Дворец в камышах

Марина Серова

Зачем искушать судьбу, трепать Богу нервы? У представителя золотой молодежи Евгения Золотавина есть все для беспечного существования: богатые родители, прекрасное настоящее, радужное будущее. А ему все мало: одно за другим шлет анонимные письма родной матери с угрозами о своем собственном похищении, вымогая деньги. Но судьба-злодейка жестоко посмеялась над незадачливым шантажистом. Евгений погиб в автокатастрофе вместе с двумя другими пассажирами. Расследуя по просьбе бизнес-леди Золотавиной обстоятельства смерти ее единственного отпрыска, частный детектив Татьяна Иванова выясняет, что Евгений – лишь случайная жертва…

Глава 2

Молодой прыщавый юнец при въезде на автомойку подбежал ко мне и вручил красочную рекламную листовку, где расписывались все преимущества фирмы «Огонек». Я мельком взглянула на эту бумагу. Цены в салонах этой фирмы были самыми низкими, качество же, напротив, высоким. К тому же для постоянных клиентов действовала гибкая система скидок. Услугами этой фирмы я воспользовалась, чтобы помыть свою машину после загородной поездки. Тем более что я запланировала подобраться к генеральному директору этой компании. И если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то сердце начальника можно покорить через его подчиненных, которые, как правило, знают о своем боссе все.

С рабочим коллективом автомойки мне повезло. Мужики оказались словоохотливыми, и пока моя машина совершала круиз по огромному залу, лавируя между щеточками и губками, я спокойно беседовала с ними за столиком местной столовой.

— Всеволод Владимирович — клевый мужик, — искренне высказал свое мнение один из работников мойки. — Я с ним давно знаком. Бизнес он свой построил по крупинкам. Молодец!

— Ага! И зарплату нам хорошую выплачивает, и питание вот в столовой бесплатное, и отпуска, и больничные, — поддержал его второй мужчина, расписывая просто райские условия работы на автомойке.

— Значит, бизнес у Юхновского процветает, — сделала я вывод.

— Еще бы… — протянул второй мужик удовлетворенно.

— Не только процветает, но и расширяется, — добавил первый. — Всеволод Владимирович скоро откроет еще две автомойки на выезде из города. Так что нашим конкурентам не поздоровится. Вот забегают тогда «блестящие»…

— Это вы о фирме «Золотой блеск»? — уточнила я, при упоминании о конкурентах обратившись в слух.

Мужики переглянулись, но не потому, что мои вопросы показались им подозрительными. Они на самом деле уже и забыли о названии конкурирующей фирмы, так как иначе, как «блестящие», ее сотрудников не называли.

— О них, — наконец отозвался один из работников. — Но это не конкуренция, а так… Шушера всякая… Мы их видели в гробу…

— Успокойся, Санек, — утихомирил своего коллегу второй работник, а затем торжественно вручил мне дисконтную карту, с которой я могла рассчитывать на одну бесплатную помывку своего транспортного средства. — Таким красавицам мы всегда рады, — сказал он, подмигнув мне.

— А где находится кабинет Юхновского Всеволода Владимировича? — поинтересовалась я, заметив, что после этого перемигивания мужчина готов был раскрыть мне все корпоративные тайны.

— В центральном офисе. Но сегодня вы можете его и здесь застать, — бесхитростно ответил преданный работник «Огонька». — Он с нашим управляющим разговаривает. Вот его машина на стоянке красуется.

Я посмотрела в указанную сторону. На служебной стоянке автомойки стоял шикарный джип черного цвета, поверхность которого отливала на солнце. Машина выглядела представительно, впрочем, как и мужчина, подошедший к ней. Ему было чуть больше сорока лет. Строгий костюм, короткая стрижка, стройная фигура.

— Ты что растерялась, красавица? Это же сам Всеволод Владимирович, — заочно представил мне босса словоохотливый работник стоянки.

Я не двинулась с места, а как только Юхновский поместился в салоне своего автомобиля, наспех расплатившись с мужиками, бросилась к своей вычищенной до блеска «ладушке». С автомойки я выехала почти одновременно с Юхновским, который не обратил на меня никакого внимания.

Честно говоря, следить за Всеволодом Владимировичем я не планировала. Было бы гораздо проще поговорить с ним «по душам», что у меня частенько получается, так как я — профессиональный частный детектив.

