Альгиум

Мария Эрфе (2024)

Мир спасет вовсе не красота, а любовь. Искренняя, неистовая, сметающая на своем пути барьеры из любых условностей, очищающая души и сердца и даже способная возродить умирающий мир. В этом убедилась Элайна — вольная наёмница из Альянса, которую очередное задание забросило на странную планету, покрытую слоем льда и снега. Пока ещё живую, но это ненадолго, если наёмница не сможет пройти все испытания.Элайна сумела пройти мёртвый лес, обрести двух защитников, наделённых силой, и получить доступ к сознанию планеты. Она узнала, что огонь, помноженный на любовь и разделённый на двоих, может спасти от медленной и мучительной смерти планету Льда и её обитателей. Осталось лишь выяснить, как воплотить в жизнь древнее пророчество, не потеряв при этом себя и того, кого выбрало сердце наёмницы. (обложка создана нейросетью и доработана автором)

ГЛАВА 6

Я привычно расслабилась, скрестила ноги и закрыла глаза. Но окончательно выкинуть мысли из головы так и не получилось. Вспомнилась Ферранта — всё же для меня она была и остаётся домом. Как наяву увидела бело-голубые стены главного дома Ордена. Как там магистр Клэй? Он наверняка знал о задании на планете Льда, но переживал ли за нашу с Джером судьбу?

Как же я хочу домой! Забежать в Орден, позубоскалить с приятелями, а потом на пару-тройку дней запереться в своей маленькой квартирке на сто пятом этаже. Заказать еду и корзинку фруктов, посмотреть десяток хороших фильмов, устать от безделья и пройтись по магазинам, а потом снова ввязаться в какую-нибудь авантюру.

Как ни старалась, настроиться на нужную волну и почувствовать внутренний источник силы у меня не получилось. Читать тоже не хотелось. Я попыталась вспомнить, что ощущала, когда произошёл выброс силы. Бесполезно. Только поймала себя на мысли, что хочу снова ощутить поцелуй Эйра на губах. Да что ж такое?!

В этот момент из-за шкуры раздался голос объекта моих нерадостных размышлений.

— Элайна, можно войти?

— Заходи, — ответила я.

Альтерец принёс заживляющую мазь и отвар для восстановления сил. Я пожала плечами: подумаешь, несколько ссадин и ушибов — разве это травмы? Но предложенное взяла и поблагодарила — старался же.

— Ты не сильно устала? — спросил Эйратион, когда я выпила отвар и намазала ссадины на плече и ногах.

— Нет, а что?

— Хочу показать тебе одно место, — ответил он. — Если ты не против небольшого путешествия.

Я против не была. Всё какая-то смена обстановки. Надоело сидеть в подземелье. Эйр предупредил, что мы поднимемся на поверхность и направился за верхней одеждой. Вернулся он через несколько минут и протянул мне длинную шубу из белоснежного меха, судя по всему, рахши. Я подобную одежду видела только один раз, когда нас с Джером занесло охранять показ мод на маленькой и холодной планете в галактике Скорпиона. Друг тогда ещё удивился, как такую тяжесть можно таскать на себе? Вот сейчас и проверю. Но шуба только с виду казалась слишком объёмной и тяжёлой. На деле она весила не намного больше, чем моя обычная тёплая куртка, и даже не сильно сковывала движения. На Эйре же была только кожаная куртка и меховая жилетка.

— А ты не замёрзнешь? — удивилась я.

— Нет, — он впервые за вечер улыбнулся. — Ты разве забыла, что я могу управлять силой Льда? Погибнуть от холода мне не грозит.

Мы прошли к месторождению альгиума. По дороге Эйратион объяснил, что место, которое он хочет мне показать, слишком далеко и придётся перемещаться, используя силу ледяного вихря. Можно было бы и портал построить, но тогда другие принцы почувствуют присутствие на Альтерре чужака. А Эйр хотел дать мне как можно больше времени, чтобы подготовиться к встрече с ними.

— Элайна, мне придётся тебя обнять для перемещения, — неуверенно проговорил он. — Позволишь?

