Подсолнухи

Марина Почуфарова, 2022

Что общего у девушки с непереносимостью смеха, заводчика лошадей, смотрителя маяка и призрака ненаписанных книг? Автор. Под одной обложкой вас ждут 18 историй. Смешных, грустных, романтических и атмосферно-новогодних. Они разные, но в каждой читатель найдет иронию, легкий мистический налет и веру в чудо.

Племенной брак

Вите Кобылкину максимально соответствовала его фамилия. Он работал на конезаводе, отвечал за выведение новых лошадиных…Э-э-э, сортов.

Хотя еще больше ему бы подошла фамилия Жеребцов. По темпераменту. Но он не виноват, стечение генов: не несут ноги мимо женского полу. Ему было тридцать два. По местным сельским меркам он уже давно засиделся в видных женихах. Высокий, кудрявый, носастый. Но жениться Витя категорически не собирался. Это было его кредо.

— Женишься, а потом энту жену обихаживай! А потом жеребята пойдут, тьфу, ты! Детишки! — в сотый раз повторил он своему товарищу Петьке Самогонкину. — Не такое мое жизненное предназначение. Я, друг мой Петька, хочу карьеру сделать, — мечтательно закатил Витя синие глаза в длинных ресницах.

— Ха-ха-ха, насмешил. — Самогонкин выронил стакан с остатками мутного напитка. — Из конюха в старшие конюхи! Все равно без жены никак.

— Женишься, выбору, опять же никакого! — настаивал Кобылкин. — А тут, хочешь рыжую, хочешь вороную. Брюнетку то бишь. Да черт с этими бабами! Я тут фотографии нашего Графа на конские выставки послал в дальнее Забугорье. Медаль, может, получу и премию!

Через месяц после этого разговора прибыла из Забугорья делегация. Двое в лаковых ботинках, господин Пферд в сапогах и с хлыстом, а с ними переводчица с самого райцентра, пегого окраса, невзрачная такая, и еще журналист газеты «Ударник племенного коневодства». Что тут началось! Начальство забегало, гостям — хлеб-соль, Кабылкину — по шеям. Но как узнали поточнее, зачем гости пожаловали, так Кобылкину извинения публично принесли.

Оказалось, что хотят Графа за баснословные деньги купить и Кобылкина на три года в аренду взять, за не менее баснословные деньги. Хотя Кобылкина начальство бесплатно готовы были отдать.

Замаячил перед Витьком блестящий взлет в кобыльем бизнесе. О таком реактивном разбеге он даже мечтать не мог.

— Виктор, если вы согласны, то нужно договор подписать, паспорт заграничный и себе, и супруге вашей оформить. У них с этим строго, не верит господин Пферд несемейным. Говорят, жена у него слишком красивая, — сказала невзрачная переводчица и землю носком коричневой туфли поковыряла.

Задумался Витя:

«Вот он, эзинцальный момент, или как там по радио сказали? Столкнулась мечта с принципиальной жизненной позицией. Высокий полет и хомут на шею или без хомута, но в глухой безвестности».

Стал девок местных вспоминать, какая из них побезобиднее будет: «Танька — круп хорош, да удар сильный, Нюрка — замуж вышла, Манька — грива красивая, но норов вредный, — подумал, подумал, — баб много, а никто не подходит».

Тут пегая переводчица опять нарисовалась:

— Контракт ваш и договор! — сама скромно так улыбнулась в тридцать два зуба.

«Зубы какие хорошие: ровные, крупные», — подумал Витя, а вслух спросил:

— Не желаете ли, дамочка, для поездки в дальнее Забугорье со мной одну фикцию совершить? Брак заключить фиктивный!

— Очень даже желаю, — сказала дамочка. — Где у вас тут расписаться можно?

Через неделю расписались, и Аллочка, так звали переводчицу, укатила в райцентр, чемоданы собирать. Свадьбу фиктивную делать не стали, но Кобылкин организовал проводы, почище армейских: и гусь в яблоках, и пироги, и портвейн местного розлива.

Но друзья-сотоварищи не рады были удачливым обстоятельствам.

— Зря ты, Витька, так! У нас что, своих девок мало? Женился на образованной крале, а образование энто — бабенкам сильно во вред! — сообщил Самогонкин и головой неодобрительно покачал. Остальные сотоварищи целиком оказались на его самогонной стороне.

— Да и в Забугорье порядки все ненашенские, неприличные, — подхватил Сенька Самокруткин, — сам в передаче «Забугорная изнанка» видел: то мужик с мужиком поженится, то свинью заместо собаки заведут!

«Завидуют», — подумал Витек и немножко возгордился.

Вот сидит Кобылкин на остановке с чемоданом, автобус рейсовый ждет, чтобы до аэропорту доехать. Мать с отцом рядышком стоят, слезы рукавами утирают. Тут почтальон:

— Ну, насилу нашел, телеграмма вам!

«Контракт капут. Граф с брачком. Г-н Pferd», — прочитал Витя вслух. — Да, как же?! Я же мотоцикл продал! Деньги на проводах пропил, — расстроился он. — Еще и фикцию зазря совершил!

Но не знал еще Витя Кобылкин, какая роковая напасть решила на следующий день случиться.

Утром на пороге его двухкомнатной избы появилась Аллочка с ребенком и своей мамашей трех и пятидесяти трех лет соответственно. Вот такой удар! Нельзя изменять своей принципиальности.