Свой профессионализм я доказала и во время слежки по городу, во время которой я старалась остаться незамеченной. Всеволод Владимирович не заметил «хвоста». Иногда я, воспользовавшись большим количеством машин на дороге, приближалась к джипу Юхновского на безопасное расстояние и даже видела, что Всеволод Владимирович разговаривает по сотовому телефону. Направление движения Юхновского мне было непонятно до самого последнего момента, когда мужчина свернул в сторону выезда из города. По этой-то дороге вчера я возвратилась из своей поездки. Случайное совпадение? Или же?..

Не успела я закончить свои размышления, как иномарка Юхновского свернула с центральной дороги и нырнула под мост. Всеволод Владимирович в одно мгновение исчез из поля моего зрения. Я прибавила скорость и тоже покатилась под мост.

Впереди показалась машина Юхновского. Всеволод Владимирович, не останавливаясь, мчался по дороге, которая шла параллельно реке. Вскоре он притормозил и остановился около огромных ворот. Дальше проезд был закрыт. Я тоже остановилась неподалеку, наблюдая за Юхновским. Всеволод Владимирович, не выходя из машины, набрал какой-то номер на мобильном телефоне и коротко переговорил с кем-то. Буквально через несколько секунд ворота распахнулись. Я сумела заглянуть во двор, скрытый от посторонних глаз, и сделать пару снимков. Может, именно здесь Всеволод Владимирович прячет сына Золотавиной?

За воротами я увидела асфальтированную дорожку, по которой и проехал Юхновский. Сразу же за ним закрылись ворота. Проникнуть на территорию двора я не могла при всем моем желании.

Через несколько минут ворота опять открылись, и на этот раз со двора выехал «Москвич», за рулем которого сидел молоденький мужчина. За ним ворота закрылись так же быстро.

Я вышла из своей «Лады» и осмотрелась. Никаких табличек или же указателей нигде не было. Что находится за этими мощными воротами? Тайный офис мафиозных структур? Или же это частное владение?

Я осторожно прошлась вдоль высокой стены, стараясь обнаружить лаз, но все было бесполезно. Это была настоящая крепость, проникнуть в которую посторонним не было никакой возможности, а вот понаблюдать за ней стоило. Возвратившись к воротам, я опять села в салон своей машины. Я припарковалась в удачном месте: мою «Ладу» не могли заметить ни проезжающие мимо машины, ни посетители странного заведения.

Через час бесплодных ожиданий, за который я успела насчитать три машины, въехавшие во двор, и пять выехавших, Всеволод Владимирович так и не появился. Мое внимание привлекли два мордоворота, которые вышли за территорию прогуляться. Их лица выражали полное отсутствие умственных способностей, а плотные фигуры, обтянутые в кожаные плащи, несмотря на летнее время года, — принадлежность к так называемым «крутым». Привычное для девяностых годов выражение сейчас потеряло свою актуальность, но суть осталась прежней. По ребятам было видно, что у них есть машины, причем дорогие. Почему же тогда они решили пройтись пешком? Именно это обстоятельство и привлекло мое внимание.

Уже в следующие несколько минут мне все стало ясно. Парни, отойдя на несколько метров от ворот, свернули в кусты, где и остановились. Они от кого-то прятались, но оказались перед самым моим носом. Я даже смогла услышать их разговор.

— Кореш, я тебе говорю: дело стоящее, — внушал один другому. — Я тебя ни разу не кинул? Ни одной параши не подсунул. И бабло тут не при делах. Я же с тобой на киче сидел.

— В бабле-то и дело, — с сомнением отозвался второй. — Мало за нее трясут!

— Вот ты чудо! Радуйся, что мало, — усмехнулся собеседник, обнажив неровный ряд зубов. — Бабки-то у тебя с собой?

Я заметила еле уловимое движение головы кореша, что, видимо, следовало расценивать как утвердительный ответ. Далее ребята продолжили разговор, из чего я заключила, что один из них решил купить какой-то товар, но сомневался, что все бумаги чистые. Товарищ убеждал его, что дело стоящее. Учитывая то, что разговор был тайным, с соблюдением всех средств конспирации, я заключила, что ребята занимаются продажей-покупкой чего-то противозаконного. Скорее всего это оружие. А может быть, и наркотики. А если Юхновский пользуется услугами таких ребят, значит, и он не брезгует криминалом. Скорее всего у него есть связи в преступном мире. Так что Всеволод Владимирович вполне мог заказать похищение сына Золотавиной.

