Метро и студенты

Максим Сергеевич Макаров, 2021

Рассказ о том, какую роль играет московский метрополитен в жизни московских студентов.

— Станция «Парк Культуры».

— Извините, Вы выходите? (спрашивает женский голос).

Люди отвечают громко, тихо или не отвечают. Среди множества спин, плечей, рюкзаков и сумок выглядывает спортивный костюм, элегантный и дерзкий. Он словно кричит: взгляните на меня, я самый яркий! Именно цвет привлек мое внимание; хотя к чему этот костюм теперь. Кажется, он годится для катания на сноуборде. Но зима уже кончилась.

При движении вагон костюм раскачивался вместе с остальными спинами, а потом еще толкался. Кто-то буркнул недовольно. Костюм затих.

Я стараюсь никогда не толкаться и по возможности никого не задевать даже краем рукава, когда иду. Я стоял очень удачно, прижатый к двери (мне нужно было ехать до «Преображенской площади» — обычно до этой станции пассажиры успевают разойтись). Чтобы попасть в Университет, мне требуется пересечь почти весь город на метро, а до этого — еще дойти до станции. Во время пути я постоянно прокручиваю в голове университетский курс, все, что могу вспомнить, по всем предметам. Сейчас я думал о спланхнологии (раздел науки, который изучает анатомию внутренних органов). Все структуры требуется знать по-русски и по-латыни, а кроме этого, в курсе есть элементы клеточной биологии, физиологии, био… Мне наступили на ногу, я извинился, вагон застыл. Толпа выскочила и сменилась другой толпой. Я всегда был убежден, что не стоит носить новых вещей. Если наступят на новый ботинок или испачкают фирменное пальто, будет досадно. Собственно, для их приобретения у меня в то время не было средств.

Я тогда учился на втором курсе биологического факультета. Я и раньше думал, как доставать средства честным путем, чтобы это было действительно полезным для общества. У нас на курсе некоторые раздавали листовки, другие работали курьерами и даже секретарями, и все в учебное время. Такой подход едва ли можно считать конструктивным. Кому нужны те листовки? Я понемногу занимался графикой, пробовал что-то писать в прозе и стихах. Мне хотелось создавать комиксы в стиле Херлуфа Бидструпа, но я не знал, как их публиковать. Собственно, я мог бы нарисовать и в другом жанре, если меня попросят, только, к сожалению, никто не просит. Мой однокурсник Серега Журкин говорит, у него есть видение того, как надо зарабатывать, используя наши творческие способности. Завтра встречаемся с нужными людьми в метро. Сереге еще не сообщили станцию; но с ним встречаться нужно на «Октябрьской»-кольцевой. В том семестре по субботам у нас с утра была физкультура, затем общефакультетский курс истории — и все. Нам впервые повезло с расписанием. Я увидел полумрак с темно-красными колоннами. Следующая «Комсомольская». Туда все хлынули потоком и почти столкнулись с другими потоками, но не опрокинули их, и не были смяты. Я успел заметить, что в этот раз на «Комсомольской» вскочило гораздо больше народа, чем обычно. Я встал напротив крайних сидений. Кто-то меня толкнул, кого-то я толкнул университетской сумкой. У станции «Сокольники» я едва выбрался и, дождавшись следующего поезда, встал вплотную к дверям. Позади была толпа. Я временно перестал думать о биологических науках и, едва дверь приоткрылась, выскочил впереди всех.

Итак, завтра суббота. По истории контрольной быть не может, поскольку две недели назад уже была большая контрольная, а всего их только две. По физкультуре мы, страшно сказать, участвовали в Спартакиаде МГУ, и за это нам поставили два «плюса» вперед, т.е. отметили наше посещение тех занятий, которые еще не наступили. У преподавателя нет других способов к поощрению, и на том спасибо. Серега, я и еще два парня участвовали в лыжном кроссе, в эстафете, где приходилось проезжать по три раза мимо одних и тех же мест (чтобы уложить нужное расстояние, трассу сделали очень извилистой). По лыжам наш факультет занял почетное пятое место. Выше никак нельзя было подняться из-за огромной конкуренции со стороны физиков, химиков и математиков. У них курсы больше нашего, и там учатся преимущественно парни. А у нас почти три четверти курса составляли дамы, из которых ни одна не умела прилично стоять на лыжах, не говоря уже о том, чтоб бегать. В целом по всем видам спорта наш факультет остался на десятом месте — на этом фоне наши лыжи выглядят неплохо. Используя лыжный «плюс», мы решили вообще не ходить в Университет в тот день и целиком заняться планированием бизнеса. Серега обещал познакомить меня с приятелями, которые, как и он, играют на гитаре, записывают даже целые альбомы музыкальных композиций без слов. Их еще никто не слышал, их требуется оформить. Надо придумать слова, а еще надо оформить обложки для дисков. Я так и не понял, что именно требуется — настоящие стихи или баллада, где должен быть просто ритмичный текст. Серега говорил про одно, про другое, вспоминал знакомых девиц и сказал, что на месте все выяснится. Я согласился участвовать в деле продвижения музыкального альбома. У Сергея много приятелей, тогда как у меня за пределами курса нет знакомых вообще, если брать сверстников. С бывшими одноклассниками я не общался. Не было удобного случая.

На следующий день в 7:50 я уже был на «Октябрьской»-кольцевой. Мы договорились встретиться в 8:00, Сергей пришел в 8:25. Для него большая трагедия — вставать раньше девяти: он охотно бы согласился учиться по вечерам, но это доступно лишь заочниками. Сергей пришел в новом пальто, с поясом. Он поглядел на меня и говорит:

— Ты чего так?

— Как именно?

— В такой куртке. Несолидно.

— Эта еще не порвалась, значит, буду носить эту.

Сергей добродушно усмехнулся. Он достал кнопочный мобильный телефон с очень маленьким экраном и стал быстро наживать кнопки большим пальцем. После этого он нахмурился.

— Денег только на три раза позвонить. На короткие вызовы. Слушай, у тебя до сих пор нет мобильника?

— Мне пока не требуется звонить ни на биржу, ни на завод, ни в банк. К тому же, твои коллеги ведь не знают мой номер.

— Да! — Сергей стал рассказывать, как его приятель живет за городом и появляется только на короткое время. Время от времени он приезжает в Серпухов, где у Сергея есть родственники. В наукограде Пущино у него тоже родственники. Серега живет у всех и у всех обедает. Приятель как будто бизнесмен. Серега назвал отрасли, но я тогда не знал, что это такое. Медийно-цифровая сфера касалась меня очень слабо, я не пользовался интернетом и не ходил в интернет-кафе. Серега сказал, нам надо на «Киевскую», совсем близко. Мы поехали.

На «Киевской» было уже довольно оживленно. Пассажиры быстро ходили в разные стороны.

Серегу едва не схватили за хвост — если он в пальто, концы ремня обычно болтаются. Серега говорит, так круто. Серега вырвал ремень из-под тачки, но не обиделся и стал искать знакомого. Я не знал, кого искать, и шел сзади. Обойдя всю станцию, Серега встал возле мозаики с красноармейцем.

Конец ознакомительного фрагмента.