Сердце ведьмы

Марина Колесова, 2020

Жизнь ведьмы в средние века полна опасностей и непредсказуемых поворотов. Ведь инквизиция не дремлет и запросто может отправить на костер любого, а уж ведьму и подавно. А если учесть, что сердце главной героини давно разбито, и жизнь ей не особо мила, то приключения становятся ещё более захватывающими и драматичными. Удастся ли ей вылечить сердце и стать счастливой?

Глава 18

Быстрым шагом герцог прошёл к себе в кабинет и в раздражении грохнул кулаком по столу.

Дверь тут же приоткрылась и заглянувший камергер подобострастно осведомился:

— Что-то желаете, Ваша Светлость?

— Пошёл вон, болван! И не заходить ко мне, пока не позову! — рявкнул в ответ раздражённо, после чего обессилено опустился в кресло и прижал пальцы к вискам.

Ситуация разозлила до неимоверности.

С одной стороны, он понимал, что эта простолюдинка абсолютно права. Он сам был такого же мнения чуть больше суток назад. Однако, увидев её и пообщавшись, он понял, на что так запал его сын. Рядом с ней было так приятно, комфортно и как-то внутренне легко и радостно, что будь он на месте сына, ни за что не отказался бы от удовольствия в жёнах её иметь… А этот остолоп сначала упорствовал, а когда ему на блюдечке всё преподнесли, отказался. Хотя доводы все ему и раньше приводил… Ладно, право его. Хотя обидно… И перед главой инквизиции неудобно, и земель монастырских теперь точно не видать, а они под виноградники так хороши бы были…

Он достал из ящика стола благословение, пробежал глазами и на первых же строках «Сим благословляю бракосочетание Дж. Догвилля н. герцога» споткнулся.

Инициалы у него с сыном были одинаковыми, а тут ещё писарь вместо титула виконт решил использовать титул наследный герцог и слово «наследный» сократил, и получалось… Получалось, что трактовать благословение можно по-разному. Ведь он настоящий герцог, и чем это не «н.»? А в этом случае он сам может взять Марту в супруги, и вот ему уже точно безразлично, может она иметь детей или нет… Наследник-то есть уже. В данной ситуации ему будет достаточно приданое её поиметь. Да и собой она, в общем-то, недурна, и не глупа вроде, и находиться рядом с ней благостно бывает — и это всё тоже приятный бонус. И в таком случае почему бы нет? И пусть глава инквизиции посмеет оспорить собственноручно подписанное благословение. Хотя что ему оспаривать при озвученном им же раскладе, что эта свадьба лишь повод ему земли вернуть. Не всё ли равно, чья свадьба…

Чем больше размышлял герцог над ситуацией, тем больше склонялся к мысли, что самому взять в жены Марту будет выгодно. Окончательно уверившись в правильности решения, он удовлетворённо усмехнулся и встал из-за стола.

Да! Он именно так и сделает! Всё сложилось как нельзя лучше: и сыну он подыщет другую, более подходящую невесту в ближайшее время, и виноградники разобьёт, и всё будет прекрасно.

***

На следующее утро герцог зашёл к Миранде и, жестом выгнав слуг, окинул совсем другим оценивающим взглядом её застывшую в реверансе фигуру.

Правильный постав спины, угол головы, всё чётко по этикету. А он, кстати, вчера даже не обратил внимания, что она не поклоном, как обычные селянки, его приветствовала. Интересно, кто её этому учил?

— Как провела ночь?

— Доброе утро, Ваша Светлость. Всё хорошо.

И ответила она тоже по этикету, дождавшись его обращения и начав с приветствия. Герцог озадаченно хмыкнул, уверяясь в мысли, что она точно не совсем простая селянка…

— Рад слышать, — проронил он, не сводя с неё пристального взгляда.

— Что вы решили, Ваша Светлость? Когда мне будет позволено уехать?

Постановка вопроса тоже была нехарактерна для простолюдинки. Но это и к лучшему. Быстрее сумеет научиться вести себя по статусу.

