Треугольное лето

Мария Фомальгаут

Мы облюбовали себе лето.Ну, само собой, что же еще, не суровую же зиму и не промозглую весну, и не темную осень – а бескрайнее светлое лето. Итак: мы облюбовали себе лето.Я и Ингрид.Июнь, июль и август. И снова июнь. И снова июль. И по кругу, по кругу.

Бездомный дом

…каково же было мое удивление, когда я увидел сон, который в то же время не был сном: под моим окном стоял замок. Самый настоящий замок, с башенками, фахверковыми пристройками, стрельчатыми окнами. Замок заметил, что я смотрю на него, и вежливо приподнял крышу:

— Почтенный господин… не могли бы вы уделить мне немного вашего драгоценного внимания?

Я окончательно убедился, что это не сон, выбрался из постели и приоткрыл окно — холодок сентября пробрался в комнату и свернулся калачиком у остывающего камина.

— Внимательно вас слушаю, — сказал я замку, — чем могу быть полезен?

— Я пришел к вам за помощью, сэр… дело в том, что мой хозяин… хочет меня сжечь.

Меня стало не по себе. Я еще раз оглядел замок, пытаясь найти в нем хоть какой-то серьезный изъян — но чем больше я смотрел, тем больше понимал, что замок, несмотря на почтенный возраст, отлично держится.

Я откашлялся:

— Боюсь, что это не ко мне… Я же всего-навсего полицейский, а не специалист по старым домам…

— Да-да, мне нужен именно полицейский, — с жаром ответил дом, — видите ли… мой хозяин… мистер Каннингун… собирается сжечь меня не просто так… он… он заметает улики.

По спине пробежал холодок.

— А, вот это уже серьезнее… он что… что-то прячет?

— Он собирается убить свою супругу.

Перебираю причины, по которым муж может так поступить, тут же сдаюсь, спрашиваю:

— А… что случилось?

— Жена слишком много знала о его… темных делах.

— Об амурных похождениях, вы хотите сказать?

— Нет, я имел в виду другое, — замок замотал башенкой, — темные дела… подделки счетов… вот это вот все… в конце концов, он повинен в смерти своего адвоката, и жена это знает!

Меня передернуло, я понял, что страсти творятся нешуточные.

— Где… где он живет… где этот дом? То есть, где вы?

— Королевская площадь, семнадцать.

— Скорее… — я хотел броситься на улицу, но тут же спохватился, что на мне нет ничего кроме легкой пижамы, в которой я уже изрядно продрог. Перспектива одеваться и идти куда-то по холодной ночной улице нисколько меня не радовала, но, к счастью, дом пришел мне на помощь:

— Не беспокойтесь об этом… пожалуйста… входите…

Недолго думая, я вошел в замок, прямо так — прыгнул из окна своей спальни в окно спальни для гостей в большом замке. Несколько секунд я еще раздумывал, насколько тактично будет выйти к хозяевам дома в халате — но решил, что халат подойдет к ситуации ничуть не меньше, чем полицейская форма.

— Показывайте, — нетерпеливо попросил я, — покажите… улики…

— Вот, смотрите, смотрите, — оживился замок, — вот потайная ниша, сюда он спрячет тело жены, а вот тайный ход в секретную комнату, сюда он спрячет тело секретаря, а здесь будет убита служанка…

— Постойте-постойте, — спохватываюсь, — так этого еще… еще не случилось?

— Не случилось, — замок чуть смущается, — но… но случится. Обязательно. Да вы сами, сами посмотрите по сюжету!

Замок показывает мне на книгу, брошенную на стол, — листаю, перелистываю, чувствую, как остатки волос на затылке встают дыбом. Н-да-а, намудрил хозяин дома, так намудрил, что в жизни не расплатится за свои преступления…

…вздрагиваю, подброшенный шорохом шагов на лестнице.

Выжидаю.

Сжимаю револьвер в кармане халата.

Вижу долговязую фигуру на лестнице, догадываюсь:

— Имею честь говорить с мистером Каннингуном?

— К вашим услугам… чему обязан?

