Хойники и евреи. История, холокост, наши дни

Маргарита Васильевна Акулич

В предлагаемой книге раскрыты основные сведения о городе Хойники.Пересказано: об общей истории города, о еврейских Хойниках, о Холокосте, о краеведческом музее, о Полесском государственном радиационно-экологический заповеднике, о Хойникском замке.

III Хойники еврейские

3.1 Девятнадцатое столетие. Двадцатое столетие

Девятнадцатое столетие

Старая мельница. Иллюстративное фото

Год 1847-й. Согласно ревизии этого года Хойницкое еврейское общество» состояло из 2 393 душ.

Год 1886-й [13]:

«К 1886 году здесь действовало три синагоги. „Хойники — это хорошее местечко в самом сердце Полесья с маленькой гостиницей и почтовым отделением“, — сказано в Географическом справочнике, изданном в Варшаве в 1880 году».

Год 1897-й [11]:

«В 1897 году проживало 2685 жителей, из них 1668 евреи. Работали 2 спиртзавода, железообрабатывающий, лесопильный, колёсный заводы. Было 2 водяные мельницы, 2 школы, Покровская церковь, костёл, 3 синагоги, 26 лавок, 2 постоялых двора, почтовая станция.

В 1897 году город, расположенный в Зоне обязательного проживания еврейских подданных Российской империи, имел мощную общину в 1668 человек (62% всего населения)».

Двадцатое столетие

Хойники на старинном рисунке

Еврейское население в 1906 году [13]:

«В 1906 году население местечка выросло до 2865 человек, включая 299 православных, 717 католиков и 1849 иудеев (64,5%). Даже после революции евреи составляли значительное количество среди жителей местечка»

Год 1920-й [17]

«В 1920 г. перед праздником Песах на местечко Хойники совершил нападение главарь громил Болахович со своей бандой и убил 108 человек, в числе которых были малые дети, дряхлые старики и женщины. Все дома были разрушены. Местечко разграблено до основания. Длительное время убитые валялись в полях и в лесах. Когда мы возвращались из Львова, видели много брошенных на дороге трупов. Похороны убитых заняли две недели. Постоянно находились новые убитые. (Дова Фишман)»

В 1939-м году евреев в Хойниках насчитывалось 1645 человек. Их доля в общей численности населения города составляла 47,8% [14].

Во время второй мировой войны в Хойниках был Холокост.

В 2009-м году в Хойниках проживал всего 21 человек-еврей (0,15% от всего числа жителей города) [14].

3.2 Еврейский погром в Хойниках. История Баруха Избинского

Еврейский погром в Хойниках

Еврейский погром в Хойниках (из книги И. С. Фишмана «Воспоминания и размышления» [15]:

«Итак, мой отец был мелким торговцем. Его лавка имела размер 2х3 квадратных метра. Торговали в ней всевозможными товарами. Там были и керосин, и подсолнечное масло, шорные товары, конфеты и мыло, мануфактура. Об обороте такой лавки можно судить по тому, что в великий базарный день, вечером, вся выручка выкладывалась на стол и всеми пересчитывалась. Как я помню, она составляла 14 рублей. Все же это было достаточно, чтобы 8 человек могли существовать. Несмотря на скудные средства существования, мы не были самыми бедными. Отца своего я помню плохо. Знаю, что он был черноволосым, высокого роста и, по-видимому, красивым мужчиной. Зимой 1921 года отец был расстрелян. Зимой 1921 года, мне было тогда 6 лет, в местечке Хойники, что в Беларуси, случился еврейский погром. Банда генерала Булак-Балаховича, или, как их в нашей среде называли, «балаховцы», ворвалась в местечко, громили еврейские дома, забирали ценности, насиловали и убивали людей. Перед уходом они потребовали от каждого главы семьи достать и передать им определенное количество золота и драгоценностей. Мой отец, Самуил Моисеевич, был бедным лавочником, а вообще — никем, поскольку лавка полностью была на попечении матери, а сам он день и ночь пребывал в синагоге, которая, кстати, находилась рядом с нашим домом, на Школьной улице, изучал талмуд и известные комментарии к нему. Естественно, никаких драгоценностей у него не было: ни золота, ни бриллиантов. Он вместе с другими спрятался было в ближайшем лесу, но страх за семью, заставил его выйти из леса и вернуться домой. Здесь, вернее в самой синагоге, его вместе с другими бедолагами схватили и хладнокровно расстреляли. Но об этом я узнал позже. Тогда же мне запомнилось холодное февральское утро, мы сидели перед заиндевевшим маленьким окошечком и смотрели на улицу. Там длинной вереницей тянулись обозы саней с трупами расстрелянных евреев. Как мне рассказывали, их было 60 человек, среди них мой несчастный отец. Это уже был финал трагедии. Но я помню и некоторые детали погрома. Нас было 8 человек — мать и семеро мальчиков, старшему из которых, Мотке, было 15 лет, а младший — Генах был еще грудным. Помню этих бандитов, высоких, здоровых и, как мне казалось, почти поголовно рыжих. Половину дома у нас занимала горбатая тетка по папиной линии Ента; там мы и прятались всей семьей. Однажды, помню, когда моя мать стала просить одного из балаховцев оставить наш дом, ссылаясь при этом на нашу бедность и на малолетних детей, тот бросил в нее изо всех сил топор, и только случайно мать увернулась, спрятавшись за косяк двери. Еще помню тетю Нету по папиной линии. Она оказалась как-то в нашем доме, и я видел, как трое бандитов ее схватили и поволокли в спальню. У нее были роскошные черные волосы, ниспадавшие до плеч, и белое чистое тело. Она была одета в ночную рубаху до пят. Она отчаянно сопротивлялась. Вспоминая этот эпизод, я долго и, к своему стыду даже много лет спустя, будучи уже взрослым, не мог понять, зачем бандиты таскали мою тетю в спальню… Погром длился почти неделю. Все это время мы ничего не ели, и, как ни странно, нам есть не хотелось. Наши детские души были переполнены страхом. Страх полностью лишил нас аппетита.

Конец ознакомительного фрагмента.