Кровавая Месть

Маргарита Боулес (2023)

Архангел Аиррэль с успехом проходит Обряд, но случается странное: кольцо падает на помост, и нить, связывающая его со Скай, обрывается. Вернувшись в замок, он находит девушку при смерти. Аир идёт на сделку с Азраэль и возвращает любимую к жизни: смертная приходит в себя, но часть её разума сокрыта в мире грёз. Архангел вынужден найти способ спасти возлюбленную, чего бы ему это ни стоило. Сможет ли Скай жить полноценной жизнью? Или же предпочтёт умереть? Пока в замке разворачивается трагедия, Ихиль с успехом проходит первый бой в ЦИКЛе. Саймоэль возвращается с задания в Серединное и узнаёт жуткие новости. Объятый яростью, он едва не убивает Ихиля. Тем временем Велиал и Аиррэль планируют кровавую месть…

Глава 7. Асхар

Аиррэль перенес нас в мир снега, льда и холода и назвал его Асхар. Перед нами возвышалась одинокая хижина. Повсюду виднелись заснеженные горы, уступы и лед.

Я забежала в дом и сразу оказалась в жилой зале, хорошо освещенной естественным светом за счет большого количества окон, в которые проникали лучи, со всех сторон дома. Возле двери стоял табурет для обуви и чуть выше висела деревянная перекладина с крючками под одежду — вот и вся прихожая. Изнутри стены дома были выложены кленовыми бревнами или похожим типом дерева, центр комнаты занимал прямоугольный дубовый стол и две широкие лавки, заменявшие стулья. Возле стола с левой стороны находилась маленькая квадратная кухня, где уместились столешница, мойка и газовая конфорка. Это напомнило студию — никаких дверей между столовой и кухней, лишь небольшое квадратное углубление внутри дома, где отлично вписалось все необходимое. Дом рассчитан на две персоны, не больше.

Чуть дальше в торце стоял камин, выложенный серыми массивными кусками камней неправильной формы, возле него на полу лежал белоснежный ковер и два удобных плетеных кресла-качалки завершали уютный уголок. Я мечтала о таком месте в своем доме и слегка зависла, пока рассматривала минималистичную горницу, но ощущала прилив благодарности. Аир знал, что мне здесь понравится.

Хижина, хоть и скромная, источала ауру спокойствия и невольно напомнила мне о простых радостях существования — тихое убежище от штормов жизни. Сердце забилось быстрее, запахи смолы и леса окутывали мягким одеялом и уносили мыслями в те мгновения, когда мы с родителями и бабушкой с дедушкой ходили в лес за грибами, а потом разводили костер и наслаждались запеченной в углях картошкой, сосисками и горячим хлебом с хрустящей корочкой, слушали песни и грели руки над огнем. Дым пропитывал одежду своим манящим ароматом, комары кружили над головами, но тогда я была очень счастлива. Жаль, не понимала, что этот миг нельзя будет вернуть, как и тех, кого унесла смерть.

Почему я вспомнила о них именно сейчас? Ответ очевиден: мне плохо и хочется тепла и заботы, маминых объятий и папиных подбадриваний, а также вкусностей от бабули. Сейчас я бы хотела сыграть с дедулей в покер и услышать, как он мной гордится, даже на ворчание бабушки бы согласилась, лишь бы они были живы. Но я понимала, что не властна над жизнью, и отпустила их, теперь у меня остались родители, которых я сильно любила и по которым скучала.

Всхлипнула и невольно попятилась, плечом задев Аиррэля. Слегка вздрогнула от соприкосновения наших тел, а затем обернулась, сжала в кулаки его рубашку и уткнулась лицом в грудь бессмертного, позволяя себе быть слабой рядом с ним. Он нежно приобнял меня, привлекая к себе, пока я успокаивалась в его объятиях. Так мы застыли на какое-то длительное время, пока я не отпустила белоснежную рубашку, чуть влажную от моих слез.

— Что тебя беспокоит? — взволнованно поинтересовался Аир и поднял руку, но сжал ладонь в кулак и опустил ее, не решившись дотронуться до меня.

— Вспомнила родителей. Мне их не хватает, — выдавила грустную полуулыбку. — Нет, даже не так. Я хочу к маме, хочу почувствовать ее нежные руки, запах, увидеть улыбку. Мне… — замерла и отмахнулась. — Неважно. Ты не поймешь.

— Я попытаюсь, если ты расскажешь.

Покачала головой и сменила тему.

— Здесь мило. — Я медленно прошла внутрь, и деревянные перекрытия характерно заныли под ногами. Из комнаты вели две двери: одна в спальню, вторая в подземный погреб, но я закрыла дверь, стоило увидеть узкую лестницу, ведущую во тьму. Слегка поежилась и отступила, юркнув в соседний проем, и оказалась в спальне. Я оглядела две одинокие кровати, тумбы с ночниками и деревянный шкаф у стены, рядом с дверью стоял комод и маленький туалетный столик, на котором лежали мои кремы и принадлежности. Так предусмотрительно.

