Нити Жизни

Мария Луч, 2022

Дархан – молодой шаман с севера, чужой в мире людей и за его гранью. Ради спасения земляков, он отправляется на поиски могучего духа, чтобы сразиться с ним.Эслин – южанка, которую с детства учили угождать мужчинам. Все изменилось, когда она овладела магической силой Нитей Жизни и вступила в ряды повстанцев.Герои сталкиваются и становятся союзниками поневоле, не испытывая поначалу взаимного доверия, но остро нуждаясь в помощи. Ведь друг без друга им не одолеть врагов из мира людей и мира духов.И никому не ведомо, что лишь тонкая ниточка любви, протянувшаяся между ними, удерживает королевство от гибели.

Глава 8. Первый круг

Талви, столица региона Изыски на севере Ангардаса

Из короткого сна Нэвлиса вывела тишина, непривычная после рева черной пурги. Он встал с маленького диванчика в холле театра, с хрустом покрутил шеей и посмотрел на других узников ненастья. Большинство людей в помещении еще дремали, устроившись вповалку. Среди неспящих оказался Сармик. Любопытный шаман подошел к двери и дернул за ручку. Ему под ноги тотчас вывалилась гора снега.

— Однако, — Сармик почесал затылок. — Мужики, помогите тропку до одной красотки прокопать! Она обещала мне свидание, если снег летом выпадет. Еще сойдет!

Колдовская пурга нанесла сугробы по пояс за одну только ночь ранней осени. Вместе со снегом в театр ворвалась морозная прохлада и постепенно подняла всех на ноги. Горожане взволнованно загудели, потянулись к дверям. Нэвлис страшно не любил неразбериху и передавать кому-то инициативу. Он скомандовал:

— Ну все, пора выбираться. Бегом проверять родных! Добровольцев жду у дома князя. Есть собака — приводите. Разделим город на квадраты и будем искать, кого занесло. Встретите по пути раненых — помогите добраться до лекарей. А будут мертвые — немедленно тащите к Сармику или хороните как полагается, чтобы деретниками не стали.

Все знали, что деретники — северное проклятие, рождаются после повальной гибели людей. Энергия смерти привлекает злых духов, как запах падали зовет волков и воронов. Их жертвой становятся покойники, которые лежат без присмотра близких и охранных ритуалов.

Духи проникают в свежие трупы и наделяют их силой, скоростью и жадностью до плоти. Увидел деретника даже издали — считай, ты сам покойник. Телесные увечья им не страшны. В три прыжка настигнет и будет пожирать заживо, равнодушный к крикам и агонии жертвы. Редким счастливцам удавалось деретнику снести голову, кому-то повезло оторваться от погони на упряжке. К счастью, из-за присутствия духа разложение ускоряется и труп гниет на глазах. Чтобы мертвец не стал деретником, его нужно обезглавить и похоронить животом вниз, а отрубленную голову зажать между ногами. Черные шаманы, такие как Сармик, могут справиться быстрее — провести обряд камлания и закрыть мертвые тела для зловещих гостей.

Страх перед деретниками и тревога за близких заставила горожан спешно последовать указаниям молодого господина. Дружно все занялись расчисткой троп в город. Кто-то пустил в ход отломанные спинки кресел, кто-то махнул рукой и двинулся напролом, проваливаясь в снег на каждом шагу. Солнце припекало. Появилась надежда, что к закату по городу получится пройти без помех.

Нэвлис вместе с Корбу и Камом дождались, когда им расчистят путь, и поспешили к дому князя. Дэнеул с семьей занимал замок круглой формы с башнями-сталагмитами. На первом этаже в двух изящных гостиных устраивали званые ужины и деловые встречи, а второй этаж состоял из жилых комнат. Во время чудовищных неестественных бедствий дом князя становился сердцем помощи и управления.