— Ну что, ты берешь тачку? — вдруг спросил один из мордоворотов, чем опять привлек мое внимание к разговору.

— Ладно. Поверю тебе, что это не лажа, — отозвался второй мордоворот.

— Так! Сейчас говоришь шефу, что ты согласен на любые бабки, чтобы эта поломойка заткнулась. С него и джипа хватит. А то пальцы веером распустил. Петух гамбургский, — высказался мордоворот. — Я таких на зоне гнобил и на воле гнобить буду. Это надо же — набраться наглости, чтобы нам, реальным пацанам, свои карточки вручать. Да мы сроду по счетам бабло отваливаем. Подачек нам не надо. Уж коляски свои сможем отмыть без его помощи.

После этой тирады меня как током ударило. Хотя разговаривали ребята на своем блатном жаргоне, многое мне было понятно. Ясно стало и то, что петухом гамбургским они звали именно Всеволода Владимировича. Поняла я и то, что за воротами занимаются продажей машин, а если здесь соблюдается конспирация, значит, автомобили или краденые, или приобретены незаконным путем, или же вывезены нелегально из-за рубежа. Соответственно, цены на них ниже, чем на другие машины. Юхновский, наверное, тоже решил прикупить себе машинку по дешевке. Мне стало понятно и то, что для руководства этой фирмы он является пешкой. Навряд ли это каким-то образом связано с положением ребенка — сделала я вывод и тут же потеряла интерес к слежке за мордоворотами. Может быть, в другой ситуации я занялась бы рассекречиванием этой левой конторы, но не сейчас. К тому же по собственному опыту я знаю, что такие фирмы держатся на плаву не больше года — до первого же конфликта с сотрудниками правоохранительных органов.

Тем временем парни уже возвратились за ворота, а через несколько минут с территории фирмы выехал сам Всеволод Владимирович. Я обратила внимание на сосредоточенное выражение его лица. Юхновский явно был чем-то недоволен. Еще бы, такая сделка сорвалась. Интересно, что за машину ему предлагали? «Шевроле»? «Ниссан»?

Всеволод Владимирович выехал на повышенной скорости, чем привлек внимание дежуривших инспекторов дорожного движения. Я подождала, пока Юхновский разберется с ними, а затем спокойно продолжила слежку. Всеволод Владимирович на этот раз остановился около приличного кафе, где, по всей видимости, решил перекусить. Теперь уже я не упустила возможности, чтобы поговорить с ним, и как только Юхновский занял место за столиком, подошла к нему.

— Можно с вами присесть, Всеволод Владимирович? — вежливо поинтересовалась я, широко улыбнувшись.

Юхновский смерил меня оценивающим взглядом, затем оглядел помещение кафе, но все же согласился, заинтересовавшись, откуда я знаю его имя и отчество.

— Мы с вами знакомы? — пробурчал он недовольно.

— Татьяна Иванова, будем знакомы, — представилась я, присаживаясь напротив Всеволода Владимировича. — У меня к вам деловое предложение. Заранее советую вам согласиться.

— На что? Какое предложение? — насторожился Всеволод Владимирович.

Мою удачную наступательную беседу прервало обращение официантки. Юхновский заказал комплексный обед, хотя время приближалось только к десяти часам утра. Я же ограничилась легким салатиком. Как только официантка отошла от нашего столика, я продолжила:

— Так вы согласны?

Юхновский с еще большим удивлением посмотрел на меня, а затем покачал головой из стороны в сторону.

— Вы возвращаете Золотавиной ее сына, или я сообщу о факте похищения ребенка в милицию, — выпалила я на одном дыхании.

Услышав это, Всеволод Владимирович глубоко вздохнул, а затем, поперхнувшись, раскашлялся. Глаза его выпучились, а лицо в одно мгновение стало розовым и покрылось испариной. Юхновский одной рукой хватался за воздух, другой же пытался похлопать себя по спине. Смилостивившись, я облегчила его страдания и дружески похлопала бизнесмена по широкоплечей спине, а потом как ни в чем не бывало продолжила разговор.

— Так где мы договоримся встретиться, чтобы вы передали ребенка?

— Какого ребенка? Вы в своем уме? — вскрикнул Всеволод Владимирович.

