Не книжный переплет

Мария Брикер, 2005

Диану вытащила из мусорного контейнера бомжиха. А оказалась она там не без помощи маньяка по прозвищу Мусорщик, которого никак не могут поймать… Теперь девушка старалась не высовывать носа из своего особняка. Но неприятности пробрались и туда: следователь с говорящей фамилией Босяк обвинил Диану в убийстве любовницы мужа. Напрасно она пыталась объяснить, что брак с Павлом был условием завещания отца. А потом ей в комнату поставили огромный букет, и девушка только чудом не погибла от приступа астмы. По словам горничной, цветы заказал Павел…

Глава 4

Родственные души

— Я все тщательно проверил, Вера, нет его нигде. Около дерева следы крови, осколки стекла, но никакого трупа, — сообщил Федор, как только вернулся с разведки. — Живучий оказался, скотина! Да, вот еще что, недалеко от входа в парк я нашел чемодан — но он пустой. Видимо, все вещи бомжи растащили. Сумочка около мусорного бака валялась, открытая, но деньги и документы остались в ней.

— Странно, — задумчиво сказала Вера, — почему он не взял сумочку?

— А зачем она ему нужна? Он же не вор, а убийца, — возразил Федор.

— Я читала все заметки про маньяка-«мусорщика». Он всегда забирал сумочки жертв себе — вероятно, в качестве трофея прихватывал. Почему же он сейчас сумочку оставил?

— Но он же не смог убить, поэтому и оставил, — выдвинул свое предположение Пахомыч.

— Сумочка валялась рядом с мусорным баком, но убийца тогда еще не знал, что Диана не умерла, он думал, что убил ее. Вот если бы сумочка валялась рядом с деревом, тогда это было бы логично, — возразила Вера.

— Да мало ли по какой причине он не взял сумочку? Может быть, хотел взять, но ты его спугнула. Только вот сумочка-то была открыта: либо защелка сама расстегнулась, либо это он ее открыл. Если бы это сделали бомжи, то деньги из нее однозначно бы пропали, — сказал Федор.

— Сумочка действительно могла сама открыться, — подтвердила Диана. — Там такой замок хлипкий, постоянно расстегивается.

— Хорошо бы она сама расщелкнулась, — вздохнула Вера. — Потому что, Диана, если это он ее открыл, то с легкостью узнает, где ты живешь! Объясни, как ты оказалась в парке наедине с убийцей, если должна была быть в это время в аэропорту Шереметьево-2?

— Я живу за городом, в ближнем Подмосковье. В аэропорт должен был отвезти меня муж, но за час до выезда он позвонил мне и сообщил, что неожиданно прилетели очень важные партнеры по бизнесу и он просто не может приехать. Своего шофера он тоже не может прислать, так как он поехал забирать эту делегацию из гостиницы, чтобы привезти ее на переговоры. Времени было в обрез — заказать такси я не успевала, поэтому решила выйти на шоссе и поймать попутку.

— Значит, ты поймала первую попавшую машину на шоссе и в ней оказался маньяк? — уточнила Вера.

— Нет, я не дошла туда. До шоссе из нашего поселка идти около двух километров по проселочной дороге, там я и села в эту машину. Водитель машины притормозил около меня, сказал, что едет от гостей, и предложил подвести меня до шоссе. Я ему сразу поверила. У нас там посторонних почти не бывает, а отдельно стоящих поселков очень много. К тому же чемодан был тяжелым, и я согласилась. Мы разговорились, оказалось, что он тоже едет в аэропорт встречать свою жену. Каждую минуту он смотрел на часы и повторял, что опаздывает. Потом сказал, что знает, как добраться до Шереметьева другой, более короткой дорогой. Я обрадовалась, хотя мне показался странным путь, который он выбрал. Мы подъехали к парку, и у него заглохла машина. Он вышел, надел на себя какой-то старый замусоленный плащ, открыл капот. На улице было уже темно, ни один фонарь не работал, и он попросил меня посветить ему фонариком. Я вышла, а дальше… он схватил меня за горло и начал душить!