У спальни имелись свои удобства: смежная ванная и туалет, сделанные из дерева по типу бани. В центре стояла керамическая ванна, обложенная по периметру деревянными панелями, и больше напомнила джакузи, рядом у стены — ведра и веники, в углублениях лежало новое мыло и шампунь с гелем, которые приносил для меня Велиал с Терры, стопочкой громоздились махровые полотенца и белоснежные халаты. Я осмотрела туалет — обычный, керамический, только с деревянным ободком. Интересно, как они такое провернули в этой глуши? Скорее, все работало по типу деревенского или же смывалось в какой-то подземный контейнер, но уточнять не стала.

Здесь всего хватало для удобства. Над раковиной висело одно овальное зеркало, но я отвернулась, не желая смотреть на себя, и вернулась в спальню.

Аир стоял в дверях и в молчании наблюдал за мной. Мой взгляд вновь скользнул по раздельным кроватям, и на мгновение я вздохнула с облегчением.

— У тебя мурашки и нос красный, — заметил Аиррэль и занес мой чемодан, а затем ушел, давая мне возможность побыть наедине с собой.

Я принялась переодеваться в теплые вещи. Натянула горнолыжный костюм, шапку-ушанку на свою лысину и всунула ноги в меховые сапоги. Аиррэль тем временем разжег камин и ждал в той же одежде, не испытывая холода. Черные брюки и белоснежная рубашка на нем сидели превосходно, как и всегда, впрочем. Я в ужасе обнаружила, что он разгуливает по дому босиком, и холодный озноб фантомно лизнул где-то под лопатками. Ну, так нечестно. Ему хоть бы хны, а я мерзну.

Аиррэль даже на улицу вышел в том же виде, лишь под моим растерянным взглядом тут же наколдовал себе на ноги сапоги, которые ему точно без надобности, но визуально это выглядело лучше, чем босые ступни. Хотя Аир даже в первый день нашей встречи выбежал в сад босой.

Мы катались на лыжах с гор, и оказалось, что иметь в партнерах ангела — настоящее чудо из чудес. Не приходится ждать возвращения на гору тысячу лет и тащиться по снегу. Аиррэль катался ювелирно, а я падала в сугробы и пыхтела как паровоз. Один раз свалилась в снег так, что торчала лишь моя голова и лыжи. Аир не торопился меня вытаскивать и покатывался со смеху. Я и сама смеялась так, что живот потом болел и челюсть сводило в конце дня.

Под вечер мы вернулись в хижину, и Архангел вызвался приготовить ужин. Пожарил рыбу, отварил рис и поставил на стол салат из зелени и овощей, сказал, что мне нужны витамины. Я умирала от голода, поэтому набросилась на рыбу без слов и разговоров, мыча и благодаря его за заботу и волшебные руки.

После ужина уселась в кресло-качалку напротив камина, и Аиррэль протянул мне бокал вина, чем удивил, но пояснил, что это Божественное. Я кивнула и не возражала. Он сел в соседнее кресло, тоже пил вино и смотрел в огонь. Мы говорили немного о том о сем и ни о чем. Старались держать нейтральные темы и не касались прошлого. Однако Аиррэль вдруг вспомнил:

— Лиирта просила передать тебе, что ей очень жаль. Она говорила искренне, если ты сомневаешься.

— Я не держу зла на нее. Красивая стерва, даже странно, что ее нет в замке, — я сделала глоток. — Мы могли бы подружиться, но карты легли не так.

— Это не я спал с ней. Она взяла с меня слово, что я не позволю тебе узнать правду или догадаться до Обряда. Ее гордость была задета, она не могла поверить, что я не хотел быть с ней. Поэтому потребовала от меня пойти на сделку: не говорить с тобой и подыгрывать в ее пьесе, чтобы все уверились, какая мы счастливая пара, — он забавно скривился. — У нее имелся любовник, и не один. Но я должен был ей поцелуи в любое время.

— Она ненасытная, — усмехнулась и не удержалась, посмотрела на Аиррэля. — Прости, что не верила тебе. Я во многом ошибалась.

— На самом деле не ты одна уверовала в спектакль. Вилли устраивал забастовку и не хотел со мной разговаривать, Саймоэль смотрел хмуро и, кажется, дважды пытался поцеловать тебя? Это не считая того раза, когда мы играли в «правду или действие».

— Было такое, — поджала губы. — Ты видел и тот раз ночью?

— Да.

— Он на мгновение спутал любовь и дружбу, а может, жалел меня. Не уверена, но больше попыток не предпринимал.

— Конечно, не предпринимал. Я же по шее ему надавал.

— Ты шутишь?

— Нет. Думал, прибью гаденыша, но лишь припугнул.

Я засмеялась, и вибрации счастья невесомыми крыльями бабочек защекотали мою шею. Ревновал, значит?

— А демон верил тебе?

— Да, но угрожал.

— Это в его стиле.

— Ты никогда не хотела быть с ним? — вопрос прозвучал неожиданно.

— Хочешь, открою тебе тайну?

Аиррэль напрягся, заметно нахмурился.

— Знаешь, почему он всегда рядом?

— Только не говори, что он любит тебя.

