Западня. От него не сбежать…

Мария Высоцкая, 2020

Он – мой единственный шанс на спасение. Когда-то этот мужчина любил меня. Я же считала его другом и была одержима его братом. Сейчас я сама пришла к нему за помощью. Заключила сделку. Он же ворвался в мою жизнь вихрем. Позволил вдохнуть чуть глубже. А еще я поняла, что, кажется, люблю его. Люблю его, а он меня ненавидит… Я пришла за помощью, когда не было выбора, а угодила в настоящую западню… Содержит нецензурную брань.

Глава 8

В субботу вечером Ромку наконец-то выписывают из больницы. Выглядит он, конечно, устрашающе, но я рада, что теперь буду не одна. За эти годы я так привыкла, что он рядом. Веду себя как наседка.

— Ты тут без меня вообще не ела, что ли? — брат хлопает дверцей холодильника и опускается на стоящий рядом стул с банкой вишневого йогурта в руках.

— Ну так, набегами, — щелкаю кнопкой на чайнике, и тот начинает тихо шуметь. — Как ты? Синяки вон пожелтели уже.

— Лучше всех. Не бери в голову, — Ромка отправляет в рот еще одну ложку и внимательно на меня смотрит.

— Что?

— Серьезно? У тебя тут апокалипсис происходит, а ты спокойная как танк.

— А смысл рыпаться?

— И чью сторону занимаем? — братец вытягивает шею и резко морщится, все еще больно. Бедный мой.

— Не знаю. Я не доверяю Вите, но и Клим… Он как бы тоже не самый надежный элемент в этой цепочке.

— Когда банкет?

— Через три часа.

— И ты еще не на макияже?

— Девочка должна вот-вот приехать, — опускаю взгляд и пристально смотрю на свои пушистые тапки. На кой черт я их купила? Розовое уродство.

— И все же я считаю, что нам стоит держаться поближе к Вяземскому. Если ты ему расскажешь про Витькины планы… думаю, заработаешь доверие.

— Будто бы я об этом не думала, — вновь смотрю на брата. Он сидит в расслабленной позе, темные волосы взъерошены, а черные глаза поблескивают каким-то азартным предвкушением.

— Давай я ему скажу. Ну типа сама ты к нему идти боишься.

— Обалдел? Дома сиди, скажет он.

— Ой, Лу, мне не десять, — закатывает глаза и даже хочет пожестикулировать, только вот облом. Боль ползет по его лицу гримасой.

— Но и для семнадцати умишка маловато. Это надо было так вляпаться с этой наркотой.

— У меня перед глазами всегда был достойный пример, — брат ухмыляется, а я закатываю глаза. Юмор у Ромы своеобразный, но бьет точно в цель.

Тут он прав, нормального примера перед глазами у него и правда не было. Я вечно варилась в каких-то мутных делишках. Помогала Вите. Последние четыре года только помогала, желание спать с ним отпало, а он не из тех, кто будет брать силой. Если после аборта, вереницы обещаний, псевдопомощи с адским моральным давлением я еще верила в его слова и надеялась на счастливое будущее, будучи полной закомплексованной дурой, то тогда, четыре года назад, все кардинально изменилось. Он окончательно перешел черту в своих играх. Отправил к какому-то партнеру, я должна была передать документы. Только вот этих чертовых бумаг там никто не ждал. Там меня ждали. Я была подарком к заключению сделки. Этот урод положил на меня глаз, и Витя с барского плеча…

–…Лу, я говорю, к тебе пришли, — голос Ромы врывается в воспоминания, тормошит меня.

— Слы-шу, — проговариваю очень медленно и сажусь перед зеркалом. За спиной появляется улыбчивая девочка Лиза.

Она около полутора часа наводит мне красоту. Убирает волосы наверх, контурирует лицо, подчеркивая скулы. Делает из меня настоящую стерву. Я теперь такая не только внутри, но и снаружи.

