Первая леди

Майя Максимова, 2020

Что может женщина в масштабах истории целой цивилизации? Как быть, если приходится решать за всё человечество? И так ли очевиден враг, когда на кону чуть больше, чем мировое господство?

11

За два с лишним года своего президентства я ни разу не летала в Америку. Шокирующий и красноречивый факт, характеризующий отношения между странами как вечный бой, ведущийся из углов ринга. Но если раньше у нас даже не было рефери, теперь эта роль окончательно отошла Китаю. Став безоговорочным лидером мировой экономики, он очень долго не мог набрать соответствующего политического веса. Вековые устои оказались сильнее десятилетних амбиций, пока последние не направились в другое русло, и вместо того, чтобы сбросить кого-то с вершины, Поднебесная возвела свою собственную гору. Так появился долгожданный триполярный мир — островок стабильности посреди бушующего океана истории. Аналитики предсказывали ему золотой век — эпоху стремительного экономического роста вкупе с выдающимися научными открытиями. Отчасти их прогнозы воплотились в жизнь — в последнее десятилетие мир совершил значительный скачок вперёд, и даже Африка перестала быть регионом прошлого тысячелетия. Вот только все эти позитивные перемены на планете не отменяли ещё одного удивительного факта: за два с лишним года своего президентства я ни разу не была в Китае.

— Юля, мы получили видео с оставшихся марсианских спутников, — из паутины мыслей меня вырвало появление министра, — они не врут: и «Филадельфия», и «Красная заря» теперь лишь груды переплавленного металла. Но самое главное — ни США, ни Китай ещё не знают о чудесном спасении нашей базы.

— А скоро узнают? — моментально отреагировала я, пытаясь представить, во что выльется это открытие.

— Зависит от них. Если спутники останутся на месте, у нас будет шанс сохранить информацию в секрете.

— Нужно создать ощущение того, что больше нет смысла исследовать поверхность Марса. Иначе… Догадываюсь, как отреагирует мир, когда узнает, что пришельцы пощадили Россию.

— Сделаем всё возможное, — заверил Юрий Сергеевич. — Вот только как быть с родственниками астронавтов?

— Обстоятельства требует жертв. Дай бог, удастся ограничиться ложью. Так что просто держите их в неведении под предлогом серьёзной технической неисправности.

— Это сгодится максимум на пару дней. Потом всё равно начнутся подозрения…

— Ничего страшного. К тому времени в мир просочится информация об инопланетном вторжении, и у нас будет шанс скорректировать план дальнейших действий.

— Ты думаешь, Европа так быстро догадается о случившемся? — как ни пытался, министр едва поспевал за моей мыслью.

— Абсолютно уверена. Там же не дураки сидят. Кроме того, их оборудование позволяет следить за Марсом. А значит, уже через несколько часов встанет вопрос о причине уничтожения практически всей инфраструктуры планеты. И как мы будем оправдываться? Сошлёмся на аномальную техническую катастрофу, из-за которой погибло сорок шесть спутников защитного периметра?

— У нас есть набор заготовленных инструкций…

— Юра, давай по-честному. Ну кто поверит во всю эту ерунду, когда станет ясно, что к Земле на огромной скорости приближается неопознанный объект? Да к тому же, по странному стечению обстоятельств, летящий со стороны Марса?

— То есть, в течение завтрашнего дня ты ждёшь разоблачения нашего тройного сговора?

— Уверена, что МИ-6 раскроет его уже сегодня. Другое дело, им хватит ума не кричать об этом на всю планету. Но остальные… Во вторник на Земле начнётся хаос. И мы не в силах предотвратить неизбежное.

— А значит… — Юрий Сергеевич ушёл в себя, и я продолжила неозвученный им вывод:

— У нас остаётся совсем немного времени, чтобы подробно проанализировать хронологию случившегося. Копайте везде, перепроверьте каждый факт… Любая мелочь может оказаться важной. Я, в свою очередь, попробую надавить на Регину Вуд. Есть ощущение, что США утаивают какие-то сведения.

— А как же Китай? — Жанна медленно сползла со стола и всё-таки села в ближайшее ко мне кресло.