Я пожала плечами и сделала шаг навстречу. Эйр обнял меня, стараясь не прижиматься слишком сильно. Меня это позабавило. Улыбнулась и крепко обняла альтерца за талию. Он резко втянул воздух, но ни одна эмоция не просочилась сквозь ментальный щит.

— Будет не слишком приятно, — тихо сказал Эйратион мне на ухо, отчего по коже побежали мурашки. — Но я постараюсь переместить нас как можно быстрее.

Вокруг наших тел закружился снежный вихрь. Мои ноги оторвало от земли, перед глазами потемнело, а живот свело болезненным спазмом. Я зажмурилась — всё равно сквозь снежную пелену ничего не разглядеть.

Мучение длилось несколько минут. Потом ноги коснулись опоры и сразу же по щиколотку провалились в рыхлый снег. Я осторожно открыла глаза. Мы стояли у подножия огромной горной гряды. Горная порода и шапки снега на вершинах в лучах восходящих солнц отливали синим, оранжевым, золотым и розовым. Смотрелось потрясающе. Внизу расстилалась узкая долина, засыпанная белоснежным снегом. Справа подножие гор покрывал ледяной лес. А слева… Что это? Неужели город?

Я перевела взгляд на Эйра. Он будто только сейчас осознал, что всё ещё держит меня в объятиях, и поспешно сделал шаг назад, опуская руки.

— Что это? — шёпотом спросила я, кивнув в сторону ближайших домов, покрытых тонким слоем льда и шапкой снега.

— Астрэя, — так же тихо ответил Эйратион, — главный город рода Ассари.

Вот это новость! С большим трудом подавила порыв броситься вниз и обследовать каждый дом, пока не доберусь до жилища родителей. Почему-то мне казалось, что альтерец привёл меня сюда с другой целью.

— Астрэя? — переспросила я, вспомнив сказку, рассказанную планетой.

— Да. — Эйр кивнул. — По старинной легенде так звали первую девушку, получившую в дар от Альтерры силу Огня. Астрэя могла бы стать твоим домом, но я хочу, чтобы ты увидела кое-что другое, — подтвердил он мою догадку. — Где-то здесь должен быть вход в месторождение рода Ассари, — сказал альтерец. — Но я не могу его открыть. Только кровь дочери или сына рода способна показать проход к сердцу Альтерры.

— Что я должна сделать? — спросила, вынимая из чехла атэх.

— Попробуй порезать ладонь и приложить её к горной породе, — предложил Эйр. — Альтерра сама должна направить тебя как истинную дочь рода.

Я так и сделала: быстро провела лезвием по мякоти левой ладони и приложила кровоточащую царапину к ближайшему камню. Несколько секунд ничего не происходило. Потом что-то внутри горы содрогнулось, и в метре от нас открылся узкий проход, ведущий в толщу горной породы.

Мы с Эйром переглянулись и полезли в него — я первая, альтерец следом. Через несколько метров стало совсем темно, но хотя бы лаз расширился. Эйратион создал небольшую светящуюся сферу и запустил её к «потолку» тоннеля. Через тридцать семь шагов — я считала, чтобы запоминать дорогу — тоннель разветвился: вправо вело два узких лаза, влево один, но широкий. Та-а-а-к, и куда дальше?

— Попробуй настроиться на месторождение, почувствовать его, — предупреждая мой вопрос, посоветовал Эйр.

Легко сказать… Я закрыла глаза, постаралась расслабиться и будто услышала тяжёлый вздох. Больше ничего: ни звуков, ни ощущений, ни радужного ручейка, что струился от месторождения Эйратиона. Я бы сказала, что жизнь в этом месте если и есть, то едва теплится. Но сдаваться не спешила.

Эйр меня не торопил и, кажется, даже дышал через раз. Отчаявшись что-то увидеть или почувствовать, я собралась предложить ему обследовать каждый тоннель. Но прежде чем успела открыть глаза, до меня донёсся лёгкий тёплый ветер. Едва заметно коснулся лба, поиграл выбившейся прядью волос и позвал меня за собой. Не открывая глаз, я сделала несколько шагов в том направлении, куда устремился поток воздуха.

