Пандемия. Спецоперация ЦРУ

Марк Агатов

Коронавирус убивает стариков и детей, высокопоставленных чиновников и священников. Убивает тех, кто верит в его природное происхождение, и тех, кто источник мировой трагедии видит в противочумных станциях СССР, оказавшихся в руках Министерства обороны США. Какие исследования ведут американские ученые в этих лабораториях? Не создают ли они там новое, особо опасное бактериологическое оружие? Ответы на эти вопросы пытаются найти полковник Смерша Михаил Калашников и журналист Гарри Барский. Книга содержит нецензурную брань.

Уйти от погони

Минут через двадцать маршрутный автобус затормозил у Киевского вокзала. Вначале Гарик хотел затеряться в толпе пассажиров на самом вокзале, но в последний момент передумал и отправился в торговый центр «Европейский». Там он, спрятавшись в кабинке туалета, сорвал с головы фуражку и надоевшую маску. После чего вытащил из рюкзака серую куртку и черную вязаную лыжную шапочку. Но главным в его новом облике стал длинный красный шарф. Барский несколько раз обмотал им горло, прикрыв нижнюю часть лица.

Это был проверенный шпионский трюк, который в книжных детективах всегда сбивал с толку свидетелей. Они запоминали красный шарф, а все остальное уходило на второй план.

Выждав несколько минут для того, чтобы сменились посетители туалета, Гарик не спеша вышел из кабинки и направился в ближайший бутик, торгующий мужской одеждой. Там он примерил длинный черный плащ и модную шляпу «с полями из фетра». Плащ Барскому понравился. В нем он был похож на иноземного сыщика из российских телесериалов.

— На вас как влитой, — быстро заговорил продавец с прилизанными редкими волосами на голове. — Женщины будут без ума от такого кавалера.

— Это Китай? — решил опустить на землю продавца Барский.

— Нет, что вы. У нас только лучшие вещи. Фирма «Летучая мышь», Соединенные Штаты Америки.

Продавец показал пришитый к внутреннему карману плаща товарный знак. На черной коже золотом была изображена широко раскрытая пасть летучей мыши.

— На стрекозу похожа, — пощупав «Летучую мышь», произнес Барский.

— Пятьдесят лет на рынке. Мужские плащи, костюмы, зимние куртки. Стопроцентное качество. Посмотрите, какой материал. У нас в Москве три фирменных магазина. Вы эту эмблему запомните. Прямые поставки из Нью-Йорка.

— Ладно, беру. Плачу наличными.

Продавец упаковал плащ в полиэтиленовый пакет с фирменным рисунком и надписью USA и выдал Барскому карту магазина «Летучая мышь».

— Следующая покупка — скидка 15% и галстук в подарок.

Размахивая фирменным пакетом, Гарик спустился в метро. Теперь он не отличался от большинства посетителей «Европейского». Но на душе у гостя столицы было тревожно. Чтобы не испытывать судьбу, Барский прошел к кассам и, став в очередь за билетом, украдкой стал наблюдать за работой полиции. Главную опасность для себя Барский увидел в кинологе с собакой.

— А что, если эту псину натаскали не только на взрывчатку, но и на оружейное масло и не отстрелянные патроны? Вот тогда мне будет полный песец, — Барский вспомнил свои манипуляции со снайперской винтовкой в съемной квартире. Но собака вела себя спокойно и никак не отреагировала на трех работяг в спецкостюмах «Мосгаз». В руках они несли сумки с инструментом. Не обратил на них внимания и полицейский. Он останавливал на обнюхивание только мужчин старше тридцати лет в кожаных кепках на голове, а вот к тем, у кого на голове были лыжные шапочки, собаку не подводил.

«Значит, снайпера ищут в такой же кепке, как у меня, — отметил про себя Барский. — Вовремя я прикид сменил, а то б уже замели».

Гарик протянул кассиру деньги и, получив одноразовый билет, направился в сторону полицейского, но тот, увидев в руках пассажира пакет из «Европейского», пропустил его мимо собаки.