Я терпеливо подождала, пока подошедшая официантка расставит на столе заказанные блюда, а затем хотела было еще сказать Юхновскому о письмах с угрозами, но Всеволод Владимирович заговорил первым.

— Золотавина — это, кажется, генеральный директор компании «Золотой блеск»? Я с ней лично не очень хорошо знаком, но наслышан. Говорят, что женщина строгая, импульсивная. У нее украли ребенка? — спросил он и после моего кивка головой продолжил: — Я к этому не имею никакого отношения.

— Сейчас вы еще скажете, что и писем с угрозами в адрес Елены Золотавиной не писали, — усмехнулась я.

— Не писал, — пожал плечами Всеволод Владимирович.

— Так я и думала. Значит, вину свою отрицаете полностью.

— Какую вину? Вы кто вообще такая? Какое вы имеете право?..

Всеволод Владимирович оказался несдержанным мужчиной. Вывести его из себя я смогла за каких-то пару минут. До разговора со мной он уже был на взводе, так как ему не удалось приобрести желаемый автомобиль, а тут еще я со своими обвинениями. В порыве гнева мужчина даже забыл о заказанных блюдах. Юхновский напрочь отрицал свою причастность к похищению сына Золотавиной, и, как мне показалось, он говорил правду. Не стал бы он строить из себя идиота и прикидываться дурачком, если бы на самом деле похитил парня. Он ничуть не испугался, когда я бросила ему в лицо обвинение, и даже не смутился, когда я протянула письма с угрозами.

— Это все розыгрыш?! Я понял! — вскрикнул Всеволод Владимирович, как только я положила письма к себе в сумочку. — Вот уж не думал, что когда-нибудь стану участником подобной программы. В последнее время таких шоу очень много. Это сама Золотавина посоветовала вам меня разыграть? — предположил, хохотнув, Юхновский. — Хорошая шутка.

— Это не шутка, — заметила я.

— Не шутка? И скрытой камеры нигде нет? — недоверчиво спросил Юхновский.

Я отрицательно покачала головой, а Всеволод Владимирович осмотрелся по сторонам. Посетителей в кафе было немного. Официантки столпились у стойки бара. Объектива камеры нигде не было.

— Тогда что же вам надо? — продолжил Всеволод Владимирович. — Писем я не писал. Что мне, делать, что ли, нечего? А то, что у Елены Золотавиной есть или был взрослый сын, для меня новость. Такая молодая женщина, а скоро, глядишь, и внуки пойдут. И вообще я не понимаю, на чем основаны ваши подозрения?

— Сама Елена указала на вас, — ответила я, наблюдая за реакцией Всеволода Владимировича.

— Да уж, нашлась конкурентка. Наша компания и так занимает лидирующие позиции. Никакой «Золотой блеск» нам не мешает. А Елена сынка сама припрятала, чтобы мне насолить, — предложил свою версию Всеволод Владимирович. — Как вы себе представляете похищение взрослого парня? — спросил Юхновский и тут же сам ответил: — Вот и я этого не представляю. Спрятала она его. А вас наняла, чтобы вы отвлекли меня от рабочих обязанностей. Между прочим, у меня дел по горло.

— Знаю я ваши дела. Вы собирались незаконным путем приобрести машину, — не выдержала я.

— Что? Откуда вам это известно? — вспыхнул Всеволод Владимирович, но затем закивал. — Конечно, конечно. Вы же у меня на хвосте сидели. Частный детектив!

— Спасибо вам за откровенность, Всеволод Владимирович, — поблагодарила я за беседу Юхновского, перебивая его восклицания и поднимаясь из-за стола. — Вы простите, что я с вами так резко. Профессия у меня такая.

Всеволод Владимирович пожал плечами. Его поведение красноречиво свидетельствовало о том, что он не причастен к похищению сына Золотавиной. Наверное, предположения Елены были ошибочными. Угрожал ей совершенно другой человек. Да и с сыном произошло что-то странное. Если его похитили, то почему же не требуют выкуп? Почему бандиты не выдвигают своих условий?

Над ответами на эти вопросы я не успела подумать — зазвонил телефон. В этот момент я как раз выходила из кафе. Звонила Золотавина.

— Ну как? Что у вас нового, Татьяна Александровна? — с нетерпением в голосе спросила она.

