Конь в пальто и Попаданка в бронелифчике

Мария Николаевна Сакрытина, 2023

Алине уже под тридцатник, с мужиками глухо, как в танке, а теперь и карьера трещит по швам. Самое время, чтобы попасть в другой мир! Алина никуда попадать не хотела, но кто её спрашивает? Другой мир оказался книгой романтического фэнтези, и вернуться домой героиня сможет, только пройдя все круги ада ромфанта: вынужденный брак с Тёмным Властелином, ухаживания любвеобильного ректора, отбор в невесты к принцу-недотроге… В общем, всё, что придёт в голову Говорящей Лошади и её читательницам. Встречайте! Попаданка Адалина в бронелифчике идёт спасать мир!

Глава 3. Волшебная лошадь

…Встретилась прекрасная принцесса Аделаида со своей волшебной помощницей — великолепной говорящей лошадью, — с которой ей предстояло провести долгие дни путешествия. И очень ей обрадовалась.

… — Какой ещё мир?

Лошадь посмотрела на неё, как на маленького, непонятливого ребёнка, живо напомнив Алине мать.

— Как какой? Так этот же!

Сидя на траве, Алина огляделась. Мир вокруг цвёл и пах: темнели сосны и пара берёз, догорало на небе солнце, облака живописно синели… Всё это не выглядело нуждающимся в спасении.

Так она лошади и сказала.

— Ха! — фыркнула та. — Трижды «ха»! Много ты понимаешь! Тебя, знаешь, впереди какие приключения ждут? Закачаешься!

«Злишься? Бесит работа? Вокруг одни идиоты? Начинай считать», — советовала Алине психолог.

Вдох. Выдох. Счёт до двадцати. Вроде полегчало.

Лошадь с улыбкой (что в лошадином исполнении выглядело жутковато) наблюдала за ней.

— Ну как — прониклась?

Алина перевела взгляд на неё и встала. Лошадиная морда оказалась как раз у её плеча, красиво подсвеченная золотыми солнечными лучами.

— Елена, правильно? Я очень вас прошу оставить эту фамильярность. Не помню, чтобы я разрешала вам звать меня на «ты». Пожалуйста, прекратите.

Лошадиная морда вытянулась, хотя она и так была длинная.

— Чё?

— Мы с вами взрослые люди, где ваше воспитание?

Лошадь фыркнула… А потом обидно заржала.

— Вот так меня герои ещё не посылали!

Алина вежливо дождалась, когда она успокоится.

— Елена, не будете ли вы так любезны объяснить мне — понятно, — что происходит, и где мы с вами находимся?

— Обязательно, — с достоинством отозвалась лошадь. — Но сначала не будете ли вы так любезны назваться.

Алина улыбнулась. Когда-то на тренинге по коммуникации коуч объяснял ей: собеседник перенимает нашу манеру общения. Кроме исключительных случаев, конечно. Хорошо, что этот случай оказался рядовым.

— Алина Владимировна. Приятно познакомиться.

Лошадь фыркнула.

— Прекрасно. Тогда, Алина Владимировна, обозначим-ка рамки. Это мой роман, и правила будут тоже мои. Вы — моя героиня и подчиняетесь мне. Поэтому если я хочу звать вас на «ты», вам придётся смириться. Я считаю, что раз расписываю вашу дальнейшую жизнь, то имею права на некоторую фамильярность. Вам понятно?

Случай всё-таки оказался исключительным.

— Понятно, — вздохнула Алина. И с сожалением добавила: — Вы невоспитанная хамка.

Лошадь заржала ей в лицо.

— И ничего вы мне не сделаете, — добавила Алина. — Писатель вы или нет.

— О, ещё как сделаю, — лошадь отошла на пару шагов. — Смотри.

И исчезла.

Алина моргнула и огляделась.

Лошади — Елены, Оливии, или как там её? — нигде не было. Куда она?… И как?..

И тут за спиной раздалось… Нет, не насмешливое ржание — рычание.

Алина застыла.

Ломая ветки, из кустов на поляну выбрался… медведь. Огромный рычащий медведь — абсолютно настоящий. Пахло от него как-то… неприятно, словно он давно не мылся. И глаза у него были чёрные, усталые. Но в остальном — совершенно настоящий! И смотрел она на Алину очень плотоядно.

— Видала? — раздалось рядом. — Сейчас он тебя съест.

Алина оглянулась на ухмыляющуюся лошадь. Как она так быстро появи… Ах ты ж, тварь!