— С ними сложнее. Они точно знают больше нас, но Земин Чэнь не поддастся на уговоры. Им нужна адекватная компенсация за информацию. А всё, что мы можем предложить — перехваченный сигнал в неизвестность.

— И, конечно, ты не хотела бы выкладывать свой единственный козырь раньше времени, — подытожил мои рассуждения министр.

— Я вообще предпочла бы сохранить его втайне. По крайней мере, до тех пор, пока мы сами не расшифруем послание.

— При нынешнем положении дел это выглядит маловероятным, — речь генерала утратила остатки оптимизма. — Искусственный интеллект ни на шаг не приблизился к разгадке, хотя изначально задача не выглядела невыполнимой. Мы подключили все доступные нам вычислительные мощности, и всё же я не рассчитывал бы на обнадёживающие результаты.

— Тогда тем более лучше забыть про диалог с Китаем. Займитесь уже собранными за сегодня данными. А если найдёте хотя бы малейшую аномалию, сразу ко мне — и никакой самодеятельности.

— Вас понял, — кратко отрапортовал министр и, не дожидаясь ответа, чуть ли не бегом бросился к аналитикам.

— А ты умеешь, когда надо, — Жанна не упустила возможности вставить очередной комментарий, то ли приободряя меня, то ли открыто посмеиваясь над генералом. — Не хочешь озадачить и нас с Кирой?

— Думаю, вы сами найдёте, чем заняться. Главное — хорошенько присматривай за ней, и если что… В общем, она под твоей ответственностью.

— Я поняла, — улыбка стремительно сползла с лица моего помощника. — Только прошу — не лезь в самый центр событий, если почувствуешь, что началась настоящая заварушка. Ты стратег, а не супергерой, одной рукой побеждающий армии пришельцев.

— 3наю, — я мысленно поблагодарила Жанну, однако не стала давать ей никаких обещаний. И вовсе не оттого, что ощутила в себе позывы к самопожертвованию — меня вдруг накрыла волна моих собственных предчувствий.

Кое-как справившись с бушевавшим в голове хаосом, я торопливо перешла в противоположную часть зала, где в окружении сразу нескольких голограмм сидел слегка озадаченный генерал Кручинин. Заметив меня, он тут же отвлёкся от мыслей и даже встал с кресла, чтобы выразить своё почтение.

— Госпожа президент, — Марк Андреевич протянул мне руку, словно желая поскорее забыть о конфликте. — Вот уж не думал увидеть вас рядом с собой после того, что случилось сегодня утром.

— Забудьте, — примирительно сказала я и ткнула пальцем в ближайшую к нам проекцию. — Вы ознакомились хотя бы с основной информацией по Марсу? Если да, то есть ли какие-то соображения и советы?

— Пока только недоумения и вопросы. Я запросил информацию у американских коллег — хотел уличить их в предоставлении фальшивых данных. Однако, сопоставив полученные сведения с нашей моделью ситуации, готов поклясться — они играют по-честному.

— Вас это удивляет? — прямо спросила я, заранее зная примерный ответ Кручинина.

— Более чем. У меня двадцатилетний опыт работы с НАТО, но никогда прежде не было ничего подобного.

— Ваш вердикт? Этому есть хоть какое-то объяснение?

— Только одно — они не видят смысла держать нас в неведении. Потому что угроза, исходящая от пришельца, пугает их больше, чем мифическая агрессия русских.

— Это заметно. А Китай? В его поведении не наблюдается ничего необычного?

— Пока что нет. Тут проблема иного рода. Изменение обстоятельств не привело к трансформации политики.

— Но Земин Чэнь выглядел настолько подавленным, когда сообщал о трагедии на Марсе…

— Это другое. Боль утраты — не синоним страха. Уверяю вас, они не боятся вторжения.

— Почему? То, что китайцев два миллиарда человек, ещё не делает их неуязвимыми.

— Хороший вопрос, госпожа президент. Думаю, стоит спросить об этом у председателя.

— Вы шутите? — я чуть не рассмеялась ему в лицо. — Да Земин Чэнь примет меня за сумасшедшую.

— Попытка — не пытка. Если мы хотим дополнительную информацию по пришельцам, только Пекин способен удовлетворить наши требования.