Я не стала рассказывать Елене о разговоре с Всеволодом Владимировичем, а только обещала в ближайшее время представить предварительный отчет по расследованию похищения сына.

— Кстати, я могу, используя свои связи, обратиться за помощью в милицию, — предложила я. — Может быть, сотрудники правоохранительных органов…

— Не надо, — резко отозвалась Елена. — Я не хочу, чтобы вокруг произошедшего было столько шума. Татьяна Александровна, я, кстати, сейчас еду в квартиру Женечки. Может быть, и вы хотите посмотреть, как он жил?

— Хорошая идея, — поддержала я предложение Елены и договорилась о встрече через несколько минут.

Я посмотрела на дисплей мобильного. Надо же, еще только одиннадцать часов, а у меня уже одна версия отработана. Если расследование и дальше пойдет такими темпами, я найду Евгения Золотавина уже через пару часиков. Оптимизма мне добавили и предсказания косточек, которые я бросила в машине, поджидая Елену.

4+18+27 — «И все-таки все тайное рано или поздно становится явным».

Еще бы! Если за дело берутся профессионалы. Я положила гадальные косточки в бархатный мешочек и аккуратно поместила их в бардачок. Еще раз взглянув на часы, я отметила, что Елена опаздывает уже на три минуты. Но, как говорится, клиент не опаздывает, а задерживается.

Зато у меня было время осмотреться на месте. Двор был со всех сторон окружен многоэтажками. Женя Золотавин проживал в одной из них. В принципе дома ничем не отличались друг от друга. Возведены они были в одно и то же время, да и построены скорее всего одной и той же компанией. Новостройки располагались в очень дорогом районе, и, по всей видимости, жильцы дома были богатенькими людьми. Машин у подъездов не было, так как под домом находились гаражи. Каждый подъезд украшала дверь, оснащенная домофоном. Ничего странного. Именно в таком месте должен проживать единственный сын богатенькой мамочки. «Интересно, где живет сама Золотавина», — размышляла я.

Уже через пару минут во двор въехала иномарка, которая по сравнению с другими навороченными машинами иностранного производства смотрелась бедновато. Я уж не говорю о том, что моя «ладушка» оказалась здесь совсем не к месту. А простенькая «Мазда» Золотавиной свидетельствовала, что сын Елены является не самым богатеньким жителем этого района.

Зато сама Золотавина выглядела сногсшибательно. Она была в прекрасной форме. Безупречный макияж, укладка, свежий маникюр — ничто не говорило о том, что в семье произошла трагедия. Создавалось такое впечатление, что утро Елена провела в косметическом салоне, а не на рабочем месте.

— Татьяна Александровна, нам в тот подъезд, — сообщила Золотавина и показала мне дорогу, продефилировав передо мной на высоченных шпильках. — Женя жил на пятом этаже. Квартира, конечно, маленькая, но уютная. Район хороший. Я купила сыну эту квартиру недавно, когда он поступил в экономический институт. Так сказать, отблагодарила за успехи в учебе. А потом, он у меня уже взрослый. Что ему со мной вместе жить? Я ведь тоже имею право на личную жизнь, — добавила Елена с вызовом, как будто бы я ей возражала. — Я считаю, что по достижении совершеннолетия дети должны уходить от родителей и жить отдельно.

Я невольно согласилась с Золотавиной, потому что отчасти разделяла ее мнение. Вот только заботилась Золотавина скорее всего о собственной личной жизни.

Елена разговаривала без умолку, рассказывая мне о жизни Евгения. Мне даже не приходилось задавать вопросы.

Евгений Золотавин вел вполне обычный для человека его возраста образ жизни. Первая половина дня была посвящена учебе, хотя иногда он позволял себе пропускать занятия. Во второй половине дня он отдыхал дома, а вечер проводил с друзьями, которых у него было огромное количество. Когда Елена начала перечислять всех по именам, я просто растерялась и попросила назвать самого близкого друга. Золотавина не смогла выделить кого-то из друзей, из чего я сделала вывод, что близкого товарища у Евгения не было.

— Ну вот, пришли, — сообщила Елена, остановившись перед металлической дверью с несколькими замками.

Золотавина выудила из сумочки увесистую связку ключей и принялась открывать замки. Евгений предусмотрительно закрыл дверь на все засовы, как будто бы он знал, что его не будет продолжительное время, поэтому Елене пришлось долго возиться. За это время я осмотрелась в подъезде, оценила его чистоту и ухоженность. В очередной раз я убедилась в том, что в доме проживали люди состоятельные.

