История содержанки

Мария Меньшикова, 2021

Как легко привыкнуть к роскоши и беззаботной жизни! Героиня повести сознательно стремилась к этому, но вместо хэппи энда она оказывается в самом эпицентре криминальных разборок. Получится ли у неё выжить под ливнем пуль и вернуться, к ставшему привычным образу жизни?

Глава 3

Просто сидеть дома было очень сложно. Я привыкла каждый день выезжать в город, находиться в центре суматохи, присущей мегаполису. В какой-то степени она даже доставляла мне удовольствие.

Сейчас же день проходил абсолютно монотонно: я просыпалась, долго валялась в кровати, потом завтракала. Обсуждала с Тамарой, что я буду на обед и шла читать. Иногда смотрела фильмы. Очень скоро я выдохлась.

Проснулась раньше часа на два и не смогла даже полежать в своё удовольствие. Мне было не комфортно в собственной постели. Я встала и пошла искать Тамару.

— Тамара! Где мой кофе?

— Вы уже проснулись? — удивлённо пробормотала та вскакивая.

Сама она наслаждалась чашечкой чая с печеньем на кухне.

— Как видишь! И поменяй у меня постельное бельё, это какое-то неприятное.

— Но это ваш любимый комплект.

— А порошок? Порошок стиральный ты меняла?

— Нет, всё, как всегда.

— Тогда почему мне так неприятно на нём лежать? — спросила я её грозно и плюхнулась на стул. — И я проснулась раньше?

— Не выспались?

— Да вроде выспалась.

— Ну тогда, понятное дело, вам просто движения не хватает. Вы не устаёте, поэтому и спите меньше.

— У тебя тоже проблемы со сном начались?

Тамара всплеснула руками:

— Да что вы! У меня уборка, готовка, стирка, глажка! Я вечером до кровати уже полусонная доползаю.

— Ладно уж тебе, — пробурчала я. — Прямо золушка у нас! Зато зарплата у тебя хорошая.

— Да я и не жалуюсь. Просто вам тоже движение надо.

— Предлагаешь самой уборкой заняться? — съехидничала я.

— Нет. Но вот у меня племянница занимается аэробикой по интернету.

— Это как?

— Включает ролик и повторяет движения.

— Хорошая идея! Нужно попробовать. А то неизвестно, как скоро можно будет снова в зал пойти.

— Ваш кофе, — поставила передо мной чашку Тамара. — Что желаете на завтрак?

— Ничего. Я набрала за два дня полкилограмма. Сегодня всё только диетическое и в меньших количествах.

— Поняла.

— Доброе утро, — на кухню зашёл Владимир Николаевич. — Тамара, плесни кофейку.

— Может перенести чашку в столовую? — спросила меня Тамара, бегая по кухне.

— Да не надо, — вздохнула я. — Один разок можно и с вами посидеть. Совсем без людей можно и двинуться.

Я сидела и смотрела, как Владимир Николаевич с аппетитом поедает яичницу из 4 яиц с овощами. Да, хорошо мужикам. Вообще о фигуре не запариваются. Есть хотелось страшно, но я крепко сжала зубы. Не хватало ещё фигуру испортить!

После завтрака я поискала тренировку в интернете и решила попробовать. Занятие мне понравилось — нагрузка была умеренная, но на все группы мышц. После душа я встала на весы и поняла, что она ещё и довольно эффективная.

Напевая, я пошла искать Владимира Николаевича. Тот, как всегда, сидел в гостиной, ожидая поручений и «охраняя» (читай — контролируя) меня.

— Владимир Николаевич, мне нужна беговая дорожка.

Он кивнул, не отрывая глаз от книги.

— Как скоро я смогу её получить?

— Как только Лев Романович одобрит, — ответил тот.

— Ну так звони ему! Расселся тут!

— Звонить нельзя. Он сам наберёт.

Я скрипнула зубами, развернулась и ушла в комнату. Иногда Владимир Николаевич безумно меня раздражал. Немногословный, исполнительный и весь такой правильный! С Тамарой было легче — она была простой бабой, и сейчас, в связи с отсутствием других людей в моей жизни, я невольно стала с ней сближаться.

В дверь постучали. Ну вот, только подумала про неё, и уже тут как тут.

— Входи.

— Можно бельё поменять?

Я кивнула и села в кресло. Тамара работала быстро и ловко.

— Скажи, Тамара, а ты где-то училась? Кроме школы?

— Да, у меня высшее педагогическое образование. Я учитель начальных классов.

Я обалдела.

— А почему ты по специальности не работаешь?

— Лев Романович позвал в Москву. Деньги хорошие предложил. А в школе знаете какая зарплата? Я еле концы с концами сводила. Плюс жила с сестрой и всей её семьёй в двушке хрущёвке. Нам эта квартира по наследству от родителей досталась.

— Давно они умерли?

— Да уж лет пятнадцать как. Они старенькие уже были. Меня мама в сорок лет родила только, а через лет пять папа умер, он был старше её на двадцать лет. Она замуж ещё раз вышла, а у того своя дочь, старше меня на четыре года. Так сестра у меня появилась.

— Но погоди, квартиры две должно быть? Его и твоей мамы?

