Скрытые намерения

Майк Омер, 2022

ОТ АВТОРА СУПЕРБЕСТСЕЛЛЕРА «ВНУТРИ УБИЙЦЫ». ВТОРОЙ РОМАН НОВОЙ СЕРИИ МАЙКА ОМЕРА ПРО ЭББИ МАЛЛЕН. ГЛАВНАЯ ГЕРОИНЯ – ПРОФАЙЛЕР ОСОБОГО РОДА. ОНА – ПСИХОЛОГ-ПЕРЕГОВОРЩИК, СПОСОБНАЯ НАЙТИ СЛАБЫЕ МЕСТА ПРЕСТУПНИКА ЗА СЧИТАННЫЕ МИНУТЫ. ВСЕ МЫ В ЗАПАДНЕ. НО ВЫХОД ЕСТЬ… Так считают участники интернет-сообщества бунтарей «Стражи». Они убеждены, что общество задыхается в железной хватке насквозь коррумпированных влиятельных чиновников. По малейшим намекам и оговоркам в СМИ Стражи способны вычислить этих преступников. Да, те сильны. Но и на них найдется управа… ПРИШЛО ВРЕМЯ ДЕЙСТВОВАТЬ. И вот вооруженная группа Стражей проникает в одну из школ Нью-Йорка. По их данным, именно здесь высшие чины полиции организовали тайную торговлю детьми. Задача группы – вывести извращенцев на чистую воду. Но что-то идет не так, стройный план рушится… В итоге Стражи баррикадируются в кабинете директора, захватив заложников. Уже пролилась первая кровь. ВСЕ ОНИ ПОГИБНУТ… Цель Эбби Маллен, офицера-переговорщика полиции Нью-Йорка, сделать так, чтобы все остались в живых. Она пытается спасти и заложников, и преступников, не доводя дело до штурма здания. Но проблема в том, что именно в этой школе учится ее дочь Саманта. И сейчас она там, внутри… Майк Омер – автор ряда романов, ставших в России супербестселлерами Книга понравится поклонникам сериалов «Охотники за разумом», «Кости», «CSI: место преступления».

Глава 3

Дом располагался на не слишком-то населенной улице, где деревья превосходили числом дома в соотношении двадцать к одному. Трава в садике была усыпана крошечными белыми цветочками, словно в иллюстрации к какой-то детской сказке. На крыльце в плетеном кресле восседал седоволосый мужчина, покуривая сигарету. У ног его лежал золотистый ретривер, положив башку на передние лапы и прикрыв глаза.

Выбравшись из машины, Эбби подошла к нему.

— Простите…

— Всё вон там, за домом. — Мужчина махнул рукой, небрежно удерживая сигарету двумя пальцами. — Просто обойдите вокруг. Посмотрите, может, и найдете свои.

— Я… Что? Вообще-то я ищу Нормана Льюиса.

— Угу, это я. Говорю же вам, загляните… А-а, ну ладно, проехали. Давайте я вам покажу.

Он с кряхтением поднялся, держась за поясницу. Золотистый ретривер восторженно вскочил и последовал за Норманом Льюисом, который не спеша пошаркал на зады дома. Эбби в полном недоумении двинулась за ними. Завернув за угол, Норман остановился возле большой горы обуви и уставился на нее. Эбби подошла ближе и тоже обвела ее взглядом. Пес выжидающе посмотрел на нее, виляя хвостом.

Куча выглядела довольно жалко — вся обувь в ней была какая-то жеваная и грязная. Причем всех видов и размеров — несколько кроссовок, детский сапожок, красная женская туфля на высоком каблуке…

— Вот эта? — Норман показал на красную туфлю. — Похоже, ваш размерчик.

— Нет, гм…

— Не видите пока? А вторую вы с собой, часом, не захватили? Я бы тогда и сам поискал. Он иногда их где-то закапывает, прежде чем принести сюда, так что это может занять пару дней.

— Мистер Льюис, я здесь не из-за потерянной туфли. Меня зовут Эбби Маллен. Мы вроде договаривались, что я к вам заскочу на этой неделе в любое время.

— О! — Брови у него взлетели вверх. — Так вы из полиции Нью-Йорка? Я и не думал, что вы в самом деле объявитесь.

Эбби смущенно развела руками — мол, вот она я.

Норман вновь опустил взгляд на гору обуви.

— Последнюю пару дней все только еще хуже. В прошлую субботу была гроза, и на улицах жуткая грязища. Все оставляют свою грязную обувь перед входом, а для Купера это просто праздник. — Он пожал плечами. — Ну ладно. Давайте пройдем в дом.

