Хитрости алмазной леди

Марина Серова

Как обычно, когда расследование заходило в тупик, частный детектив Татьяна Иванова бросила свои магические «косточки». На сей раз они выдали нечто, идущее вразрез со всякой логикой: не ищите объяснение в личных связях и отношениях. А Таня, пытаясь найти похитителя драгоценностей четырех одиноких дам, шла именно таким путем – общие знакомые, любовники, нынешние и прежние, обиженные родственники. И вдруг – щелк! Сработало знаменитое Танино чутье, и сыщица оказалась у порога модного женского салона «Алмазная леди»…

Глава 2

Сразу из отдела Кирьянова я направилась на поиски квартиры суперспеца по замкам и сигнализации. Проживал он хоть и не в центре, но и не в самой заброшенной части Тарасова, что указывало на то, что в деньгах у него острой необходимости не было.

Насколько я могла понять по адресу, дом этого вора-медвежатника располагался на пересечении Волынской и Стрельной улиц. Туда-то я и направила свою «девятку».

«Интересно, этот ли тип обворовал все четыре квартиры или нет? — спрашивала я себя. — Если он, то почему до сих пор он в течение нескольких лет не предпринимал никаких попыток ограблений, по крайней мере, если верить словам Кири? Может, тщательно все планировал и выбирал жертв посолиднее — для этого как раз нужно время? А заодно и усыплял бдительность милиции, надеясь, что про него там окончательно позабудут».

Еще находясь «в гостях» у Володи, я решила, что стоит проследить за этим типом. Если он действительно такой уж спец в своем деле, то, кроме него, совершить все последние кражи просто некому. И, стало быть, теперь он должен заниматься сбытом краденого.

Хорошо ориентируясь в городе, я без труда нашла нужный мне дом и, чтобы не светиться, стала искать место для парковки своей машины. Выходить из нее я совершенно не была настроена, так как мороз, начавшийся утром, не только не спадал, а напротив, усиливался. Учитывая то, что в квартиру к медвежатнику мне попасть все равно не удастся, а сидеть у двери не имеет смысла, тем более что я знаю, как выглядит объект наблюдения, наилучшим вариантом было именно наблюдение из машины.

«Кстати, а как зовут ворюгу? — неожиданно всплыл вопрос. — Что-то я совершенно не обратила внимания на его имя, когда просматривала бумаги. Или, может, все же обратила, но, пересмотрев чуть ли не всю Кирину картотеку, запуталась в кличках и именах».

Остановив машину, как мне показалось, в самом удобном месте — за гаражом, но так, чтобы из нее было хорошо виден подъезд дома, я полезла в сумочку и достала досье на вора.

«Ага, значит, вора нашего величать Геннадием Генриховичем Биссом. Звучное имечко. Да и явно не русское, фамилия какая-то германско-швейцарская», — сделала я вывод.

И точно, в графе национальность значилось — «немец». Далее шло краткое описание совершенных сим выдающимся медвежатником преступлений, а также приговор суда, который и был уже приведен в исполнение. Теперь тридцатилетний Геннадий Бисс совершенно свободен, правда, не известно, насколько долго.

Еще раз я взглянула на фотографию вора. Что ж, физия вполне симпатичная: четкие германские черты лица, светлые волосы, зачесанные на левую сторону, маленькие ушки, почти кукольно аккуратные.

Самой же запоминающейся чертой его внешности были брови. У обычного человека они, как правило, имеют тот же цвет, что и волосы, тут же был явный контраст: при белых волосах брови мужчины были невероятно черными и густыми, из-за чего взгляд его казался весьма тяжелым, но в то же время и интригующим.

«Да он красавец, — решила я. — Не знай, что он вор, вполне могла бы и клюнуть на такого. Мне ведь нравились мужчины с какой-то изюминкой и яркой отличительной чертой. Этот же вполне импозантен».

Еще с минуту полюбовавшись на фотографию красавца-мужчины, я отложила ее в сторону, совершенно уверенная в том, что уж такого-то человека я узнаю и с закрытыми глазами.

Затем, немного понаблюдав за подъездом, решила занять свободное время советом со своими двенадцатигранными косточками. Достав их из «бардачка» машины, откуда они уже практически не вынимались, так как я постоянно была в разъездах, я потрясла кости в руках и высыпала их рядом на сиденье. Выпала комбинация: 1+21+25. Это могло значить только одно: «Уменьшение Ваших доходов связано с помощью другим людям».

«Да, — вздохнула я. — Кажется, скоро придется раскошелиться и достать из заначки отложенные сбережения, чтобы помочь себе, хорошей. Впрочем, а почему бы и не потратить деньги, особенно если на что-то стоящее», — успокоила я сама себя и с надеждой уставилась на дверь подъезда.

Впрочем, надежды мои быстро улетучивались — в такой мороз ни один дурак не рвался покидать свое теплое убежище. За час с небольшим из дома выходила только одна старушка да мальчуган-подросток, посланный за чем-то в магазин. Чем дальше, тем больше во мне крепла мысль, что этот самый Бисс сегодня вообще никуда не отправится или же, наоборот, уже давно куда-то отбыл.

