Не овладеешь ветром

Мария Берестова, 2023

Девушка становится военным трофеем князя, который хочет сделать из нее свою наложницу. Однако она с такой судьбой не согласна и будет бороться до тех пор, пока не отвоюет свою свободу.Остросюжетная любовная повесть с хэппи-эндом; тропы "от врагов к возлюбленным" и "противостояние характеров"; до тега "здоровые отношения" персонажи немного не дотянули, но тут не будет ни близости по принуждению, ни сомнительного согласия; 16+ за недетализированный пиратский набег и угрозы насилия; несгибаемая героиня, которая не сдастся и не сломается; эмоциональные качели: вам вслед за героиней будет постоянно казаться, что герой вот-вот сорвется и станет насильником; нет, у героя есть мозги, он справится за своими внутренними демонами и приятно вас удивит.

Глава третья

Ньонец опомнился первым: губы его растянулись в довольной предвкушающей улыбке. Промокшая насквозь нижняя рубашка Нари была почти прозрачной и демонстрировала достоинства её фигуры во всей красе.

Нари было попятилась; но там, сзади, осталась открытая хата, в которой, возможно, были ещё ньонцы. Сориентировавшись, она сделала рывок в сторону, в попытке обогнуть противника и сбежать от него в лес.

Не преуспела; ньонец оказался неожиданно стремительным для такого массивного на вид мужчины, и успешно перехватил её за талию. Нари невольно вскрикнула, пытаясь вырваться; ньонец что-то заговорил на своём, судя по тону — совершенно похабное.

Нари извертелась и пнула его в колено; тот разразился потоком брани, но не отпустил.

План «по-быстрому сбежать» совершенно провалился: сзади раздались другие мужские голоса. Нари вывернулась, насколько ей позволял хват противника, и сумела оглянуться.

Боже мой!

Их было человек пять, и все они глядели на неё весьма недвусмысленно.

«Лучше б я всё же под пристанью утопла!» — в сердцах подумал Нари, с отчаянием понимая, что от этих ей не сбежать.

Лихорадочно переводя взгляд с одного на другого, она пыталась найти хоть какой-то выход — может, тут найдётся слабое звено или хоть сколько-то благородный человек?

«Благородные люди не ходят в пиратские набеги», — не вовремя напомнил разум, но Нари отмахнулась от его доводов.

Среди ньонцев она заметила знакомое лицо — единственный юноша в теперешней компании в прошлый раз сопровождал рыжего князя. Он моложе остальных и выглядит приличнее, может, удастся попросить его о защите?

…юноша, к слову, как раз и говорил сейчас что-то сухо и сдержанно. Нари в потоке его речи определённо различила поминаемого им Кьерина — ох, в самом деле, этот рыжий тут за главного, может, это ей поможет?

Речь юноши, однако, не произвела впечатления на его товарищей. Ньонец, который держал Нари, хохотнул за её спиной и ответил что-то дерзкое и наглое — другие ньонцы заржали в ответ, кроме юноши. Нари уже хотела было обратиться к нему — вдруг защитит, попытка не пытка! — но он, поморщившись, досадливо взмахнул рукой и ушёл.

«Если я сейчас вцеплюсь в этого ногтями и брыкнусь, — лихорадочно размышляла Нари, — возможно, он меня от неожиданности упустит, и тут-то я рвану?»

Не то чтобы босые ноги повышали шансы удачного забега к лесу, не то чтобы мужики вокруг производили впечатление людей, которые медленно бегают. Но Нари не позволяла отчаянию окончательно захватить её, и бросила все душевные силы на эту мысль: любой ценой вырваться и сбежать! Только бы подгадать правильный момент!

Боевые её мысли, впрочем, были прерваны самым прозаичным образом: с гоготом переговаривавшийся о чём-то со своими ньонец, наконец, договорился, и приступил к делу. Нари закоченела от ужаса и омерзения, почувствовав, как грубые сильные руки…

Дрожь отвращения прошла по её телу.