Он провел ее в небольшую уютную гостиную и уселся на маленький диванчик возрастом явно постарше Эбби. Сама она устроилась на единственном оставшемся месте в комнате — на кресле-качалке. Купер свернулся на коврике между ними и протяжно зевнул.

— Выпьете что-нибудь? Кофе? Чай? — спросил Норман.

— Нет, спасибо.

— Апельсиновый сок? Пиво? Просто водички?

— Нет, и вправду спасибо.

Норман откинулся на спинку диванчика.

— Как померла моя жена, два года назад, Купер пристрастился воровать у людей обувь. Не знаю почему — то ли это у него такой странный способ справляться с горем, то ли он думает, что это повышает мне настроение.

Заслышав свою кличку, Купер поднял голову. Эбби наклонилась к нему и почесала за ушами, и он завилял хвостом, хлопая им по полу. Для обувного фетишиста он оказался милейшим псом, какого Эбби только встречала.

— Поначалу он приносил только левые туфли. Девять штук. По-моему, этот пес в некотором роде гений. Вы когда-нибудь слышали, чтобы собака могла отличить левую туфлю от правой?

— Не слышала. — Эбби ухмыльнулась ему. Норман вроде как был рад компании, и ей очень не хотелось сейчас бередить прошлое и разрушать очарование момента. Так что решила пару минут выждать.

— Но потом он притащил и несколько правых, так что я решил, что это было просто совпадение. Однажды принес мне клоунскую туфлю. Тридцати дюймов в длину, ярко-красную… Вы точно ничего не хотите?

— Нет, спасибо.

— Ну, как знаете. Так что же привело сотрудника нью-йоркской полиции в Эйден?

Она вздохнула.

— Я хотела расспросить вас о том, что произошло тут много лет назад. О пожаре в поселении Уилкокса.

— О… — Лицо у него помрачнело.

Какую-то секунду Эбби почти хотелось сказать, что вообще-то она и вправду потеряла туфлю и как раз поэтому-то и пришла. Но вместо этого произнесла:

— Вы ведь были там, верно?

— Был. — Купер сразу посерьезнел. — И что конкретно вас интересует?

Эбби нерешительно помедлила.

— Тогда меня звали Абихейл.

На какой-то миг Норман вытаращился на нее, раскрыв рот. Кровь отлила у него от лица.

— О боже… — прошептал он.

— Помните меня?

— Девочка, я много чего забываю… Ухитрился забыть про годовщину нашей с женой свадьбы, три раза подряд… Но про тот день я никогда ничего не забуду. А уж поверьте мне — я пытался.

Эбби печально улыбнулась ему.

— Это хорошо. Потому что я надеялась на кое-какие ответы.

Норман на несколько секунд поджал губы.

— Знаете что? Пожалуй, а вот я сейчас точно выпил бы. Подождите здесь.

Купер тут же вскочил и последовал было за хозяином, когда тот вышел из комнаты, но тут вдруг остановился и оглянулся назад, словно сомневаясь, стоит ли оставлять гостью без присмотра. Развернулся и вернулся к Эбби, после чего ткнулся носом ей в коленку. Она почесала ему башку, и он с довольным видом прикрыл глаза. Когда она убрала руку, пес опять принялся тыкаться в нее носом, пока она не сдалась и вновь не потрепала его по загривку.

Через пару минут Норман вернулся, держа в одной руке бутылку пива, а в другой — дымящуюся кружку.

— Пока вы его чешете, он от вас не отцепится. — Хозяин дома передал ей кружку. — Чай с корицей. На улице холодно.

— Спасибо, — вежливо ответила Эбби, пригубив и подивившись, насколько великолепен чай на вкус. Купер толкал ее лапой, требуя продолжения ласки, и она пролила немного на себя.

— Купер, вон! — приказал Норман, открывая дверь.

Пес с обиженным видом уставился на него.

— Ну давай уже, выматывайся!

Купер страдальчески фыркнул и затрусил к двери. Норман закрыл ее за ним и вновь уселся. Отпил пива.

— Так что это не связано с каким-то вашим расследованием, так ведь?

— Не совсем.

Он кивнул.

— Знаете, я всегда гадал, что же с вами троими стало… Тогда вы выглядели такими… потерянными. Я как-то даже пытался разыскать вас, но мне не сообщили, где вы.

— Меня отправили в приемную семью, и они меня в итоге удочерили.

Его лицо слегка прояснилось.

— Приятно слышать. А не в курсе, что стало с остальными двумя? С Иден и Исааком?

— У Иден сейчас своя семья. Исаак — бухгалтер.

Лишь основные факты, без мрачных подробностей. Но Норман прищурился, во взгляде его мелькнул прозорливый огонек. Его было не обмануть.