— Если, конечно, ты сейчас же не извинишься и не пообещаешь во всём меня слушаться, — добавила Елена-Оливия.

Алина закрыла глаза и по привычке снова принялась считать. Имела места форменная манипуляция. «И я на неё так просто не поддамся!» — подумала девушка.

Медведь с интересом принюхался.

«Это всё ненастоящее!» — повторила себе Алина. Ну конечно, люди же не могут переместиться из ноябрьской Москвы во дворец в середине лета. Не могут надеть другое тело, как новое платье. Не могут из этого дворца шагнуть сразу в лес. И не могут заставить других окаменеть, не могут внезапно исчезнуть. Это всё или сон, или действительно помешательство — другого объяснения быть просто не может.

«А раз сумасшествие моё — правила будут мои», — подумала Алина.

И шагнула навстречу медведю.

— Эй! Ты что делаешь? — в голосе лошади послышались истеричные нотки. — Проси прощения!

— Да пошла ты, — выдохнула Алина, глядя на медведя.

Страшно было — до ужаса. Тряслись коленки, дыхание участилось, что плохо — от медведя несло… зоопарком. «Ну точно не настоящий, — подбадривала себя Алина. — Настоящий не может так вонять».

Медведь как будто опешил, тоже Алину обнюхивая. А потом встал на задние лапы и заревел.

— Чёрт! — завопила ему в унисон лошадь.

И снова исчезла. Правда, этого Алина уже не видела. Она закрыла глаза, убеждая себя, что сейчас проснётся в своей квартире под будильник, и снова придётся идти на работу, встречаться с постылыми коллегами, объяснять начальнику, кто здесь идиот… Мысль показалась очень притягательной.

Её обдало очередной порцией медвежьего «аромата» — от неожиданности Алина открыла глаза.

Медведь замахнулся когтистой лапой.

Алина застыла с открытым ртом. Горло свело, даже сипа не получилось.

Чёрные, безумно острые когти сверкнули на романтичном фоне закатного неба…

И медведь исчез.

Алина упала в траву.

— Блин, — нарушила тишину снова появившаяся лошадь. — Я подозревала, что ты рисковая. Но не настолько же!

— К-ку… — попыталась выговорить Алина, но голос слушался плохо. Она прочистила горло и начала снова: — Куда он делся?

Лошадь совершенно по-человечески вздохнула.

— Я его стёрла. — И добавила, словно оправдываясь: — Ты главная героиня! Ты же не можешь умереть в схватке с медведем! А силу и… ну, вот это всё я тебе ещё не прокачала.

— Стёрла, — повторила Алина. Из всей лошадиной речи она поняла только это.

— Ну да. Я его написала — я его и стёрла.

Алина обернулась, сжимая травинки в кулак. Наощупь они казались ворсом ковра, что странно.

— Стёрла… А… Почему он так вонял? — вырвалось у неё.

Лошадь фыркнула. Помотала головой и призналась:

— Потому что я медведя раньше видела только в зоопарке. А там он… ну… пах. Не виноватая я, что запомнила его… таким. Вот.

— Таким, — пробормотала Алина. И, отдышавшись, уточнила: — То есть… это всё… Это… — Она погладила траву и окинула взглядом деревья, — это ненастоящее?

— Ну… Я, честно, не очень знаю, как это работает, но… — Лошадь запнулась. — Ты фантастику не читаешь?

Алина покачала головой. Лошадь досадливо махнула хвостом.

— Хреново. Ладно. Это, короче, проекция. Моего воображение, что-то вроде. Я сама не знаю, откуда всё это… В смысле, как я это придумываю, я знаю, а вот как ты сюда смогла попасть… Ну… Понимаешь, моя тётка — ведьма. Прям вот настоящая. Я у неё на день рождения подарок загадала: хочу лично в своём же мире побывать, в своих же приключениях поучаствовать. Я пишу романтическое фэнтези, считай, любовные романы в сказочном антураже. Ну какая дура от такого подарка откажется? А тётка такая: «Окей, сделаю». Найду, говорит, тебе героиню. Выходит, нашла.

Алина потёрла виски. Голова гудела.

— Ничего не понимаю.

Лошадь посмотрела на неё практически с сочувствием. Во всяком случае, уже не ехидно.

— Голова болит?

— Ага…

— Ща, погодь.

И снова исчезла.

Алина огляделась. Мир вокруг казался настоящим. Нормально догорали краски заката, нормально замер вечерний воздух, нормально чернел лес. Всё было… обычным.