Так мы оказались в узком тоннеле, где я почти касалась головой свода, а Эйратиону приходилось нагибаться. Шли молча. Мне было тревожно, смутная необъяснимая тоска сжимала сердце и заставляла ускорять шаг. Будто от того, насколько быстро я окажусь на месте, зависит слишком многое.

Примерно метров через пятьсот тоннель расширился, и Эйр смог выпрямиться в полный рост. Ускорила шаг. Что-то гнало меня вперёд, заставляя почти перейти на бег.

Я влетела в огромную пещеру с тускло светящимися стенами и сводом где-то так высоко, что не разглядеть в полутьме. Резко остановилась, боясь поверить собственным глазам. Да, это было месторождение, но… скорее всего, мёртвое. Кристаллы альгиума здесь, как и в месторождении Эйра, образовывали потрясающей красоты скопления, но не светились. Здесь не было волшебного разноцветного сияния. Полупрозрачные камни казались выцветшими и мутными, будто покрытыми слоем пыли.

Я медленно шла вглубь пещеры — куда звало чутьё, но куда не хотели двигаться ноги. Понимала, что увижу что-то страшное, но не имела права струсить.

В центре пещеры волшебные кристаллы не росли. Земля в этом месте казалась выжженной и мёртвой. От неё веяло холодом и болью. Я присела на корточки и осторожно коснулась края обугленного участка. Сжала зубы, борясь с желанием отдёрнуть ладонь. Я сенс, мне и не такое приходилось чувствовать. Разом навалились чужие обида, боль, гнев, страх и пробивающийся сквозь этот эмоциональный шквал робкий голос надежды. Интересно, это Альтерра так говорит со мной? Или само месторождение?

— Что здесь произошло? — тихо спросила я, уже догадываясь, что услышу в ответ.

— Мой старший брат убил твою тётю и украл часть кристаллов, — безжизненным голосом ответил Эйр.

Даже так? Я резко выпрямилась и развернулась, чтобы встретиться с ним взглядом. Да, альтерец отлично контролировал эмоции, но контролировать взгляд практически невозможно. Глаза всегда выдают нас.

В фиолетовом космосе проносились метеоры боли, обиды, злости — только непонятно на себя, или на меня, или на брата-предателя, — разочарования и тоски. Последняя оказалась самой сильной. Эйр смотрел на меня, как побитый жизнью пустынный койот, которому вначале бросили кость, а потом решили её отнять.

На его высоком лбу опять прорезалась глубокая морщина. Я поймала себя на желании провести по ней пальцами, убрать, стереть… Заставить его навсегда забыть о чувстве вины. Вернуть на красивое лицо искреннюю улыбку.

Не знаю, чем и о чём тогда думала, и думала ли вообще, но я сделала шаг навстречу Эйру и провела подушечками пальцев по его лбу, спустилась к щеке и легко коснулась уголка губ в попытке стереть горькую усмешку.

— Ты не виноват, — на выдохе прошептала я.

Казалось, что мы оба перестали дышать. Время совершило последний рывок и замерло, сузившись до точки лазерного прицела и растворившись в вечности. Остался только оглушительный стук сердца в ушах, дрожь в пальцах и что-то неуловимое, связавшее нас в этот момент прочнее вольфрамовой нити.

Эйр первым нарушил зыбкое равновесие, поймал мою ладонь и прижался к ней губами. А потом притянул меня к себе и поцеловал. Вначале его губы мягко прикоснулись к моим, пробуя на вкус и боясь спугнуть. Он давал возможность одуматься и отступить, но мне не хотелось отступать.

Я плотнее прижалась к мощному торсу, сокращая последние миллиметры, что оставались между нами, и зарылась пальцами в его шикарные густые волосы — давно мечтала это сделать. Эйр что-то прорычал, не отрываясь от моих губ, и его поцелуй стал требовательным.

И я отвечала на этот поцелуй уже не только для того, чтобы облегчить его боль и чувство вины, но и потому что мне нравилось целовать Эйра. Я плавилась в сильных руках, пока наши губы и языки жадно исследовали друг друга. Колени подогнулись от волны эмоций, обрушившейся на меня.