— Любит, как сестру, и ты это прекрасно знаешь. Но не только поэтому, — я загадочно улыбнулась. — Я кое-что выяснила, когда жила в темном замке.

— Да?

— До падения с Небес он оберегал мой род по маминой линии и до сих пор. Я досталась ему в подарок через целые поколения, хотя он не горел желанием исполнять свой долг. Его заставили. Принудили, — засмеялась, чуточку жалея темного. — Поэтому я тебе напоминала всегда кого-то. Я очень похожа на ту первую девочку, о которой демон заботился, но она рано умерла.

— Галия? — Аиррэль оживился. — Я помню ее. Да, точно. Мы с ней дружили. Прелестная девчушка была.

— Уверена, так и было, — фыркнула и закинула ногу на ногу.

— Ты ревнуешь?

— Нет.

— Да.

— Немного, — сдалась под действием вина.

Он засмеялся. Так странно: слышать его смех, видеть улыбку. Да и вообще, сидеть рядом. Я напряглась, и Аиррэль сразу почувствовал изменение в моих эмоциях. Внимательно посмотрел.

— В спальне две большие кровати. Можешь выбрать любую.

— Я пока почитаю книгу, если ты не против? Спать не собираюсь.

— Делай все, что хочешь.

Через пару часов я залезла в ледяную постель и утонула в перине. Аиррэль устроился на соседней кровати и не двигался. Плотно закрытые ставни не позволяли проникнуть ночному свету с улицы, и в спальне стояла темнота. Я лежала, глядя в потолок, возилась, никак не могла уснуть. Сердце стучало как ненормальное. Я встала, пошла на мини-кухню, выпила воды.

Постояла немного, подумала. Вернулась в кровать. Сон не шел. Я повернулась, посмотрела в сторону Аиррэля и увидела блик любимых аквамаринов. Пропала… выпрыгнула из кровати и нырнула к нему. Обняла, прижалась. Он поцеловал меня нежно, аккуратно, обвивая руками. Коснулась его рубашки, расстегнула пуговицу, вдыхая аромат морозной свежести и мяты, по которому успела так соскучиться.

Аиррэль был со мной очень нежен, словно в руках держал сокровище. Целовал размеренно, нежно, без пыла и страсти. Не дотрагивался ни до чего, кроме лица, выдерживая дистанцию. Я коснулась застежки на брюках, он перехватил мою ладонь, поцеловал костяшки пальцев, и… все. Прижал к себе. Так мы и уснули.

А утром снова пошли гулять и кататься на лыжах. Аиррэль притащил деревянные санки, и мы скатывались с горы вдвоем. Визжали и кричали, падали в сугробы и поднимались. Я раскраснелась не на шутку и сильно проголодалась. На ужин Аиррэль приготовил стейк, но сам не ел, только пил вино и молча смотрел на меня, радуясь моему аппетиту. На мой вопрос, откуда у нас столько еды, Аир приподнял брови и ответил:

— Погреб. Я попросил Вилли и Маршала заранее перенести сюда все необходимое.

Ночью я снова пыталась окунуться с головой в его ласки, поцелуи, чтобы забыться и почувствовать себя любимой. Раздеваться не хотела, но надеялась, что он поможет мне справиться с пережитым. Может, связь с ним сотрет страшные воспоминания, поможет забыться в его руках? Но и в эту ночь Аиррэль осторожно и чутко убаюкивал меня в своих объятьях, редко целовал, не позволяя ничего больше.

На третий день проснулась одна, Архангел готовил завтрак. Меня снова охватила неловкость, и я держала дистанцию. Чувствовала себя отвергнутой, на душе скребли кошки, и появилось много вопросов. Аиррэль накрыл на стол и принялся подбрасывать в камин дров. Я оделась в домашний костюм, полностью скрывавший тело, а на голову натянула парик, похожий на мои собственные волосы.

— Как спалось?

— Хорошо, — я чуть не подавилась апельсиновым соком.

— Покажу тебе сегодня пещеру в горах. Отправимся пешком.

Мы шли по склону, медленно и верно поднимались выше от домика. Аиррэль уверенно ступал по снежному покрову, не проваливаясь, а я утопала в сугробах, не переставая идти. Один раз застряла, и Аир вытаскивал меня.

Начался снегопад. Завыл ветер.

— Мы близко, — сказал Архангел после долгих часов пути. Ноги ломило, как и спину, физическая активность отметала все мысли, заставляла концентрироваться лишь на деле, и сейчас я вспоминала свой первый поход в Ад с Велиалом. Как давно это было? По ощущениям, в иной жизни, но и так близко — лишь протяни ладонь, и поймаешь миг памяти.

Спустя какое-то время показалась расщелина среди скал. Аиррэль взял меня за руку и повел за собой. Пещерные своды уходили в самое небо, светились и переливались голубым сиянием, под ногами тек ручеек, и от земли шел пар. Стало жарко, почти душно в теплой одежде. Впереди показался водоем с черной гладью.

— Можешь поплавать, здесь теплые воды.

Я наклонилась и коснулась пальцем озера, по воде пошли круги и разводы. Теплая.

— Купаться? — раздеваться мне совсем не хотелось и показывать свои шрамы — тоже.