Но — доспехи. Рози без шипов. Волшебство (а как ещё назвать эти… как их? А, порталы). Трава под руками — да она даже пахла пылью, как ковёр.

И ненормально узкая талия. Да и весь новый облик.

Не говоря уж о поведении некоторых Кощеев и королей.

Исчезающая лошадь опять же.

Голова внезапно, словно по волшебству, прошла — Алина даже задохнулась от удивления.

И успела заметить, что лошадь возникла буквально из пустоты. Именно что буквально.

Алина резко выдохнула.

— Что… ты сделала?

— Проверила, какой идиот загадал тебе головную боль. — Лошадь тоже посмотрела на закат. — И стёрла её. Потом как-нибудь отбрехаюсь.

— В смысле?.. Погоди! — Алина снова посчитала до десяти, потом продолжила. — Оливия, да?

— Да пусть уж буду Леной, — вздохнула лошадь, глядя на неё с некоторой даже опаской.

— Лена, — её голос дрожал. И к чёрту вежливость, Алине уже было не до того. — Давай… проясним. Твоя тётя — ведьма… Правильно?

— Ага. Ты же с ней наверняка знакома. В смысле, она бы не стала брать первую попавшуюся женщину и пихать её в мой роман, да? Хотя она могла…

— А ты — писательница. Так?

Лошадь горделиво тряхнула гривой.

— Ага.

— И всё это, — Алина кивнула на небо и лес, — придумала ты.

— А то!

— Это всё, — повторила Алина. — Твоя история и твоя книга. Твой любовный роман. Правильно?

— Ну… Вообще-то он твой, ты же будешь влюбляться. В смысле… Да, я его пишу. А что?

Алина поискала глазами латы.

— Ты в курсе, что доспехи такими не бывают?

Лошадь нервно хлестнула себя хвостом.

— Ой, да пожалуйста! Ещё ты мне будешь капать на мозги, что мат.часть надо читать. Читаю я, читаю! Просто медленно! А пишу быстро, ясно? Мой мир — что хочу, то и придумываю! И вообще это фэнтези. Какие у тебя претензии к волшебному миру?

Претензий к миру у Алины как раз не было.

— Значит, ты придумала свою героиню… такой, — продолжила она, рукой указывая себе на грудь.

— Ну… да… А что? Красавица ведь, разве нет?

С этим Алина бы поспорила, но проблема была даже не во внешности.

— И ты придумываешь сюжет, правильно? Повороты, действие, всё… это, да? Как медведя только что? Правильно?

Лошадь снова хлестнула себя хвостом. И нервно переступила копытами.

— Ну… Да…

Теперь пришла очередь Алины смотреть на неё, как на дурочку.

— И… Что же там дальше по сюжету?

Мгновение царила тишина, потом лошадь снова тряхнула гривой и не без самолюбования начала:

— Обычно я никогда такое заранее не рассказываю, но… О-о-о! Там такой сюжет, такой сюжет! Ты у-па-дёшь! Короче, смотри: сначала ты поступишь в волшебную академию, и в тебя там влюбится ректор. Потому что какая волшебная академия без влюблённого ректора, да? Во-о-от, а потом…

— А после того, как твоя история закончится, я попаду обратно — в своё тело и в свой дом? — перебила Алина.

Лошадь взглянула на неё обиженно, но ответила:

— Да. Конечно. А что?

Алина улыбнулась. Чёрт, ну вот, всё же просто.

— Тогда… Иди и пиши мне счастливый конец сейчас же! Вот прямо сейчас!

Лошадь снова потопталась на месте.

— Что… И без приключений?

— Да! Я хочу домой! Немедленно!

Лошадь фыркнула.

— Не-а.

Алина изумлённо посмотрела на неё.

— В смысле?

— Слушай, ты же героиня, — как маленькой, принялась снова объяснять лошадь. — Так вот, книги так не пишутся. Нельзя просто взять и приписать где хочешь счастливый конец, а потом радоваться жизни. У меня, знаешь ли, есть читатели. Они ждут интересную историю. Страстный роман о любви! А ты…

— Да мне плевать, что они ждут! — потеряла терпение Алина. — Я. Хочу. Домой!

Лошадь посмотрела на неё и отступила на шаг.

— Ты это… Успокойся.

Успокаиваться Алина и не думала. Она принялась ходить вперёд-назад по поляне, и её трясло.

— У меня презентация! У меня проекты горят! Меня с работы вот-вот уволят! Ты хоть представляешь, сколько я по этой карьерной лестнице лезла?! Сколько времени ты роман пишешь?