Елена первой вошла в квартиру. За ней проследовала и я. Здесь на Елену опять напало истеричное состояние, как будто бы она надеялась увидеть сына дома. Она прошлась по квартире, не снимая туфель, а затем вернулась ко мне в прихожую.

— Его нет. Вы представляете, Татьяна Александровна, его нет! — вскрикнула она, заламывая руки.

— Успокойтесь, — немного сухо произнесла я, поразившись перемене, произошедшей с Золотавиной. — Я найду его.

Двухкомнатная квартира оказалась не такой уж маленькой. По площади она превосходила мою раз в пять. Разумеется, по роду своей деятельности мне не раз приходилось бывать в таких хоромах, так как клиенты мои по большей части — обеспеченные люди, которые могут себе позволить комфортабельное жилье. Дорогой мебелью, основательным ремонтом, сделанным по новейшим технологиям, обилием домашней техники меня не удивишь. Но квартира Евгения отличалась скромностью. В гостиной был минимум мебели, а кухня вообще представляла из себя пустое помещение, в котором сиротливо стояли плита, раковина и холодильник. О том, что квартира была обитаема, свидетельствовали только разбросанные по полу вещи. Я даже сначала подумала, что здесь кто-то устроил погром, но затем поняла, что вещи разбросал сам Евгений. На полу валялось в основном грязное белье и обрывки глянцевых журналов.

— Что же он так насвинячил? — причитала Елена. — Я всегда сыну говорю, что за собой надо убирать. Мало ли кто может в гости зайти.

— Ничего страшного, — махнула я рукой, бросив взгляд на грязные джинсы, валявшиеся комком в углу. — Даже хорошо, что все так натурально.

Елена прошла в гостиную, поправила занавеску, которая была слегка отодвинута, а затем потянулась было, чтобы поднять джинсы, но я остановила ее резким окриком.

— Ничего здесь не трогайте! Все должно оставаться на месте. Вы присядьте на диван. Будете понятой при обыске, — попыталась я пошутить, но Золотавиной явно было не до шуток.

Я прошлась по гостиной, заглянула на полку журнального столика, просмотрела видео — и аудиокассеты, осмотрела диван, а также приподняла ковер. Ничего подозрительного в гостиной не было. Дверь во вторую комнату была закрыта. Я потянула ручку на себя, но она не поддалась. Присмотревшись, я заметила, что здесь установлен замок.

— Что там такое? — заинтересовалась и Елена, подходя ко мне.

— Нужен еще один ключ. Здесь замок, — сообщила я.

— Замок? Как? — удивилась Золотавина. — Я не знала. Зачем Женя вставил сюда замок? Я же сама делала ремонт в этой квартире, поэтому знаю, что и где здесь находится. Эта дверь была без замка.

— Вы правы. Пожалуй, замок был встроен позже, так как на двери остались царапины, а вот здесь вообще полировка снята, — проговорила я, осматривая замок. — Кстати, этот замочек можно вскрыть за несколько минут без специальных приспособлений.

— Вскрыть? Зачем? — насторожилась Золотавина и сделала несколько шагов назад.

— Ну, вы же хотите осмотреть квартиру, — хмыкнула я. — А как мы попадем в комнату, если она закрыта?

— Хорошо, вскрывайте, — согласилась Елена, возвратившись на диван.

Пока я работала с замком, Золотавина достала сигареты и закурила. В помещении распространился ментоловый запах. Елена с печалью и грустью смотрела на обстановку в квартире и время от времени тяжело вздыхала, короче говоря, старательно делала вид, что она убита горем. Честно говоря, мне в это верилось с трудом. Особенно если учесть то, что она сегодня выглядела безупречно и без устали рассказывала мне какие-то истории.

Меня же настораживал тот факт, что Евгений по собственной инициативе установил замок на двери одной из комнат. Если он это сделал, значит, ему было что скрывать. Но от кого? От матери? Насколько я поняла, Елена нечасто появляется в этом доме. От друзей? Но обстановка в квартире не очень богата. Зачем же тогда замок? Ведь Евгений проживал один.

— Это он сделал пару месяцев назад, — вдруг сообщила Елена, мысли которой в данный момент были схожи с моими. — Я была здесь последний раз два месяца назад. Замка еще не было. Это я точно помню.