«Может, поехать сейчас домой, а завтра с утра начать слежку? — мухой зудела в моей голове мысль. — Ведь я даже не уверена, что Бисс сейчас дома. Вдруг он покинул квартиру еще утром, а придет совсем поздно, я же вынуждена тут мерзнуть, голодать, изнывать от скуки».

Совсем уж было придя к выводу, что зря я сегодня затеяла слежку, я вставила ключ в замок зажигания и, кинув последний взгляд на дверь подъезда, нажала на газ. В следующую же минуту я отпустила эту педаль и резко надавила на тормоз. Из подъезда вышел кутающийся в серую дубленку мужчина.

«Вдруг это он?»

Протерев рукой запотевшее изнутри стекло, я чуть ли не носом уперлась в него, чтобы разглядеть лицо вышедшего. Он же, словно назло, повыше поднял воротник и спрятался за ним едва не по самые уши, а сверху его накрывала мохнатая шапка.

«Как же проверить? — нервничала я. — Может, выйти и что-то спросить у него, ведь он меня не знает? Подойдет даже стандартное „который час?“»

Не успела я принять решение, как из того же подъезда вышел еще один мужчина, оторвать взгляд от которого было буквально невозможно. В тридцатиградусный мороз он был одет очень легко — в короткую кожаную куртку и прямые черные джинсы. На голове у него напрочь отсутствовал всякий головной убор, от чего белые прямые волосы развевались на ветру. Он шел, гордо вскинув голову, словно сейчас стоял июль на дворе.

Я невольно залюбовалась этим статным парнем, уже прекрасно зная, что это именно тот, кто мне и нужен.

«И зачем только люди так уродуют себе жизнь, от рождения имея все, что нужно», — мелькнула неоспоримая мысль, но развивать ее было некогда.

Подышав на закоченевшие руки, я вновь принялась заводить машину, теперь уже для того, чтобы последовать за объектом, который вроде как никуда и не торопился. Он спокойно, но бодро дошел до гаража, открыл его и вошел внутрь.

«Так, значит, мы имеем машину. Отлично, не придется пробираться на своей там, где ходят одни пешеходы».

Порадовавшись тому, что покидать теплое местечко мне не придется, я стала ожидать, когда Геннадий разогреет мотор своего автомобиля. Это случилось весьма быстро. Уже через десять минут из гаража выехал темно-синий «Москвич», затем из него вылез мой преследуемый, закрыл гараж и покатил в неизвестном пока мне направлении.

Я последовала за ним, радуясь, что пришел-таки конец моему затянувшемуся бездействию.

Мы пересекли несколько безлюдных улиц, затем повернули в сторону матушки Волги. И тут Геннадий начал петлять по таким закоулкам, что мне даже и не снились. У меня невольно промелькнула мысль, что он заметил слежку, ведь машин, как и людей, на улице сегодня было явно маловато. Но, подумав так, я решила тут же, что в этом случае он увеличил бы скорость.

Наконец мой преследуемый остановился у подъезда красной кирпичной трехэтажки, заглушил мотор и направился в дом. Я последовала за ним. Стараясь не потерять из виду поднимающегося по ступеням мужчину, я осторожно выглядывала из-за перил.

Геннадий остановился на втором этаже и нажал на кнопку звонка. Ему открыли сразу же. Я смогла увидеть только длинные стройные ноги — и более ничего. Но и без того было понятно, что Бисс прибыл к девушке.

«Ну и как тут можно узнать что-то интересное, — невольно разозлилась я. — То ли дело летом, когда никто по квартирам не прячется, а встречается с кем нужно на улице или в парке. Э-эх».

Вздохнув пару раз, я поежилась и побрела назад в машину — не торчать же мне теперь под дверью. Все равно на чай не пригласят, а слышать через стены я не умею.

Салон моей «девяточки» за какие-то пять минут уже успел промерзнуть. Пришлось включить печку.

«Ну и что теперь делать? Ждать, когда он появится вновь? — спрашивала я себя. — А толку? Это может быть его подружка. К тому же в такую погоду он вряд ли решится отправиться по делам. Сейчас все, как крысы, по норам сидят, никого днем с огнем не найдешь. Может, и мне пока домой отбыть?»

Не зная толком, как поступить, я просидела в машине минут пятнадцать. Этого времени как раз хватило на то, чтобы дама Геннадия оделась и они, теперь уже вместе, направились в его машину. Бисс еще у самого подъезда предложил девушке руку, на которую она сразу же оперлась, а потому теперь гордо вышагивала рядом. Голова у нее, так же, как и у него, была непокрыта, и курчавые, скорее всего завитые волосы небрежно распались по плечам и то и дело поднимались в воздух ветром.

Мне было ужасно интересно, куда теперь эта сладкая парочка намерена направиться, и я, естественно, отбросила мысли о возвращении домой, а поспешила вслед за «Москвичом».

К моему удивлению, Бисс привез свою даму в магазин, причем не в так себе лавочку, а в очень дорогой бутик. Там, насколько мне было известно, продавали различные вечерние платья и мужские костюмы. Что же касается цен, то от них запоминались только нули.

«Наверняка решил сделать подарок своей даме, — решила я и усмехнулась. — Еще бы, с таким деньгами можно себе это позволить».