— Ну… Я вообще… быстро… Это… Месяц, наверное. В смысле, сама понимаешь, дети, муж. Работа…

Алина не понимала.

— Месяц?! Я не могу торчать здесь месяц! Лена… Войди в моё положение, мне нужно вернуться!

Лошадь вздохнула.

— Слушай, я понимаю. Правда. Но тут такое дело… Короче, это интерактивный роман. Я не могу его бросить. И сюжет, в общем, ну… Ты же понимаешь?

Алина покосилась на неё.

— Нет. Что это?

Лошадь снова вдохнула.

— Это сейчас модная штука. Короче, пишешь роман вместе с читателями. В смысле, у меня есть группа ВКонтакте, и они там… как бы… выбирают сюжетные повороты, короче. Или предлагают варианты, а они, похоже, сразу в текст ложатся. Тёткина магия, значит. Ну, как головная боль, которую я тебе вылечила. В смысле, ты это… Я тебя расстраивать не хочу и всё такое, но если они выберут для тебя сейчас смертельную опасность, мне придётся её написать, и ты… эм… Ну как-нибудь выкрутись, ладно? И не умри. Я тебе способности-то ничего такие прописала, но ты, знаешь, и не совсем Мэри Сью… Эй, ты куда?

— Приключаться, — бросила через плечо Алина, которая уже добралась до края поляны. — Чем быстрее всё это закончится, тем лучше.

— Эм… Ночью? В лесу? Слушай, а ты правда рисковая!

— Уйди, — бросила Алина.

— Эй, я же твой помощник. Я тебе нужна.

— Уйди, я сказала!

Лошадь потопталась-потопталась, потом вздохнула.

— Ладно, пойду теперь фонарик пропишу, что ли?

И действительно исчезла.

А Алина пошла куда глаза глядят. Так справиться с обидой показалось ей проще всего. Учитывая, что кусты и деревья с её пути услужливо отскакивали, это, наверное, действительно был правильный ход.

Почему какие-то ведьмы смеют врываться в её жизнь?! Да Алина ей кота спасла! И так ведьма потом отплатила? Несправедливо!

Но чем дальше она бежала, а потом шла, тем приятнее становился лес и меньше — обида. Сумрак сгустился вокруг ласковый, фиолетовый, и в нём звёздами то там, то тут вспыхивали светляки. Они кружились в воздухе, и Алина, завороженная этой красотой, не могла отвести взгляд. Наверное, лошадь Лена так замаливала грехи — или нет? — но всё равно это было волшебно.

И мысли повернули совсем в другую сторону. «Ну застряла я здесь на месяц, — думала Алина. — Потеряю работу? Да пожалуйста, я всё равно собиралась увольняться. Пусть подавятся там выходным пособием. Что ещё я теряю? Кто станет меня искать?» Выходило, что никто. Немного волновало Алину только её родное тело — получается ведь, что сознание её здесь, в книге. А тело, выходит, там, в квартире. Алина не верила, что ведьма решила её убить — значит, наверное, снова магия?

А раз так, то… Почему бы и не побыть в шкуре прекрасной девы с любовными и, наверное, другими приключениями?

«Другие за подобные квесты кучу денег платят, — думала она. — А я всё равно в отпуск собиралась».

Следующие полчаса, пока не пришла к перекрёстку, она составляла список: что писательнице Елене… Или как её там? Оливии? Нужно поменять, чтобы жизнь её героини стала окончательно комфортной. С талией однозначно надо что-то делать, это просто нездорово. Ещё нижнее бельё — это даже номер «один», в штанах неудобно. Хм, машину бы сюда — Алина давным-давно столько пешком не ходила, устала.

И, пожалуй, суши. Алина любила азиатскую кухню, и если появилась возможность бесплатно отъесться — почему нет? Здесь за весом следить не надо…

В мыслях о супе фо, она машинально выбрала левую дорогу.

А потом ноги сами принесли её обратно, к перекрёстку.

«В чём дело?» — удивлённо подумала Алина и снова пошла по левой дороге.

Опять её развернуло и вернуло к началу перекрёстка.

— Зачем тогда перекрёсток, если пойти можно только направо? — вздохнула она.

С этой дорогой всё получилось. Правда лес перестал быть дружелюбным, и светлячки мало-помалу исчезали. Сумерки сгустились, посинели, а воздух посвежел.

Алина стала чаще оглядываться и невольно старалась идти потише. Мало ли. Приключения приключениями, но встретиться с новым медведем или кем-то похуже ей не улыбалось.