— А какие-нибудь еще изменения в доме произошли? — спросила я.

— Да нет, вроде бы все на месте, — пожала плечами Елена, сделав еще одну затяжку. — Вы же сами видите, что Женя вел пуританский образ жизни. Никаких излишеств!

Справившись с замком, я толкнула дверь на себя. На этот раз она поддалась. Увиденное в спальне немного поразило меня. В этой комнате была совершенно другая обстановка. У меня создалось впечатление, что это помещение не имело ничего общего с квартирой Евгения. Здесь царили чистота и порядок, и даже покрывало на кровати было ровно застелено, как в армии. У меня тут же в голове возникла мысль, что в квартире с Евгением проживал еще кто-то. Ведь сейчас сдача жилплощади является дополнительным источником дохода. Но ведь Золотавину деньги не нужны. Его полностью обеспечивает мама. Может быть, здесь жил друг Евгения или его подруга? Второе предположение — о проживании сына Золотавиной с девушкой — я отмела после беглого осмотра комнаты. Мелочи, которые не укрылись от моего взгляда, указывали на то, что здесь жил представитель сильного пола.

Елена Золотавина прошлась по комнате, заглянула в шкаф, провела рукой по поверхности полированного письменного стола, присела на кровать и произнесла с облегчением, как будто бы прочитала мои мысли:

— Женя жил один. Здесь его вещи.

— Разрешите, я посмотрю, — почему-то спросила я разрешения уже после того, как довольно-таки детально осмотрелась в гостиной.

Я раздвинула створки шкафа и просмотрела вещи, которые лежали в нем. Евгения я знала плохо, поэтому не могла с уверенностью сказать, что эти вещи принадлежат ему. Я осмотрела одежду молодого человека, и у меня сложилось о нем определенное мнение. Евгений не был примерным сыном и не следил за своей внешностью. Некоторые вещи просто валялись в шкафу, некоторые были грязными, а из-под кровати торчал носок. Короче говоря, и в этой комнате царил беспорядок, только не такой вызывающий.

И тем не менее мне казалось странным, зачем Евгению надо было делать замок в межкомнатной двери, если он проживал один? И почему он это сделал недавно? Не связано ли это каким-то образом с похищением? Что прятал в этой комнате Женя?

Елена смотрела на все происходящее пустым, как мне показалось, бессмысленным взглядом и сидела как парализованная. Неужели до нее только сейчас дошло, какая трагедия произошла в семье? Только сейчас ее лицо покрылось морщинками, которые проявились даже через толстый слой косметики, а взгляд потухших глаз стал безжизненным.

Я продолжила осмотр и перешла к письменному столу, на котором стоял компьютер. В этой технике я разбиралась довольно-таки хорошо. Компьютер, что был сейчас передо мной, стоил, по всей видимости, немало. Я включила его, и в тишине комнаты раздались еле слышные звуки работающей техники.

— Это подарок Жене на день рождения, — произнесла Елена, чем меня удивила, так как я не думала, что она следит за моими передвижениями.

— А когда у вашего сына день рождения? — поинтересовалась я, не столько из интереса, сколько ради поддержания разговора.

— Десятого июня, — ответила она.

— Значит, компьютер подарили недавно, — сделала я вывод, соотнеся даты.

И тут же меня осенило. Два месяца назад Женя поставил на двери замок, и ровно столько же прошло с того времени, как ему подарили компьютер. Скорее всего остальная обстановка комнаты оставалась прежней. Неужели случайное совпадение? Не верю я в эти случайности. Я уверена, что все в жизни закономерно, и даже такие совпадения можно объяснить. Скорее всего Женя прятал в этой комнате именно компьютер. С другой стороны, достаточно было установить программу, которая препятствует проникновению в память компьютера постороннего человека, и никто не смог бы ничего выудить из этого изобретения двадцатого века. Самое главное в компьютере — информация. А может быть, Евгений опасался, что его ограбят, потому и установил в комнате дополнительный замок? Тогда почему же он не воспользовался современными средствами защиты? Замок был хлипким, и я справилась с ним за несколько минут. Профессионалу с отмычкой хватило бы и нескольких секунд.