— Не задерживайтесь, проходите, не создавайте толпу, — властным голосом проговорил кинолог.

«При таких сыщиках никогда они никого не найдут, — отметил про себя Гарик. — Убийце и прятаться не надо. Зашел в магазин, купил что-то большое — и ты уже вне подозрений».

Через минуту плотная толпа потащила Барского на Кольцевую линию. Оказавшись у эскалатора, он уже занес ногу над движущейся железной лентой, но в этот момент кто-то грубо схватил его за левую руку, в которой он держал пакет из «Европейского».

Барский мгновенно сунул правую руку в карман и резко обернулся. Рядом с ним стояла женщина в красном платке.

— Так вот, где ты прячешься! — произнесла она, пристраиваясь на следующей ступеньке эскалатора.

Теперь он ее узнал.

— Если не ошибаюсь, Алиса из страны чудес?

— Она самая, — игриво произнесла женщина. — А ты, как всегда, вооружен и очень опасен.

— Мне оружие не нужно, я могу и по старинке, кулаками разобраться.

— Помню, как ты людоеда на моих глазах убивал. Он после твоего удара говорить перестал и до суда не дожил.

— Не велика потеря, людоед пятерых детей убил и сожрал. За такие дела расстрел полагается. А то, что псих он невменяемый или нормальный — сути не меняет. Людоедов стрелять надо без суда и следствия.

— Поэтому ты никогда не расстаешься с пистолетом, — показала Алиса глазами на оттопыренный карман гостя столицы.

— Детская игрушка «Убей педофила», — расплылся в улыбке Барский. — А ты что, следишь за мной? В прошлый раз на этом вокзале меня нашла и сейчас.

— Мы с тобой в одной маршрутке ехали от «Мосфильма».

— И что?

— Да вот, думаю, пригласить тебя в гости или нет.

— Борщом накормить хочешь?

— Нет, при чем здесь борщ. У меня есть более изысканная закуска под хороший коньяк.

— Песня есть у Шнура про борщ, когда баба мужика к себе на борщ приглашала. А ты коньяком соблазнить пытаешься? Я столько не выпью!

— Анекдотами заговорил, — обиделась женщина. — Так и я отвечу. Для постельных сцен мне дряхлые и потасканные одноразовые любовники не нужны. Моему мужу девятнадцать лет, двухметровый сибиряк, охотник. Фотографию показать?

— И зачем я тебе нужен при таком раскладе? Беги к своему охотнику.

— Поговорить хотела, прошлое вспомнить. Неужели писателю не хочется пообщаться с героиней своего романа?

«Врет она все, — услышал в голове мужской голос Барский. — В маршрутке ты канал под старика. Как она узнала? И про мужика врет. Она же старая, кто на нее теперь позарится?»

— Я все понял, глюк, — чуть слышно ответил Барский. — А теперь заткнись, я хочу поговорить с дамой без ансамбля. Сам, бля. Один, бля!

— Ты что-то сказал? — спросила женщина. Она, не отрывая глаз, следила за его губами, но понять, о чем он говорит, не смогла.

— Повторяю для инвалидов по слуху. Я тебе не верю! Через двадцать лет просто поговорить под коньяк за жизнь без борща ни одна баба не согласится.

— Я же с писателем пообщаться хочу, с инженером человеческих душ, а не с бывшим любовником. Так пойдешь со мной?

— Почему б и нет?! Если ты ответишь на один вопрос.

— И вопрос твой будет о том, как я тебя узнала? Ты же в маске Сороса был.

— Предположим.

— Я милого узнала по походке. Ты на себя напялить мог что угодно, а про походку забыл. Это тебя и погубило.

— А если бы хромал и спину выпрямил, то прошла мимо?

— Скорее всего. Так идешь со мной?

— И где ты живешь?

— Тут, недалеко, две остановки по «Кольцевой».