А потом и вовсе началось нечто странное. Лес стал терять запах. Алина подумала было, что это у неё что-то с носом, но тут выключился звук — правда, ненадолго. Ощущение было, как будто она находится в машине с неисправным оборудованием.

Налетел ветер, очень холодный, и принёс наконец запах — гари.

Сначала Алина подумала о пожаре и действительно вскоре увидела проблеск света между деревьями. Конечно, животные оттуда не бежали, да и птицы похоронно молчали, но теперь она знала, что этот лес ненастоящий, а Лена — тот ещё писатель: может, просто забыла это продумать? Сбоили же только что звук и запах.

Алина попыталась повернуть назад — и наткнулась с разбегу на невидимую стену.

— Да что б вас всех!

Тогда она свернула с дороги в кусты. Идти на огонь не хотелось, может, хоть так удастся его обойти?

Удалось бы, но метров через сто лес не просто кончился — возникла всё та же невидимая стена.

Алина снова выругалась, но на этот раз про себя. Ей вдруг пришло в голову, что это может быть совсем не пожар. Какой ещё пожар в любовном романе? Это же не книга о катастрофе? Разве что неподалёку расхаживает герой-любовник, который брутально её сейчас спасёт? Но из рассказа Лены Алина поняла, что кроме любви в романе будут и приключения. А значит… Это вполне могут быть разбойники.

Она старалась ступать как можно тише — и то ли звук снова отключили, то ли у неё неожиданно получилось.

Запахло жареным мясом — очень вкусно.

Алина прижала руки к животу и подумала, что зря, наверное, бросила сумку с продуктами во дворце. Хотя кто эту Лену знает, может, там всё было отравлено? Тоже ведь приключение. А ещё — что пока пила с Тёмным Кастором, надо было закусывать.

Между деревьев и впрямь замаячило кострище и силуэты вокруг него. Облизываясь, Алина подошла ближе, пригляделась.

Разбойники были одинаковыми. То есть… Совсем. Сложно быть разными, когда ни у кого из вас нет лица.

Пожалуй, не знай Алина, что всё это — больное воображение одной лошади, она бы не на шутку испугалась. А так, только снова выругалась про себя: тоже мне, писатель! Не могла им лица придумать?

Одеты разбойники были тоже одинаково — Оливия… Лена вдохновлялась, очевидно, Робином Гудом: на каждом были плащи с капюшонами. А больше, кажется, ничего.

Один из разбойников жарил чью-то ногу. Нога эта магическим образом висела в воздухе над костром, а разбойник её только поворачивал… странным образом. Алина не стала это обдумывать: видно же, что логика тут и не ночевала.

Неподалёку к дереву был привязан… Кто-то. Точно не разбойник — одет иначе. А точнее не скажешь: голову и грудь пленника закрывал длинный тканный мешок, наверное, из-под картошки.

Алина в который раз подивилась воображению некоторых лошадей.

Пройти мимо ей бы всё равно не дали. Постояв немного в тени, но так и не придумав о чём общаться с безликими разбойниками, Алина стала продираться сквозь кусты.

Разбойники не оборачивались до последнего.

— Здрасьте, — выдохнула Алина, подходя к костру. Что делать дальше, она не представляла. — Эм-м-м… Огоньку не найдётся?

Вот теперь они обернулись. И словно она смотрела сквозь запотевшее стекло — на их лицах стали проступать черты. Это было так жутко и… нелепо, что Алина на минуту забыла обо всём на свете. Она просто стояла и таращилась, как идиотка. У правого разбойника был нос картошкой, у второго — поросячьи глазки, а третьему не повезло со ртом — он казался жабьим. И это действительно было жутко.

— Если собрать вас вместе, получится один уродливый человек, — вырвалось у Алины. — Ох! П-прошу прощения…

Разбойники отреагировали странно. Они переглянулись… И… э-э-э… Как бы это описать… Слились в одного действительно очень уродливого и высокого… великана. Алина поражённо смотрела, как он скидывает плащ и играет мускулами.

А потом перевела взгляд вниз и снова дар речи потеряла. Разбойник был полностью гол. И возбуждён.

— О господи! — раздалось изумлённое ржание. Алина машинально оглянулась. Позади неё стояла лошадь-писательница и тоже таращила глаза на великана. — Алина, честное слово, это не я! Это наверняка кто-то из подписчиков дурацкую идею предложил. Пойду-ка я кое-кого забаню к чёртовой матери. Извращенцы!

