Убить двух зайцев

Марина Серова, 2022

«Клиент – в дверь, а детектив – в Тверь» – так перефразировала известную пословицу частный детектив Татьяна Иванова. Новое расследование привело ее в этот красивейший город, так как там произошло загадочное убийство Ирины Ветровой. По горячим следам был задержан ее сын Костя, но родственники не поверили в виновность парня и, подключив старые связи, пригласили на помощь Татьяну Иванову…

Глава 5

Прикреплять прослушку на красивое подкачанное тело адвоката было не таким уж скучным зрелищем. Но изрядная болтовня Осы портила весь настрой. Он то шуточки похабные выдавал: «София, ваши ручки нежны. Но требую большей осторожности при работе с частью ниже пояса», «Где же ты научилась подобному? И почему я не был на этих экспериментах раньше?», «Сеня, не ревнуй. Она тебе тоже потом пузико почешет» — и все в этом духе. То делился воспоминаниями из школы с участием хозяйки квартиры на Мусоргского, 35. То рассказывал рандомные факты о себе, что дедушка войну прошел, бабушка заставляла его все лето проводить в бассейне (ведь она была тренером по плаванию), таким образом приучая его к спорту, а родители развелись, когда ему было десять лет.

Выдержка Сони была безупречной, молчаливая и сосредоточенная, она кружила вокруг адвоката, не придавая никакого значения словам, извергающимся из его рта. Оса вновь натянул на тело водолазку, жучки предательски заторчали из-под ткани.

— Кирилл, тебе не кажется, что одежду ты выбрал неудачно? — я ощущала, как на меня накатывает раздражение. Чем он думал?!

— О, — Оса заметил неодобрительную нотку и побежал в прихожую. — Я все продумал!

На диван рядом со мной приземлился плотный твидовый пиджак в клетку.

— Надень, — в приказном тоне бросила я.

— Начинается «Модный приговор», — рассмеялся Оса и начал напяливать пиджак. — А лучше бы «Снимите это немедленно». — Адвокат хитро посмотрел на Соню, но его встретил безразличный взгляд девушки.

Пиджак действительно отвлек внимание от жучков. Значит, шанс справиться с заданием вырос на несколько процентов.

Пронина протянула Осе микронаушник.

— Иди на кухню, проверим, работает ли.

Адвокат, как прилежный ученик, последовал в соседнюю комнату, прикрыв за собой дверь. Я подключила необходимую аппаратуру, послышался легкий шум. Мы различили мычание. Соня закатила глаза и звонко цокнула.

— Кирилл, ты хорошо меня слышишь? — я постаралась вернуть мою новую «оперативную» группу в строй.

— Так точно! — издал наушник.

Эхом раздался голос Осы из-за стены.

— Хорошо. Скажи еще что-нибудь, пошурши чем-нибудь, а то на заднем фоне больно тихо.

В ответ на требование будто бы вся кухня пришла в движение: металлический лязг, хлопанье деревянных шкафов, бульканье воды громом прокатились по помещению. Соня даже привстала с дивана от неожиданности. Но я похвально ухмыльнулась и сказала:

— Отлично. Теперь скажи что-нибудь.

— Ах, Соня, в этих сладких разговорах патефонных! Ах, Соня, я любил тебя, как море, даже больше! Соня, ну что не так? Вовсе я не маньяк! Только быстрей и быстрей Сонин шаг…^[2] — распевал Оса поверх кухонных шумов, пока Пронина не выдержала.

— Достаточно! — гаркнула Соня. — Возвращайся. Все работает хорошо.

В ответ на крик Сони в кухне начал умолкать гам, я отключила приборы.

— Да он просто одержим, — рассмеялась я на выходку Осы.

Пронина не улыбнулась даже одним уголком губ, встала и пошла на балкон, прихватив сигареты.

Мы сидели вдвоем на пестром диване в молчании. Оса отправился в следственный изолятор к подозреваемому, поэтому в квартире стало оглушительно тихо. Кот Сеня только изредка посапывал в лежаке. Тишину прервала Соня:

— Извини за поведение Кирилла. — На лице девушки читалась неловкость.

— Не парься, — успокоила ее я. — Мне и больших придурков в жизни встречать удавалось.

Соня наконец выдавила из себя первую за последний час улыбку.

— Придурок — это мягко сказано.

— Ну… — пожала плечами я. — Не так уж он и плох. Вон как острит! Палец в рот не клади.

Нашу беседу прервал голос Осы.

— Пшшш, — прошипел он. — Меня слышно?

Я быстро подключила оборудование.

— Да.

— Хорошо, — облегченно сказал Оса еле слышным голосом. — Я поднимаюсь в камеру. Будьте готовы.

Послышались лязганье решеток и поворот ключа, а также грубые тихие голоса вдалеке.

— Костя, здравствуй! — Мы услышали, как крупная папка шлепнулась на стол.

— Здравствуйте, — прозвучал тусклый мальчишеский голос.

— Сегодня мы с тобой встретились не просто так, — продолжил Оса. — С тобой хочет поговорить частный детектив, нанятый твоими родственниками Старшенко. Прошу тебя не привлекать внимание и вести себя как обычно.

— Хо-хорошо… — заикался Костя, новости явно его разволновали.

Раздалась легкая возня: глухой удар, шуршание, скрежет. Мы напряглись. Я с трудом проглотила ком в горле.