Немного нахмурился, решая каким образом лучше озвучить своё решение, потом решил не мудрствовать и сказать кратко и по делу:

— Тебе не будет позволено уехать. Через неделю в жены тебя возьму.

— Вы шутите? — выпрямившись, она впилась в него недоверчивым взглядом.

— Нет, я на редкость серьёзен, — качнул он головой.

— Зачем?

— За тебя приданое неплохое дают, мне оно будет кстати.

— Кто даёт? — она озадаченно нахмурилась.

— Глава инквизиции. Решил дочерью тебя своей названной сделать, — вспомнив слова того, усмехнулся герцог.

— Ваша Светлость, этого не может быть. Мне не хочется говорить вам такие слова, но вы явно что-то не так поняли. Не мог он такого пообещать вам.

— Тебе показать его благословение?

— У вас есть подписанное им благословение?

— Да.

— И вы согласны ради обещанного им приданого взять в супруги простолюдинку, сделав её герцогиней? — она нервно облизнула губы, поняв, что Альфред опять начал играть у неё за спиной и вмешиваться в её жизнь.

— Да. А что тебе не нравится? Герцогиней быть не хочешь?

— Конечно, не хочу, — убеждённо выдохнула она. — Какая из меня герцогиня? Это нонсенс! И я понимаю, что после получения приданого я вам стану не нужна и вы в лучшем случае меня в темницу или монастырь отправите, а в худшем начнёте со свету сживать или вообще отравить прикажете… Меня такая перспектива не радует абсолютно.

— А если пообещаю ни в темницу не отправлять, ни силу не применять, успокоишься? — герцог с интересом наблюдал за ней, внутренне недоумевая, откуда она знает достаточно много слов на латыни.

— Не собираюсь я успокаиваться и на венчании вам откажу, так и знайте, — Миранда нервно передёрнула плечами.

— На венчании тебя и спрашивать ни о чём не будут с теми бумагами, что у меня есть, — иронично проронил герцог.

— Тогда, значит, до венчания сбегу, — упрямо насупилась она.

— От меня? — герцог рассмеялся. — От меня, дорогуша, сбежать нереально, особенно после того, как ты меня об этом предупредила.

— В темницу прямо сейчас отправите? — глядя на него исподлобья, Миранда боком продвинулась чуть ближе к окну.

Её манёвр не остался незамеченным, герцог поспешно подошёл к ней, схватил за руки, притянул к себе:

— Не злись, не надо… Я не собираюсь сажать тебя в темницу ни сейчас, ни после венчания. Однако обвенчаться тебе со мной придётся, слишком многое на кону стоит. Так что не упрямься и не вынуждай использовать силу. Согласишься добровольно, пойду на уступки и ни до, ни после свадьбы не стану силу применять. А будешь упорствовать, именно силой и воспользуюсь. Поэтому хорошенько подумай, прежде чем ещё раз мне возразить.

Миранда устало прикрыла глаза. Предыдущее противостояние с Альфредом сильно опустошило её, начинать новое не было сил. Внутри зияла пустота и абсолютное безразличие к собственной дальнейшей судьбе. К тому же всё равно герцог её заставит встать у алтаря, так имеет ли смысл ввязываться в борьбу, если итог уже предрешён?

Обречённо вздохнув, она склонила голову:

— Хорошо, Ваша Светлость. Я принимаю ваше предложение в надежде, что действительно силой пользоваться не станете…

— Прекрасно. Только что-то нерадостно ты его принимаешь, и поскольку у меня появились опасения, что это может быть лишь показное согласие, чтобы бдительность мою усыпить, то, дабы исключить необходимость тебя круглосуточно охранять, в церковь мы поедем прямо сейчас. Надо ковать железо, пока горячо.

— Вы хотите, чтобы я поехала так? — Миранда покосилась на собственное повседневное строгое платье, в котором её забрали из дома.

— Гостей не будет, а для меня без разницы. Поэтому пойдём, — он потянул её к дверям.

— Как скажите, Ваша Светлость. Если вам всё равно, в каком я буду наряде, то мне и подавно.