И, махнув хвостом, исчезла.

А Алина осталась.

Великан смотрел на неё и улыбался уродливым лягушачьим ртом.

Алина сглотнула и попятилась.

Великан сделал шаг навстречу. Потом ещё. И ещё.

Алина остановилась, как вкопанная. Она знала эту тактику: чем больше жертва отступает, тем сильнее становится нападающий. Алина сама так порой поступала, когда требовалось пробить идею у руководства.

Великан тоже замер и принялся рассматривать Алину. Весьма… откровенно.

Она откашлялась. Потом нахмурилась и вежливо напомнила:

— Так что там насчёт огонька?

Великан нахмурился.

А потом удивлённо поинтересовался:

— У?

Алина хихикнула от неожиданности.

— Алина, дорогая, — снова раздался позади лошадиный голос. — Я очень пыталась стереть этого… Это. Но мои подписчики уже за него проголосовали. Короче, у тебя два пути: или ты с этим громилой спишь…

— Что-о-о?!

–… Или ты его убиваешь, пока он пытается тебя… эм-м-м… изнасиловать. Я клянусь, я уже забанила того кретина, который это предложил, но другим идея понравилась, так что…

Алина хотела ответить, но от изумления у неё даже мат из головы вылетел — что о чём-то говорило.

— Зато он идиот, — добавила лошадь. — Извини!

И исчезла.

Великан направился к Алине.

Она отпрянула к костру. Там, словно в оружейной лавке, лежали потенциальные орудия убийства: меч, кинжал и даже булава.

Алина посмотрела на них, потом на великана. И выдохнула:

— Я не буду тебя убивать.

Великан расплылся в довольной улыбке:

— Е-е-е!

— Ты милый, — сказала ему Алина. — Честное слово. Но не в моём вкусе.

Великан пожал плечами и потянул к ней неожиданно длинные руки.

— Стоп! — приказала Алина.

Великан замер.

— Ты сам-то этого хочешь?

Великан нахмурился.

— Вот мне, как герою, не нравится, что нам предлагают всего два варианта на выбор. Как насчёт третьего? Судя по запаху там приготовлена отличная… чья-то нога. Как насчёт перекусить?

Великан нахмурился ещё сильнее. Потом моргнул. Тишину леса нарушил ворчащий звук из его живота.

Алина вздохнула.

— Давай-ка одевайся, а я раздобуду нам тарелки. Или хотя бы шампуры… Ага, вот. Как думаешь, эти ножи сойдут? Очень острые, ешь аккуратнее. Кстати, ты умеешь говорить?

— У-а, — откликнулся великан.

— Бедняга. Жертва писательского произвола. Тебе какой кусок? С копытом? Ты уверен? Тебе такое нра?.. Ого!..

Когда лес окончательно почернел, огонь почти погас, а вся нога была съедена, великан торжественно пожал Алине руку и сказал:

— У.

— Ты тоже ничего, — откликнулась девушка. — Хочешь, я заставлю эту… писательницу сделать тебя нормальным героем?

— У-а! — категорично покачал головой великан.

— Как я тебя понимаю! — вздохнула Алина. — Какой-то ненормальный роман.

— Уа, — согласился великан и встал. — Уа.

— Прощай, — кивнула Алина. — И спасибо за ужин. Ты классно готовишь.

— Уа, — улыбнулся великан и потопал в лес.

Алина поискала взглядом салфетку или хотя бы платок — вытереть лоснящиеся от жира руки.

— Эй! — раздалось изумлённое ржание. — Великан! Ты куда? Эй, стоять! Ты же должен был её изнасиловать! Или помереть! В смысле, помереть в процессе изнасилования! А ну стой!

Передумав, Алина взяла один из ножей.

— Знаешь, кто сейчас умрёт? Возможно даже в процессе изнасилования?

— Чего? — уставилась на неё лошадь. — Слушай, ты, своенравная героиня! То спаиваешь мне Тёмного Властелина, а теперь устраиваешь посиделки с великаном? А ну кончай менять сюжет!

— Слушай, ты, писатель, — отозвалась Алина, неожиданно сноровисто поигрывая ножом. Наверное, это было прописано в характеристиках её героини. — Угадай, куда я сейчас эту штуку засуну? Твои читатели хотят, чтобы было погорячее? «18+»? Сейчас я им это устрою.

Лошадь попятилась.

— Эй! Ты знаешь, что я сейчас исчезну и сделаю так, чтобы ножей тут не было.

— Валяй.