Вы обвиняетесь в четырех убийствах, подделке документов…

–…да вы с ума сошли, — вижу, как хозяин дома стремительно теряет самообладание, — вы…

— А вот посмотрите сами… почитайте… Это же книга про нас, не так ли? Вот здесь-то вы по сюжету и собираетесь сделать все это…

— Но… позвольте-позвольте, всем известно, что мы можем изменить сюжет так, как сочтем нужным, книга не указ нам…

–…и именно это я сейчас собираюсь сделать, когда арестую вас.

— Но… — Каннингун неуверенно смотрит на фолиант, — это… где вы нашли книгу?

— Мне любезно показал её ваш дом… мистер Каннингун! Вы… с вами все в порядке?

В первую минутку я подумал, что хозяин лишился рассудка, — так внезапно он опустился на ступени лестницы и расхохотался почти истерически.

— Вы… вы… вы верно подметили… уж чем-чем, а литературным талантом жизнь мой замок не обделила…

— Простите?

— Мой замок… Каннингун-холл… он не только уютнейший дом, но и автор многочисленных романов.

Вздрагиваю. Вроде бы давно пора привыкнуть, что в наш прогрессивный век дома пишут книги, играют на скрипках и гуляют по улицам — так нет же, нет, каждый раз слушаю о достижениях домов, как о каком-то чуде…

Каннингун тем временем осторожно взял у меня книгу и пролистал несколько страниц.

— Поразительно… какая ловкая мистификация, как удачно выдумано…

— Выдумано? — дом вздрогнул, я схватился за колонну, чтобы удержаться на ногах, — господин следователь, вы верите этому мошеннику?

Я и ахнуть не успел, как дом покачнулся так, что Каннингун потерял равновесие и упал в маленький чулан, который дом гордо назвал потайной комнатой, — и дверь чулана захлопнулась.

— Скорее готовьте наручники! — скомандовал замок, — я помогу вам задержать его…

— Стойте! — голос Каннингуна из-за двери звучал глухо, — вы… скажите, почему вы верите ему?

Я не успел ответить, он не дал мне опомниться, добавил:

— Вы посмотрите… посмотрите книгу… полистайте… ничего не замечаете? А я заметил на седьмой странице…

Я старательно прочитал седьмую страницу, уже хотел сказать, что в ней нет ничего особенного, когда спохватился.

— Чёрт… Каннингун поправил свою крышу и открыл чердачное окно… Миссис Каннингун за ужином пожаловалась на свое крыльцо, которое нуждается в ремонте… ну конечно же, это писал дом!

Угрожающе хлопнула входная дверь — я понял, что замок не собирается шутить, но и я был не промах. Недолго думая, я сунул книгу в пламя камина и вытянул руку с пылающими страницами%

— Уважаемый замок… если вы немедленно не прекратите свои глупости, я сожгу вас дотла, я клянусь!

Я не ожидал, что мои слова возымеют действие, я думал, что мне еще придется повоевать с домом — но замок, похоже, понял, что я не шучу, покорно открыл двери.

— Вот так-то, и чтобы без глупостей, — сказал Каннингун, выходя из чулана, — я должен попросить прощения за свой замок… вот уж не ожидал от него такой выходки.

— Осмелюсь предположить… может… вам и правда будет безопаснее покинуть дом?

— Ну, я живу в этом доме более тридцати лет, и как никто знаю его непростой характер… Думаю, мы и на этот раз помиримся.

— Но… но… почему ваш дом хотел убить вас?

— Трудно сказать, — ответил Каннингун, — возможно, это связано с тем, что я завещал ему после смерти все мое состояние…

— Ничего подобного, — обиженно отозвался дом, — вы… вы… это несправедливо!

— Что такое? Что несправедливо?

— У вас… у вас есть дом! — крикнул замок.

— Ну, разумеется…

–…а у меня нет! так нечестно! Вы… вы… — мне казалось, что дом сейчас заплачет, задребезжит всеми стеклами.

— Уважаемый дом… — примирительно заговорил я, — мы… мы обязательно что-нибудь придумаем…

— Что? — замок сердился не на шутку, — что?

— Не знаю. Но придумаем. На то мы и люди, чтобы придумать…

Мы перебрались в маленькую гостиную, где леди Каннингун приготовила чай. Я восхищался самообладанием этой женщины, которая готовила чай как ни в чем не бывало, как будто дом только что не пытался убить нас всех.

— Удивительно… — пробормотал Каннингун, — дом, который переживает, что у него нет дома… кто бы мог подумать…