Наутро после черной пурги во дворе вовсю суетились люди, звучали команды, шуршали карты, лаяли собаки, летел снег из-под лопат. В гостиную понесли носилки с пострадавшим. Там уже лежали тяжело раненые люди, которыми поспешила заняться белая шаманка Корбу. Кам молча к ней присоединился.

Шаманов делили на белых и черных, не по характеру, а по склонности к виду работы — белые лечили телесные и душевные недуги, благословляли свадьбы и охраняли роды, а черные предпочитали общение с душами мертвых людей, поиск живых, изгнание злых духов. Князь Дэнеул ценил шаманов всех видов. Он уважительно кивнул Корбу и Каму, а затем повернулся к сыну. Нэвлиса часто путали с его статным и моложавым отцом. Отличались только волосы. У князя они серебрились.

— Нэвлис, здесь помощь уже не нужна, — сообщил Дэнеул, глядя на суету во дворе. — Отправь людей собрать весь Первый круг. Мы должны обсудить кое-что как можно скорее.

— Но я уверен, что могу значительно ускорить работу, — возразил ему сын, недовольный тем, что его отстранили от командования. — Полагаю, ты хочешь по горячим следам обсудить защиту города от ветра или укрепление ветхих домов. Но к чему такая спешка?

— Нет, речь пойдет не об этом, — Дэнеул посмотрел на сына и нехотя пояснил. — Появились новости о тотеме. Впервые с тех пор. Медлить нельзя.

— Какие новости? От кого ты узнал? — Нэвлис подался вперед, его глаза разгорелись от любопытства.

— Все потом, при встрече, — отмахнулся Дэнеул и перешел на шепот. — И да, приглашай всех к часу дня, а наместника — к двум. Гонцу выдашь награду за понимание. Если что, пусть все отрицает и кается, что перепутал цифры.

С первой встречи мореходов из Ангардаса и северных оленеводов стало ясно, что войны не будет — победитель определен заранее. Прежний князь племени орочи принял новых соседей и быстро наладил с ними обмен товарами и знаниями. Время шло, сыграла роль оторванность от большого мира — границы стерлись, и кровь смешалась. Власть в Изысках оказалась в руках наместника короля и одного потомственного князя. Первый командовал северным флотом, вел торговлю с соседними странами через Ледяной морской порт, а последний заботился о людях и ведал добычей щедрот земли и моря. Обычно наместники старались выслужиться перед королем и выжать из региона все соки, а потом уехать в новенькое имение где-то на юге страны. Нынешний ставленник короны Идан тоже не отличался любовью к населению. Редко помогал, чаще добавлял проблем. Но первый круг без участия наместника приравнивался к оскорблению Тортура. Оставалось только выигрывать немного времени.

Отправив гонцов, Нэвлис сразу пошел в зал советов и занял свое место за длинным белоснежным столом со вставками из камня и стекла. Его пальцы нетерпеливо постукивали по подлокотникам кресла. Неужели, наконец! Новость о тотеме — его билет в новый мир! Естественно, он убедит отца, что должен поехать с Даром, куда бы там ни было! А уехав, несомненно, доберется до Оспари. Вернется ли обратно? Вероятность мала. Нужно заранее написать письмо отцу и матери. И, что еще более важно, не допустить казни Дархана… Ведь если вину за черную пургу повесят на него, то никакой поездки и вовсе не состоится.

От размышлений его оторвал быстрый стук каблуков по коридору. В зал влетела Майма в длинном белом платье с широкими рукавами. Темноволосая шаманка была едва ли старше Лиса, но двери в доме князя открывала без стука, уверенная, что ей все сойдет с рук.

— Где она?! — воскликнула Майма. В ее огромных черных глазах плескалась тревога. По правой щеке слезой спускалась татуировка в виде змеи.

— Соболезную, Майма, — медленно произнес Нэвлис. — Твоя сестра найдена мертвой. Ее дочь в порядке, но очень тяжело переживает, ее еле оторвали от тела матери. Корбу усыпила ее, но тебе лучше пойти к ней прямо сейчас.