Но лошадь почему-то осталась. На нож в руках Алины она по-прежнему смотрела с опаской, но тем не менее не уходила.

— Послушай… Я понимаю, тебе тяжело…

— Убивать? Или стать жертвой насильника?

— Алина, ну пожалуйста! Это же любовный роман! У героини должна быть подобная история! Иначе как читатели будут ей сочувствовать?

— Но ты же у нас великий писатель. Ты и придумай, как.

— Алина…

Она последний раз крутанула нож.

— Никаких изнасилований. Или я найду, как испортить тебе жизнь… Лена.

Лошадь вздохнула.

— Слушай, нам правда надо поговорить. Но… Я честное слово не хочу тебя отвлекать, но у тебя там привязанный мужик у дерева чахнет. Ты не хочешь его освободить?

Про пленника Алина совершенно забыла: в сумраке и с мешком на голове он совершенно слился с пейзажем.

И ни черта он не чах. Когда Алина сняла мешок, под ним оказался действительно юноша, помятый, словно после попойки, которая закончилась дракой. От него и правда несло перегаром.

В данный момент выпивоха бессовестно дрых. И даже храпел.

Алина посмотрела на него и стала надевать мешок обратно.

— Ты что делаешь? — изумилась лошадь.

— Знаешь… По-моему, ему и так хорошо.

— Да что ж за день сегодня такой! — выдохнула лошадь. — Ладно, сейчас проснётся.

И исчезла.

Пленник действительно проснулся — в тот самый момент, когда Алина развязала верёвки и кое-как уложила его на землю.

Это и впрямь был молодой мужчина, симпатичный, точнее, миловидный. Что-то в его чертах — то ли изгиб рта, то ли задорно вздёрнутый нос — кого-то Алине напомнили. Она только никак не могла вспомнить, кого.

Пленник открыл глаза, посмотрел на Алину с нежностью влюблённого и шепнул:

— Прелесть моя…

Алина, не раздумывая, отвесила ему пощёчину.

— Да что с тобой не так? — раздался откуда-то слева лошадиный голос.

А пленник вытаращился на Алину, как будто впервые увидел, и хрипло выпалил:

— Женщина! Вы что себе позволяете? — Потом посмотрел куда-то ей через плечо с прежней нежностью. — Прелесть моя…

И кинулся к брошенной у дерева лютне.

— Радость моя, ты цела! Они ничего тебе не сделали! Маленькая моя, любимая, хорошая…

Алина смотрела, как он обнимает лютню и чувствовала себя вздорной истеричкой.

— А, ну да, — сказала лошадь. — Я ж забыла: он не из этих.

— Из кого? — невольно спросила Алина.

— Ну этих, любовников твоих. — Лошадь презрительно смотрела на объятия с лютней. — Это герой френдзоны. В смысле, твой спутник. Вангую: сейчас вообще выяснится, что он гей.

Алина потёрла лоб.

— Как мне надоел этот абсурд…

— Уже? — хмыкнула лошадь. — Тебе ещё десять авторских листов его терпеть.

Алина отмахнулась. Она подошла к лютнисту и выдавила улыбку.

— С вами всё в порядке или я могу чем-нибудь помочь? — И тут же, не дожидаясь ответа, добавила: — Я прошу прощения. Я приняла вас за… э-э-э… другого.

Парень наконец отвёл глаза от лютни и посмотрел на Алину. Длинно, от широких бёдер до, эм, декольте.

— Сейчас опять врежу, — предупредила Алина.

Парень улыбнулся и встал.

— Не надо.

«Что, правда гей?» — невольно подумала Алина.

— Вы моя спасительница, — высокопарно продолжал тем временем лютнист. — Бард Цветик к вашим услугам!

Алина посмотрела на лошадь.

— Точняк гей, — пробормотала та. — Что? Это не я его так назвала! Это они проголосовали! Я по фану это в опрос вписала, кто ж знал?

Бард Цветик тем временем смотрел на Алину, и взгляд его делался подозрительным.

— Госпожа, вы так переглядываетесь с вашим конём, как будто вы его понимаете.

Алина в упор посмотрела на него.

— А что, вы — нет?

— У меня много талантов, — скромно ответил Цветик. — Но лошадиный язык я не знаю. Между прочим, прекрасный жеребец…

— Кобыла, — в унисон поправили Алина с писательницей.

Бард усмехнулся.