— Я отвернусь. Это целебный источник, обладает силой, способной справиться с любыми болезнями. Твои волосы отрастут быстрее, если ты поплаваешь.

Аиррэль демонстративно отвернулся. Я повозилась с одеждой, сняла с себя все и голышом вошла в темное озеро. Легла спиной на воду и закрыла глаза. Источник обволакивал своим теплом мое тело, согревал и успокаивал, позволяя расслабиться в тишине.

— Словно в джакузи.

— Наслаждайся, смертная.

И снова я стала смертной. От его голоса мурашки пробежали по коже. Чувствовала, что Аиррэля что-то беспокоит, но расспрашивать не стала. Казалось, провела вечность, нежась в источнике и наслаждаясь, а потом вылезла, оделась и ужаснулась, представляя, что еще ждет путь назад сквозь снег.

— Не переживай, обратно прокатимся с ветерком.

— Полетим?

— Нет, поедем.

Из тьмы пещеры к нам надвигались глаза, и послышалось утробное рычание. Я спряталась за Архангелом.

— Не бойся, это волжары. Они хранители пещеры с начала времен.

— Духи?

— Нет, животные, но обладающие силой и знаниями.

Звери вышли к свету. Создания, похожие на волков, имели три пары глаз, две пары заостренных ушей, темно-синий мех с белыми полосами по бокам и раздвоенный хвост. Вожак существ смотрел на Аиррэля и фыркал, затем вытянул морду и завыл.

— Ты их понимаешь?

— Они не говорят на твоем языке, Скай. Знают только древний. Их вожак — мой хороший друг, — Архангел наклонился и приласкал крупную морду волжара.

Из глубин пещеры показались и другие животные, а потом выбежала свора щенят. Очаровательные пушистые создания, напоминающие маленькие голубые шарики. Я присела и приласкала одного. Он посмотрел на меня иссиня-голубыми глазищами. Лицо сына мелькнуло в отражении, и я отпрянула, чуть не упала, и грудь свело в болезненном спазме. Аиррэль удивленно оглянулся на меня, повел бровью. Я встала. Щенок ткнулся носом в мой сапог.

— С тобой все хорошо?

— Да, да, — соврала, избегая маленьких пронырливых глаз.

Домой мы неслись на спинах животных вниз по снежному склону горы, с вершины открывались необъятные просторы Асхара — кристальные полотна заснеженных полей, гор и вершин, купающихся в фиолетово-розовом свете заката.

Холодный ветер обдувал лицо всю поездку. Я цеплялась за густой мех волжара, и мои пальцы закопались в его шубе. Чистый морозный воздух вскружил голову и насыщал легкие кислородом, контрастируя с теплом, исходящим от могущественного животного подо мной.

Мощным скачком волжар перепрыгнул через большой сугроб, и я завизжала от восторга. Ветер свистел мимо, а мощные лапы зверя легко касались обледенелой поверхности. Волжар сделал очередной трюк, подпрыгнув в воздух, почти запустил нас в свободный полет и тут же плавно приземлился, не сбавляя скорости. Я ощутила себя в мультике «Спирит⁷», в тот последний миг, когда мустангу удалось пересечь пропасть и оказаться на другой стороне каньона, вдали от полковника. Может, и мне однажды удастся чудесным образом сбежать от личных монстров, которые притаились в темноте?

Мы пересекали склон, скользя между высокими соснами, которые бросали длинные пушистые тени и создавали на снегу завораживающие паттерны. Аромат сосновых игл и снега наполнил мои легкие — освежающая, бодрящая смесь вновь напомнила о доме и Терре.

Когда солнце скрылось за горизонтом, бросив последний яркий луч через гору, мы достигли плато, где стояла наша одинокая хижина. Мягкая ночь накрыла Асхар, и мириады звезд осветили небосвод.

Волк остановился, приник к снегу, и я соскользнула с его спины, мои руки чуть дрожали от волнующей поездки, где мы с моим волжаром разделили момент сладкой, почти дикой свободы.

— Спасибо за удивительную поездку, — поблагодарила своего резвого извозчика и слегка потрепала его возле уха. Зверь поймал мой взгляд и лизнул щеку от скулы до виска горячим шершавым языком. Я засмеялась и крепко обняла его на прощание.

Аиррэль раскланялся, поблагодарил существ, и животные исчезли без следа.

— Почему мы поднимались туда пешком?

— Проявили уважение. Волжары — гордые создания, справедливые. Ты пришла пешком, и пещера нас пустила, если бы я принес тебя — не открыла бы своды.

Я обдумала услышанное и удивилась, что в некоторых мирах пещеры, камни и существа обладают собственной волей.

— Что случилось в пещере?

— Ничего.

— Ты испугалась щенка?

— Нет, я испугалась того, что увидела в его глазах.

Аиррэль выжидающе посмотрел на меня.

— Не поделишься?

— Ничего особенного. Мне почудилось.

Расспрашивать он не стал. Вечер провели возле камина, а ночь — в объятьях друг друга. Но Аир снова отказал мне, как и в первые две ночи, и тут я осознала, что ничего мне не светит.