Майма пропустила мимо ушей его предложение и рухнула на стул.

— Великий Нум, когда это закончится? — простонала она. — Я слишком поздно предупредила их, черная пурга пришла так внезапно! Здесь точно не обошлось без прихвостней Уоюра! Сколько же мы будем еще бездействовать? С детства я слышу про этого клятого духа Гнева, но все сидят, сложив лапки! А несчастья растут как снежный ком.

— Как никто ничего не делает? Разве такая пурга могла закончиться сама? Дар остановил ее, бьюсь об заклад! — возразил Нэвлис.

— Дар лишь худо-бедно расхлебывает последствия, — скривилась Майма. — Проблему это не решает и людей не воскрешает. Душу щемит, как жаль малышку Нэдко! Она недавно отца потеряла, а теперь и мать. Пора наконец прикончить твоего дружка, и все наладится.

— Глупо и недальновидно кричать об этом, сестра костра. Если теперь Дархан умрет, подозрение сразу падет на тебя, — заметил наместник Идан, неспешно вплывая в зал советов. Холеный и вальяжный брюнет плотного телосложения выделялся на фоне аскетичных и подвижных северян. На его рукаве красовалась брошь с символом Ангардаса — треугольник, от которого в разные стороны отходят лучи.

Нэвлис и Майма сложили руки над головой в знак почтения, которого не испытывали, и шаманка заметила:

— Подозрение? Да люди в ноги будут мне кланяться, если у меня это получится. За него никто и белки не даст.

— Мне он очень дорог, — выразительно посмотрел Нэвлис на шаманку. Белку рисовали на бумажной купюре самой низкой стоимости.

— Очень дорог? Дороже пяти миллионов мамонтов? — лениво спросил Идан.

Нэвлис нахмурился. Эти могучие животные работали на рудниках, перетаскивая грузы, но наместник говорил о самых крупных купюрах в стране, которые мамонта изображали. Кто заплатит такие деньжищи за смерть шамана? Идан любовался озадаченным лицом молодого человека.

— Да, ты все верно расслышал. Если князь сам прикажет казнить шамана, то получит в подарок пять миллионов мамонтов и очень выгодное предложение — продавать сырую платину за границу, вместо того чтобы перерабатывать ее и отправлять в столицу.

— Что за бред? — выпалил Нэвлис, которого это заявление застало врасплох. — Но ведь сейчас все бумажные деньги решили заменить монетами из платины. Отправлять готовый металл в столицу — приказ короля. Как мы его нарушим?

«И как вообще ты, скользкий тюлень, появился здесь раньше Первого Круга?» — мысленно договорил он. Предложение наместника оказалось на удивление выгодным. Владельцы рудников платили огромные налоги за обработку металла, даже при том, что отправляли его в столицу для нужд всего государства. Земля щедро делилась платиной, и северяне тратили на добычу массу сил, получая в уплату от Тортура копейки. В соседнем государстве дали бы справедливую цену, да и с сырьем возиться бы не пришлось. Но с какой стати он это предлагает, и при чем тут Дархан?

Лицо Идана напоминало морду кота, который вгрызается в сочного лосося:

— О Его Величестве не волнуйся. Есть у меня один друг по переписке. Он со мной поделился секретом: Тортур скоро откажется от идеи с платиновыми деньгами. И Изыски станут не нужны. Поэтому вас заинтересует мое предложение, если вы, конечно, не хотите оставить металл себе и жрать его. Когда князь согласится, я сведу его с покупателями. Ты знаешь, я крайне заинтересован. Ведь и сам владею тут малюсеньким рудничком, хе-хе. А шаман… Ну, сам понимаешь. Иностранцы не хотят партнеров с действующим вулканом под боком. Вы не можете его контролировать. Так что либо защищаете парня и голодаете всем регионом, либо соглашаетесь и жируете.