Белоснежная шуба давно полетела на землю. Губы Эйратиона оторвались от моих, чтобы опуститься на шею. Я хватала ртом воздух, дезориентированная волной нашего желания. Это было похоже на безумие — пока мозг барахтался в омуте чувств, руки срывали одежду. Прикосновения к обнажённой коже обжигали, по венам разливался огонь, низ живота свело спазмом. Я никогда не испытывала такой болезненной потребности касаться мужчины, цепляться за него в надежде сохранить хоть каплю разума и, в то же время желая с головой окунуться в безумие страсти вместе с ним. Даже с Крастом не переживала ничего подобного.

Воспоминание о другом мужчине немного отрезвило. Будто увидела нас с Эйром со стороны: взгляд горит, невероятно чувствительная кожа пылает, моя грудь, обтянутая только тонкой тканью спортивного топа плотно прижата к голому торсу альтерца… Ещё немного и… И что? Что бы случилось? Подумаешь, переспали бы! В конце концов, я давно не девочка. Да и как собираюсь получить биологический материал для будущего ребёнка?! Но если этот ребёнок будет от Эйратиона, смогу ли я бросить их обоих на умирающей планете?..

Подняла взгляд на альтерца и только сейчас заметила, что больше не ощущаю его эмоции. Поспешила и сама поставить ментальный щит. Он молча наблюдал за тем, как меняется выражение моего лица. И что теперь? Сделать вид, что ничего не произошло? Глупо как-то… Но позволить себе влюбиться в Эйра ещё глупее.

— Прости, Элайна, — тихо сказал он, нежно проведя ладонью по моей спине и отстранившись. — Я не должен был позволять себе прикасаться к тебе. Прости.

— Да всё нормально, — промямлила я, пытаясь в сумерках пещеры найти свою одежду. — Ты же не железный! Сколько лет у тебя не было женщины? — риторический вопрос. Эйр только хмыкнул в ответ. — Да и я тоже хороша… Давай сделаем вид, что ничего не произошло, ладно?

— Конечно, как пожелаешь, — поспешил он уверить меня. — Я ведь не заслужил даже права целовать твои ноги, — прошептал на грани слышимости, но я расслышала.

— Здесь ты не прав, — отрезала я. — Не думаю, что в этой истории всё так просто. Хоть убейте меня, но не верю, что глупость одного могла стоить жизни целой планеты. Но даже если и так… — задумалась, как лучше выразить словами то, о чём давно думала, но никак не могла донести до Эйра. — Знаешь, там, где я выросла, принято самому отвечать за свои поступки. На Ферранте, да и на многих других планета, которые я посещала, наказание положено только виновному, а не всему его роду до десятого колена, — неуверенно улыбнулась.

Эйр ничего не ответил на мою тираду. Молча оделся и пошёл к выходу из пещеры. Я следом. На входе в тоннель обернулась, чтобы в последний раз окинуть разрушенное месторождение моего рода. И едва не вскрикнула от удивления — кристаллы альгиума слабо светились, отбрасывая на стены пещеры разноцветное сияние. Поспешила в тоннель вслед за Эйратионом. Не хватало ещё, чтобы он это увидел! «Альтерра, прошу, хватит с меня загадок!» — мысленно попросила я. В ответ получила ехидную усмешку. Бррр.

Мы быстро преодолели горные тоннели. Солнечный свет, отражённый от снега, слепил. Глаза слезились, и я не сразу смогла понять, что вышли мы не в том месте, откуда заходили. Перед нами расстилался мёртвый ледяной лес. Интересно, это тот же лес, по которому я шла к Эйру, или другой?

— Месторождение рода Ассари признало тебя, — проговорил Эйр, не отрывая взгляда от леса. — И даже решило помочь и сократить путь. Это хорошо. Можно вызвать рахши, — он три раза издал странный звук — что-то среднее между рыком и свистом — и сел на ближайший камень.

Я последовала примеру. Хорошо, что шуба длинная и тёплая. Ждали мы недолго. Рахши появились минут через пять — семь. Не знаю как, но я сразу узнала ту, что помогла мне преодолеть горное плато. Самец, раза в полтора больше чем моя «тигрица», подошёл к Эйру и ткнулся лбом в ладонь. Альтерец погладил мохнатую голову зверя и в одно движение вскочил ему на спину.