— Говори, — довольно громко произнес Оса.

— С-с-слушаю, — шепнул юноша.

Мы с Соней переглянулись между собой. Я не ожидала, что адвокат осмелится провернуть такой ход и дать пообщаться с обвиняемым напрямую. Может быть, Пронина не права на его счет и не так уж он глуп.

— Здравствуйте, Костя! Меня зовут Татьяна Иванова, и я частный детектив по вашему делу. Чтобы нам было проще, я хотела бы обращаться к тебе на «ты», если не против. — Мальчик угукнул, и я продолжила: — Я хочу разобраться в смерти твоей матери. Поэтому давай начнем сначала. Что вы с мамой делали в день перед ее убийством?

— Да… к-ко-конечно… — слабо произнес Костя. — Я приехал к маме в гости. Лето, сами понимаете, свободное время… Я хотел другими делами заняться, но она настояла на встрече. В итоге весь день прошел нормально. Без ее обычных закидонов… В кино сходили даже. Приехали домой вечером, в районе восьми часов, может. А потом… — парень прокашлялся. — Мы повздорили… Я рассердился и свалил. Вернулся в общагу. По пути зашел к другу… Ну и там… Вы сами, наверное, все знаете уже… Короче, в себя пришел, когда меня опера повязали. Начали пургу гнать, что я мать убил… Я в шоке тогда был. Мне им сказать нечего… Как-то так…

— Из-за чего возник конфликт?

— Ну… это… — мялся Костя. — Мне деньги нужны были. Там для дела одного… Ну, она в штыки. Обозвала наркоманом… — голос задрожал. — Лечиться отправить хотела…

— А ты знал, что у нее есть деньги? И что в спальне у матери есть сейф? — Я придала бесстрастности голосу, хотя чувствовала, что мальчику тяжело говорить, неловко и стыдно.

— У нее всегда деньги есть, особенно после того, как мы переехали. У нее работа новая была прибыльная… Я на нее рассчитывал. А сейф… Да, мне известно было. Я даже как-то подглядел за мамой и узнал код…

— Что за работа?

— Да с переводом что-то… Я в это дело не лез никогда, я к точным наукам ближе. Физика. Химия…

«Ну да, — подумала я. — С химией у тебя явно контакт налажен был».

— Хорошо. Разберемся. Ты действительно не помнишь ночь убийства? Никаких вспышек в памяти? Ты никуда не выходил из общежития?

— Говорю же — нет, — голос стал угрюмее. — Я про ссору-то вспомнил, когда меня уже в СИЗО привезли и допрашивать стали с подсказками…

— Ты можешь уверенно подтвердить, что это не являлось умыслом? Сокрытием преступления?

— Нет! — резко возразил обвиняемый.

— Ладно… — согласилась я с нежностью в тоне. — Я верю тебе, Костя. Но давай по чесноку. Зачем тебе нужны были деньги?

— Я же сказал, для дела одного…

— Это не ответ, — грубо перебила я. — Либо говори, что за несуществующее дело ты выдумал, сидя в изоляторе. Либо — правду, которая скажется на расследовании лучше.

Послышался шорох и тяжелый вздох.

— Тебя никто ни за что не осудит, — рассудительно произнес Оса. — Но для этого тебе придется быть предельно честным.

— Я должен был отдать долг… — прохрипел Костя.

— За наркотики, — опередила я мальчика.

— Да… Именно так…

— Кому?

— Я не могу сказать… Это… слишком. Просто должен был отдать деньги, и все! — чувствовалось, как мальчик испытывает страх.

— Так… Спокойнее, Кость. Ты можешь не говорить. Но нам нужны подсказки. Иначе мы потратим кучу времени, которую тебе приходится расходовать на скучное времяпрепровождение в камере следственного изолятора, а не на речке с друзьями.

— Я не знаю… — колебался Костя. — Ну, может… Вы обратитесь к Сереже. Он живет в комнате сорок пять… Скажите, что мне нужна «помощь». Тогда он сразу поймет, что вы говорили со мной…

— Спасибо, Костя, — с благодарностью произнесла я. — А теперь расскажи, как ты держишься?

— Не соображаю ничего… Не верю, что мамы нет больше. А это ухудшает состояние… Вы понимаете, я думаю… Мне очень тяжело. Я почти не сплю по ночам… Татьяна, — взмолился Костя. — Прошу вас, вытащите меня отсюда… Я ни в чем не виноват…

Мое сердце сжалось в комок. Разбитый мальчишеский голос и воспоминания о показанной фотографии с ним, где большие детские глаза смотрят с надеждой и наивностью к миру, потрясли меня.

— Я сделаю все возможное, Костя, — я посмотрела на встревоженную Соню. — Мы сделаем. Ты, главное, держи хвост трубой.

Я услышала, как Костя печально хмыкнул. Далее последовали оглушающий звук и тишина. Связь прервалась.

Я суматошно начала настраивать аппаратуру по новой, а Соня нервно закрутила в руке пачку сигарет. Но в ответ на мои действия была только тишина.

Через пять минут молчания и напряженных мыслей, взрывающих голову, оборудование зашипело и прозвучал голос:

— Девчонки, все в порядке. Я вышел из СИЗО, — это был голос Осы.

Я устало потерла виски, а Соня захлопнула ноутбук и вышла на балкон.

Примечания

2

Песня группы «Моя Мишель» — «Соня».