«Нет, нет, нет, Божечки, пожалуйста, нет!» — зажмурившись, взмолилась она, не зная, где найти мужество, чтобы выдержать то, что с ней теперь непременно произойдёт.

Молитва её была прервана резким недовольным голосом, что-то выговаривающим по-ньонски.

Узнав этот голос, Нари изумлённо распахнула глаза: это был тот рыжий!

Он зло и холодно взирал на державшего её ньонца, и тот, прекратив активно её лапать, жёстко и хлёстко что-то ответил.

Рыжий был немногословен: он обронил лишь пару сухих коротких слов, похожих на треск молний в небе.

Нари почувствовала, как руки ньонца дрогнули на её теле. Он, впрочем, тут же овладел собой и ответил: уже не так дерзко, и даже с некоторой почтительностью в голосе, но упрямо и уверенно.

Рыжий ничего не сказал, но взгляд его переместился на Нари, после чего загорелся опасными жгучими огоньками. Под этим осмотром ей сделалось противно — он как будто оценивал, стоит ли она того, чтобы за неё вступаться, — но он был теперь её единственным шансом, поэтому она, переступив через гордость и страх, попыталась склонить его мнение в свою пользу.

— Пожалуйста… — тихо попросила она, устремив на него полный мольбы взгляд.

Он поднял глаза; ей опять почудилось в нём что-то хищное и птичье. Когда он заговорил, его мягкий певучий голос дико контрастировал с жёстким и непримиримым выражением лица:

— Мне показалось, Нари, — спокойно утвердил он, — что ты сама предпочла общество этих господ.

— Нет, нет! — отчаянно замотала она головой и взмолилась: — Прошу вас!..

Хохот ньонцев ударил ей по нервам и гордости, но они тут же заткнулись под грозным взглядом своего предводителя.

Он сделал по направлению к ней несколько шагов; Нари почувствовала, как напрягся державший её ньонец, затем заговорил что-то оправдывающимся тоном и разжал руки, делая от неё шаг назад и в сторону.

Губы рыжего чуть скривились. С ироничной интонацией он сообщил Нари:

— Гарт говорит, что ты не похожа на мою наложницу. А я, право, — он сделал ещё пару шагов и подошёл к ней вплотную, разглядывая её с насмешливостью, — и сам не уверен, что мне нужна такая непослушная наложница.

Один из знавших ниийский ньонец перевёл его слова остальным, и все они снова заржали. Губы рыжего тоже дрогнули улыбкой.

«Ему весело!» — зло и отчаянно подумала Нари.

У неё рухнула вся жизнь, она с ума сходит от ужаса и боли, у неё нет никаких шансов на спасение — а ему весело!

Он тут стоит и решает, какова теперь будет её судьба: самому ли изнасиловать, отдать ли на потеху своим людям или убить, — и ему, видите ли, весело!

Она опустила взгляд, чтобы скрыть от него свой гнев и страх.

— Так что, Нари? — любезным тоном переспросил он, поднимая руку и приподнимая её лицо за подбородок, чтобы всё же взглянуть в глаза.

Нари хотелось сбросить его хватку и отскочить — это было вполне возможно, за её спиной теперь была пустота, а он не держал силой, лишь придерживал, — но она побоялась злить и провоцировать его. В конце концов, он сейчас был единственным, что стояло между ней и этими похотливыми скотами!

— Будешь послушной наложницей? — требовательно спросил рыжий, настаивая на прямом ответе.

Зажмурившись, Нари всеми силами пыталась вытолкнуть из своего горла спасительное: «Да».

Выбор был безумно очевиден: лучше уж один этот князь, чем его воины. Ей нужно хвататься за эту возможность и радоваться, что она настолько ему приглянулась, что он готов дать ей ещё один шанс.

Нужно было просто сказать это «Да», но всё внутри неё противилось этой капитуляции. Она предпочла бы умереть — но кто ей теперь позволит умереть? Нужно было решаться там, под пристанью, а не тешить себя пустыми надеждами на побег. Но нет, она оказалось глупой, она рискнула — и теперь проиграла всё.