Едва Геннадий со своей спутницей вышли под ручку из машины и направились к магазину, я тоже выбралась из своей верной «девяточки». Нужно же посмотреть, что они там купят. Закутавшись поплотнее в свою шубку, я выпустила локон из-под шапки и прикрыла им глаза, надеясь, что в таком виде они меня вряд ли запомнят, а потом смогут узнать.

Войдя в магазин, мне пришлось сразу же откинуть воротник, так как тут было сильно натоплено и все продавцы-консультанты похаживали в кофточках и рубашечках с короткими рукавчиками, коротких юбочках или тонких брючках. Невольно им позавидовав, я отыскала взглядом ранее вошедшую чету и краем глаза стала за ними наблюдать.

Дама Геннадия успела уже снять с себя свою шубку и теперь прохаживалась по магазину, демонстрируя всем свое стройное тело, обтянутое черным трикотажным платьем с длинными разрезами. Она с любопытством рассматривала висящие в ряд вечерние платья, а ее кавалер что-то ей мило нашептывал. Я решила подойти поближе, чтобы услышать, о чем они беседуют.

— У меня возникает ощущение, что тебе все равно, в чем я буду одета, — томным голоском пела красавица.

На это Геннадий улыбнулся и ответил:

— Совершенно все равно. Ты нравишься мне в любой одежде, а еще больше без нее, — последние слова были сказаны чуть тише.

Я едва не сплюнула от такого сюсюкания, но все же, преодолев отвращение к такому пошлому проявлению чувств, стала слушать дальше. Ребятки перекинулись еще парой однотипных фраз по этому же поводу, никак не решаясь купить что-то конкретное. Наконец Геннадий сказал:

— Все, берем вот это платье. У меня для него как раз пара прелестных вещичек найдется, думаю, тебе понравятся.

«Вот оно, — едва не подпрыгнула я от услышанного. — Значит, все же краденые драгоценности пока у него, и он, кажется, собирается подарить что-то из драгоценностей своей обожаемой. Как бы на них взглянуть?»

Прекрасно понимая, что это не такая простая задача, я решила попытаться узнать, куда они собираются пойти.

И тут мне на глаза попалась молоденькая продавщица, направляющаяся как раз к моей парочке. Я перехватила ее по пути и, отозвав в сторону, попросила разузнать у нужных мне покупателей, для какого случая они покупают вещь. Естественно, за услугу мне пришлось сунуть продавщице кругленькую сумму, но дело того стоило.

Через пару минут я уже слушала возбужденный разговор моей подкупленной продавщицы с клиентами. Девочка оказалась на редкость сообразительной и моментально раскрутила парочку на разговор.

— Вам приглянулось именно это платье?! Прекрасный выбор. Оно как раз подходит для светского ужина. Впрочем, для чего именно вы собираетесь купить вещь? Может быть, я порекомендую вам что-то из запасов магазина? У нас многие так делают: сразу называют место, куда собираются пойти, а мы показываем им все, что для этого подходит, — трещала она без умолку.

Причем ее даме трескотня явно нравилась, так как она во все глаза смотрела на продавщицу и кидала вопросительные взгляды на своего кавалера. Тот понял намек моментально, а потому пояснил:

— Мы собираемся в ресторан «Лазанья».

— Днем или вечером? — спросила сообразительная консультант-продавщица, даже не глядя в мою сторону.

— Завтра, ближе к вечеру, — радостно произнесла девушка и немного засмущалась.

— Ага. Тогда могу порекомендовать вам одну коллекцию, но она у нас находится в другом крыле. Эти вещи как раз больше всего подходят для посещения хорошего ресторана.

Сразу после этого продавщица повела парочку к другой секции, на ходу рассказывая им о моделях и фасонах, наиболее часто покупаемых и не так давно вошедших в моду. Я же, выяснив на сегодня все, что мне было нужно, покинула этот миленький магазин, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.

Теперь мне необходимо было приготовиться к завтрашнему вечеру самой. Сев быстренько в свою машину, я завела ее и покатила к дому, в глубине души радуясь, что в такое время года наконец удастся выбраться в приличное место. Я, конечно, понимала, что одна туда пойти просто не смогу, ведь это будет выглядеть не совсем прилично, но у меня уже возникла кое-какая мыслишка. Ее только надо обдумать со всех сторон.

* * *

Приехав домой, я первым делом распахнула свой шкаф, перебирая все имеющиеся в нем вещи и прикидывая, что бы подошло для даннного похода. Ничего подобного в поле моего зрения не попадало — стало быть, косточки были правы, предсказывая мне вынужденную трату денег.

Поняв, что покупка новых вещей неизбежна, я перешла к следующему пункту подготовки, а именно позвонила Гарику Папазяну. Он моему звонку несказанно обрадовался, что и понятно, ведь я для него всегда была светом в оконце.

— Наконец ты вспомнила о своем преданном старом друге, огонек моего сердца! — буквально расстилался он передо мной. — Я без тебя иссох, как тополь в пустыне.

— Скорее уж замерз, — усмехнулась я на его витиеватые речи. — Учти место и время года.

