Кредит доверия. Выбор между семьёй и влюблённостью

Марина Малышева-Гинтер

Приглашаю подписаться на мои телеграм-каналы:«Лаборатория Творческой жизни» (жизнь, как самый важный творческий проект)«На глубине. Словами о сокровенном» (стихи, фрагменты прозаических произведений, о фильмах и людях)

Арина влюбляется

Они жили со Стёпой полтора года. Арине нравилась семейная жизнь.

Она вспоминает, как отметила в Екатеринбурге свой

26-й день рождения. Хотелось чего-то особенного.

***

День рождения для неё всегда был связан с противоречивыми чувствами. Каждый год она ждала чудо, а оно не случалось.

Если она вспоминала дни рождения, то из всей жизни, то она помнила два.

Первый, когда ей исполнилось 6 или 7 лет. Запомнила потому, что папа подарил Арине цветы. Может, это были цветы с бабушкиного огорода? Но их вручил папа. И этот день стал праздником и запомнился.

Второй знаменательный день, когда Арине исполнилось 16. Дело не в дате, а в том, что впервые на дне рождения были нежданные гости во главе с парнем, в которого она была тайно и безнадёжно влюблена.

Этот день рождения — 26 лет, второй год их с Стёпой совместной жизни. Она запомнила его, потому что всё в этот день было только для неё.

Никаких гостей, никакой готовки. Накануне дня рождения Арина балдеет в ванне с ароматной пеной. Вокруг плавают лепестки розы — Стёпа придумал. Горят свечи. Арина, лежа прямо в ванной, смакует нежный тортик. Стёпа иногда заходит поболтать.

В сам день рождение они устроили на закате свидание с пикником. Замерзли:) Но это было обалденно.

Стёпа — дал ей свободу от родительской семьи, вернее от мамы. С мамой жилось не просто. С одной стороны, она не сильно заботилась. Например, еще с детства они всегда обходились без завтрака, потому что мама работала рядом с домом и ей не было необходимости рано вставать. Так и повелось. Их с сестрой в садик отвозил папа и забирал он. К моменту, когда они пошли в школу, не завтракать по утрам уже стало устойчивой привычкой.

Когда Милка и Арина подросли их стали приучать к самостоятельному ведению хозяйства. Через какое-то время они и сами не заметили, как стали отвечать и за помытую посуду, и за приготовленный ужин. И продукты покупали сами. При этом Милка, будучи постарше и понаглее, постоянно старалась спихнуть на Арину самую неприятную работу.

Арина пробовала протестовать тем, что не делала то, что считала несправедливым. Но после того, как пару раз получила разнос от отца (он вернулся с праздника под хмельком) за гору немытой посуды, испугалась не на шутку. Обычно тихий и спокойный отец по пьяни повёл себя, как разъярённый бык. Арина забилась в шкафу и боялась показаться ему на глаза.

С тех пор мама и Мила могли быть спокойны, их младшая, преодолевая ощущение несправедливости по отношению к себе, всегда до прихода отца мыла посуду. Она боялась, а вдруг он придёт нетрезвым? Ей не хватало наблюдательности заметить, что такие случаи — большая редкость. Отчасти из-за этих несправедливо распределённых обязанностей жизнь в родительской семье угнетала Арину.

Не наделяя детей в полной мере заботой, мама компенсировала это контролем. Она вмешивалась в жизнь дочерей, разрешала или не разрешала им пойти на вечеринку, покупала ту одежду, которую сама считала подходящей. Она выбирала факультеты для поступления в ВУЗ, критиковала их парней. Да и их самих, тоже не забывала. Арину она шутливо называла «тумбочкой». Мама, хоть и была педагогом, но чуткостью к подростковому комплексу дочери, которая страдала из-за своей угловатой фигуры, не отличалась.

Арина помнила, как её до жути бесила мамина особенность. В те редкие моменты, когда они всей семьёй собирались за воскресным обедом, мама, сидя напротив, могла сказать младшей дочери:

— А что это у тебя на лбу прыщик вылез? Арина была готова провалиться сквозь землю.

Но еще круче была подобная привычка, проявляющаяся в общественном транспорте. Если они ехали вместе за одеждой, мама, оказавшись нос к носу с дочерью в автобусе, могла заявить во всеуслышание:

— Арина, а что ты голову-то не помыла? Вон какие все волосы засаленные!

Арина, чувствуя, что все пассажиры поворачивают взгляды в сторону её неидеальной причёски, вжимала голову в плечи и проклинала минуту, когда захотела купить себе джинсы. Она мечтала о том, чтобы побыстрее перестать зависеть от мамы.

Когда Арина начала сама зарабатывать, то никогда не советовалась с мамой в выборе одежды, ни разу по своей инициативе не поехала с мамой по магазинам. Единственное, что она так и не могла себе позволить — это жить отдельно. Заплата была, мягко говоря небольшой.

Поэтому сейчас, оказавшись в 360 км от «любимой мамочки» Арине дышалось полной грудью. Стёпа не критиковал её манеру одеваться. Напротив, он часто говорил ей: «Красавица моя». Он спокойно относился к появлявшемуся иногда бардаку и даже помогал поначалу готовить и мыть посуду. Он носил тяжёлые сумки с продуктами. Не тыкал её носом в несовершенства внешности или одежды.