— Я не верю ни одному слову. Вы даже так говорите «будете голодать» как будто не имеете к нам никакого отношения. Но если король прекратит закупки, то мы потонем все вместе, — процедил Нэвлис, лихорадочно ища подвох в словах наместника.

— Я прекрасно плаваю, — загадочно улыбнулся Идан, — И в ваших интересах цепляться за меня как за обломок доски, ниспосланный Небесным Отцом.

Майма скучающе слушала разговор, но вдруг хлопнула руками по столу:

— А можно я приведу приговор в действие? Хочу отомстить за сестру.

— Какая ты пылкая девочка, сестра костра, — заинтересованно оглядел ее Идан. — Только я тут совершенно ни при чем, понимаешь? Это же Дэнеул вынесет приговор. А вот и он, кстати.

Князь вошел, заметил Идана, и метнул в сына ледяной взгляд. Вслед за ним зал наполнили остальные члены Первого круга. Нэвлис уперся глазами в стол и беспокойно размышлял, едва улавливая топот, приветствия и скрип отодвигаемых стульев.

Для Дара этот приговор станет ударом в спину, ведь Дэнеул приветил сироту и тот почитал его как отца. Если и князь отвернется от Дархана, то он в лучшем случае потеряет волю к жизни и позволит себя убить, а в худшем — взорвется и уничтожит Изыски целиком. Смотря, в каком будет настроении… Нет-нет, нельзя его убивать, невозможно. Да к тому же тогда о триумфальном путешествии придется забыть. А шансы плохие. Лакомое предложение Идана и разъяренная Майма на одной стороне весов, а на другой он сам и…

Нэвлис поднял голову — нужна поддержка. И где же сам Дар? Опять прогуливает? Среди знакомых лиц Дара не оказалось, зато Нэвлис заметил Сармика и едва заметно кивнул ему. Молодой шаман с хищными глазами и неизменными косами ответил ему таким же кивком. Что ж, один возможный союзник есть. Сармику безразличен окружающий мир, пока ему весело и сытно, а это легко организовать.

Тут Идан поднялся на ноги, уперся мясистыми руками в стол и начал:

— Уважаемые члены совета Изысков! Я собрал вас сегодня затем, чтобы сообщить важную новость.

— Собрал? — Нэвлис поперхнулся.

— И это прекрасная новость, — улыбнулся ему Идан, — которая поможет нам убить двух зайцев одним ударом.

— Так вы уже знаете про видение, наместник? — спокойно перебил его Дэнеул.

Идан на мгновение остановился и сощурился, пытаясь понять, о чем речь. Князь воспользовался этой заминкой, и Нэвлис мысленно поклонился отцу.

— Да. Сегодня ночью, когда Дархан боролся с пургой, его ослепило видение, которым он со мной сразу поделился. Наш знаменитый тотем ожидает в пещере в диких горах Туярык на юге Ангардаса. В сводах пещеры обитают тысячи светлячков зелено-голубого цвета. Из-за них тотем будто стоит под звездным небом в морозную ночь. Он готов быть найденным. Его беззвучный зов так силен, что создает круги на воде в подземном озере и колышет разноцветные ленты, которыми украшена карликовая ива при входе в пещеру.

Воцарилось молчание и почтительное, и озадаченное, но только одна помощница Идана, женщина с некрасивым удлиненным лицом и мелкими глазами, прыснула от смеха. Наместник ее поддержал:

— Ха-ха, не могу. Дэнеул, завидую вашему сыночку. Сказки вы читаете — прямо заслушаться.

Нэвлис медленно выдохнул и смиренно заметил:

— А я завидую вам, господин. У вас столько энергии, что вы еще в состоянии веселиться после того, как все утро помогали людям разгребать последствия бедствия.

— И вправду. Я не видел, чтобы наместник оказал хоть кому-то помощь, в отличие от Лиса, который распределил людей, — сурово заметил один из владельцев рудников, лысый и плотный пожилой человек.

