Кровавая Месть

Маргарита Боулес, 2023

Архангел Аиррэль с успехом проходит Обряд, но случается странное: кольцо падает на помост, и нить, связывающая его со Скай, обрывается. Вернувшись в замок, он находит девушку при смерти. Аир идёт на сделку с Азраэль и возвращает любимую к жизни: смертная приходит в себя, но часть её разума сокрыта в мире грёз. Архангел вынужден найти способ спасти возлюбленную, чего бы ему это ни стоило. Сможет ли Скай жить полноценной жизнью? Или же предпочтёт умереть?Пока в замке разворачивается трагедия, Ихиль с успехом проходит первый бой в ЦИКЛе. Саймоэль возвращается с задания в Серединное и узнаёт жуткие новости. Объятый яростью, он едва не убивает Ихиля. Тем временем Велиал и Аиррэль планируют кровавую месть…

Глава 3. Борьба за жизнь

Под утро Скай очнулась. Я моментально протрезвел и подбежал к ней, но она начала брыкаться, кричать, биться в истерике, отбиваться и плакать. Смотрела невидящим взглядом, извиваясь на диване и выгибаясь как одержимая.

— Не трогай! Не надо! Пожалуйста…

Пришлось снова вернуть её в сон.

— Она словно не видела меня, ничего не видела, будто в бреду, — я ходил туда-сюда и ощущал бесконечную беспомощность, растерянность и впервые потерял полный контроль над ситуацией: течение несло по реке, а я барахтался, пытаясь вернуться в прежнее русло, но буйный поток утаскивал за собой. И я уходил под воду, захлёбываясь и погибая, раз за разом. И даже если удавалось всплыть, впереди ждал непреодолимый водопад, и я непременно падал вниз, разбиваясь вдребезги о водную преграду, и уходил на дно. Именно там я сейчас и лежал. На самом дне под толщей ледяной воды ярко-алого цвета и видел, как поверхность покрывается коркой льда, отрезая оставшуюся в живых надежду. То, что случилось со Скай — был мой персональный Ад, созданный и отточенный лишь для меня.

— У неё сильный шок и эмоциональный срыв, — высказал очевидное демон, а я согласился.

Саймоэль и Ихиль

Своды арены содрогались после каждого удара светового меча. Небесная сталь звенела и рассекала воздух со свистом, иногда случался перезвон колоколов, а стоило рубануть сильнее, как уши закладывало от гулкого беспокойного удара набата. В бельведере столпились смотрящие и наблюдатели. Легионеры бились уже не один час, но судья терпеливо следил за битвой, как и остальные.

Ихиль считал бой затянувшимся. Он планировал отыграться быстрее и вернуться до возвращения отца с Обряда, но соперник оказался сильнее и изворотливее, хотя с виду уступал остальным: был худ, мелковат и выглядел несуразно, слегка болезненно за счёт теней, пролёгших под глазами, но так было лишь на первый взгляд. Дрался Мельерим не хуже других, а оказалось и лучше. Ихиль пожалел о своём решении: не следовало выбирать его, внешний вид оказался обманчив.

Но проигрыш никогда не рассматривался как вариант. Слишком много всего лежало на чаше весов: уважение отца, признание себя достойным быть в рядах легионов не за счёт родства, а за свои заслуги; доказать остальным, что они ошибались в суждениях и добиться разрешения на Обряд. Ихиль сосредоточился на сопернике, просчитывая ходы и пытаясь предугадать действия оппонента, и удача выбрала его сторону. Подловив соперника на ошибке, Ихиль пригвоздил Мельерима к земле, а затем отбросил в сторону, выкидывая за пределы ринга. Легионер влетел в белоснежные колонны, сбивая крылья, арена дрогнула, но ни один камень не обвалился. Победа была засчитана.

Ихиль выдохнул, поднимая меч над головой и улыбаясь. Удар в челюсть не просто пропустил — не заметил. Легионер кубарем перевернулся и упал навзничь, выкорчёвывая и рассекая землю своим телом. Едва успел опомниться, как очередная яростная порция кулаков влетела ему в лицо и бока.

Ты что творишь? Саймоэль?! Поединок завершён, — донёсся чей-то далёкий крик и только сейчас, отбив очередной летящий в лицо хук, Ихиль увидел небезызвестного воина и командира веками служившего под командованием его отца.