— Итак, — наконец произнес он, — и о чем же вы хотели меня расспросить?

— Ну… Я тут подумала про тот наш разговор. По телефону. Я знаю, что есть его расшифровка в текстовом виде. Я ее читала. И хотела спросить… есть ли что-то, что в эту распечатку не вошло?

— Например?

— Например, какой я вам показалась.

— Жутко испуганной. Вам же пистолет приставили к виску.

— Я плакала?

Норман немного помедлил.

— По-моему, да.

— По-вашему? Вы же сказали, что помните абсолютно все про ту ночь.

— Ну да, но вас-то я не видел, — заметил Норман. — Связь была плохая, с кучей помех. Как я уже сказал, вам приставили пистолет к голове. Какая семилетняя девочка при этом не расплачется?

Семилетняя девочка, которой на самом деле не приставляли пистолет к голове. Семилетняя девочка, которая просто повторяла слова, которые наговаривал ей Моисей Уилкокс.

— Я сказала вам, что мы в столовой, вместе с остальными членами общины, — сказала Эбби. — Вы их слышали?

Норман нахмурился.

— По-моему, я помню, что слышал плач на заднем плане…

— Шестьдесят два человека в переполненном помещении. Шуму должно было быть много.

— Не думаю. У этого Моисея Уилкокса был пистолет. По-моему, они боялись даже лишним словом обмолвиться.

— То есть все, что вы помните, это плач на заднем плане? — не отставала Эбби.

— Ну да.

— Ладно, — мрачно произнесла она. Помолчала, отпив чаю.

Эбби надеялась на нечто другое. Что он скажет, что она навзрыд рыдала в телефон. Что слышал крики о помощи на заднем плане. Ее воспоминания о той ночи были туманны и спутанны. И до недавних пор она считала, что тогда они были в столовой все вместе. Что Моисей вжимал ствол пистолета ей в затылок, приказывая, что именно говорить копам.

Но пару месяцев назад, вновь повстречав Иден, Эбби начала припоминать нечто совсем другое. Иден, Исаак и она находились в другом помещении — не в том, что все остальные члены общины. Моисей приказал ей поговорить с полицией — сказать им, чтобы держались подальше, поскольку он держит ее под прицелом.

— Скажи им про пистолет. — Его палец вжимается ей в затылок, словно ствол. — Скажи им, что мы все вместе — все шестьдесят два человека.

А потом он вышел. И когда она разговаривала с копами — в частности, с Норманом, который сидел сейчас напротив нее, — то повторяла то, что Моисей велел ей говорить. Пусть даже на самом деле он и не угрожал ей пистолетом. Его даже не было рядом. А потом, закончив разговор, Эбби подошла к двери столовой и закрыла ее на засов, как приказал ей Моисей. Заперла остальных членов общины внутри.

Она заморгала, откашлялась.

— Я сегодня была на мемориале. Там у некоторых имен нет фамилий.

— Ну да… У нас не было полного списка членов этой секты… В смысле, общины.

— По-моему, вы вполне вправе употреблять слово «секта».

— Насколько я понимаю, некоторые из ее членов были пришлыми из других штатов. Люди приходили и уходили. Тела были… Ну, в общем, можете себе представить. Большинство из них были в очень плохом состоянии. Трудно опознать. Мы порасспрашивали в округе — местные практически всех из них знали. Да и вы, ребятишки, сообщили нам несколько имен. А потом стали появляться родственники, опознали кое-кого. Но восьмерых так и не удалось нормально идентифицировать.

— Верно. И там не упомянут еще один человек. Некто Джордж.

Норман поднял брови.

— Ну как же, есть Джордж. Джордж Флетчер.

Эбби покачала головой.

— В секте было два Джорджа. Джордж Флетчер и еще один.

— Мы про это не знали… Может, в тот день он куда-то уехал?

— Нет. А не мог он выжить при пожаре?

— Не выжил никто, кроме вас троих.

— Там, должно быть, творилась полная неразбериха. Было темно, сильный пожар, повсюду дым. Может, вы пропустили…

— Там было пятьдесят девять тел. И трое выживших. Всего шестьдесят два человека. Все сходится. — Норман подался к ней. — А почему вы думаете, что был еще один выживший?

— Да говорю же вам, был еще один Джордж! На мемориале он не указан.

Он пристально посмотрел на нее.

— А почему вам захотелось пообщаться со мной? Вы приехали сюда явно не для того, чтобы посмотреть на мемориал. Вы звонили мне еще неделю назад. Что это все значит?

Эбби мысленно взвесила этот вопрос. И наконец решилась.