Гарик со мной согласился и тут же принялся уговаривать встретиться с ним. А мне это-то как раз и было нужно. Я ненавязчиво предложила ему посетить завтра вечером ресторан «Лазанья», на что он мне ответил:

— С чего это тебя потянуло на швейцарскую кухню, Таня-джан? Никак опять что-то затеваешь, а мне ни слова. А я ведь ради тебя горы могу свернуть и…

Я усмехнулась и слегка отодвинула телефонную трубку от уха, прекрасно зная, что сейчас последует перечисление того, как трепетно и нежно ко мне относится Гарик, что именно он отдал бы за то, чтобы быть рядом со мной, и прочее и прочее. Когда же в трубке стихло, я смогла ответить на лавину заверений и комплиментов:

— За твое любвеобильное и благородное сердце я тебя и люблю, Гарик. Ну так как насчет ресторана «Лазанья»? Если ты против, я приглашу туда кого-нибудь другого.

Сказав это, я наперед знала, что Гарик моментально вспыхнет. Так и получилось.

— И ты можешь променять настоящего мужчину на какого-то там шмендрика! — воскликнул Папазян. — Разве его общество может сравниться с моим?

«Это уж точно, не может», — вставляла я про себя по ходу его речей.

— Раз ты хочешь в этот ресторан, мы пойдем туда, хоть я и совершенно не в восторге от тамошней кухни. Но ради тебя я готов вытерпеть и недоваренное мясо, и плохо прожаренную рыбу, и…

«И все, что угодно, еще, лишь бы иметь возможность хоть иногда трогать мои ноги и пожирать глазами грудь», — опять же про себя заметила я.

Наконец перечисления Папазяна закончились, и мы смогли обговорить время, когда он заедет за мной. Потом мне, правда, пришлось еще немного послушать жаркие восточные комплименты, но я стоически вытерпела и эту порцию.

Теперь можно было отправляться и за покупками, тем более что времени до закрытия магазинов осталось не так уж и много. Ехать в тот салон, где Геннадий Бисс одевал свою пассию, я, конечно, не собиралась, предпочтя посетить бутики и магазины поближе.

Там я прикупила себе все, что сочла необходимым: длинное бархатное вечернее платье с болеро, отделанным мехом, короткие полусапожки и маленькую бархатную сумочку. Тратиться на прочие аксессуары и бижутерию я не стала, решив, что пора бы уж опробовать для выхода в люди то, что у меня имелось. Причем были у меня вещицы вполне приличные, не роскошные, конечно, но, по крайней мере, подобранные со вкусом.

Что же касается прически, то я решила, что эту проблему возложу на свою подругу Светку, даже кличка у которой была соответствующая — Парикмахерша. Так ее звали почти все в доме за то, что она умудрялась соорудить прическу почти на лишенной волос голове.

Вернувшись из магазина, я сразу отзвонилась ей и договорилась, что она придет ко мне ближе к вечеру и сделает укладку. Теперь оставалось лишь одно: еще раз внимательно изучить списки украденных вещей, чтобы не ошибиться. Впрочем, с последним я, пожалуй, загнула, так как одна и та же вещь может быть описана по-разному, но все же я должна была хотя бы в основных чертах знать, что искать.

* * *

— О, Таня-джан, да ты просто пэрсик! — пожирая меня взглядом, воскликнул Папазян, как только я открыла ему дверь.

К его приходу я уже успела полностью преобразиться: облачилась в новое платье, с помощью Светки сделала укладку и макияж и теперь совершенно не была на себя похожа. По крайней мере, на себя обычную, но именно этого я и добивалась.

— С такой красотой не только в ресторан или на вечер танцев, а на королевский бал отправляться можно, — не уставал восхищаться Гарик. — Неужели ты только для меня старалась?

«Как же, для тебя. Неужто мне заняться нечем больше», — нашептывал мне ехидный внутренний голос, но я упрятала его подальше и кокетливо произнесла:

— Ну должна же я соответствовать такому очаровательному мужчине.

Наивный Папазян расплылся в широкой улыбке. Я взяла свою сумочку, накинула шубку, и мы направились в заказанную щедрым кавалером машину, на которой он за мной и прибыл. Поскольку адреса ресторана я не знала, то во всем положилась на Гарика, прекрасно понимая, что он уже успел даже заказать столик. Что касается женщин, а особенно меня, он всегда все делал именно так, как и положено галантному кавалеру.

И я ничуть не ошиблась, так как через двадцать минут мы были у дверей ресторана. Гарик помог мне выйти из машины и предложил руку.

При входе в главный зал нас встретил метрдотель, принял нашу одежду и проводил до столика. Мы сели, и Гарик принялся изучать меню. Я же, доверившись его вкусу, стала изучать публику, вскоре убедившись, что Геннадий Бисс и его дама пока еще не появились.

Папазян поинтересовался у меня, что я желаю, и мы сделали заказ. Пока нам его готовили, Гарик принялся напевать мне свои обычные серенады, которые я уже знала наизусть, но вынуждена была слушать, удерживая на лице натянутую улыбку. Хорошо еще, что почти сразу появились те, кто мне был нужен, и я теперь слушала сладкоголосого Папазяна вполуха.

Теперь мне удалось рассмотреть Геннадия Бисса во всей его красе. Сегодня он был в черных, плотно прилегающих к ногам прямых брюках, белой рубашке и кожаной жилетке. Волосы тщательно зачесаны назад, глаза сияли счастьем. Его дама была затянута в длинное темное, расклешенное книзу платье с глубоким вырезом. Самое же главное: у нее на шее, на руках и в ушах сверкали украшения, рассмотреть которые издалека было невозможно.