Что же тогда? Что в этой комнате прятал Евгений? Как это ни странно, ответ на этот вопрос нашла сама Елена, когда просмотрела бумаги в стопке на столе. Она обратила внимание на несколько листов, еле слышно вскрикнула и протянула бумагу мне. На листе была отпечатана очередная записка с угрозами. Такие же письма лежали до сих пор у меня в сумочке.

Алекс! Так вот, значит, кто такой Алекс! Сам сын Елены писал ей эти записки. Но зачем? Зачем ему было угрожать своей матери?

Я просмотрела всю стопку и обнаружила еще несколько подготовленных писем, которые Евгений планировал отправить. В них содержались такие же угрозы.

Елена сидела на диване и всхлипывала. Справиться со своими эмоциями Золотавина уже не могла.

— Что же это такое?! Да за что же мне все это? Проклятие какое-то. Зачем ему все это было надо? — причитала Елена, прикрывая лицо руками.

— Успокойтесь, ради бога, — сказала я. — Теперь хотя бы очевидно, что вашего сына похитил не автор писем. А вот почему Женя угрожал вам, это нам предстоит выяснить.

Я открыла полку письменного стола, просмотрела его содержимое и, наткнувшись на папку с ксерокопиями каких-то документов, вытащила ее. На первом листе были указаны инициалы Золотавиной. Копий было немного, и, прочитав первые из них, я поняла, что это за документы.

В папке содержались копии завещания Елены, которое она оформила буквально два месяца назад. По завещанию она все оставляла сыну. Ничего в этом удивительного не было, так как Евгений, как я поняла, был единственным родственником Золотавиной. Даже если бы завещания и не было, все наследство перешло бы к нему. Я внимательно просмотрела даты в документах, а затем сверила с датой на первом письме с угрозами и поняла, что записки Женя стал писать спустя неделю после оформления завещания. Связаны ли между собой эти события? Зачем сыну надо убивать мать, если она и без того обеспечивала его, да еще и в завещании указала его имя? Я уж не говорю о том, что на подобное преступление решится разве что какое-то чудовище.

Кстати, почему это вдруг Елена вообще написала завещание? Не развлечения же ради она пошла к нотариусу? Этот вопрос я задала Золотавиной, когда она немного успокоилась.

— Вы знаете, честно говоря, это мне посоветовал сделать Женя, — рассказала Елена. — Меня всегда окружали мужчины. С некоторыми меня связывали серьезные отношения, многие даже жили со мной. Сейчас за мной ухаживает один, — Золотавина кокетливо повела глазами в сторону, как будто бы заигрывая со мной. — Мы с ним решили пожениться. Точнее говоря, он сделал мне предложение. Я рассказала об этом Жене, и сын посоветовал мне написать завещание. Он говорил, что этому мужчине от меня нужны только деньги. Я не верила, но Женя оказался прав. Как только я объявила своему жениху о завещании, он скрылся в неизвестном направлении.

Я смотрела на Елену с некоторым непониманием. Мне казалось странным, что такая опытная женщина не смогла разглядеть меркантильного интереса в глазах ее суженого. Странно и то, что сын указал матери на ее ошибку. Неужели Евгений так хорошо разбирался в людях?

До сих пор я не понимала, для чего Женя писал такие записки своей матери. Что он требовал от нее? В компьютере я нашла файл с подобными письмами. Содержание бегло просмотренных мной записок было каким-то странным. Такое ощущение, что молодой человек добивался только того, чтобы Елена находилась в нервном напряжении. Так сказать, он трепал матери нервы. Но зачем? Ведь и без того он указан в завещании. Вообще, эти письма похожи на шалости маленького ребенка. Как далеко зашли проказы Евгения? Куда он пропал? А может быть, его исчезновение — это просто еще одна шалость?

— Татьяна Александровна, у нас с сыном были нормальные взаимоотношения, — сообщила Елена, когда я ее спросила об этом. — Я бы не сказала, что мы во всем понимали друг друга, но Женя мне о многом, если не обо всем, рассказывал.

— Судя по содержанию записок, он ненавидел вас, — сделала я резкое замечание.

— Но это не так, — отрицала Золотавина. — У нас были нормальные отношения. Женя никогда не сказал мне ни одного грубого слова. Татьяна Александровна, я вообще не верю в то, что эти письма писал мой сын, — почему-то шепотом добавила Елена.

— Не он? А кто же? — поинтересовалась я.

— Не знаю, но Женя не мог такого написать, — решительно заявила Золотавина и вышла из комнаты.