Суперпрочность

Мария Волощук Махоша, 2022

Сорок шесть дней из обычной жизни обычной женщины в обычной Москве. Да, да, да – и такая жизнь кому-то кажется обычной, просто потому, что этот «кто-то» её живёт. Я писала эту книгу в 2021 году, закончила в начале февраля 2022. Кто ж мог тогда подумать, что всё сложится так и многим людям скоро понадобится эта самая «суперпрочность», будь она неладна!

13 мая

Утром Бель проснулась в твёрдой уверенности, что надо действовать. Как-то. Потому что если ничего не делать, то можно лопнуть от переполнения неизвестностью. Она внимательно прочла своё посмертное письмо, убедилась, что его нужно дополнить мелкими деталями, переписала. Теперь, с шоколадом и улыбками старушек, оно ещё больше походило на записки сумасшедшей. Ещё раз изучила ступни: кукольных пальцев было по-прежнему шесть — по три на каждой ноге. Заново их забинтовала. Вспомнила: «Вы будете становиться прочнее…» Они ведь её предупреждали о том, что с ней сделали, а она подумала, шутят. Честные какие! «Ух, аферистки! Найти бы вас!» — думала Бель с досадой. От Влада информации по именам старушек не было, а торопить его было неудобно. Что же ещё сделать? Решила поиграть в детектива и пойти по следам религиоведок: вдруг кто-то их вспомнит?

В конференц-холле, где проходил конгресс, Белла сказала, что ужинала с двумя участницами недавнего мероприятия. У них завязался интересный разговор, но потеряла визитные карточки и никак не может теперь найти. Менеджер был с ней очень вежлив, вопросу ничуть не удивился, но тоже сослался на конфиденциальность информации об участниках. При этом подтвердил, что подходящие под описание старушки с такими именами на конгрессе были, и предложил ей поискать в гостиницах неподалёку:

— Обычно участники останавливаются в отелях, куда можно дойти пешком. Попробуйте там, может быть, не уехали ещё. Многие остаются после мероприятий погулять по городу…

Бель поблагодарила за совет, разыскала на карте десяток гостиниц в округе и ходила из одной в другую, но только под вечер в последнем маленьком семейном отеле ей подтвердили, что такие старушки действительно были, но выехали в воскресенье по окончании конгресса.

— Ой, как жаль! С ними было так интересно, так много они мне загадок оставили, — воскликнула Бель раздосадованно и понуро побрела к выходу.

— Простите, что вмешиваюсь. Я слышал, вас заинтересовали миссис Дороти Деус и миссис Сат Моргенштерн? — неожиданно спросил её высокий седой мужчина, который читал газету в фойе.

— Да, а вы с ними знакомы? — обрадовалась Бель.

Мужчина встал, вежливо протянул руку для приветствия и кивнул головой. Он был в аккуратном сером пуловере и светло-голубых джинсах, словно только что купленных. На лице его читалась интеллигентность, а лучики морщин вокруг глаз выдавали привычку улыбаться. Бель всегда разгадывала пожилых людей по их морщинам: скорбная складка на переносице — много горя, опущенные уголки глаз — много печали, глубокие морщины на лбу — привычка хмуриться, перекошенный рот — злоба. А человека, много думающего, всегда выдавал взгляд, повёрнутый немного в себя. Именно такой взгляд и лучики добрых морщин позволяли общаться с этим незнакомым ей человеком без опаски.

— Я Константин Гид, историк, философ, религиовед. Приятно, что вас трогает тема мироустройства. Ведь Дороти и Сат говорили с вами об этом?

— Я Изабелла. Да, об этом.