Утром, сидя за кухонным столом, елозила вилкой по пустой тарелке и хмурилась, намеренно отворачивалась и молчала, делая определенные не самые радужные выводы. Аиррэль стоял спиной и что-то готовил. Тишина звенела в воздухе, а снаружи завывал шквальный ветер, валил снег. Погода вряд ли сегодня благоволила нам.

Неужели брезгует или не хочет… после них? Ощутила себя грязной и недостойной, снова закрылась в себе и на четвертый день молчала, с Архангелом не разговаривала и смотрела с упреком. Держалась холодно и отстраненно. Мне было неприятно, горько и обидно. Мысли о своей ничтожности вернулись с более весомыми аргументами. Очевидно, что он не хочет меня, от слова совсем, и явно жалеет. Жалость — вот что им движет, и никакого желания, как к девушке, он не испытывает. Что ж, этого следовало ожидать, а на что я рассчитывала? Что такой, как он, будет со мной после всего случившегося? С лысой и безобразной, изуродованной и порезанной?

Я горько засмеялась, и Аиррэль обернулся, взволнованно посмотрел на меня, но ничего не спросил и не сказал.

— Верни меня в замок. Сейчас же! — грубо и резко потребовала, вскочив со стула, и столовые приборы зазвенели, подпрыгнув в воздухе. — Твоя жалость уже осточертела, Архангел!

Он поднял брови и с напряженным беспокойством оглядел меня.

— Если ты пытался вымолить прощение, то будь спокоен, я не виню тебя и благодарна за спасение жизни! — низко поклонилась, чуть ли не в ножки упала. И, думаю, он оценил мой спектакль, потому что внезапно уверенности на его лице поубавилось, и появилась паника. — Видимо, и отблагодарить тебя не выйдет. — Я сделала к нему шаг, ярость застилала глаза и лишала рассудка, возможности ясно мыслить. Сняла парик и посмотрела в аквамарины, в которых теплилась растерянность. — Что, уродка тебя не привлекает? Не переживай. Больше навязываться не стану, поняла намеки. А то стошнит тебя ненароком, а я такого унижения не переживу. Хотя, — резко вернула парик обратно на голову, но он сел криво и неровно, а я и не заметила. Оперлась о стол, склонила голову и жестоко усмехнулась, — не думаю, что меня можно унизить и растоптать сильнее, чем уже было сделано. Но… ты можешь, — уверенно добавила. — Ты можешь все, — призналась и глухо вздохнула. — Только ты можешь по-настоящему уничтожить меня, добить.

Ждала все что угодно, но только не того, что случилось. Аир схватил меня за локоть и потянул на себя, не слишком сильно, но я все же поддалась его воздействию и попала в захват его рук. Он поцеловал меня так, как раньше, как целуют любимую женщину. Стащил с меня парик и провел ладонью по оголенной, как нерв, белоснежной коже. Я запаниковала и на мгновение почувствовала себя беззащитной и ранимой. Но Аиррэль гладил нежно и ласково, так нежно, что у меня защемило сердце.

— Я обидел тебя. Прости. Ты все, что у меня есть, — он снова провел пальцами по затылку, слегка улыбнулся. — Необычно, такая нежная кожа. С волосами или без — ты потрясающая женщина. И значишь для меня больше, чем целый мир.

Я потеряла мысль и смысл слов. Забыла, о чем спорила и почему вспылила.

— А теперь садись и поешь. Я не просто так вставал ни свет ни заря и учился готовить твои любимые блинчики, — он повернулся и указал на тарелку с горой выпечки. — И оказалось, для этого нужны какие-то магические знания, чтобы они вообще получались и переворачивались ровно, а не собирались гармошкой. Я так умаялся, руки обжег раз десять, чуть не сломал сковородку, — он не договорил, потому что я начала хохотать. — Теперь могу с полной уверенностью утверждать: кулинария — опасный вид деятельности, а Вилли — фея кулинарных шедевров. Не знаю, как ты умудрялась целый пирог испечь, а я с блинами полег на поле боя. Они вышли совсем неровные, кое-где порванные и помятые, но зато вкусные.

— Откуда ты знаешь, что они вкусные? — невольно облизнула губы и поймала тяжелый взгляд мужчины, странствующий по моему лицу. И мне захотелось снова укрыться и спрятаться, но Аир продолжил веселым и расслабленным тоном и больше не смотрел на меня так жадно.

— Сначала я должен был убедиться в их съедобности, прежде чем предлагать тебе какую-то гадость, — он выглядел как милый котенок, который нашкодил и пытается загладить вину перед хозяевами. — С яйцами у меня более близкие и нежные отношения.

Я не могла остановить вырывающийся наружу смех.

— Неужели ты в чем-то не идеален?

— Оказывается, во многом, — не уверена, о чем еще он говорил. — Сделай одолжение и поешь. Мы поговорим после еды. На голодный желудок и без чашки кофе ты слишком опасная женщина!

Блины у Аиррэля получились вкусные, но страшные, покореженные, иногда порванные, и я невольно сравнила их с собой. Вот, наверное, как сейчас выгляжу я. Вроде и вкусно, пахнет восхитительно, а снаружи — катастрофа, но я умяла блинчики за обе щеки и слегка подобрела. Поблагодарила его за вкусный завтрак и даже забыла про запланированный разговор, но Аиррэль ничего не забывает и не оставляет на потом.