— Эй! Эй! Полегче, ты головушкой поехал? — легионер попытался увернуться, но нарвался на летящий в нос кулак. Переносица хрустнула, хлынула кровь, а яростные почти безумные удары сыпались со всех сторон, не давая возможности уклониться. Хрустнула ещё одна кость, боль в боку оповестила о разорванной селезёнке, и хоть легионеры имели отличную регенерацию, но в теле человека чувствовали боль так же ясно, как люди, разница лишь в том, что умереть не могли. В глазах потемнело и задвоилось. Ихиль попытался отбросить сумасшедшего с себя, поставил блок, уклонился, но тут же получил коленом в живот, а затем пробил горло.

— Саймоэль! — голоса легионеров звенели в ушах. Рядом с дерущимися завязалась потасовка. Трое ангелов пытались оттащить командира и утихомирить его, но тот раскидал их всех и схватил за щиколотку Ихиля, пытающегося сбежать, и со всей дури ударил им о землю, проламывая дыру размером с мужчину.

— Остановите их!

— Саймон!

— Что случилось?!

— Ты убьёшь его!

— Он заслужил!!! — болезненный рёв прозвенел в воздухе, привлекая всё больше внимания к драке. — Отвалите! Ты виноват!

В бельведере столпилось ещё больше легионеров, пошлись шушуканья между рядами. Часть ангелов слетели на землю, разнимать драку и едва оттащили Саймоэля от побитого окровавленного Ихиля.

— Что произошло?

Саймоэль даже не сразу различил знакомый голос говорившего, обернулся и увидел обеспокоенного Леонардо: — Ихиль выиграл первый бой в ЦИКЛе. Тебя решили заменить на Мельерима…

Командир не ответил и рявкнул в сторону побитого.

— Он заслужил.

— За что? — Ихиль стоял в окружении встревоженных и обеспокоенных дракой воинов. — Или ты взъелся, что теперь отец позволит мне участвовать в Обряде? — победоносные блики заплясали на радужках синих глаз, пока он стирал с побитых губ золотистую кровь.

— Вряд ли ты можешь на это рассчитывать. Не после того, что сделал. Не после случившегося. Вновь. Из-за тебя, — каждое слово Саймоэль выдавливал с нажимом и болью, сцеживал, словно перетирал яблоки через полотняное сито и не мог выдавить сок. И что-то в этих фразах обеспокоило Ихиля, но он не смог удержаться от колких насмешек, за что едва не поплатился жизнью…

— Небось, из-за очередной отцовской подстилки такой сыр-бор поднял?

— О ком вы…? — Встречный вопрос Леонардо герои конфликта вряд ли расслышали, ведь именно в этот момент самообладание Саймоэля вновь дало сбой: командир оттолкнул стоявшего на пути ангела, подсёк второго и с ноги заехал по языкастому сыну архангела. Парень влетел в, вымощенную камнем, стену рухнул вниз и больше не взлетел.

То, как Саймон безгранично уважал Аиррэля за долгую службу, равнялось по силе с тем, как он ненавидел его отпрыска. И дрался с немыслимой доселе яростью, вкладывая в каждый свой удар испытанную боль при виде сломанной смертной…, вспоминая то, во что её превратили, и хотелось ломать, бить, крушить и кромсать.

Он даже не сразу осознал, что испытывает яростный, но праведный гнев — и лишь когда лицо Ихиля превратилось в кровавое месиво, а тело едва подавало признаки жизни, командир завис с занесённым кулаком и отбросил легионера как старую поломанную игрушку.

— Приведите его в чувства! — рявкнул Саймон, поднимаясь с земли и отдавая приказ ошалевшим и обескураженным его эмоцией легионерам, которые так и не смогли оттащить его от Ихиля. — Как только станет мычать — я отведу его к отцу!

Воцарилось гробовое молчание, и лишь тяжёлые удаляющиеся шаги нарушали тишину. Со дна огромной ямы донёсся слабый хрип. Легионеры не шелохнулись. Слишком больно было их командиру, слишком несчастным выглядел его сгорбившийся силуэт…

— Он ПРИКАЗАЛ сохранить тебе жизнь, — донёсся глухой шёпот, больше напоминавший лёгкий летний ветерок, но слова не были так же игривы и беспечны, из каждой буквы буквально сочилась кровь. — Я бы тебя убил!..

Аиррэль

Лионел появился в зале и боязливо произнёс:

— Архангел, я получил донесение о драке во время прохождения испытания в ЦИКЛе.