Как только они вышли из предоставленных ей комнат, герцог крикнул слугам, чтобы закладывали карету, а сам прошёл вместе с ней в свой кабинет, взял со стола бумаги, после чего спустился к центральному входу.

Карета уже стояла у ступеней. Слуги помогли им сесть, и герцог, приказав двум охранникам сопровождать их верхом, велел кучеру ехать в церковь.

Когда они подъехали к церкви, священник, закончив богослужение, запирал церковную ограду.

— Что-то вы рано, святой отец, покинуть храм хотите… — выходя из кареты, недовольным тоном, проронил герцог.

— О, Ваша Светлость, очень рад вас видеть. Так утренняя служба уже закончилась, вот я до вечерней ненадолго отойти и хотел. Не серчайте, сейчас мигом всё отопру. А вы исповедоваться хотите или просто помолиться решили? — тут же суетливо стал вновь отпирать все двери священник.

— Венчаться я надумал. Вот невеста, а вот благословение Его Святейшества, — герцог протянул бумаги.

— Так не подготовлено у меня ничего к такой церемонии, — читая заверенный печатями свиток, растерянно забормотал священник, — и храм не убран цветами, и певчих нет. Может, хотя бы завтра соизволите… Я бы постарался всё успеть подготовить.

— Ничего не надо. Обряд проведите и составьте бумаги. Этого будет довольно, — тоном приказа выдохнул герцог, и священник тут же покорно закивал.

— Как изволите, конечно, если вы так решили, то как скажете. Всё сделаю, не извольте беспокоиться.

Заведя их в храм, священник попросил их встать перед алтарём и начал церемонию венчания, после которой объявил их мужем и женой и ушёл писать свидетельство.

— Только слово в слово перепишите титул из благословения, а имя полностью запишите, — напутствовал его герцог, — чтобы недоразумений не возникло.

— Конечно-конечно, всё сделаю в лучшем виде, слово в слово, а имя ваше полностью… Не извольте беспокоиться, Ваша Светлость, — пообещал священник, удаляясь.

Герцог с Мирандой остались в пустом храме. Некоторое время прошло в молчании, потом герцог осторожно тронул её за плечо:

— Как, миледи, ощущаете себя герцогиней?

— Нет, конечно, — с усмешкой качнула головой она.

— А зря. С этого момента вы моя законная супруга, поэтому старайтесь вести себя соответствующе, поскольку теперь это ваша обязанность.

Миранда вскинула на него испытующий взор и, вглядываясь в глаза, тихо спросила:

— Так вам всё-таки супруга была нужна или приданое, которое за меня пообещали?

— Это неразделимые понятия, миледи. Получая приданое, супруг берёт на себя определённые обязательства, одно из которых контролировать достойное поведение супруги. Поэтому постарайтесь вести себя так, чтобы мой контроль был необходим в минимальной степени.

— Я начинаю мечтать о монастыре…

— Полноте, миледи, всё не так сложно и вполне выполнимо. Не надо раньше времени подобного пессимизма.

В это время вернулся священник и протянул герцогу свитки со свидетельством и благословением:

— Вот, Ваша Светлость, можете проверить…

Герцог пробежал глазами текст и удовлетворённо кивнул:

— Всё в порядке. Я доволен.

После чего предложил свободную руку Миранде:

— Прошу вас, миледи.

Она легко опёрлась на неё, и они вышли из церкви.

Вернувшись в замок, герцог провёл её в комнаты, служившие когда-то спальней его усопшей супруги:

— Вот, миледи, располагайтесь. Служанок сейчас пришлю. Обед будет через час, я зайду за вами, чтобы к нему сопроводить.

— А можно мне на нём не присутствовать? — с надеждой взглянула на него Миранда.

— Нет, миледи, — безапелляционно отрезал он. — Отныне это ваша обязанность присутствовать на всех трапезах.

После чего развернулся и вышел, а Миранда в растерянности осталась стоять посередине комнаты. Мысль о том, как отреагирует сын герцога на известие об их венчании, пугала.