— Небесная, так не пойдет, — серьезно начал он после завтрака. — Давай решим все раз и навсегда. Мы либо вместе, либо нет. Не может быть так, что днем ты держишься особняком, толком не смотришь на меня, а ночью хочешь быть со мной, целуешь, обнимаешь. Я так больше не могу. Решай сейчас.

— Что это значит? — угрюмо посмотрела на него, настроение вмиг испортилось. Теперь он еще и ультиматумы ставит?

— Это значит, мы дальше идем вместе. Знаю, тебе тяжело, знаю, непросто, но ты позволишь мне быть рядом. Это значит, что ты перестанешь шарахаться от меня, уводить взгляд и прятаться. Значит, я стану тем, кто узнает обо всем первым. Не демон, а я! Ты делишься со мной своими мыслями, переживаниями и печалями. Я хочу присутствовать в жизни, хочу разделить с тобой и горе, и радость, и слезы, и смех. Я не собираюсь спать с тобой, а потом делать вид, что мы не знакомы. Мне больно. Я люблю тебя, и ты любишь меня, но избегаешь, в глаза не смотришь, отворачиваешься, прячешься. Да, тебе требуется время, и я готов ждать.

— А если я откажусь?

— Значит, между нами все кончено, Скай. Я не буду искать с тобой встреч, не буду мельтешить перед глазами, не буду появляться на горизонте. Ты не увидишь меня больше никогда, а если увидишь, то не обрадуешься. Я начну водить в дом ангелик, как делал это до тебя.

Я заметно напряглась, на меня словно вылили ушат студеной воды, и озноб пробежал по телу. Он сейчас серьезно?

— Не будет такого, как раньше. Пока в доме мельтешила Лиирта, ничего не было кончено, не было! Но не в этот раз. Если ты откажешься, то останешься гостьей и проживешь в замке, сколько потребуется, пока не уйдешь. Без меня.

— Я не понимаю: раньше ты не требовал ничего, — нервно моргнула.

— Все изменилось. Раньше я не мог ничего предложить и дать. Чего ты боишься? Меня? Почему глаза отводишь, я такой ужасный? На Терре люди любят друг друга и создают семью, играют свадьбу, живут вместе рука об руку. Я предлагаю тебе то же самое. Вместе. Устал быть крайним. Это — во-первых. Во-вторых, я не притронусь к тебе и пальцем, пока ты не научишься любить и принимать свое тело и пока не сможешь раздеться передо мной без стеснения и страха в глазах. В-третьих, это никаким образом не связано с жалостью. Если бы я не хотел тебя — не стал бы даже касаться, не позволил ночевать в моей постели, не стал бы целовать и обнимать. Даю тебе время обдумать до вечера.

Он развернулся и ушел. Я смотрела ему вслед и понимала, что он не шутил. Но что это за любовь, если он так легко сможет отвернуться и забыть? Хотя я и сама не лучше. Убила нашего ребенка и ничего не сказала ему. Решила все сама.

Села в кресло-качалку и стала думать. Много думать, решать. Смогу ли я отпустить его? Нет. Знаю, что в итоге приползу на коленях, буду умолять, просить. Знаю, что люблю Архангела безумно и боюсь потерять, но еще больше боюсь увидеть разочарование и боль в его глазах. Слова Астарота всплывали в памяти, и меня одолели сомнения с примесью страха и неуверенности. Есть ли у нас шанс?

День прошел в мучительном ожидании и в не менее болезненных размышлениях. Аиррэль вернулся, встал у порога, выжидающе посмотрел на меня.

— Не получится, — я обняла себя руками, нервно стуча ногой.

Глаза Аиррэля потемнели, аквамарины погасли и стали угольками, он сжал губы в тонкую линию.

— Хорошо, — развернулся, хотел уйти. Взялся за ручку двери, но обернулся. — Почему нет, Скай? Почему нет? Я должен знать причину. Даю тебе последний шанс.

Что-то неуловимое промелькнуло на его лице, и я решилась:

— Ты кое-что не знаешь, — помялась, — не простишь меня.

— Это мне решать, — он сложил руки на груди. — Выкладывай.

— Я убила нашего сына, — сказала как на духу. — Убила. Нашего. Ребенка. Голубоглазого ангела, он был бы прекрасен. И так похож на тебя. Вельда показала мне, но слишком поздно.

Аиррэль со свистом втянул воздух, прикрыл глаза и посмотрел на меня странным взглядом: не удивился и не выглядел шокированным.

— Ты знаешь?! Откуда?

— Демон — хороший брат.

— И плохой друг.

— Нет, он сдержал данное тебе слово и не сказал, а написал, технически филигранно смухлевал.

Я жевала губы.

— Как давно ты знаешь?

Аиррэль многозначительно поднял брови к небу. Значит, сразу же узнал.

— Скажи что-нибудь. Ты злишься? Ненавидишь меня? Что-нибудь?! — сорвалась на крик.