Мне было до колокольни, что там за склока и по чью душу, но командир продолжил:

— Саймоэль напал на Ихиля, его не смогли остановить.

— Жив? — удалось выдавить одно слово. Я прекрасно понимал гнев воина, разделял его горе, но с сыном желал бы поговорить сам.

— Ихиль сейчас у лекаря.

— Передай Саймоэлю, чтобы привёл его, как только тот оклемается и больше никакой самодеятельности! Можешь быть свободен.

— Понял, — тот кивнул и исчез.

— Что ты будешь делать с сыном?

— То, что следует…

Спустя пару часов, во дворе дома послышался шум. В гостиную вошёл Маршал и тихо произнёс:

— Господин, там Ихиль и Саймоэль. Ожидают.

Я окинул взглядом Скай и боялся даже за порог дома выйти. Хотел быть рядом, когда она очнётся.

— Аир…я буду здесь, — понятливо и хмуро сказал брат.

Я кивнул и направился в сад, а пока шёл, пытался собраться с мыслями. Ихиль выглядел изрядно побитым и смотрел злым взглядом на стоящего поодаль Саймоэля, последний же был в ярости до сих пор. На мундире у сына переливалась руна первенства, обозначая победителя первого боя в ЦИКЛЕ, значит, бой он прошёл успешно, но какой ценой?

— Отец! Позволь объяснить… — начал он сходу, но осёкся, заметив мой взгляд.

— Где. Ты. Был?

— Девчонка…разрешила мне уйти.

Я, сдерживая дрожащие от ярости в кулаки, стремительно пересёк разделяющее нас расстояние и схватил его за виски, обрушивая калейдоскоп ужасов, обрывки воспоминаний. Не всё ему позволено знать, не всё он имеет право увидеть…, но должен понять!

Резко убрал пальцы, и Ихиль скатился к моим ногам.

— Я бросил её…, — объятый виной, в отчаянии прошептал он, не поднимая глаз. — Это из-за меня! Это моя вина…Я бросил…, — повторяющиеся всхлипы и причитания: бессмысленные и запоздалые. Будь на его месте кто-то другой, я бы уже убил его. — Я оставил её и заслуживаю смерти.

Я достал Мортем, навис над ним.

— Умереть собрался? — со свистом вогнал оружие в землю возле его ног. — Твоя смерть изменит то, что с ней сделали? Ты видел, что с ней сделали?!

Он молча всхлипывал. Я наклонился и схватил его за ворот мундира, заставляя взглянуть мне в глаза.

— Я спросил: ты видел?!

— Да, — он задрожал всем нутром, отводя взгляд.

— Ты нарушил мой приказ! — в бешенстве ударил его кулаком по лицу. Он отлетел на пару метров и упал. Я вздёрнул его с земли:

— С этой минуты я лишаю тебя ангельского титула, — сорвал руну с его одежды вместе с отличительным знаком легионера, взлетел в воздух и, пикируя, обхватил крылья, а затем с его криком — с моим рывком вырвал их из его спины с корнем и отбросил на землю. Белоснежные, они упали с гулким грохотом и словно издали последний вздох, а затем обуглились в Небесном сиянии и исчезли, растворились в воздухе золотой пылью.

Сын взвыл от боли, кровавые следы змейкой вились по спине и две глубокие раны рассекали тело, напоминая об утерянных возможностях: о свободе, о форме жизни, при которой он мог бы летать, мог бы спасать мир, сражаться, мог бы иметь смысл, но Ихиль так и не понял своего предназначения, не понял и не готов был меняться. А я впервые ощутил себя в шкуре Отца. Когда понимаешь, что твой ребёнок сделал глупость и наказание неизбежно, но на душе всё равно паршиво и винишь лишь себя, а сделать ничего не можешь. Если бы только наказание, что-то меняло, но оно не изменит прошлое, не исправит ошибки и не воротит вспять время.

— Саймоэль, отведи его к матери. Там ему самое место.

— Отец прости меня. Я не хотел…, чтобы так…

Я молчаливо побрёл в дом, больше не взглянув в его сторону. Саймоэль был прав в своих мыслях: «Он заслужил».

***

Любимая проспала целые сутки, а потом проснулась и ничего. Она не кричала. Не говорила. Просто смотрела в потолок и молчала.

— Скай, ты слышишь меня? — тихо и осторожно спросил я, но не получил ни эмоций, ни ответа, ни внимания. Пустынный взгляд, заплывший дымкой.

— Хочешь что-нибудь?

