Полмили до небес

Максимилиан Борисович Жирнов, 2023

Тропический остров Сен-Филибер – райский уголок. Мягкий климат, океан, пляжи. Купание и рыбалка. Счастливые и довольные люди. Единственная опасность: вулкан. Сколько люди себя помнят, он никому не доставлял проблем. И когда он просыпается, жители острова не замечают опасность.В городе Сент-Мари на острове живет семнадцатилетний русский паренек Евгений Казарский. Он единственный видит и осознает угрозу, исходящую от вулкана. Сможет ли он убедить горожан в ее реальности?

Глава 4. Не лишний навык

Пока отец был в разъездах, вернее, в полетах, Женька успел встретиться с Марианж еще пару раз. Он упорно и терпеливо разъяснял ей особенности произношения русских слов. И вряд ли он когда-нибудь нашел бы слушательницу, более благодарную, чем юная мулатка.

Вулкан, показав характер на несколько тревожных минут, успокоился и больше не давал о себе знать. В городе шла подготовка к выборам: на стенах домов появились плакаты с лицами кандидатов. Нанятые юркие подростки умудрялись сунуть листовки в сумки покупателям на рынке. Казалось, все идет своим чередом. И все так и останется.

Отец прилетел посреди недели. Женька еще спал, когда сильная рука сорвала с него тонкое одеяло, и зычный голос вернул его из страны снов обратно на землю.

— Вставай, лежебока! Замерзнешь!

— Дай подрыхнуть! — Женька лениво приоткрыл один глаз и уткнулся носом в подушку.

— А я думал, ты поедешь рыбачить. Специально для тебя заказал новую удочку. Ее мистер Белл доработал.

Женька тут же вскочил:

— Я готов! Всегда готов!

— Как пионер, — ехидно сказал отец. — Скорее, как сосиска.

— Почему сосиска?

— Потому что ты будешь готов только через пятнадцать минут. Слышал такой анекдот?

— Нет. Я же не родился в Советском Союзе.

Отец тяжело вздохнул, видимо, вспоминая молодость.

— Давай собирайся, короче. А не то мы зажаримся на солнце.

Женька наскоро перекусил бутербродами, натянул шорты и футболку, и вместе с отцом направился к остановке маршрутных такси. Пришлось ждать долгие десять минут, прежде чем подкатил белый микроавтобус, обклеенный предвыборными плакатами и листовками. Даже на капоте красовалась чья-то физиономия.

— Ха! — сказал Женька, забираясь в маршрутку. — Они повсюду!

Отец сел на сиденье рядом, расплатился и только тогда спросил:

— Кто — они?

— Рептилоиды, — шепотом проговорил Женька. — Кто еще может участвовать в выборах? Людей туда не допускают.

— Лучше скажи, почему подругу не позвал, — отец еле сдержал смех. — Ей тоже не помешало бы глотнуть морского воздуха.

— Я предлагал, — Женька махнул рукой. — Она маме помогает. У них же бакалейная лавка. Марианж свободна только по выходным. Или по вечерам.

— И все это время она, как говорит ваше поколение, «зависает» у тебя.

— Между нами ничего нет, — отрезал Женька. — Я обучаю ее русскому языку, она меня французскому и английскому. Марианж через год хочет поступать в университет на филолога. Или на переводчика. Как получится.

Отец несколько минут смотрел в окно на проплывающие мимо серые дома.

— Взгляд у нее не как у прилежной ученицы, — наконец вымолвил он. — Она к тебе неровно дышит, только ты, несмышленыш, этого не замечаешь. Ну да это не мое дело. Я же не нервная мамочка из фильма «Вам и не снилось». Все равно жаль, что Марианж с нами нет. Все веселее было бы.

Маршрутка, то и дело спотыкаясь на остановках, наконец докатила до аэропорта.

— Лучше бы мы пешком пошли, — недовольно буркнул Женька. — Быстрее бы получилось.

— Лучше плохо ехать, чем хорошо идти. В ногах правды нет — знаешь такие поговорки?

Отец открыл дверь, выскочил из маршрутки и упругой походкой направился к аэропорту. Женька быстро догнал его и зашагал рядом.

Александр Белл стоял у верстака и крутил болты на зажатом в тиски агрегате. Он так увлекся, что не заметил гостей. Лишь когда Женькин отец коснулся его плеча, механик прекратил свое занятие и обернулся.

— «Ирен» готова к отплытию? — спросил отец.

— Вы рановато. Через полчаса закончу. Можете пока облетать самолет. Он готов и заправлен. Да, и подпишите акт и счет, пожалуйста.

Отец поставил закорючки в бумагах и бросил Женьке:

— К самолету! Любишь кататься, люби и саночки возить.

Вдвоем они вытолкали «Пайпер» из ангара. Женька сел на левое сиденье — место пилота, отец устроился справа, на месте инструктора.

В маленьких аэропортах диспетчерская вышка работает лишь во время прилета особо важных персон. В остальное время пилоты сами предупреждают друг друга о своих маневрах.

— Сент-Мари трафик, «Пайпер» тридцать два ноль семь, выруливаю на полосу четырнадцать. Полет визуальный, по кругу, — сказал отец в микрофон.

Женька запустил двигатель, проверил оба магнето и порулил к началу полосы. Отец вдруг поднял до конца рычаг управления закрылками и взялся за свой штурвал.

— Хочу показать тебе один прием. Может спасти жизнь, если надо срочно взлетать, а полосы не хватает. Навык не лишний.