— Что ты там все высматриваешь? — отвлек меня Гарик, прикоснувшись своими ручищами к моей кисти. — Или тебе не интересно мое общество?

— Напротив, — улыбнулась я. — Ты прекрасный рассказчик, просто я так давно нигде не была, что с интересом рассматриваю окружающих.

Этот ответ, кажется, удовлетворил Папазяна, и он принялся описывать мне, как мы могли бы великолепно проводить вечера, если бы я не отказывалась от встреч с ним. Я молча кивала, все время улыбалась, успевая бдительно следить за действиями Геннадия и его дамы. А те в отличие от меня время, кажется, проводили великолепно: они сделали заказ, потом Бисс купил даме букет белых роз и еще подарил что-то такое, от чего его спутница вся зарделась.

«Вот надо же, везет некоторым, — невольно вздохнула я. — Этот тип хоть и медвежатник, но такой галантный кавалер».

Впрочем, и к моему собственному кавалеру в данный вечер претензий быть не могло, но все же я почему-то завидовала сейчас этой парочке, которая была счастлива от одного только созерцания друг друга. Пришлось поругать себя за посторонние мысли и настроиться на рабочий лад. Как-никак а я сюда не деликатесы есть пришла, а следить за Геннадием и попытаться выяснить, краденые ли вещи украшают сейчас его пассию.

Чтобы выяснить это, мне просто было позарез необходимо приблизиться к воркующим голубкам. Немного подумав, я, кажется, нашла способ.

— Гарик, — мило улыбаясь, повернулась наконец я к Папазяну.

Он сразу же расцвел и расправил плечи:

— Да, звезда моего сердца…

— Почему в этом ресторане совершенно не играют спокойную ритмичную музыку?.. Ну, например, такую, под которую можно было бы танцевать парами.

Я еще раз очаровательно улыбнулась и наивно захлопала длинными пушистыми ресницами. Гарик на мою уловку клюнул, тем более что это был простейший способ оказаться как можно ближе к моему телу.

«Ладно, как-нибудь уж стерплю, — решила я. — Главное, чтобы и эти голубочки тоже решили потанцевать, иначе вся моя затея рухнет».

Желая угодить мне, а также и самому себе, Папазян заказал какой-то вальс, и мы вышли на место для танцев первыми. Все прочие сначала лишь издали наблюдали за нами, а так как мелодия бесконечно повторялась, о чем позаботился мой милый Папазян, постепенно стали присоединяться к нам. В конце концов минут через пять медленно кружились по залу практически все посетители ресторана.

«Ну же, балбес, что ты ее не пригласишь? — нервничала я, видя, что Бисс спокойно любуется на свою даму, которая в свою очередь наблюдает за танцующими. — Неужели не видишь, что она тоже не прочь повальсировать? — злилась я все больше, даже не обращая внимания на то, что руки Гарика медленно стали скользить по моей спине. — Ну ты, увалень, поторопись».

Наконец, то ли благодаря моим мольбам, то ли по какой еще причине, Геннадий пригласил-таки свою даму, и они медленно направились в нашу сторону. Мой взгляд словно крючком зацепился за тело его спутницы и шарил по нему, пытаясь рассмотреть драгоценности. Ура, ребятки расположились с нами по соседству! Но тут несносный Гарик стал меня отвлекать своими поглаживаниями, не давая как следует рассмотреть украшения.

«Убить бы этого героя озабоченного», — злилась я, но терпела.

Сейчас для меня куда важнее были драгоценности, действительно очень дорогие и явно с настоящими камнями. На шее у девушки красовалось золотое колье, с которого дождем свисали мелкие капельки, выточенные из бриллиантов, точно таким же был и браслет, что говорило о том, что вещи эти — комплект из одной коллекции. А вот кольца и серьги были немного иными. Золотые кольца с изумрудами довольно массивные, а серьги — верх изящества, выточенные из какого-то темного камня, похоже, сапфира, кристаллики, соединенные между собой тонкой серебряной оправой.

Я стала вспоминать, было ли в описаниях что-то подобное. Но сколько ни копошилась в памяти, ничего подобного так и не вспомнила.

«Так, значит, подарки эти не из краденого, по крайней мере, не у моих четырех женщин, — сделала я вывод. — Стало быть, он их не решился подарить своей девице, а хранит дома, выискивая богатых покупателей. Хранит?..»

Тут я задумалась.

«А ведь если он все краденые вещи еще не продал — а насколько я могу судить по тем цифрам, что даны в протоколах допроса, он их действительно не мог так быстро продать, — значит, они должны где-то храниться. Где? У друга? Вряд ли, незачем просить кого-то об одолжении, а потом еще плати ему и трясись, выдаст он тебя или нет. Тогда у сообщника? Насколько я могу судить по данным мне Кирей документам, его у данного вора вроде как не было. Остается только одно — личная квартира, тем более что в ней можно сделать любой тайник, какой тебе хочется. И не факт еще, что милиция умудрится его найти при обыске, если даже таковой и случится».

Придя к такому выводу, я сразу приняла решение: наведаться в квартирку Бисса и провести в ней свой собственный осмотр, тем более что сегодня он вряд ли там скоро появится, а значит, времени у меня будет предостаточно. Оставалась только одна проблема — как избавиться от Папазяна?

