История содержанки

Мария Меньшикова, 2021

Как легко привыкнуть к роскоши и беззаботной жизни! Героиня повести сознательно стремилась к этому, но вместо хэппи энда она оказывается в самом эпицентре криминальных разборок. Получится ли у неё выжить под ливнем пуль и вернуться, к ставшему привычным образу жизни?

Глава 4

Утро началось не так приятно, как мне хотелось. Я проснулась от шума и мата. Сначала мне было непонятно, откуда доносятся звуки и что происходит. Потом я решительно встала и вышла из комнаты.

В прихожей копошились двое работяг. Под присмотром Владимира Николаевича они устанавливали новую входную дверь.

— Что здесь происходит? — заорала я.

— Не видите? Дверь меняют, — невозмутимо произнёс Владимир Николаевич.

— Вижу! — взвизгнула я. — Зачем?

— Приказ Льва Романовича.

— Я имею в виду, зачем делать это с утра пораньше?

— Простите, но уже 11 часов.

— А я ещё сплю! Между прочим, если вы забыли, я легла спать только под утро!

Владимир Николаевич был невозмутим, что взбесило меня ещё сильнее. Я развернулась и помчалась звонить Лёве, но на полпути вспомнила, что телефона у меня нет. Точнее, формально он есть, но находится у Владимира Николаевича. Скрипнув зубами, я пошла умываться.

— Завтрак подавать? — спросила меня Тамара, когда я вошла в столовую.

Выглядела она ужасно: красные опухшие глаза, какая-то растерянность во взгляде, дрожащие руки.

— Ты спала сегодня? — вместо ответа грозно спросила я.

— Да, пару часов.

— Так не пойдёт. Свари мне кофе и иди, поспи.

— Нельзя. Нужно сделать влажную уборку, приготовить обед, ужин, погладить бельё…

— Без уборки один день обойдёмся, бельё до завтра полежит, обед закажем готовый.

— Нельзя. Лев Романович запретил самостоятельно что-либо заказывать на этот адрес.

— А готового ничего нет?

— Есть пельмени, я сама лепила. Лев Романович просил. Но вы же не будете их есть.

— Ничего страшного, один раз можно и поесть. Короче, без разговоров. Это приказ! Иди спать.

Поставив на стол чашку кофе, Тамара пошатываясь пошла в свою комнату. Кофе оказался просто отвратительным! Она умела варить очень вкусный капучино, но сейчас это была чуть тёплая кофейная бурда.

Чтобы прийти в себя, мне хватило часа на беговой дорожке. Потом я с удовольствием полежала в ванной, и наконец, вышла в гостиную.

Здесь сидел Владимир Николаевич с невозмутимым лицом.

— Дверь заменили на бронированную, — отрапортовал он мне.

Я в ответ пожала плечами.

— А куда делась Тамара? — спросил он меня.

— Я отпустила её отдохнуть. Бедняга совсем плоха.

— А кто нас кормить будет?

— Она сказала, что есть пельмени. Вы любите пельмени?

Владимир Николаевич кивнул и сказал:

— Тогда я займусь варкой.

— Идите. Хотя нет, сначала скажите, Лёва звонил? Когда он приедет?

— Звонил, но пока ему совершенно некогда.

— А кто…

Я хотела спросить, кто пытался проникнуть в квартиру, но Владимир Николаевич встал и вышел из комнаты.

Откуда он взялся у Лёвы не знаю, но подчинялся он только ему. Если Тамарой я могла распоряжаться, то в случае с Владимиром Николаевичем приходилось действовать через Лёву. Фантастическая преданность, исполнительность и педантичность в сочетании с военной выправкой — всё это ценные качества для телохранителя, но меня от них тошнило.

Решив не сдаваться, я пошла есть на кухню. Получив свою порцию, я решила приступить к допросу.

— Кто пытался ночью влезть в квартиру?

— Мы как-то не представились друг другу, — хмыкнул Владимир Николаевич.

— Что с ним случилось?

— Взломщик получил по заслугам.

— Вы убили его?!

— Послушайте, Валерия, не забивайте себе голову тем, что вас не касается. И ешьте, пельмени очень вкусные. Тамара отлично готовит.

Я зло ткнула вилкой в комочек теста с фаршем и засунула его в рот. Действительно вкусно. Но лучше не увлекаться, а то опять на дорожку вставать придётся.

— Но как это не касается, если Лёва именно меня и прячет? — предприняла я новую попытку, пока Владимир Николаевич варил кофе.