После ее ухода еще пару минут смотрю в зеркало. Выщипанные и идеально прокрашенные брови с симметричными заломами на хвостиках, не широкие, но и не тонкие. Губы с чуть более пухлой нижней и четко очерченными треугольниками верхней. Глаза — темные, с бежево-золотыми тенями и черными ровными стрелками, чуть вздергивающими внешнее веко. Лисий взгляд.

Вытаскиваю из присланной Мельниковым коробки платье, прикидывая к груди. Алое, с довольно провокационным вырезом по ноге и открытыми плечами. Точно, я же должна начать соблазнять Клима. Выглядеть шлюховато теперь мой долг. Только вот меня терзают смутные сомнения на этот счет. Даже если я и попытаюсь, Вяземский скорее придушит меня, чем начнет доверять или хоть как-то отвлечется на мои поползновения.

— Систер, это космос.

Ромка с широкой, по-мальчишески озорной улыбкой появляется в дверях моей спальни. Подпирает косяк плечом, сложив руки на груди.

Я стою перед зеркалом, полностью готовая к выходу.

— Думаешь? — разглаживаю слегка бархатистый материал на талии.

— Ага. Тебя сегодня ждать?

Передергиваю плечами и поворачиваюсь к нему лицом.

— Посмотрим. Если что, позвоню.

В доме Мельниковых шумно. Сегодня здесь и правда собралось много народу. Сердце заходится в бешеном ритме, а каждый шаг отдается в голове уколом боли. А может быть, и укором?! Чем дальше я продвигаюсь, тем ужаснее себя чувствую.

Витины холодные руки касаются моей талии, и я вздрагиваю. Он стоит позади, крепко сжимает пальцы, вдавливая их в мою кожу, спрятанную под платьем. Мышцы спины напрягаются, а плечи расправляются, становятся шире. Грудь по инерции толкается вперед, округляется еще больше.

— Хорошо выглядишь, это то, что нам нужно, — улыбается. Я не вижу, но чувствую это по интонациям.

— Луиза! — громкий, довольно задорный голос его жены позволяет выдохнуть. Вытолкнуть из себя этот холод. Она быстро перебирает ногами и становится напротив.

— Привет, — взмахиваю рукой и наконец понимаю, что Мельников отстранился, — шикарно выглядишь, — пробегаю взглядом по ее светлому, невообразимо нежному платью.

— Спасибо, ты тоже. Роковая женщина, — Геля смеется и поддевает мужа локтем, он приходится ему в бок. — Ты чего такой хмурый? У Витеньки опять проблемы с желудком, — поясняет, чем вызывает у меня улыбку, которую я, конечно, сдерживаю.

Ангелина — дочь Витиного партнера. Она была и есть — выгодная для него партия. И нет, это не делает ее плохой. Отнюдь, в отличие от меня, она добра, мила, да и вообще напоминает розовое облачко. Воздушное и безобидное облачко. И ее отношение — эта златовласая девушка всегда ко мне хорошо относилась, а я… Смотрю на нее сейчас и не понимаю, как могла ненавидеть? К сожалению, свою ненависть я испытывала отнюдь не к тому человеку. Ее даже жаль, она не знает о всех его похождениях, не только обо мне… Ведь этих интрижек было куда больше.

— Как тебе вечер? Ужасно пафосно, скажи? — Ангелина морщит нос, а внутри меня все снова превращается в лед. Я вижу его еще совсем мельком, далеко, но уже чувствую. Между нами несколько метров, а волоски на моих руках встали дыбом.

Вытягиваюсь, как гитарная струна сразу после настройки. Крепче сжимаю небольшой клатч и улыбаюсь Геле. Она продолжает что-то мне рассказывать, задает вопросы, а потом сама же на них и отвечает.

— Ой, там Клим, что ли? — ее голос вновь врывается в мое сознание.

— Он, — киваю, и в эту самую секунду Вяземский поднимает свой суровый взгляд. Сталкивается со мной глазами. Отвечает кому-то из собравшихся рядом с ним людей и направляется к нам.

Он идет к нам, а у меня земля уходит из-под ног.