— Они в своё время продали их и хотели дом купить, да нарвались на мошенников. В итоге всё что у нас осталось, так это двушка на первом этаже самого отдалённого района города.

— Ясно.

— Потом сестра замуж вышла, родила двойню — мальчика и девочку. А муж её вообще приезжий, из деревеньки какой-то. И стали мы так жить — впятером в двух комнатах, одна из которых проходная. Понимаете, почему я согласилась уехать? Денег подкоплю, выйду на пенсию, куплю себе квартирку и поживу в своё удовольствие.

Я вздохнула. Мама тоже собиралась пожить в своё удовольствие когда-то там. Не дожила.

— Обед будет готов через час, — сказала Тамара, подхватила грязное бельё и ушла.

За пять лет я ни разу не поинтересовалась, как Тамара оказалась здесь, и что было оставлено ею в родном городе. Мне было просто всё равно. Эта изоляция как-то неправильно на меня действует. Делает мягче, что ли?

Мне нельзя расслабляться. В высшем свете только со стороны всё красиво и спокойно, но чтобы здесь выжить, нужно иметь стальные клыки. Никакой сентиментальности! Тем более жалости. А к Тамаре я сейчас проявила сочувствие, ладно хоть только внутри себя!

Обедать на кухне я не стала, а попросила накрыть мне как всегда в столовой. Хватит на сегодня общения с прислугой. Есть в одиночестве и тишине сегодня казалось даже странным. Я взяла пульт и включила телевизор.

Сама я его никогда не смотрю: в столовой он висел для Лёвы, который любил, чтобы тот работал, пока он ест.

— Валерия, звонил Лев Романович, — сказал Владимир Николаевич, заходя в столовую. — Тренажёр доставят через час.

— Сам он не собирается заехать?

— Ничего такого он не говорил.

И Владимир Николаевич покинул столовую.

Тренажёр доставили, и я нетерпеливо ходила вокруг, пока Владимир Николаевич его устанавливал и настраивал. Наконец, я начала тренировку. Засунула в уши наушники, включила любимый плей-лист и побежала.

Как же много удовольствия может доставить бег под любимую музыку! Я мечтала и представляла себе, что я богатая и свободная! И никто не указывает мне, как жить. Под такие мысли я и не заметила, как пробежала 10 километров. Неплохо.

От ужина я отказалась, а только выпила травяной чай. Появилась уверенность, что сегодня удастся быстро уснуть и хорошо выспаться. Для лучшего эффекта я час пролежала в горячей ванне, наслаждаясь музыкой и всё теми же мечтами.

В квартире было уже тихо. Все разошлись по своим комнатам. На цыпочках я пробралась на кухню и налила себе стакан молока. Свет зажигать не стала. Я стояла у окна и смотрела во двор. Там кипела жизнь, несмотря на позднее время — кто-то гулял с собаками, кто-то приезжал, кто-то уезжал.

Идиллию нарушил скребущийся звук во входную дверь. Я посмотрела на часы — второй час ночи! Звук повторился. Словно кто-то пытается открыть замок, но не своим ключом. Я в ужасе поставила стакан на стол и на цыпочках побежала в комнату Владимира Николаевича.

— Там кто-то пытается дверь открыть! — громким шёпотом взволнованно сказала я.

Владимир Николаевич вскочил с кровати, схватил пистолет и в одной пижаме помчался в прихожую, на ходу бросив мне:

— Идите в комнату Тамары!

Я послушно залетела в комнату к Тамаре. Та уже спала, но при звуке моих шагов встрепенулась:

— Что случилось? Хотите чай? Или поесть?

— Кто-то пытается проникнуть в квартиру, — ответила я, стуча зубами. — Владимир Николаевич сюда меня отправил.

Из прихожей послышался шум, мат и приглушённый хлопок. Я ойкнула. Минут через пять к нам заглянул Владимир Николаевич.

— Никто не выходит из комнаты, пока я не разрешу!

Мы с Тамарой кивнули в унисон и остались сидеть всё в тех же позах. Когда до Тамары окончательно дошёл смысл происходящего, она всхлипнула и простонала:

— Хочу домой! Почему меня не отпускают! За что мне всё это?

— Кто тебя не отпускает? — не поняла я.

— Лев Романович. Я сразу хотела домой уехать, как только всё это началось, а он говорит, что меня могут выследить и выпытать информацию, где вы находитесь. А они вон что, и так знают!

И она заревела в голос. Мне стало немного противно, но в целом она была права: и яд в еду подсыпали, и дверь пытаются вскрыть.

Спустя два часа зашёл Владимир Николаевич и сказал:

— Можете идти в свою комнату.

Послушно встав, я вышла, оставив Тамару всхлипывать и причитать. Основная истерика у неё уже закончилась, и она успокаивалась.

— Я лягу в гостиной, — сказал мне на прощание Владимир Николаевич. — Спокойной ночи.

Кивнув, я закрыла дверь в комнату. Забравшись под одеяло, долго пыталась согреться. Дома было очень тепло, но меня колотило. И я понимала, что эта дрожь никак не связана с температурой в квартире.

В голове крутились вопросы: кто пытался влезть в квартиру? Где он или они сейчас? Что за хлопок был? Стреляли? Во что Лёва вмешался и как долго это будет продолжаться?