— Мне неприятно, что ты не посоветовалась со мной, не узнала мое мнение, даже не пожелала со мной поделиться, но рассказала демону. А ведь я тоже имел право знать.

— Имел.

— Демон — хороший брат, — повторил Аир и печально продолжил: — Он убеждал меня, хотел предотвратить катастрофу, но я просил, чтобы он сделал все, как ты хочешь. Как ты скажешь. Любое твое желание. Любое решение — я приму.

Я обхватила лицо руками.

— Прости, Аиррэль. Прости. Я дура. Господи, как я жалею!

Родные руки коснулись моих плеч и сжали в таких желанных сердцу и душе объятьях.

— Вот поэтому, чтобы не было таких трагедий и ошибок, я прошу тебя, подумай еще раз. Ты согласна или нет?

— Аиррэль, но это еще не все.

Он отстранился, напрягся.

— Нам нельзя быть вместе. Лучше, как ты и сказал, не видеться. Не нужно меня любить.

— Почему мы не можем, наконец, быть счастливыми? Почему должны снова страдать и испытывать боль? — импульсивно возмутился он.

— Пока ты спал, в замок приходил Астарот. Он сказал, что если мы будем вместе — тебя лишат жизни на Суде. Я так не хочу. Не могу позволить тебе умереть из-за меня.

Аир огорошил меня своей реакцией. Он засмеялся.

— Значит, все это время ты отталкивала меня из-за этого и заставила согласиться на Обряд?

Я безмолвно кивнула.

— Ты, как всегда, удивляешь меня, любимая, своей заботой. Но не тебе решать, что мне делать. Слова Астарота — лишь мнимая правда. Прекрати накручивать себя. Мы справимся. Вместе. Согласна?

Он смотрел на будущее с оптимизмом, а я понимала, что предсказание вельды сбылось, слова Астарота — тоже. У меня не было причин сомневаться в правдивости его слов.

— Астарот — демон. Он любит отвечать на вопросы, любит много говорить и пророчествовать, но он может ошибаться.

— И как часто он ошибался?

Аир задумался и не нашелся с ответом.

— Послушай, я выберу тебя все равно, Скай. Неважно, что со мной случится. Мне все равно.

— А мне нет.

— Пожалуйста. Не надо отталкивать меня, будь мы вместе, ничего бы не случилось. Много чего можно было бы избежать. И какой смысл, если я уже люблю и не откажусь от тебя. Даже если меня будут судить по всем законам этого мира, Скай.

Аиррэль смотрел на меня с мольбой в глазах, с любовью, с надеждой и обожанием.

— Ты согласна? — повторил вопрос и добавил: — Я очень сильно люблю тебя, девочка.

— Да, тысячу раз да. Я умру без тебя!

Он подхватил меня на руки, закружил, целуя, его глаза заблестели, словно в слезах, но это загорелись от счастья аквамарины. Синие. Яркие. Счастливые.

— Скай, ты такая упрямая. Сложная. С тобой совсем не просто.

— Отпусти, Аиррэль, ты задушишь меня. Но…

— Пожалуйста, не надо никаких НО!

— У меня вопрос.

Аир прищурился, но так и удерживал меня на весу, а я обхватила его ногами и положила руки на плечи.

— Ты правда мог бы не видеть меня? Исчез бы? Вот так просто? — Наши лбы соприкоснулись, я потерлась своим носом о его, и он бережно провел ладонью по моей спине.

— Я могу быть разным и держу свое слово. Меня бы ты не увидела. Но я ничего не сказал про то, что я бы не видел тебя.

— Так, значит? — я фыркнула, поджала губы. — Какой беспощадный!

— Да. И, предсказывая последующий вопрос: домой я никого не вожу.

Я с прищуром улыбнулась, обняла его.

— Ты впервые соврал?

— Нет, ангелики были, но очень и очень редко, — он улыбнулся. — Лиирта считается?

— Ты манипулировал мной, — я играючи толкнула его в плечо.

— Немного.

Мы сидели в обнимку возле камина, нежиться в его руках слишком восхитительно и прекрасно.

— Аиррэль, я кое-что слышала о тебе.

— От кого?

Напряглась. Он прижал меня крепче, целуя в макушку.

— Почему они называли тебя убийцей?

— Небесная, ты знаешь, Равновесие держится не на приемах и танцах. Ты была свидетелем ярости Люцифера, и такое случается постоянно: драки, стычки, войны неизбежны. Я не даю спуска никому и караю, если приходится: убиваю, пытаю, уничтожаю.

При слове «пытаю» я дернулась, сердце забилось сильнее.

— Что ты с ними сделал?

— Пока ничего, — Аиррэль сжал челюсти. — Я ищу их, а когда найду… — он не договорил, но я видела вспыхнувшую в его глазах необузданную ярость и желание поквитаться с обидчиками и истязателями.

— Когда поймаешь, не тронь. Я хочу сама расправиться с ними, — смотрела в его глаза и пыталась донести, как это важно для меня.

Он нахмурился и вздохнул недовольно.

— Мы решили говорить друг другу правду, так вот, я пытаюсь. Мне это нужно, — я опустила глаза, смутилась. Аиррэль коснулся ладонью моих скул, провел нежно.