— Садись, они быстро доставят нас, — сказал он. — Только держись крепко.

Я пожала плечами и далеко не так грациозно, как Эйр, забралась на рахши. Последовала совету и обхватила мощную шею. «Приветствую тебя, Элай-и-и-на», — раздалось в голове. «И я приветствую тебя, — ответила разумному животному. — Только не знаю, как обращаться». Про себя отметила, что в этот раз общаться с ней было легче, чем в предыдущий. Эх, так и прижиться на планете Льда недолго…

«У нас нет имён, — последовал мысленный ответ. — Но ты можешь дать мне имя, если хочешь»

Показалось, что среди эмоций рахши промелькнула усмешка и любопытство. Вот же удивительные создания! Неужели им доступно столько же оттенков эмоций, как мне или Эйру?!

«Можно я назову тебя Кайла?» — спросила у неё.

«Хорошо, мне нравится, — ответил зверь. — Кай-и-и-ла», — меня окатило волной удовольствия рахши.

Так, наблюдая за пейзажем и лениво переговариваясь с животным, я почти не заметила двух часов пути. Рахши развивали огромную скорость — думаю, не меньше вездехода на воздушной подушке для пересечённой местности — особенно когда мы мчались по открытым ровным участкам. Я даже немного расстроилась, когда увидела знакомую расселину.

В этот раз не зажмурилась и попыталась увидеть, с какой высоты прыгнула рахши. Получалось, действительно, не меньше двух сотен метров. Я тогда правильно оценила расстояние. Обалдеть! Как бы заполучить такого котёнка, когда соберусь домой?

Сегодня обед или ужин — совсем запуталась во времени суток — я готовила и ела одна. Эйр сказал, что должен подготовить месторождение к длительному отсутствию хранителя. Завтра утром мы должны отправиться к Сайнору. Вот и подошло к концу время моего «отпуска» у Эйратиона. С одной стороны, не сильно хочется сталкиваться с другими Ледяными принцами, а с другой, провести остаток жизни в пещерах, выращивая какое-то подобие зелени под землёй и изредка выползая на промёрзшую поверхность планеты, — это точно не для меня. Я уже сделала выбор и нужно идти до конца. Может, и ходить далеко не придётся? Выберу Сайнора, быстренько заделаю ребёночка, рожу и помашу Альтерре ручкой? От таких мыслей меня передёрнуло. Но кто бы предложил что получше?..

Остаток дня провела в обнимку с книгой и в борьбе со сном. Я решила, что стоит придерживаться режима, совпадающего со световым днём на планете.

Во сне снова встретилась с Альтеррой.

— Только давай в этот раз без сказок! — попросила я вместо приветствия.

— Неужели тебе не понравилась история Исэйаса и Астрэи? — если бы у планеты было лицо, наверное, одна бровь поползла бы вверх.

— Почему ты так решила? — я тоже умею отвечать вопросом на вопрос.

— Хорошо, — сказала Альтерра. — Что ты хочешь знать?

— Много чего, — а что ещё ответишь? — Но времени у нас мало. Утром я должна отправиться к Сайнору.

— Он не подходит в качестве отца будущего ребёнка, — отрезала живая планета. — Предупреждая твой вопрос: Сайнор больше не сможет полюбить. Сердце его навсегда занято женой и детьми.

— Стоп. Мы так не договаривались! — выпалила я. — При чём тут любовь? Я должна родить ребёнка. Ни о какой «любви» речи не шло!

— Не горячись, Элайна, — спокойно сказала Альтерра. — Тебя никто не заставляет ни в кого влюбляться. Но хотя бы отец ребёнка должен хранить в душе огонь любви к его матери. Иначе всё бесполезно… — до меня донёсся тихий печальный вздох.

— Что-то я перестаю понимать, во что ввязалась… — пробубнила себе под нос.