Идан посерьезнел, скривил губы и угрожающе произнес:

— Я, пожалуй, сделал больше, чем вы, вместе взятые — написал королю о том, чтобы нашему региону выделили дополнительные средства на восстановление города и помощь людям. И жду благодарности.

— Да, это неоценимая помощь, — с нескрываемой иронией покивал Нэвлис. Он разозлился и уже не мог остановиться, но знал, что Идан тоже выйдет из себя, а это только сыграет на руку. — Надеюсь, на этот раз мы действительно получим финансовую помощь. А то в прошлый до нас дошли копейки, а у вас внезапно появился особняк в столице.

— Я слышал, что кочевники перво-наперво отучают щенков брехать без дела? Если я прав, то твой кобель вышел бракованным, князь, — Идан сжал челюсть, и явно едва сдерживал гнев.

Нэвлис мысленно похлопал сам себе. Прекрасно. В таком состоянии он недостаточно обаятелен, чтобы заговорить зубы Первому Кругу и соблазнить их своим предложением. Будет время найти подвох.

— Если вы закончили с характеристикой моего сына, наместник, я продолжу, — сухо сообщил Дэнеул. — Вы не так давно в наших краях, и вам сложно поверить даже своим глазам. Духи существуют, хоть ваш разум это отрицает. И есть среди них такие, которым под силу уничтожить весь континент от Ледяного до Кипящего моря. Нас защищает только граница между мирами и божественные условности, которые мы нарушили, проведя роковой обряд. Я потворствовал покойному Ясавэю, но не понимал всей опасности сделок с духами. Отчасти все сегодняшние жертвы и моя вина. Так что я отправляю Дара в путь. Отныне он выполняет важнейшую миссию и всякий, кто захочет причинить ему вред, будет жестоко наказан.

— Прекрасно! — вдруг кивнул Идан, к удивлению Нэвлиса. — Путь шагает. Но только под присмотром нашей очаровательной Маймы. Я уже понял, что он на голову больной, и одного его нельзя оставлять. И пусть захватят с собой незаменимого малыша Нэвлиса. Нужен же им командующий.

— Вообще-то, сын требуется мне здесь, — потер подбородок Дэнеул, — но все же, да. Он единственный, кто может достучаться до Дархана.

Нэвлис мысленно вознес еще одну благодарность отцу, но все же его обеспокоила сговорчивость наместника. Хочет избавиться от них навсегда? Еще и Майму подослал. Ну уж нет.

— Отец, полагаю, будет разумно взять еще одного шамана, чтобы они могли вместе сдерживать Дархана, в случае чего.

— Излишне, господин! — Майма притопнула ногой. — Я не позволю сомневаться в моей силе и в преданности вам.

— Никто не сомневается в том, что ты предана Северу и мне, Майма, — примирительно сказал Дэнеул. — Но предложение Нэвлиса разумно. Кам, ты отправишься с ними.

Мощный рыжеволосый шаман с кольцом в носу, который до этого молча подпирал стену, удовлетворенно кивнул. Нэвлиса удивило решение отца. Он видел, как эти двое разговаривали на улице, но не ожидал, что князь так быстро доверится новичку. Для Нэвлиса Кам оставался темной лошадкой.

— Предлагаю взять и Сармика! — припечатал он, указывая на своего фаворита.

Сармик резко вскинул голову, взметнув косами и хитро посмотрел на сына вождя глазами медового цвета:

— Я не прочь! Но взамен на звание Верховного шамана Талви после смерти нашей Корбу.

— Забудь, Смех. При всем уважении. Это место уже обещано мне, — твердо сказал рыжий Кам, перекрещивая руки.

— Эй, я еще вас двоих сопляков переживу, — возмутилась седовласая Корбу, но тут же зашлась старческим кашлем.

— Эти двое уже за пределами города глотки друг другу перегрызут, — засмеялась Майма, — но это неплохое развлечение, посмотреть кто кого. И потом, мне будет приятнее проводить время с мужчиной, доказавшим свое могущество на деле.