— Я бы очень хотел, чтобы ты больше никогда не видела их и не соприкасалась с ними.

— Знаю. И, уверена, насладился бы местью и преуспел лучше меня, но позволь мне сделать это самой?

— Я подумаю.

Аир поцеловал меня в лоб, прижал к себе и не отпускал, крепко удерживая в своих руках.

— Почему ты не прикасаешься ко мне?

— Я уже сказал тебе, и это никак не связано с ними. Никаким образом меня это не трогает. Я знаю себе цену, и твое тело только мое и принадлежит мне, откликается для меня, и точка. Но ты должна научиться любить себя заново и наслаждаться от прикосновений, а не прятаться в слоях одежды. Тебе сложно, знаю, но я люблю тебя любую и буду ждать, — он коснулся шрама на левом запястье, я сдержала порыв убрать руку. — Едва сам не умер, когда увидел там тебя.

— Как ты узнал?

— Изначально нас с демоном объединяло плохое предчувствие, но мы не обратили внимания, а потом кольцо упало с пальца. Раньше я не мог даже снять его, а в тот день оно упало и покатилось по арене.

— А когда ты понял, что любишь меня? Ты никогда не говорил мне эти слова раньше. Никогда.

— Я любил тебя, и довольно давно, просто не понимал.

— Когда ты понял? Неужели когда я умерла?

— Нет, Скай, — уголки его губ дрогнули в печальном вздохе. — После Обряда я хотел вернуться в замок и сказать тебе, что люблю тебя. Безумно люблю.

Я поцеловала его. Набросилась, словно обезумевшая, сумасшедшая. Аиррэль растерялся немного, но наверстал упущенный момент в мгновение ока, целуя так, что у меня полились слезы счастья.

— Прости, Скай, прости, — любимый отстранился, хотел отодвинуться, но я не позволила.

— Я плачу от счастья, Аиррэль. Ты так много для меня значишь, поцелуй меня еще раз. Пожалуйста.

— Обещай, что не будешь плакать.

— Я просто не знаю, чем заслужила такое счастье.

— Не говори так. Из-за меня с тобой случилась трагедия.

— Это был лишь предлог, — сморщила нос. — Ты спас меня: вытащил, заставил жить, заботился, ухаживал. Не вини себя и Ихиля не тронь. Я его отпустила.

— Ихиль нарушил мой приказ и уже наказан! — непреклонный тон голоса удивил меня, озадачил. И правда, иногда Архангел бывает бескомпромиссным и жестким, непоколебимым.

Я решила не лезть в его с сыном разборки и больше не допытываться. Аир разберется.

— Но я все равно не понимаю… — села в позу лотоса и внимательно посмотрела на него. — Когда ты полюбил меня?

— Я любил тебя с нашего первого поцелуя, Скай. Уже тогда, но не признавался себе в этом, не хотел верить, не был готов. Не знаю, получится ли мне объяснить тебе все или нет, сможешь ли ты понять меня, но я попытаюсь. Сколько себя помню, я никогда не находился в замешательстве до твоего прихода. Ты сумасшедшим образом изменила мою жизнь, привычный распорядок. С каждым днем мне все больше хотелось узнавать тебя, заботиться о тебе, говорить с тобой, и это пугало. Я веками жил один и любить не стремился. Такие чувства не испытывал никогда. Мое сердце и мозги перестали слушаться, они работали будто сломанный компас, который указывал не на север или юг, не на разлом, не на демонов и гибридов, а на тебя. А потом еще Роксана со своими предсказаниями. Как я мог оставить слова видящей без внимания? Мой интерес к тебе рос, а вельда твердила держаться от тебя подальше, забыть тебя. Никогда еще Пророк не ошибался, уж поверь. Я не мог игнорировать ни ее слова, ни мой странный интерес к тебе. Ты стала моим наваждением, как однажды верно подметила, я действительно раздевал тебя глазами, готов был съесть.

Я засмеялась от искреннего признания любимого мужчины.

— Безумно хотел коснуться, поцеловать, прижаться к тебе. Я даже тренировки выдумал, чтобы быть рядом с тобой.

Ушам своим не верила. Дивилась.

— А потом я поступил как эгоист. Наплевал на предсказания, на предостережения и забрал тебя в Сотхейм. Вопреки всему.

— Мы впервые поцеловались, — мечтательно закрыла глаза, вспоминая, и улыбнулась. — Значит, именно тогда ты уже любил меня?

— Но наш первый поцелуй случился не там, а ночью ранее.

— Что?

Аиррэль хитро прищурился и улыбнулся, рассказывая тайну:

— Да, я не удержался. Пришел и поцеловал тебя спящую, а ты ответила.

— Так сон оказался вовсе не сном?

— Нет, — он потянулся ко мне, коснулся щеки и добавил: — Будет нелишним наведываться сюда раз в неделю и ходить в пещеру к озеру. Твои волосы отрастут быстрее.

Примечания

7

«Спирит: Душа прерий» — американский полнометражный анимационный фильм, выпущенный в 2002 году компанией DreamWorks Pictures.