Дрезд из Дроздена

Мария Фомальгаут

В Дрездене жил дрозд. Каждый день он летал над Дрезденом и смотрел на город. Но однажды ему сказали: – Если вы дрозд, вы должны жить в Дроздене, а если вы живете в Дрездене, вы должны быть дрезд. Вы кто – дрозд или дрезд?

Пилигрим

— А как вам удалось спастись?

Нет, слишком банально.

Вертится на языке фраза, одна-единственная:

— А как вам удалось спастись?

Снова стучу в дверь, уже чувствую — не откроют.

— Входите.

Вхожу. Оглядываюсь в поисках хозяина, не сразу вижу высохшего старика в углу.

— Вы… хозяин?

— Будет сейчас хозяин… чего хотели-то?

Вздрагиваю от его голоса.

— Я это… из газеты…

— Да чего это газета-то нами заинтересовалась, дел других у газеты, что ли, нет?

— Так вот шестьдесят лет назад…

— И-и-ишь, куда загнули…

Говорю как есть:

— Пилигрим.

— Ишь, ты чего вспомнили… ну, и дался вам Пилигрим этот?

Откашливаюсь:

— Сейчас мы ищем тех, кому удалось выжить во время аварии…

Айзек Валентайн, банкир.

Гуанг Вук, торговец пряностями…

И так далее.

Большой список.

Полторы тысячи человек.

Валентайн недоверчиво смотрит на список, недовольно фыркает, вычеркивает самого себя.

Снова смотрит на список.

Кто-то из них должен быть тем самым…

Кто-то…

Валентайн хмурится, а с чего он взял, что этот кто-то может быть только один, может, их там двое, трое, а то и все десять…

Корнелиус Мартин, капитан корабля…

Валентайн снова хмурится, а почему, собственно, — один, может, одна…

Начинает дописывать:

Агнес Ивенджелин, балерина.

Виртувия Винсенте, актриса.

Снова хмурится.

…Трагическое событие потрясло мир…

— Вечер добрый.

Вхожу в гостиную, вежливо кланяюсь барышне у окна, она смотрит не на меня, куда-то мимо, оборачиваюсь, тут же понимаю, что кланялся горничной, а настоящая хозяйка — вон она, дама в годах…

— Добрый, — кивает дама.

Откашливаюсь:

— Я… имел честь говорить с вашей сестрой по поводу аварии Пилигрима…

Хозяйка вздрагивает, будто от удара:

— Смеетесь?

— Ни в коей мере. Я говорил с вашей сестрой, она очень переживала, что потеряла вас… она…

Дама откашливается:

— Молодой человек, Эльза погибла.

— Но…

— Она погибла. Я могу показать вам её могилу… здесь… на фамильном кладбище…

Эльза.

Фотография миловидной девушки.

Годы жизни.

Год падения «Пилигрима».

Корабль.

Океан.

Я на палубе.

Нет, я не пассажир.

И не матрос.

Но я на палубе.

Айсберг.

Там.

В темноте ночи.

Люди его еще не видят, они увидят его слишком поздно.

Я знаю.

Я это знаю.

Невидимый луч из моей руки рассекает темноту, разрезает ледяную глыбу.

Люди не узнают об этом.

В изнеможении падаю на палубу, кто-то подхватывает меня, да что ж вы так неосторожно…

Хочу поблагодарить — замечаю что-то…

Нет, померещилось…

Нет, так и есть, темные пятна на шее человека, пятна смерти.

В отчаянии смотрю на ледяную глыбу бесконечно далеко впереди.

Отступаю вперед, — понедельник, вторник, среда, четверг, сентябрь, октябрь, ноябрь…

…притормаживаю, чуть не пролетаю нужный понедельник.

…стучу в нужную дверь.

Открывают.

Спрашиваю:

— Это вы пустили айсберг?