Девушка страстно сверкнула глазами, и оба молодых шамана заинтересованно взглянули на нее.

«Вот стерва. Да она их хочет перетащить на свою сторону, чтобы покончить с Даром!» — напрягся Нэвлис.

— Я уже предупредил, что за стычками последует жестокое наказание, — предупредил Дэнеул. — У вас есть общая цель, и она значительно выше шкурных интересов. Нэвлис проследит за порядком. И он по справедливости выберет нового Верховного шамана из вас троих, когда вернетесь. Не согласны — не идете.

Все трое нехотя сложили руки над головой и склонились перед князем и его сыном.

— А зачем вам нужна эта деревяшка, напомните? — очнулся Идан, который заподозрил, что упускает какую-то выгоду.

— В тотеме сидит могущественный дух Уоюр, — взяла слово Корбу. — Он мстит нашему народу за то, что в его честь не построили храм и не оказывают обещанных почестей. Мы хотели исправить сорванный обряд, но фигурку незаметно выкрал из чума юркий горностай. Мы точно знаем, что несчастное животное использовали духи-приспешники Уоюра. Мы тогда пошли по его следу и нашли разорванным, как бывает, когда дух вселяется в тело насильственно и кратко. Бах!

Корбу резко хлопнула в ладони. Нэвлис закатил глаза от этого театрального эффекта. Как есть, тоже сказочница. Всем хочется внимания, а по делу ни слова. Корбу продолжила:

— Кому горностай передал тотем, и куда его отнесли потом, доселе было неясно. Дархан лишь знает, что приспешников у Гнева четверо. И вот наконец вчера его посетило долгожданное видение! Парень связан с Уоюром и тотемом. Поэтому я всегда говорила, что нельзя его трогать. Убьем — Уоюр так и останется мстить через своих приспешников. Пусть идет за тотемом и…

— Приволочет и придется строить проклятый храм? Денег нет! — быстро вставил Идан.

— Среди нас есть сторонники такого варианта, — недовольно ответил Дэнеул, — но я приказал Дару сделать все, чтобы выпустить Уоюра обратно в мир духов. Никаких больше договоров.

— У меня стойкое ощущение, что вы сейчас забиваете себе голову мхом, — зевнул Идан. — Я верю, что эти ваши духи что-то могут в нашем мире. Но вообще все неприятности на них списывать? Попахивает каким-то наивным самообманом. Впрочем, ладно, да убережет вас Небесный Отец. Майма, подойди ко мне. У меня от лица короля Тортура есть к тебе пожелание по поводу этого Уоюра.

Совет Первого круга закончился. В этот раз никто не стал протестовать против воли князя, которого поддержал и наместник. Идан отправился куда-то поговорить с шаманкой, а Дэнеул отозвал Кама в сторону. Нэвлис догадывался, что отец поручил ему убить Дара, если что-то пойдет не так. По этой же причине Нэвлис отвел в сторону Сармика и коротко с ним побеседовал:

— Сармик, ты знаешь, Дар — мой лучший друг. Но если он выйдет из-под контроля, то я рассчитываю на твою поддержку. И вообще, я не хочу его тревожить по пустякам, поэтому моим помощником в дороге станешь ты. Мне нужно полное подчинение взамен на безграничное уважение. И, конечно, я обещаю заботится о сытости твоих особенных питомцев. В разумных пределах.

— Лис, твои обещания хороши, как всегда, — плотоядно улыбнулся Сармик, — но я просил место верховного шамана.

— Я не могу дать гарантии. Ты должен понимать, что не все так просто, — пожал плечами Нэвлис, — но если ты покажешь свою лояльность, то получишь от меня и материальную благодарность, и подспорье в будущем. У меня большие планы на это путешествие, да и вообще на жизнь. Мне давно тесно в Талви вместе с наместником и отцом.