— Ну что вы, госпожа, уж жеребца от кобылы я точно отличу. Посмотрите на изгиб шеи, на круп…

— Твою мать! — выдохнула Лена-Оливия. — Даю честное слово: с этого момента я точно буду читать мат.часть! — Она попыталась заглянуть себе под хвост. И даже что-то там увидела. — Мать твою, я и правда жеребец! Всё. Это конец. Я ничтожество. Бездарность. Из меня никогда не выйдет великого писателя. Я сгину молодой на просторах Интернета. Меня забу-у-удут!

— Что это с ним? — удивился Цветик, отпрянув от лошади. Точнее, жеребца.

— Расстроился, — пожала плечами Алина. — Бывает.

— А-а-а! — заржала лошадь. И исчезла.

— Он волшебный! — обомлев, выдохнул Цветик. — Это же волшебный конь!

— Да если бы, — откликнулась Алина. — Скоро снова появится.

Бард повернулся к ней, прижимая к груди лютню.

— Госпожа… Вы… Вы… Я чувствую от вас дух приключений!

Алина принюхалась. Тщетно: в этой истории в который раз пропали запахи.

— Разрешите мне стать вашим спутником, — продолжал Цветик. — Я буду путешествовать с вами и напишу о вас балладу!

«Да пошёл ты!» — уже рвалось у Алины с языка, но она вдруг вспомнила, что про Цветика говорила лошадь. Она назвала его помощником. И френдзоной. Значит, это было не завуалированное предложение залезть ей под юбку.

— Бери, — снова раздалось рядом лошадиное ржание. — Это твой проводник в волшебный мир. В смысле, он тебе нужен, он тебе всё расскажет.

— Снова появился, — выдохнул Цветик. И, вытащив из-за пояса записную книжку, принялся что-то быстро в ней строчить тонким грифелем.

— Пропиши ему в следующий раз нормальную ручку, — мрачно заметила Алина, глядя на это.

— Ты что, это ж Средневековье, — отозвалась лошадь. — Где ты там ручки видала?

— Да ты что? А пластиковые доспехи?

— Как ты меня достала! — Лошадь хрипло выдохнула и топнула копытом. — Значит так! Я к тебе с разговором! Ты теперь героиня любовного — поняла? — любовного романа. Не вздумай отлынивать от своей работы, ясно? Ты должна переспать как минимум с тремя мужиками, а лучше… Чем больше, тем лучше, понятно?

Алина вздохнула. Опять…

— Понятно. А теперь ты слушай сюда, великая писательница. Будешь изгаляться — и когда я вернусь домой, я сделаю так, что от тебя отвернутся все издатели. А то и сядешь ты за развращение, например, малолетних. Я придумываю, как это устроить. Я тоже, знаешь ли, изобретательная. Ты уверена, что ты этого хочешь?

Лошадь оскалилась.

— Посмотрим. Ты героиня, а здесь мой мир, и никуда ты не денешься. С великаном я сама виновата, не прописала его как следует. Но главных героев — пропишу. Решай сама, будет это изнасилование или нет.

На мгновение над поляной повисло тяжёлое молчание.

Алина встретилась взглядом с бардом. Тот закончил писать и удивлённо смотрел теперь то на неё, то на лошадь.

— Господин Цветик, если вы готовы, то я бы очень хотела отсюда уйти, — выдавила Алина. — Знаете ли вы дорогу через лес?

— Конечно, — улыбнулся бард. — Куда вы хотите попасть?

— В академию, — заржала лошадь. — Ты пойдёшь в волшебную академию!

— Здесь есть дорога в волшебную академию? — поинтересовалась Алина.

— О да! Тогда нам нужно на юг…

— Нет не нужно. Я хочу куда-нибудь, кроме академии, — перебила Алина.

Бард удивился, но ничего не сказал.

— Никуда ты больше не сможешь пойти! — кричала некоторое время спустя им вслед Лена-Оливия. — Я тут главная, ясно? Я решаю! Ты героиня, и ты будешь меня слушаться!

Бард оглянулся.

— А ваш волшебный конь с нами… не пойдёт?

Алина покачала головой, а потом поинтересовалась:

— А как думаете, господин… Цветик, как дорого дадут за волшебную лошадь на конном рынке?

Бард обалдело посмотрел на неё, но объяснил: получалось, что за такую ценность можно прикупить полкоролевства.

— Неплохо, — решила Алина. А сама подумала: «Ещё раз появится, продам первому встречному, пусть он мается».

…Так долго ли, коротко ли шла принцесса Аделаида по лесу вместе с бардом Цветиком…

Эта стерва ещё не знала, что все дороги здесь ведут в волшебную академию!