Зная навязчивую натуру Гарика, я поняла, что фишка с больной головой или необходимостью срочно куда-то отбыть не прокатит. Пришлось действовать более решительно и рискованно. Я прекрасно знала, что этого мне Папазян не простит, по крайней мере, одну неделю уж точно дуться будет, но иного выхода придумать не могла.

Я тайком посадила пару винных капель на свое платье, потом немного поболтала с ним и вдруг, как бы неожиданно, заметила ужасные пятна.

— О боже, как же так получилось? — воскликнула я, прикрывая салфеткой пятна на подоле. — Вот я неряха. Как же мы будем танцевать, — бросив на Папазяна взгляд из-под ресниц, растеряно произнесла я.

Тот огорчился, хотя делать это скорее следовало мне, и утешил:

— Ничего страшного, со всеми бывает. Я сам вот много раз умудрялся заляпывать белые рубашки, но быстро замывал. Не огорчайся.

Поймав его практически на слове, я слегка склонилась к нему и произнесла:

— Ты не очень обидишься, если я сейчас отлучусь ненадолго и попытаюсь спасти платье сразу же? В таком шикарном заведении наверняка ведь есть подходящее для этого место.

Папазян со мной согласился, не заподозрив ничего дурного, поэтому я смогла беспрепятственно покинуть зал и, незаметно проскользнув в сторону раздевалки, а отнюдь не туалетной комнаты, поспешила на выход.

Оказавшись без машины, ведь моя находилась дома, я вынуждена была вызвать по сотовому такси. Благо, что сейчас и такую услугу предлагали разные фирмочки, а то ведь раньше поди достань такси вечером.

Такси появилось минут через пять, так что за это время я успела порядком продрогнуть в своем отнюдь не походном одеянии. Быстро продиктовав шоферу адрес, я попросила его включить печку и сразу же принялась растирать замерзшие руки и ноги.

— Что, остались без кавалера? Или он ушел с другой? — без стеснения поинтересовался таксист.

Я кинула на него недовольный взгляд, но ничего не ответила.

— Да ладно тебе, — пытался меня разговорить словоохотливый шофер. — Со всеми бывает. Что тут такого? Тебя как зовут-то?

«Ну вот! Щас еще знакомиться начнем, — вздохнула я. — И почему у нас в России мужики такие наглые? Сам сидит за рулем какой-то развалюшки, а уж в барины метит».

Решив сразу отшить незваного донжуана, я резким тоном произнесла:

— Причины, заставившие меня вызвать такси, вас не касаются. Вам платят не за то, чтобы вы нервы пассажирам мотали, от вас требуется делать свою работу. Вот, будьте добры, и делайте ее.

Мужичишка на это явно обиделся, что-то пробубнил себе под нос и умолк. У нужного мне дома я быстро расплатилась с шофером и поспешила в подъезд.

Отыскав дверь с нужным мне номером, я открыла свою новую сумочку, содержание которой, правда, никогда не менялось, и принялась искать в ней отмычки, которые непременно входили в мой рабочий ассортиментный минимум.

Обнаружив наконец искомое, я присела на корточки, собрав подолом платья весь мусор с площадки, и принялась ковыряться отмычкой в замке. Как назло, она совершенно не подходила.

«Вот ведь сволочь, — цедила я сквозь зубы. — У других ворует, а себе, любимому, замочек поставил что надо. Только все равно открою, не будь я Татьяной Ивановой».

Поковыряв в замке отмычкой минуты три, я поменяла инструмент на другой и принялась работать уже им. Но и это не дало результатов. Я все больше и больше начинала злиться, но прекрасно понимала, что другого такого случая может и не представиться. Пришлось собраться с духом и предпринять еще одну попытку. На этот раз она оказалась удачной — дверь поддалась.

Облегченно вздохнув, я приоткрыла створки и, оказавшись в коридоре, быстро захлопнула их. Теперь я была в доме медвежатника.

— Ого, вот это жилище! — невольно присвистнула я, попав из прихожей в зал и увидев, что бывший заключенный живет совсем не бедно, если не сказать обратного.

Мебель как на подбор — из белого дерева. Кресла и диваны поражали своей мягкостью даже со стороны, а всевозможные статуэтки, посуда и иные элементы интерьера просто не давали взгляду отдохнуть. Так их было много.

«Ясненько теперь, куда все краденые денежки-то ушли, — усмехнулась я. — И ведь даже не скажешь, что не так давно сидел».

Покончив с осмотром квартиры, я решила наконец начать поиски тайника. Естественно, что его в главной зале медвежатник ни за что делать бы не стал, ведь там, если что, искать будут прежде всего. Значит, тайник должен располагаться где-то, куда свой нос не всякий случайный человек сунет. Например, в туалете или прихожей.

Отыскав туалет, я принялась его рассматривать, ощупывая каждый сантиметр стены руками и передвигая все, что не было укреплено на месте. Ничего особенного пока не попадалось. Тогда я перешла в прихожую и стала обшаривать и ее. Но, увы, так же — безрезультатно.

«Где же он его сделал? — спрашивала я себя. — Так, так, так! Не здесь, и не здесь, и не тут. Спальня не годится, кухня тоже… ванная?… А что, этот тип вполне мог бы расположить тайник и в ванной».