Она оказалась права. Как только герцог ввёл её в обеденную залу и сообщил сыну, что отныне Марта является его супругой и он должен к ней обращаться как к мачехе, Джон в негодовании вскочил и гневно выдохнул ей в лицо цветистое ругательство.

— Ты соображаешь, что говоришь? — явно не ожидавший такой его выходки герцог угрожающе нахмурился.

— А кто она ещё после того, как уговорила меня отказаться от свадьбы, чтобы выйти за вас?

— Вчера я спрашивал твоё решение! — злобно рявкнул в ответ герцог. — Ты мне его озвучил! Мне плевать, кто тебя уговорил и на основании чего ты его принял. Это было твоё решение, вот и имей мужество нести за него ответственность. Это раз! Теперь второе! Я тебе сказал, что перед тобой моя супруга! То, что ты сказал, оскорбляет не столько её, сколько меня, поскольку отныне я её муж. И подобных слов в её адрес я не потерплю! Поэтому либо ты сам сейчас извиняешься и клянёшься отныне вести себя с ней так, как полагается по этикету, либо я заставлю тебя это сделать!

— Отец, — Джон нервно сглотнул, вглядываясь в нахмуренное лицо герцога, — я не хотел оскорбить вас… Извините… Я просто не понимаю, как ей хватило совести говорить мне, что свадьба со мной для неё невозможна, а потом согласиться венчаться с Вами…

— У неё не было выбора, Джон, — усмехнулся герцог. — Я, в отличие от тебя, не возлагаю на женщин ответственность за принимаемые решения, я несу её сам. Если бы ты вчера принял решение тоже самостоятельно, причём любое, сейчас тебе бы не пришлось никого обвинять.

— Вы хотите сказать, что не спрашивали её согласия?

— Тебе оно тоже было не нужно. Достаточно было твоего желания.

— Почему вы не сказали об этом вчера?

— Я сказал. Я спросил, что хочешь ты! И ты мне это озвучил. Я исполнил то, что ты пожелал. Так в чём проблема?

— Я хотел, чтобы учитывалось её желание…

— Вот это я был не в силах исполнить после того, как испросил благословение на её замужество у Его Святейшества. Хотел учитывать её мнение, должен был его спрашивать до того, как начал настаивать на этом браке и вынуждать меня ехать к Его Святейшеству. Так что не тебе обвинять её или меня, поскольку именно твоё поведение причина нашего с ней венчания. В сложившихся обстоятельствах я не мог поступить иначе.

— Простите, отец… — Джон потупился, нервно теребя руки, — Я вас не понял вчера… При таком раскладе я бы не отказался…

— Что говорить о том, что уже произошло? Я предупредил, что нести ответственность за решение тебе придётся, вот и неси её! И запомни: обвинять женщин в том, что они вынудили тебя к чему-то, показатель слабости и отсутствия собственных мозгов! А теперь давай извиняйся перед мачехой за оскорбления и обещай, что подобное больше не повторится, потому что если повторится, будешь сурово наказан.

— Да, отец, я понял. Ещё раз извините… — не поднимая головы, Джон повернулся к Миранде и медленно опустился перед ней на колени, проговорив: — Простите, миледи, подобное больше не повторится. Позвольте поцеловать вам руку и скажите, как мне к вам обращаться отныне.

— Как обращаться, это лучше у Его Светлости спросить, мне без разницы как, — Миранда протянула ему руку, к которой он тут же приник губами.

— Можешь её матушкой называть. Думаю, ей будет приятно, особенно в свете её вчерашних слов, что она к тебе испытывает искренние материнские чувства, — тихо проговорил герцог.

— Хорошо, отец, — отпуская руку Миранды, проговорил Джон, после чего поднял на неё грустный взгляд: — Надеюсь, матушка, вы простили меня за грубость, я осознал непозволительность подобного поведения.

— Да, Джон, я рада, что Его Светлость сумел тебе всё объяснить и ты не держишь на меня зла, — несколько смущённо пробормотала Миранда, удивлённая таким радетельным отношением герцога, от которого она точно не ожидала подобного.

Они сели за стол, и обед прошёл в благожелательной атмосфере.