Не сразу понимаю, что вижу за дверью самого себя. Вспоминаю какие-то поговорки, что встреча с самим собой не к добру…

…а если конкретного человека не пустить, или крысу там какую убить… — говорю я.

Я мотаю головой:

— Не получится. Только весь корабль.

Не сдаюсь:

— А пробовали уже?

Киваю:

— Пробовали.

…гибель «Пилигрима»…

Смотрю на часы.

Жду.

Дождь моросит за окнами маленького кафе, люди спешат спрятаться с промозглой улицы, кто-то ловит такси, такси не ловится, выскакивает из сачка.

Жду.

Они должны прийти.

Я назначил им встречу.

Здесь.

В кафе.

Смотрю на визитки.

Джон Квинс.

Клерк в какой-то там конторе.

С надеждой смотрю на хорошо одетого джентльмена, вошедшего в кафе — он проходит мимо, не замечает меня, кидается к компании молодых парней, аа-а-а, сколько лет, сколько зим…

Смотрю на визитку.

Глэдис.

Фамилии не знаю.

Просто Глэдис.

Продавщица в какой-то там галантерее…

Стою на палубе.

В темноте ночи.

Рука по привычке сжимает луч, — не вынимаю из-за пазухи.

Сжимается сердце.

Кто-то проходит мимо меня, замирает:

— А вроде качку обещали, нет?

Мотаю головой:

— Да вроде н-нет…

…мы отчаянно пытаемся связаться с выжившими…

— А как вам удалось спастись?

— Да… знаете… не помню…

Еле сдерживаюсь, чтобы не выругаться, скольких опрашиваю, столько человек не знают, как спаслись.

— Скажите, пожалуйста… — Глэдис подступает ко мне, сжимает мою руку, — а вы не видели Джона…

…до сих пор спорят, что было причиной трагедии…

–…а вы не видели Глэдис?

Это Джон Квинс.

Киваю:

— Да, я говорил с этой дамой.

— Да? Вы… вы видели её?

— Да, да… думаю, это была она.

— А вы…

–…я сообщу ей про вас. Нет, давайте так сделаем, вечером в пятницу в кафе У Фонаря…

–…я же что думал, там же просто всё, не двоичная система, а троичная, да, нет, может быть — и всё, и можно человеческое сознание оцифровывать…

Киваю. Интересный оказался человек…

Глухой удар.

…отступаю назад, минута, две, три, десять, чуть не спотыкаюсь на пятнадцатой минуте.

Рассекаю лучом ледяную глыбищу.

Спрашиваю:

— Тебе что, надо, чтобы полмира перемерло?

Отвечаю:

— Ты посмотри, что он сделает-то, если выживет…

— Ну, не факт, говорит-говорит, а может, дальше разговоров и не пойдет…

— А если пойдет?

— Давай проверим…

…в изнеможении падаю с кресла, давлюсь собственной кровью, понимаю, что заглянул слишком далеко.

Хлопаю по щекам самого себя, потерявшего сознание.

Оживаю.

— Видел? Да? Видел?

— М-м-м-м…

— Ну, отдохни пока, глотни вот…

Отодвигаю чашку:

— Не-не-не… видел. Да. Первая удачная операция по…

–…ага, хорошо…

Луч разрезает ледяную глыбу.

Всплеск воды.

Луна робко пробивается сквозь тучи, тут же кутается в густой туман.

Спускаюсь в один из многочисленных ресторанов, выискиваю свободный столик, не нахожу, кто-то одергивает меня, да садитесь, садитесь, здесь свободно…

Смотрю на миловидную женщину, сдержано улыбаюсь, отчаянно вспоминаю, как вести себя в обществе дамы…

От нечего делать смотрю в будущее дамы, думаю погадать ей по руке…

–…а у вас, прекрасная леди, будет трое детей, а дочка ваша выйдет замуж за банкира… младшенький ваш будет архитектором, а старший…

Ёкает сердце.

Думаю, как незаметно столкнуть даму за борт.

Конец ознакомительного фрагмента.