Войдя в ванную комнату, я встала прямо в дверях и принялась тщательно ее изучать. На первый взгляд ничего подозрительного не наблюдалась, впрочем, так и должно быть. Пришлось пойти тем же путем и вновь прощупать все от потолка до пола. Наконец под одной из плиток, кажется, зазвенело, указывая на пустоту.

Я облегченно вздохнула, отыскала на полке среди вещей какой-то острый предмет и принялась подковыривать им плитку. Та не особо-то поддавалась. Я попробовала еще раз — ни в какую.

— Вот ведь понавыдумывает, профессионал чертов, — выругалась я вслух, уперевшись пальцами в плитку.

И тут я почувствовала, что она как бы поддается мне и слегка наклоняется. Тогда я надавила на одну сторону плитки еще сильнее, и еще и… потайное устройство открылось.

«Так, значит, все очень просто — нажал на одну сторону, другая сторона плитки поднялась. Возьму на заметку».

Отодвинувшись немного в сторону, чтобы тусклый свет попадал в щель, я увидела лежащий в глубине маленький сверток. Острожно достав его, я принялась развязывать узлы на бечевке, которой он был обвязан, стараясь сделать это так, чтобы потом можно было вернуть все в исходное положение. Вся операция заняла у меня около трех минут.

Наконец сверток был раскрыт, и моему взору предстали два старинных перстня с какими-то крупными камнями, мне совершенно не известными, хоть я и не была полным профанам в этой области, а также мужская печатка с иероглифами и тоненький браслет.

«Неужели это все, что у него есть? — удивилась я, поняв, что перечисленных моими дамами вещей здесь нет. — Не может быть, чтобы у него не осталось ничего из краденого. Может, он прячет вещи где-нибудь в другом месте? Или…»

Домыслить я не успела, так как что-то скрипнуло. Я напрягла свой слух, с ужасом понимая, что, кажется, вернулся сам хозяин. Не понятно, правда, какого черта он приперся в такую рань, но то, что приперся, было очевидно, так как в коридоре раздались тяжелые шаги, все быстрее приближающиеся к ванной.

Мысль о том, чтобы спрятаться, даже не приходила мне в голову, так как я умудрилась повключать во всем доме свет, кое-что посдвигать, и не заметить после всего этого присутствия в квартире человека было практически невозможно, тем более для профессионального вора. Оставалось лишь одно.

Резко встав, я, насколько могла быстро, закрыла потайной сейф, громко включила воду, сполоснула руки и, как ни в чем не бывало, вышла навстречу хозяину. Он же, увидев меня, на мгновение даже опешил.

Не давая ему прийти в себя, а значит, и броситься на меня с кулаками, я быстро извлекла из сумочки свое липовое ментовское удостоверение, не раз уже меня выручавшее в подобных ситуациях, и, раскрыв его, протянула Геннадию.

— Это еще что за дьявольщина? — сдвинув свои черные брови, произнес он. — Что вы делаете в моей квартире?

— Жду вас, — улыбнувшись, ответила я. — Пришлось, правда, войти без вашего разрешения, но на улице такой мороз, что я просто не выдержала.

— Я спрашиваю, что вы вообще тут делаете? — еще более раздраженно спросил хозяин квартиры. — Вы же пару часов назад выплясывали в ресторане с каким-то хачиком.

«А у тебя, оказывается, глаз-алмаз», — заметила я про себя, но вслух сказала:

— Ну, ресторан рестораном, а работа работой. Мне вот неожиданно потребовалось с вами побеседовать, не могла же я прервать такой замечательный для вас вечер. Пришлось отправиться к вам домой, — соврала я, радуясь, что Бисс оказался не очень вспыльчивым и агрессивным. — Так мы можем побеседовать?

— Только в суде, — уперев руки в бока, произнес Геннадий. — А теперь марш из моего дома, и быстро. Я за себя не ручаюсь.

— Неужели вы осмелитесь выкинуть из дома женщину, тем более зная, что там такой мороз, — пролепетала я, все еще надеясь на нормальный разговор.

Увы, Бисс, кажется, был крайне зол, но до поры сдержан. Теперь же, подлетев ко мне, он схватил меня за руку, с силой завернул ее назад и наклонил вперед. В считанные минуты я оказалась свернутой в три погибели, словно на поклоне у царя.

«А вот это, голубчик, ты зря, — начинала выходить я из себя. — Я на тебя с кулаками не кидалась».

Разозлившись на такое обращение, я резко нырнула под его руку вниз, и минуту спустя мы уже поменялись местами. Геннадия это, правда, нисколько не смутило, и он, собрав всю свою силу, свободным локтем ударил меня в живот. Теперь уже драка была неизбежна.

Отскочив, насколько это позволяла площадь комнаты, я несколько раз глубоко вздохнула и выставила руку вперед, как бы прося его одуматься. Но не тут-то было. Бисс, кажется, окончательно рассвирепел и теперь начал махать кулаками, от которых я весьма успешно уворачивалась. Но это затянувшееся размахивание мне быстро надоело, и я вынуждена была дать сдачи.

От моего удара Геннадий отлетел в сторону, и если бы не мягкое кресло, то сильно ударился бы об пол, а так отделался более-менее мягким приземлением. Хотя при этом из носа у него тут же потекла ручьем кровь, что меня сильно удивило: не предполагала, что он такой хлипкий.