Дрожа от унижения и беспомощности, Нари даже открыла было уже рот, чтобы согласиться — но так и не произнесла ни звука. Обречённо сжавшись в ожидании последствий своей непокорности, она взмолилась о том, чтобы просто умереть здесь и сейчас.

— Впрочем, да, чего я ждал, — тихо пробормотал рыжий, и вдруг, сильным рывком, толкнул её куда-то в сторону.

От неожиданности и страха Нари вскрикнула и вскинула руки, пытаясь прикрыть лицо; спина налетела на что-то жёсткое — должно быть, стена сарая! — и бежать куда-то оказалось поздно, потому что справа и слева ей преградили дорогу увитые богатыми татуировками руки.

Переведя взгляд вперёд, Нари вздрогнула от ужаса: ястребиные тёмно-жёлтые глаза оказались прямо перед ней.

— Матерь Божья… — одними губами выговорила Нари, осознав, что насиловать её будут прямо здесь и сейчас.

«Ударить в пах!» — пришла спасительная мысль, но рыжий предвосхитил эту попытку, прижав её к сараю вплотную.

— Дурочка, — тихо и укоризненно сказал ей князь, наклонившись к её уху. — Вот чего тебе в каюте не сиделось?

Левая рука его мягко прошлась по её скуле; она сжалась от страха и снова зажмурилась. Скорее кожей, чем слухом, почувствовала, что он вздохнул.

— Обними меня за шею, — вдруг потребовал он, и от неожиданности она распахнула глаза — чтобы тут же снова зажмуриться, потому что его лицо было близко-близко к ней, настолько близко, что она ощущала ресницами его дыхание, и ей сделалось совсем уж страшно.

— Или делаешь, как говорю я, — жёстко и тихо поставил альтернативу он, — или я теперь же ухожу.

Дрожь неконтролируемого ужаса прошла по её телу, и она поскорее выполнила его приказ, и даже вцепилась в него изо всех сил, вспомнив, что лучше уж один он, чем все они.

Он тихо рассмеялся, явно уловив подоплёку терзавшего её выбора, но звук его смеха тут же потонул в гоготе окружающих их ньонцев, о присутствии которых Нари почти уже забыла — так тихо они стояли вокруг.

Теперь же тишина эта сменилась смешками, хлопками, одобрительными и поощрительными криками… и Нари вдруг осознала, что со стороны все эти обжимания у сарая выглядят так, как будто бы князь её целует, а она — она, видите ли, отвечает ему страстными объятиями!

От унижения и стыда она мучительно покраснела.

Он всё-таки нашёл способ выставить её в их глазах покорной наложницей.

Нервы её совсем отказали ей служить. Она, наверное, упала бы, но, к счастью, за спиной была стена, а руками она вцепилась в князя, и тем держалась. Дрожь, впрочем, ей подавить так и не удалось.

— Да ты ж совсем замёрзла… — вдруг обнаружил князь.

«И это я у него дурочкой выхожу!» — обиженно подумала Нари. Этот идиот глазел на неё минут пять и прекрасно видел, что она одета в одну тонкую рубашку, и что и та-то совершенно насквозь мокрая! Но нет, конечно, её прелести интересовали его больше подобных ничего не значащих мелочей!

Князь, впрочем, поспешно начал реабилитироваться, высвобождаясь из собственного кафтана и напяливая его на неё. Она не стала возмущаться и даже сама пролезла руками в рукава — кафтан после него казался таким тёплым, а она, и впрямь, продрогла до костей. Наплевать, что в таком виде она выглядит в высшей степени покорной наложницей — зато теплее! Ногам, конечно, всё ещё холодно и больно, но хоть телом чуть-чуть согреться!

Тщательно застегнув на ней все пуговицы, князь отдал своим несколько приказов — по тону было слышно, что это именно приказы, и весьма сердитые. Нари с удовольствием понаблюдала, как окружающие её мерзавцы кланяются и расходятся.

Мысль о том, что главный-то мерзавец никуда не денется, она старательно от себя гнала. Проблемы нужно решать по мере их поступления.