— По рукам, — присвистнул Сармик, что-то прикинув в уме. — Я в тебя верю. И за питомцев спасибо. Знаешь, на что надавить. Уверен, они тоже ждут не дождутся, когда мы отправимся.

Оба спустились в главный зал, где обосновалась временная лечебница — на шкурах лежали обмороженные, пришибленные и расцарапанные люди. Над одними из них склонились лекари с бинтами и мазями, а возле других ходила Корбу, стуча колотушкой в бубен. Поморщившись при виде этого хаоса, Нэвлис подумал, что нужно бы подыскать посильные дела для всех тех обездоленных, что останутся ужинать и ночевать в доме его отца. Обычно он без отказа помогал северянам, но твердо придерживался своего излюбленного закона «давать-брать», поэтому старался получить отдачу хотя бы знаниями. Вдруг ему на глаза попалось длинное белое платье. Майма сидела на полу в углу зала, возле милой маленькой девочки, свернувшейся на шкурах.

Нэвлис невзначай подошел поближе к одному из лекарей, якобы следя за его работой.

— Нэдко, ты помнишь меня? — тихо спросила Майма, прикоснувшись к девочке.

Та не реагировала. Кто-то сердобольный притащил ей щенка лайки, и она крепко обнимала притихшего пушистого малыша. — Нэдко, я отправляюсь в путь, чтобы покончить со всеми несчастьями, терзающими наш народ. Когда вернусь, я возьму тебя к себе жить.

— Я хочу к маме, — прошептала Нэдко. Лицо ребенка осунулось, и сквозь кожу четко проступали очертания маленького черепа.

— Мама теперь живет в тебе, моя дорогая, в твоих воспоминаниях, в твоей крови — Майма говорила сдавленно, сдерживая рыдания. — Ты обязательно должна жить, ты — ее продолжение. Путь мамы закончен в этом теле, но ее душа еще некоторое время с нами на земле и наблюдает за тобой. Ты же не хочешь, чтобы мама грустила, видя, как ты страдаешь? Поговори с ней.

— Мамочка, лучше бы я умерла с тобой, — захлебнулась рыданием Нэдко. — Забери и меня к себе!

— Нет, солнышко, ты не умрешь, — Майма покачала головой и погладила девочку по волосам. — Я не смогу заменить тебе мать, но сполна отомщу виновнику ее гибели. А после этого обрету невиданную силу, и весь Ангардас склонится перед Изысками. И, клянусь, я позабочусь о тебе. Ты станешь моей преемницей и принцессой.

Казалось, девочка не слышала ни слова из тирады Маймы, но плакать она перестала. Майма поцеловала племянницу в лоб и ушла собираться, а Нэвлис уселся и принялся вертеть свои кольца на пальцах. Так-так, похоже, Майма надеется еще раз провернуть обряд и стать новым партнером Уоюра. Разрушить ее планы или перетащить на свою сторону? Тут его размышления, в который раз за день, прервали.

К сыну князя подбежал Алимка, паренек, который работал в доме Дэнеула гонцом, и затараторил:

— Молодой господин, я подслушивал, позволь мне пойти с вами! Я так мечтаю о путешествии! Я так хочу посмотреть мир, это будет самым ярким событием в моей жизни! Я…

— Понимаю твои чувства, Алимка, — прервал его Нэвлис, — но искренне не советую увязываться. Шаманы — сложные люди. Особенно в таком количестве. Я не гарантирую безопасность и не собираюсь за тобой присматривать. У меня есть дела гораздо важнее.

— Меня даже смерть не остановит! Это шанс, который бывает раз в жизни! — Алимка пылко прижал руку к сердцу и лукаво подмигнул Нэвлису. — А кто среди этих сложных людей, включая тебя, будет готовить?

— Сихиртя с тобой! — махнул рукой Нэвлис.

Ему подумалось, что безобидный и непосредственный парень и вправду разбавит гнетущую атмосферу в их компании. Только бы не через свой труп.