100 грамм предательства

Мария Слуницкая, 2023

Меня зовут Кара Мель и я живу в городе за высокой Стеной. Нас разделили на классы и диктуют, как жить. Не возражай. Не думай. Не ищи перемен.Сомневаешься в линии Регентства? Добро пожаловать в Кульпу! Больше не способен приносить пользу обществу? Пора на Утилизацию!И никто, абсолютно никто, тебе не поможет. Потому что здесь каждый сам за себя, а под запретом не только дружба, но и любовь.Моя тихая размеренная жизнь меняется, когда меня признают испорченной. Побег в Дикие земли – единственный шанс избежать страшной участи. Я попадаю совсем в другой мир, где свобода – в дыхании ветра, а любовь – на кончиках пальцев. Но в этом мире действуют свои законы и мне не стоило их нарушать…

В заточении. Тьма

Удары в спину чаще всего наносят те, кого защищаешь грудью.

Эльчин Сафарли

Моя камера совсем крошечная и больше походит на покорёженную консервную банку.

Кривые стены из сырого камня напирают со всех сторон — ещё чуть-чуть и раздавят. Окон нет, а железная дверь врезана в низкий потолок. Здесь жутко холодно и пахнет плесенью.

Из мебели — только деревянный настил. Туалетом служит дыра в полу. Но самый главный атрибут моего заточения — тьма…

В первые дни пришлось особенно трудно. Часами я лежала на скамье, свернувшись калачиком и боясь даже руку вперёд вытянуть. Этакая тюрьма в квадрате или даже в кубе.

Но нужда заставила покинуть безопасный островок темницы и исследовать вверенную мне вотчину. И, как слепой блуждает в поисках дороги, так и я на ощупь знакомилась с крохотным мирком, в который поневоле угодила.

Теперь мне известно, что до уборной пять шагов, а круг вдоль стены можно сделать за десять. Тьма больше не пугает, наоборот, я вдыхаю её, подобно аромату цветов, растворяюсь в ней, будто сахар в стакане с чаем.

Время от времени мне спускают еду через маленькое отверстие в двери над головой. Я молча принимаю скудный паёк и терпеливо жду, когда мои тюремщики допустят ошибку. Ошибаются все, и однажды наступит и их черёд.

А пока я кутаюсь в воспоминания, словно в шерстяной плед, в надежде понять — за что меня предали те, кому я так отчаянно верила?

И я листаю собственную память, точно ветхую книгу, делая пометки и загибая уголки страниц. Жажда докопаться до истины сильнее боли, так что я закрываю глаза и ускользаю в прошлое.