— Какой же ты сама ещё ребёнок, — была бы у Альтерры голова, уверена, она бы ею покачала. Ещё и глаза закатила бы. — Я зачем тебе рассказывала историю Исэйаса и Астрэи? — Я пожала плечами. От скуки, наверное. Подвернулась новая разумная особь, с которой можно поболтать. — Зачем, по-твоему, души приходят в физический мир? — спросила разумная планета и сама же ответила: — Чтобы познать дар любви. В том числе любви физической. В бестелесном мире есть многое, но невозможно почувствовать высшее наслаждение физического мира — восторг от единения с любимым. Счастье от возможности прикоснуться к тому, кто стал единым целым с тобой. Если не можешь понять, то хотя бы поверь: высшая ценность всего сущего — это любовь.

Альтерра замолчала. Я переваривала её слова. Никогда не задумывалась о том, зачем живу. Вначале боролась за выживание, потом доказывала всем и каждому, что по праву занимаю своё место в мире. Потом, на короткое время, смыслом моей жизни стал Краст, потом месть… а сейчас? Я не могла утвердительно ответить на вопрос, стоит ли моя жизнь самого крохотного обломка альгиума.

— Исэйас и Астрэя были счастливы вместе, — продолжила говорить разумная планета. — От их любви на Альтерре появилось восемь детей — четыре мальчика и четыре девочки. Дети росли, купаясь в лучах родительской любви. Они основали самые древние роды. Я росла, развивалась и набиралась сил вместе с ними. Когда Исэйас и Астрэя ушли к звёздам, я уже могла создавать им подобных. Так я создала ещё пять юношей и пять девушек, наделив их силой Льда и Огня.

Прошло много столетий, и население маленькой планеты Льда увеличилось в несколько тысяч раз. Да и сам Лёд ушёл на край шарообразного тела Альтерры, позволяя детям Исэйаса и Астрэи, детям и внукам их детей возделывать поля, сажать деревья, разводить животных, строить дома и с каждым годом улучшать жизнь на планете.

Тогда я поняла, что помощь жителям планеты уже не нужна, и завещала потомкам детей Исэйаса и Астрэи и моих детей сохранять баланс сил, искренне любить друг друга и заботиться о процветании всех, кто живёт на Альтерре. Я разделила бессмертную душу на равные части и поместила каждый кусочек в восемнадцать месторождений сияющих кристаллов — проводников силы Льда и Огня. Я наказала восемнадцати древнейшим родам, основанным первыми детьми на Альтерре, охранять каждое месторождение и ушла смотреть цветные сны.

— Я ошиблась, оставив своих детей, — со вздохом призналась разумная планета. — Я слишком долго спала, пробуждаясь лишь на короткий миг, чтобы просмотреть вероятности будущего по просьбе дочерей, кто сохранил в сердце истинный Огонь любви, — вот это новость! Она ещё и будущее может определять! — Окончательно пробудилась лишь от убийства части…

Чего, я так и не расслышала, но полагаю, что расколотой души Альтерры.

Эйр тряс меня за плечо, приложив к лицу что-то влажное и холодное. Поняв, что я проснулась, он прекратил тряску и освободил мои глаза. Проморгавшись, как сквозь пелену увидела склонившееся надо мной лицо альтерца. Он явно был чем-то обеспокоен.

— Элайна, — Эйр покачал головой и поджал губы, — думаю, стоит ограничить общение с сердцем Альтерры. Это отнимает у тебя слишком много сил.

Я взглянула на окровавленное полотенце у него в руках и вздохнула. Эйратион прав. Стоило бы и самой подумать об этом.

— Сколько у меня времени на сборы? — закрыв глаза, спросила у альтерца.

— Думаю, мы можем позволить тебе отдохнуть ещё часа три-четыре, — ответил Эйр. — Я наложу ледяное плетение, — предложил он. — Это поможет скорее восстановиться и спать без сновидений, — судя по голосу, Эйр грустно улыбался. — Я верно понял, что Альтерра говорит с тобой во сне? — кивнула, хоть лёжа это делать не очень-то удобно.

Эйр больше ничего не сказал. Я чувствовала, что он водит надо мной руками, но глаза открывать не хотелось. Потом было ощущение прохладной пушистой паутины, что накрыла всё моё тело. А потом я провалилась в глубокий сон без сновидений.