— Сент-Мари трафик, «Пайпер» тридцать два ноль семь, взлет с полосы четырнадцать. Полет по кругу.

Мотор взвыл. Самолет, набирая скорость, покатил по еще холодной после ночи полосе. Он пробежал совсем немного — стрелка указателя скорости едва доползла до края белого сектора на шкале, как отец легонько потянул штурвал на себя. Самолет оторвался от бетона и поплыл метрах в пяти над полосой. Наконец когда стрелка указателя скорости переместилась в зеленый сектор, отец убрал закрылки, перевел машину в набор высоты и передал управление.

— Принял, — сказал Женька.

— Отдал. Это называется «взлет с подрывом», — сказал он. — Если на полосе препятствие, можно взлететь на минимальной скорости, а разогнаться потом, уже в воздухе. Но никогда так не делай без крайней нужды. Легко свалиться и разложить самолет.

Женька набрал тысячу футов. Отсюда, с высоты, море казалось зеркалом с пробегающей по нему рябью. В синей воде отражались редкие белые облака. Темный крест — тень от самолета, то и дело мелькал среди прибрежных камней. Немногочисленные яхты лениво покачивались на пологих, невидимых сверху волнах. И над всем этим великолепием каменной громадой нависал вулкан. Грозный исполин выглядел спокойным и умиротворенным, неспособным причинить кому-либо вред. Во всяком случае, пока.

— Не спать, пилот! Разворот прозеваешь! — гаркнул отец.

Женька вздрогнул. Самолет чуть накренился, повинуясь непроизвольному движению штурвала. Женька глянул на экран GPS-навигатора, и развернул «Пайпер» в сторону города. Ему очень хотелось бросить машину в пике, пронестись над самыми крышами домов, покачать крыльями Марианж. Но рядом сидел отец, и после подобных художеств он точно запер бы ключ от самолета в самый крепкий сейф, который нашел бы в магазинах Сент-Мари.

Как известно, все, что летает, приземляется против ветра. Утром и днем бриз дует с моря на сушу, и заходить на посадку нужно со стороны берега. Женька долетел почти до самого вулкана, развернулся и, убрав газ, пошел на снижение. Расчет оказался идеальным: к тому моменту, когда на полосе стало видно разметку, скорость и высота упали достаточно для того, чтобы можно было полностью выпустить закрылки и нацелиться на посадочные знаки.

— Сент-Мари трафик, «Пайпер» тридцать два ноль семь, посадка с полной остановкой, — Женька повторил это два раза, чтобы никто, не дай Бог, не перекрыл ему полосу.

Под крылом промелькнули дома, сады, виноградники. Где-то позади осталась элитная винокурня — по дыму из ее труб пилоты часто оценивали ветер. Стекающая с вулкана речка грязно-коричневой ломаной линией резала его склон надвое. Все это Женька успел заметить еще на развороте. Летчик должен замечать детали, иначе может попасть в неприятности.

Самолет поплыл в метре над полосой. Скорость упала. «Пайпер» затрясло, как в лихорадке, крылья перестали держать машину. Она провалилась, но падать ей было некуда. Колеса «поцеловали» асфальт.

— Неплохо, — похвалил отец, когда Женька зарулил в ангар и выключил двигатель. — Выравниваешь высоковато. Развивай глазомер.

Мистер Белл подложил под колеса колодки:

— У меня все готово. Идем!

По обсаженной платанами асфальтовой дороге Женька спустился к пристани. «Ирен», была пришвартована к причалу возле всегда открытых ворот. Мистер Белл облюбовал для своей любимицы самое козырное место. Никто и никогда не оспаривал его право. Человек, способный быстро устранить любую неисправность судовой машины, всегда вызывает уважение.

«Ирен» была старым дизельным баркасом с надстройкой, обшитой деревянными панелями. Сверху короткая и широкая посудина сильно напоминала калошу. Но, несмотря на все это, развитой полубак — носовая оконечность, делал «Ирен» необычайно мореходной. Внутри, кроме трюма, две уютные, даже роскошные, каюты ждали своих обитателей.

— Я купил «Ирен» ко дню свадьбы, — разоткровенничался мистер Белл. — Мы собирались с молодой женой отправиться в свадебное путешествие.

— Но что-то пошло не так? — поинтересовался отец.

— Все пошло не так. Несчастный случай, — мистер Белл не стал вдаваться в подробности того, что произошло много лет назад. — Зато авианосец «Китти Хок» получил в свой штат нового инженера.

Механик спустился вниз, в машинное отделение.

— Одну минуту! Сейчас я прикручу насос, и можете отправляться!

Спустя несколько минут мистер Белл появился на палубе.

— А знаете, что? — сказал он, вытирая ветошью вымазанные маслом руки. — Я пойду вместе с вами. Денек-другой аэропорт переживет и без меня. Я им что, негр на плантации вкалывать от зари до зари?

— Не уволят? — спросил Женькин отец.

— Где они найдут кретина, готового работать за мизерные бабки в такой глуши? Хватит болтать! К делу!

Мистер Белл поднялся в рубку. Зашипел сжатый воздух и тут же недовольно заворчал дизель. Женька вместе с отцом снял швартовы с кнехтов.

— Отдать носовые и кормовые! — весело прокричал он реплику капитана Смоллетта из мультфильма «Остров сокровищ». — Гафеля-гарделя топсель шкотах и оттяжках… Паруса поднять! Полный… что? А, да! Полный вперед!

Из выхлопной трубы потянуло дымом. Запахло сгоревшей соляркой. «Ирен» развернулась и ходко пошла в море.