Еще одна приятная особенность мужа была в том, что все его родственники жили в Казахстане. Он мало с ними общался. И Арину тоже не заставлял этого делать. Она была очень благодарна за это мужу, потому что общение с различными малознакомыми тетушками, поздравление их с днями рождения просто угнетали бы её. Делать вид, что она жутко рада им, она не умела, да и это претило ей. А общаться равнодушно (а именно так она относилась ко всем малознакомым людям, не важно родственники они или нет) она не видела смысла. Зачем время тратить, если от этого общения никому не холодно, ни жарко?

В общем, Стёпа, в плане спокойствия жизни был идеален. Еще он не пил, не курил и периодически занимался спортом. У него не было дружков, с которыми он зависал бы на футбольных или хоккейных матчах.

Только иногда Арина задумывалась: «Что-то как-то всё тихо, спокойно. Даже скучно». И задавала себе вопрос:

— А люблю ли я его?

Ведь ехав из родного города, она потеряла не только мамин контроль. Она потеряла практически весь круг общения. За 3 первых месяца, когда они со Стёпой плотно изучали друг друга и наслаждались общением, она почти перестала созваниваться с подругами. И не знала, какие будничные проблемы их волнуют. Постепенно иссякли темы для разговоров. Теперь в её жизни был только муж.

На работу устроиться пока что не получалось. И Арина уже начинала задыхаться от жизни обычной домохозяйки.

— Что же мне делать, Стёп? — спрашивает у мужа Арина после очередного неудачного собеседования, — я бесконечно хожу на эти встречи. Мне никогда не перезванивают. Мне кажется, что я никому не нужна. Раньше я думала, что устроиться на работу сразу после

ВУЗа проблема, а если есть хотя бы одна запись в трудовой, то всё проще. А вышло наоборот. Первую работу я получила легко. А сейчас…

Арина нервно теребит кухонное полотенце, забыв о воде, льющейся на посуду, сложенную в раковину после ужина.

— Ариш, понимаешь, ты закончила институт в другом городе, работала там же. Это, естественно, вызывает некоторый напряг и недоверие.

— Но что делать-то? Я уже год хожу по собеседованиям.

— Знаешь, попробуй устроиться на какую-то работу, ну попроще что ли. Но так, чтобы у тебя осталось время ходить на собеседования.

— Не поняла? — удивлённо спрашивает она.

— Ну я не знаю, что это может быть за место. Тебе сейчас важно просто получить работу, любую, на которой ты себя будешь нормально чувствовать, — пояснил Стёпа. Он встал из-за стола и начал мыть посуду. Поставив тарелки на сушилку, он включил чайник и продолжил:» — И желательно, чтобы у тебя выходные дни на этой работе были в будни, чтобы ты могла искать дальше и ходить на собеседования. Понимаешь?»

Увидев, что Арина кивает в ответ, он завершает свою мысль:

— Зарплата роли не играет, я неплохо получаю. Думаю, это просто работа даст тебе возможность чувствовать себя более уверенно. Просто потому что у тебя она есть. А то получается, что с каждым отказом твоя самооценка падает. И работодатели это ощущают и снова отказывают тебе. Получается замкнутый круг: чем больше отказов, тем ниже самооценка. Чем ниже самооценка, тем больше отказов. Тебе надо этот круг разорвать.

— Да, ты прав, пожалуй, — удивляется нестандартному решению Арина, — мне нужна какая-то передышка. Если я просто перестану ходить на собеседования, то потом просто не решусь начать, вспомнив весь этот ужасный период отказов. А если будет работа… Любая…

Арина достаёт чашки из шкафчика. И вспомнив вчерашнюю газету день, делится с мужем, возникшей идеей:

— Знаешь, вчера я видела объявление, что художественному салону требуется консультант. У меня нет, конечно, художественного образования, но может стоит позвонить? У нас был на учёбе курс мировой художественной культуры, может этих знаний хватит?

— Попробуй.

***

Арина, вернулась домой, получив работу. Её удивительно быстро взяли в салон «Модерн-арт», задав всего пару вопросов. Зарплата была правда ниже плинтуса. Зато скользящий график, поэтому каждые 2 дня у неё был выходной, позволяющий ходить на собеседования в поисках настоящей работы.

Арина готовит ужин. Чтобы не торчать у окна, поедая сырники, в ожидании мужа с работы Арина решает сделать запись в любимом дневнике.

«Заметила сегодня, что моё отношение к Стёпе как-то изменилось. Я с нетерпением жду его. Думая о нём, я чувствую, как по телу бежит горячая волна. Я горжусь им — он такой умный.

Боже, мне кажется или я влюбилась в собственного мужа?

Удивительно, произошло всего одно событие, но оно показало мне мужа с новой стороны. Он просто дал мне совет и попал в точку. Сегодня я чувствую в сотни раз лучше, чем все дни последние пару месяцев, получая отказ за отказом. Даже такая работа, как сейчас — отличная штука для повышения самооценки!

Блин, я рада, что вышла за него замуж. Кажется, у нас может получиться что-то настоящее!»