— Ах ты стерва, — выругался он, сплевывая кровь. — Кто тебя послал? Ты ведь не из ментовки, это я сразу понял, те себя так не ведут.

— Угадал, — потирая слегка вывихнутую кисть, ответила я и преспокойненько уселась на диван. — Ну так что, решился поговорить?

— Кто тебя послал? — не унимался Геннадий. — Рубль, Костик, кто?

Я молчала, лишь удивленно подняв брови вверх. Бисс же продолжал нервничать:

— Я же им сказал, что больше не работаю. Чего им от меня надо?

— Ну и правильно, — усмехнулась я. — Зачем тебе теперь работать. Обстряпал парочку выгодных дел, так можно и на покой, на заслуженный отдых.

— Каких еще дел, что ты несешь? — теперь уже удивился Геннадий. — Да кто ты вообще такая?

— Хочешь знать? Пожалуйста. Я частный детектив. Устраивает? В данный момент вот охочусь за тобой и пытаюсь доказать, что это ты, а не тот парень, которого взяли, выпотрошил дома четырех одиноких леди.

— Чего? — как ужаленный вскочил с кресла Бисс. — Что за чушь ты несешь? Я уже три года ничем не занимаюсь, знать не знаю, что у вас там творится. У меня сейчас личная жизнь наконец налаживается.

«А что, если он не врет? — неожиданно подумала я. — Тогда получается, что я незаконно проникла в его квартиру и обвиняю человека в том, чего он и не совершал. Надо все выяснить немедленно».

— Ну как же не ты? — вновь пошла я в наступление. — Кроме тебя, в Тарасове подобные замки вскрывать, да еще и сигнализации отключать, никто не умеет.

— Ничего не понимаю! — Геннадий вернулся в кресло. — Давай все по порядку выкладывай, хватит тут кулаками молоть.

Не став спорить с хозяином, я сразу же поведала ему, что не так давно были совершены четыре квартирные кражи, причем по всему видно, что сработал профессионал, а такой у нас, кажется, только один и есть.

— Я! — закончил за меня Геннадий.

— Вроде как ты, — согласилась я. — Сам посуди, замки с двойным механизмом только ты вскрывать умеешь, сигнализацию отключать — так это тоже не чуждое тебе занятие, ну а уж про кодовые замки и говорить не приходится.

В комнате повисла тишина — Геннадий о чем-то думал, и я ему не мешала. Наконец он собрался с мыслями:

— Не могу вспомнить ни одного, кто бы все это умел, но за себя ручаюсь — я те кражи не совершал. У меня сейчас невеста беременная, так до того ли мне? К тому же я уже три года как от дел отошел, предлагают, правда, иногда, но я уже зарекся, даже работу нашел. Если желаете, даже проверить можете. Так что ошибочка вышла.

— Значит, ты утверждаешь, что не грабил этих женщин? — переспросила я.

Бисс вздохнул и закинул назад упавшую на глаза длинную светлую челку:

— Не просто утверждаю!.. Я о тех делах даже не знал. Когда это все приключилось? Может, у меня и алиби есть…

— Ладно, верю на слово, — отмахнулась я, предположив, что парень мне не соврал. — Тогда в ваших же интересах помочь следствию определить, кто еще в Тарасове способен справиться с некоторыми видами замков и кодов.

Геннадий кивнул. Я кратко пояснила, какие именно замки были взломаны, из скольких цифр состоял код, и спросила:

— Ну так как, есть кто на примете?

— Увы, мне они не известны. Последний из описанных вами замков и в самом деле очень сложный, и с ним мог справиться лишь профессионал, причем в том случае, если имел под рукой все необходимые инструменты. Лично я сейчас такой и не вскрою, по крайней мере, не сразу вскрою, а кто еще мог, понятия не имею. Есть у меня знакомые, конечно, но они как-то по более простым специализируются. Здесь же, совершенно согласен, сработал классный профессионал.

Я прищурила глаза, не зная, можно ли верить этому парню или он самым наглым образом врет мне. Бисс это скорее всего понял, а потому добавил:

— Если не верите, можете обыск учинить. Хотя, — он усмехнулся, — вы его, наверное, уже провернули. Мне сейчас проблемы совсем ни к чему, я ведь женюсь скоро. — Он скромно опустил глаза, сам стесняясь еще своей слабости, и я поняла, что он не врет.

— Ну что ж, рада за вас, — сказала я искренне. — Кстати, девушка что надо, даже на женский взгляд.

Геннадий усмехнулся и добавил:

— Это я знаю. Она ведь меня из тюрьмы ждала, она же и от дел отвадила, сказала, что если хочу иметь семью, то должен забыть свое старое ремесло.

— Старое! — фыркнула я. — Ты им от силы пару лет всего занимался, при твоих-то годках.

Это почему-то рассмешило Геннадия и он, совершенно расслабившись, принялся рассказывать, как еще в детстве отец обучал его вскрывать замки на сарае, не ломая их, чтобы стянуть оттуда бутылку самогона, пока матери нет дома. Я заинтересованно слушала его, совершенно забыв о том, что не так давно пробралась в эту квартиру и чуть не покалечила ее хозяина.