— Не нравится мне все это, Диночка. Если бы ты эту машину на шоссе поймала — все можно было бы списать на случайность. Выходит, что он не просто так предложил тебя подвезти! Не исключено, что он давно за тобой следил и ждал подходящего момента. Чем-то ты ему приглянулась, принцесса.

— Может быть, это все-таки случайность и он действительно ехал из гостей?

— В любом случае, если он приезжал к кому-то или следил за тобой, это дела не меняет. Ты видела его лицо, слышала его голос, запомнила его машину — и он не успокоится, пока не убьет тебя. Тебе необходимо уехать, Диана, уехать как можно быстрее и как можно дальше. Ты, кажется, на море собиралась — может быть, есть еще возможность как-то билет восстановить? В Италии ты будешь в полной безопасности. Отдохнешь, успокоишься, а за время твоего отсутствия, возможно, убийцу найдут. Завтра пойдешь в милицию и составишь его фоторобот, опишешь машину…

— Ты поедешь со мной, Вера. Ты в такой же опасности, как и я, наверное, даже в большей, ведь именно ты помешала ему осуществить задуманное, — с жаром заявила Диана.

— За меня не волнуйся, Диночка. Я сумею позаботиться о себе, поверь мне. И не в такие неприятности попадала.

— Но я оплачу поездку, мне будет это очень приятно, тем более, я обязана тебе жизнью, — не отступала девушка.

— Эх, Диана, не уговаривай ее. Даже если бы Верочка захотела поехать, все равно бы не смогла, — тоскливо изрек Федор.

— Но почему? — удивилась девушка.

— У нее загранпаспорта нет, — хихикнул поэт. — И обычного, впрочем, тоже.

— Тогда и я никуда не поеду, — решительно сказала Диана. — Сейчас приедет мой муж, ты поедешь ко мне домой и будешь жить у меня до тех пор, пока убийцу не схватят.

— Я не могу, — растерялась Вера.

— Прекрати, у меня полно места. А мой муж будет только рад принять у нас женщину, которая спасла мне жизнь. У меня мы будем в полной безопасности.

— Но…

— Не спорь со мной. Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится!

— Спасибо тебе, Дианочка, но… посмотри на меня. Я бродяга, лицо без определенного места жительства. Я живу рядом с помойкой, собираю бутылки, сплю на улице, питаюсь из мусорного бака. Мне нет места среди нормальных людей, и я не хочу быть среди них.

— Нормальных?! — удивленно воскликнула Диана. — Прости, я что-то не поняла, кого ты называешь нормальными? «Солнце заглядывает в ямы с навозом, но не оскверняется» — так говорил великий древнегреческий философ Диоген.

— Что? Что ты сказала? — воскликнула Вера.

— Я имела в виду, что хороший человек, попав в любую, даже самую ужасную ситуацию, всегда остается самим собой. Я знаю тебя всего несколько часов, Вера, и не только тебя, но и Федора, и Пахомыча, и вы самые нормальные из всех, кого я знала за всю свою жизнь! Потому что вы не притворяетесь — вам незачем это делать, и я завидую вам. Вы настоящие, а в том мире, где живу я, все пронизано фальшью и завистью, — Диана говорила с надрывом и болью, которые отчетливо читались в ее больших зеленых глазах.

Обеспеченная девочка из хорошей семьи была несчастна и неудовлетворена своей жизнью, и Вера вдруг ощутила, что в ее душе зародилась какая-то непонятная жалость к этой рыжеволосой красавице. Из глубины души поднялась горячая волна, открылась зарубцевавшаяся рана, вспомнилась дочь, на глаза навернулись слезы. В один миг эта немного странная, совершенно чужая девушка стала близка Вере, словно была ее собственной кровью и плотью, родной, понятной и любимой. Еще Вера подумала, что она уже видела эту девочку где-то, только где — вспомнить не смогла.