— Вам повезло. Эти две загадочные дамы всегда присутствуют на наших конгрессах, но больше молчат и слушают. Многие пытаются их разговорить, но почти никому это не удаётся. Они отделываются вежливым «Очень приятно, но мы предпочитаем сегодня общаться друг с другом». Однажды, лет пять назад, один молодой человек рассказывал, что ему удалось поговорить с ними после мероприятия. По его рассказу, они спросили, верит ли он сам в бога и какое бы желание он загадал, если бы вдруг бога встретил. Он же, убеждённый атеист, посмеялся и ответил, что пожелал бы стать навеки счастливым. И всё бы ничего, но через некоторое время он оказался в сумасшедшем доме, где пребывает и поныне. Мы навещаем его там. Он твердит упорно, что совершенно счастлив, и иногда умоляет сделать его хоть на мгновение несчастным, но мы бессильны ему помочь. Надеюсь, с вами ничего подобного не случится и вы говорили о чём-то более отвлечённом!

Мужчина внимательно смотрел на Бель, стараясь угадать её реакцию на его слова. То, что он рассказал, дало ей больше понимания, чем страха. Всё подтверждалось. Та же схема, и наверняка что-то молодому человеку подсыпали.

— А вы не знаете, случайно, откуда они? — уточнила она.

— Никто не знает. Но все понимают, что они очень важные птицы. Может быть, даже магистры какого-то серьёзного ордена. У них ведь там внутри всё секретно так, что ни одна разведка не подкопается! А о чём бы вы хотели с ними поговорить, если не секрет? Может быть, я смогу вам помочь? — учтиво предложил мужчина.

— Спасибо, но вряд ли. Я хотела поговорить с ними про суперпрочность, необходимую человеку, чтобы выдерживать все удары судьбы.

— О! Многие так считают! Это извечный вопрос всех религий: почему бог допускает зло! Теодицея! — воскликнул философ.

— Да-да, так они и говорили. Теодицея. Я от них впервые услышала это слово, — подтвердила Бель.

— Что ж, значит, вы стали больше на целую общемировую дилемму, а это очень много. Поздравляю вас!

Изабелле очень хотелось честно ответить: «Вот уж совсем не с чем!», но она сдержалась и осталась в рамках приличий.

— Возможно, я пока этого просто не поняла…

— Возможно. Изабелла, вы торопитесь?

— Да. Я сегодня безумно устала.

— Тогда возьмите мою визитку. Если вдруг почувствуете, что нестерпимо нужно обсудить с кем-то сложные вопросы, такие как теодицея, я готов буду предложить вам свои знания и опыт.

— Спасибо, — искренне поблагодарила девушка.

Изабелла шла домой почему-то успокоенной. Вроде как не нашла тех, кого искала, но само понимание, что старушки такие есть и она не первая попадает в подобную ситуацию, давало ей уверенность в отсутствии необходимости каяться психиатру. Ей повезло явно больше, чем тому несчастному, который оказался в сумасшедшем доме, — всего-то несколько пальцев. Невелика потеря!

Бель медленно брела по парку к дому и наслаждалась тёплым ветром, а значит, она понемногу возвращается в весну. Это была та самая майская неделя перехода к лету, когда крохотные салатовые листочки вдруг неожиданно становятся большими и зелёными. Со всех сторон неслись кошачьи серенады, а на лицах прохожих сияло счастье, которое в это время случается с людьми без всякой причины, просто так. Потому что весна. Бель не прониклась весной, но с удовольствием замечала, как она отражается на лицах. Может быть, скоро всё это непонятное безобразие закончится, и она успеет ещё насладиться пробуждением мира.

Дома, сбросив туфли, она внимательно пересчитала кукольные пальчики на своих ногах. Их по-прежнему было шесть и ни одним больше! Значит, всё это закончилось. Она разгадала тайну, а зелье, которым её опоили, перестало действовать. Всё. Больше пальцы решила не бинтовать.

Сообщение от Влада убеждало, что люди с именами Дороти Деус и Сат Моргенштерн не зарегистрированы в базах Интерпола. Такого ответа она и ожидала. «Неуловимые магистры какого-то серьёзного ордена». В эту ночь Бель обняла своего вредного Саймона и уснула без всякой валерьянки.