Тишина. Губительная тишина, способная свести с ума.

Я понял, что любимая ушла в себя. Закрылась, и возвращаться не планировала. Я кормил её из ложечки, поил, помыл в ванной. Ушёл, оставляя одну и надеясь, что завтра наступит улучшение и нужно лишь дать ей время. Но как я ошибался.

Ни на следующий день, ни неделей позже Небесная в себя не пришла. Она словно построила стены и оградилась от реальности. Ни на что не реагировала и не отвечала, иногда бубнила под нос, словно сумасшедшая: «Не со мной! Не со мной!».

Я позвал старшего брата, готов был созвать целый консилиум, чтобы понять: что делать и как действовать? Велиал и Митраэль разводили руками, но последний дал дельный совет:

— Найди её, Аиррэль. Она где-то там, в голове. Отыщи и уговори вернуться. Если придётся — заставь, или она умрёт.

Шли дни…

Я потерял счёт времени и периодически водил Скай на прогулку, чтобы она дышала свежим воздухом, разговаривал с ней, но любимая не откликалась.

Первый мысленный контакт с треском провалился — Скай потеряла сознание и потом пришла в себя через пару часов. Два дня я не трогал её, не пытался влезть в голову, но на третий попробовал снова. Любимая выдержала, а я бегал по её подсознанию, звал, искал; провёл в её голове около минуты, но ничего не нашёл.

— Где же ты?

С каждым днём я оставался дольше и искал тщательнее. Ничего. Демон вызвался помочь. Мы сидели вечерами и думали, где могла спрятаться смертная.

— Она там, где была счастлива, — Велиал выдвинул теорию. — Скорее всего, создала собственный мир в голове и оградилась там от боли.

— Ты прав. Зачем возвращаться оттуда, где хорошо?

Велиал курил трубку, нервно постукивал по столу пальцами и пил. В эти дни трезвым я его не видел, пил демон много, вливая бутылку за бутылкой и выкуривая трубку за трубкой. Нам было мучительно больно наблюдать, как Небесная угасает на наших глазах. Мы оба до дрожи боялись её потерять.

— Откуда, ты так хорошо знаешь Скай? Пора раскрыть карты, не находишь?

Он вывалил на стол лазуриты. Я с безразличием посмотрел на артефакты.

— Сделаю вид, что не видел. Не хочу видеть. Мне наплевать. Я не отпущу её, пока она не поправится.

— А отпустишь ли потом?

Вопрос повис в воздухе.

— Не буду врать. Не уверен. А камни спрячь и не говори ей ничего. Я давно знал, что это ты подбросил один в пещеру огра.

— И что ж молчал?

— А ты видишь, чтобы я искал лазуриты? Давай скажи, съязви, что ж молчишь? Удивлён?

— Мне нечего сказать.

— Я давно понял, что ты сводничеством занимаешься.

Велиал забавно взметнул бровями, впервые за несколько дней на губах проскользнул намёк на улыбку.

— Скай раскусила меня раньше.

— Правда?

— И какая была у неё реакция? — я оживился, потому что говорить о ней мог часами.

— Думала, я заставил её полюбить тебя, управлял её чувствами, подталкивал. Истерила, кидала в меня предметы, материлась.

Я засмеялся, представляя свою фурию, вспоминая их ссоры с братом.

— А ты хоть раз использовал силы?

— Пару-тройку раз, но вы и без меня неплохо справлялись.

— И всё же ты вмешивался.

— Роксана меня бесила.

— Так вот куда запропастилась вельда.

— Но она права оказалась.

Мы осознали, насколько оказалась права.

— Ты любишь её?

— Люблю. Безгранично люблю. Зачем ты всё это затеял, демон? — я схватился за волосы то ли от беспомощности, то ли от произошедшего ужаса.

— Не уверен, что сам до конца знаю ответ.

На этом мы и закончили.

***

Дела обстояли хуже некуда. Кормить Скай становилось тяжело, рот она не открывала и не глотала, поили её из трубочки. Осунулась и медленно умирала голодной смертью. Вилли и Маршал били тревогу. Я бегал вокруг неё, пытался достучаться, но слышал лишь одно и тоже:

— Не со мной!

— Где же ты, милая?

— Не со мной!

— Прости, но я должен найти тебя, — сел напротив и проник в её мысли. Спряталась она хорошо. И вдруг я заметил небольшой свет в глубине сознания. Блик. Коснулся и очутился там, где все началось.