— Ну вот, кажется, и твой благоверный явился, — услышав шум, сообщил Пахомыч и поспешил к дверям, чтобы встретить вновь прибывшего, но неожиданно был отброшен в сторону мужчиной, который сломя голову ворвался в помещение с выражением крайней обеспокоенности на лице.

— Рыжик!!! — завопил он, как только его безумные глаза сфокусировались на Диане. — Рыжик, что случилось?! Боже мой!!! Почему ты сидишь в этом ужасном месте, замотанная в простыню, как в саван, в окружении этих странных людей?!!

— Познакомьтесь, это мой муж — Павел Сергеевич Зорин, — улыбнулась Диана и поспешила к мужу. — Успокойся, Паша, со мной все хорошо, — Вера с удивлением окинула взглядом мужа Дианы: подтянутый, ухоженный, высокий, привлекательный, но при всей своей моложавости Павел Сергеевич Зорин годился Диане скорее в отцы, а не в мужья. — Садись, дорогой, я тебе все сейчас объясню, — продолжила Диана, взяв мужа за руку и усаживая на стул. — Пахомыч, будьте добры, налейте ему той же ужасной смеси, которую влили в меня. Потрясающее средство, скажу я вам, — такое ощущение, что моя нервная система утратила все свои нервные окончания. Теперь мне уже и не верится, что всего пару часов назад меня пытались убить.

— Тебя пытались убить?! — воскликнул Павел Сергеевич, давясь успокоительным лекарством.

— Да, даже два раза подряд, — хихикнула Диана.

— О, дорогая, как же это? Кто?

— Не знаю, но собираюсь выяснить в самом ближайшем будущем. Предварительная информация — маньяк-«мусорщик», убивший около шести женщин за последний год. А эти люди спасли мне жизнь и помогли. Собирайся, Вера, поехали. Завтра, вернее, уже сегодня, напишем заявление в милицию, а сейчас я хочу домой и спать. Павел, ты успокоился? Машиной управлять можешь?

— Могу, дорогая, не волнуйся, — пытаясь прийти в себя, сказал Павел и обратился к Пахомычу: — Спасибо, что приютили мою жену и оказали ей помощь.

Павел Сергеевич вынул из кармана кошелек, достал оттуда зеленую бумажку и положил на стол рядом с патологоанатомом.

— Уберите деньги, — недовольно пробурчал Пахомыч. — Любой порядочный человек поступил бы так. Всего вам доброго и берегите свою молодую жену, Павел Сергеевич.

— Можете не волноваться, теперь я глаз с нее не спущу. Пойдем, дорогая, — убирая обратно в кошелек купюру, сказал Павел Сергеевич и, окинув странным взглядом Веру, вежливо, но холодно спросил у нее: — Куда вас подбросить?

— Верочка поедет с нами и будет жить у нас, пока убийца не будет схвачен, — ответила за Веру Диана.

— Жить у нас? — растерянно переспросил Павел Сергеевич. — Но, Рыжик…

— Я сказала, дорогой, что Вера будет жить у нас, — тоном, не терпящим возражений, сказала Диана и, взяв Веру за руку, потащила ее к двери.

Вера поплелась за девушкой, на ходу схватила свою еще не просохшую одежду и удивилась во второй раз. Невооруженным глазом было видно, кто в этой семье хозяин. Принцесса явно имела большую власть над своим супругом, и он, сильный с виду мужчина, который был гораздо старше и опытнее своей жены, безропотно выполнял все ее приказы. Именно приказы, скрытые от посторонних вежливым обращением «дорогой».

Как два приведения — бледные от усталости, растрепанные, завернутые в белые простыни, — они вышли из дверей морга на улицу, перепугав до смерти дворника, который уже приступил к своим утренним обязанностям. С перепугу он бросил метлу и с диким воплем бросился наутек, переполошив своим криком еще не проснувшихся птиц. Повеселившись немного этому обстоятельству, Вера с Дианой сели в машину и мгновенно уснули, крепко обняв друг друга, на заднем сиденье авто.