По каменному выражению его лица я сделала вывод, что он всерьёз рассчитывал на такой ход и был уверен, что председатель, питавший слабость к женщинам из России, легко поддастся моему неотразимому очарованию. Вот только мне не хотелось становиться генеральской пешкой, как бы логично ни звучали предположения Кручинина.

— Посмотрим, что можно будет сделать на этот счёт, — в глубине души я всё-таки восхитилась его проницательностью. И хотя моё недоверие по-прежнему оставалось при мне, в актив генерала упало несколько бонусных баллов.

— Теперь о пришельце, — Марк Андреевич отключил половину голограмм, и вокруг нас сразу стало свободнее. — Он деактивировал маскировку ещё за два часа до подлёта к Марсу! Что это значит? Очевидно, только одно — им было нужно, чтобы мы обнаружили их прибытие!

— Но зачем? — я опешила от подобной версии, хотя, поразмыслив, не нашла в ней противоречий. — Они всё равно отказываются выходить на связь. Так какой резон в этой показухе?

— Лично у меня нет ни одной вразумительной версии. Я собирался озадачить аналитиков, но им и без того хватает работы. Искусственный интеллект сослался на недостаток вводных данных. Остаётся надеяться на чьё-то внезапное прозрение.

Похоже, Кручинин намекал на вполне конкретного человека, однако во мне его слова не разбудили провидца.

— Я приму к сведению ваше наблюдение, — в отличие от компьютерного, мой мозг кипел от переизбытка информации. — А что вы скажете про второй корабль? Послание ему — это тоже преднамеренное действие?

— Видимо, нет. Скорее технический сбой. Или то, что мы называем «человеческим фактором».

— «Человеческий фактор» у пришельцев? — в другой ситуации я бы рассмеялась генералу в лицо. — С таким багажом не долететь и до соседней планеты. Что, кстати, доказывает наша собственная марсианская экспансия. Четыре ошибки за девятнадцать экспедиций!

— Вы зря недооцениваете мою гипотезу. Развитие цивилизации — это прежде всего технический прогресс, помноженный на умение индивидов избегать конфликтов. А ошибаются все. И чем дальше зашла эволюция, тем больше цена за случайно допущенный промах.

— Похоже, в нашей истории цена окажется минимальной. Мы всё равно не сможем расшифровать их сигнал, как бы отчаянно ни хотели докопаться до истины.

— Не думаю, что послание таит в себе полезную для нас информацию. Скорее всего, это просто какой-то отчёт или запрос на разрешение дальнейших действий.

— А что тогда важно? — мне стало немного обидно из-за бессмысленности приложенных нами усилий.

— Важно узнать скорость второго корабля и рассчитать, когда он прибудет на Землю.

Кручинин говорил так, словно был уверен — нам предстоит сражение с двумя врагами. Причём если первый из них казался просто неуязвимым монстром, то от одной мысли о возможностях его собрата внутри меня просыпалось чувство панического страха. Генерал понял, что ему удалось донести до слушателя главное, и продолжил, постепенно сгущая краски:

— Скорее всего, первый корабль исполняет роль разведчика. Соответственно, в случае необходимости его легко принесут нам в жертву. Поэтому я бы сконцентрировал внимание на чужаке номер два как на источнике основной угрозы.

— Но у нас нет возможности даже просто следить за ним, — я сразу вспомнила разговор с начальником управления. — Мы потеряли все марсианские спутники, а до объекта более ста миллионов километров!

— Если предположить, что призрак движется к Земле, можно достаточно точно определить его траекторию. И просто усилить наблюдение за этим участком пространства. Конечно, это не даст стопроцентной гарантии обнаружения, но есть вероятность получить хоть какие-то результаты.

— Хорошо. Я отдам соответствующие приказы. Будем надеяться на благосклонность фортуны. И… Марк Андреевич, большое спасибо за помощь. Мне, право, стыдно, что я сомневалась в вашей компетенции.

— Пустяки, — Кручинин воспринял моё извинение как должное и в ту же секунду вернулся к изучению проекций.

А я, сгибаясь под ношей полученной от него информации, направилась назад к своему креслу — выжатая как лимон, но твёрдо уверенная в том, что из всех стран Земли Россия единственная, кто готова к встрече с неведомым.