— Лев Романович велел ограждать вас от лишних волнений.

— Тем более! Я волнуюсь, потому что не могу получить ответы на свои вопросы!

— И не старайтесь. Вас это не касается и точка.

— Вы уже поели? — в кухню вошла Тамара.

Она выглядела гораздо лучше, правда глаза ещё были немного красными и в целом вид оставался потрёпанным.

— Будешь кофе? — спросил её Владимир Николаевич.

— Да, спасибо.

В отличие от меня, Тамара не задавала лишних вопросов. Хотя у меня родилось смутное подозрение, что она уже утром всё повыспросила у Владимира Николаевича, и тот ей обо всем рассказал. Лёва же только обо мне «позаботился» и только меня просил «ограждать от негативной информации». Какая чушь.

Чего он боится? Что я кому-то что-то выболтаю? Но что? Я настолько задумалась, что поставила пустую чашку на стол и молча вышла из кухни. В комнате я села в кресло, закрыла глаза и уснула. Чёртовы пельмени!

— Просыпайтесь! Пожар! Скорее! Пожар! — кричала Тамара, вбегая в мою комнату.

Я недовольно открыла глаза и пробурчала:

— Какой ещё пожар? Ты бельё гладила и сожгла его?

— Да нет же! У соседей пожар!

— А мы здесь при чём?

— Нам надо покинуть квартиру. Собирайтесь.

— Но Лёва не разрешал выходить, — сопротивлялась я ещё не до конца проснувшись.

— Да проснитесь же! Пожар! Вы задохнётесь! Или сгорите! Собирайтесь!

Я очнулась, вскочила и быстро оделась в широкие брюки, широкий свитер и схватила папку с документами.

— Постой, Тамара! А как там пожар начался, если хозяев нет уже больше года? Это же квартира какого-то посла? Они заграницей живут.

— Я не знаю, Валерия. Но Владимир Николаевич уже предположил, что это поджог, чтобы вас выкурить из квартиры.

— Но потом, мы сюда вернёмся?

Тамара неуверенно кивнула.

— Я оставлю вас на минуту? Сама быстренько оденусь и соберусь.

Я высунулась из комнаты. В квартире уже был лёгкий запах дыма. Я вернулась в комнату, открыла шкатулку и нацепила на шею несколько особенно дорогих колье. На каждую руку повесила по пять браслетов. Под курткой всё равно не видно будет. На пальцы нанизала кольца, в уши сунула антикварные серьги — подарок Лёвы на пятилетие наших отношений.

Уже выходя из комнаты, я прихватила небольшую книжку и сунула её в документы. В гостиной меня ждал Владимир Николаевич.

— Ложитесь на пол! — приказал он мне.

— Что?

— На пол! И наденьте это, — он протянул мне странный респиратор.

Немного повозившись, я надела его и легла на пол. Через несколько минут ко мне присоединились Владимир Николаевич и Тамара.

— Сейчас нам грозит только удушение от угарного газа, — пояснил Владимир Николаевич. — Он очень лёгкий и концентрируется под потолком, поэтому мы лежим на полу.

— А респираторы нас разве не защищают? — спросила Тамара, заметно нервничая.

— Защищают. Просто мы минимизируем риски отравления. Эти респираторы не успели пройти тестирования лично мной, но в целом они на сегодняшний день считаются лучшими.

— Откуда они у нас? — спросила я.

— Купил на всякий случай.

— Я слышала, что можно просто тряпку смочить, — сказала Тамара. — И, кстати, может окно открыть?

И она привстала.

— Лежать! Тряпка мокрая от дыма только помогает, а от угарного газа нет! Запомните это обе на всю жизнь! А открытое окно усилит пожар.

— И долго мы здесь лежать будем?

— Пока пожар не потушат. Эвакуироваться будем только в случае открытого горения в квартире. То есть, если пламя к нам перекинется.

— Пожар там сильный?

— Да.

Мы лежали и слушали как по лестнице спускались кашляющие жильцы с разных этажей.

— Странно, а где же пожарные? — вдруг спросила Тамара.

— Не знаю, — мрачно ответил Владимир Николаевич. — Оставайтесь здесь, я посмотрю, что там происходит.

Через минуту раздался его голос:

— Уходим!

Мы с Тамарой подскочили и побежали в прихожую.

— Будьте внимательны обе. Те, кто организовал поджог, ждут нас внизу. Слушать меня и не спорить!

Он помедлил, оглядел нас, а потом щёлкнул замком на входной двери. И мы вышли.