— После того пожара мы с Исааком поддерживали связь. Он несколько раз писал мне, после чего я стала ему отвечать. Потом мы стали общаться по электронной почте. А последнюю пару лет — и по телефону, едва ли не ежедневно.

Норман ничего не ответил, удерживая ее взгляд. Ей было хорошо видно, какого рода копом он был. Копом, который хорошо знал: когда кто-то говорит, ты должен слушать.

— Он даже присылал мне фотографии. В общем, сами знаете: «Это я с моими приемными родителями. А это я на своем велике в свой день рождения. А это я с подружкой на выпускном балу» — такого вот все рода. Во всяком случае, пару недель назад мы с Иден решили сделать ему сюрприз. Я разыскала его адрес, и мы поехали туда. И он оказался вовсе не тем человеком, с которым я все это время общалась.

Норман поднял брови.

— Вы хотите сказать, что ошиблись адресом?

— Адрес был правильный. Исаака, с которым мы познакомились в детстве, с которым я росла. Но это оказался не тот человек, с которым я переписывалась. На фото тот выглядел совсем по-другому. А Исаак, настоящий Исаак, тридцать лет ничего про нас не слышал.

— И вы думаете, что кто-то выдавал себя за Исаака? — недоверчиво спросил он, внимательно присматриваясь к ней.

— Да.

— И зачем?

— Вот это я и хочу выяснить.

— Вы думаете, это кто-то из общины Уилкокса?

— Он знал то, что могли знать только люди, живущие в общине. Только те, кто тогда меня знал.

— Были люди, которые ушли из общины еще до пожара. Например, как тот малый, который написал книгу.

— Леонард Холт, — произнесла Эбби. Леонард написал автобиографическую повесть о своем пребывании в Семье Уилкокса. Он ушел из общины за год до пожара. — И в разные годы ушли еще несколько людей. Пожалуй, такое вполне возможно.

— Ну что ж, это по-любому не этот ваш Джордж, могу вас в этом заверить. — Норман встал. — Погодите-ка секундочку. У меня есть кое-что, что может вас заинтересовать.

Он вышел из комнаты. Эбби опять отпила чаю — теперь уже чуть теплого. Поставила кружку на кофейный столик. Откуда-то из глубины дома послышался грохот — что-то упало, после чего оттуда донеслась череда проклятий.

— Все нормально? — Она встала.

— Да, сейчас приду. — Голос Нормана звучал напряженно.

От входной двери донеслось настойчивое царапанье, сопровождаемое жалобным подвыванием.

— Не трудно открыть Куперу дверь? — крикнул Норман.

Эбби подошла к двери и распахнула ее. На пороге стоял Купер со сверкающим черным сапожком на высоком каблуке в зубах. Сбросив его к ее ногам, он выжидающе посмотрел на нее, виляя хвостом.

— Спасибо, но не думаю, что это в моем вкусе. — Она подобрала сапожок. — Хотя размер ты угадал.

Пес радостно запыхтел, вывалив язык.

— О господи, опять? — застонал у нее за спиной Норман.

Она обернулась. В руках у него была пыльная картонная коробка. Он поставил ее на пол и протянул руку. Эбби отдала ему сапожок.

— На вид тоже недешевый, — пробормотал Норман. — И весь в слюнях. Надеюсь, что владелица — не как та дама на прошлой неделе. Ну и как я возмещу ей то, что она купила в Париже?

Купер прошмыгнул в дом, явно довольный тем, что дело на сегодня сделано. Эбби захлопнула дверь.

— Тут практически все документы, которые я собрал после пожара, — объяснил Норман, придвигая коробку к Эбби. — Рапорты, протоколы допросов, фотографии… Есть даже запись беседы с вами. Хотя не то чтобы вы особо много чего сообщили.

Присев возле коробки на корточки, Эбби открыла ее. Стопки бумаг, пожелтевших от времени… Показания свидетелей… Докладная записка ФБР. Отчеты о вскрытии. Глаза сами собой метнулись вбок, когда перед ними промелькнула фотография тела, почерневшего от огня. Связка газетных вырезок. Экземпляр книги Леонарда Холта.

— Я продолжал собирать их и после отставки, — пробормотал Норман, почесывая башку Куперу. — Даже сам не знаю зачем.

— Некоторые дела так и не отпускают, — отсутствующе произнесла Эбби, перебирая газетные статьи. Фото сгоревшего поселения, крупные заголовки: «Страшная бойня в секте Уилкокса», «В страшном пожаре выжили лишь трое»…

И тут…

— Ой… — выдохнула она.

— Что такое? — заинтересовался Норман.

Это была статья, датируемая за несколько месяцев до пожара. Интервью в городской газете с местным флористом, завоевавшим какой-то приз, — судя по газетному материалу, человеком, близким к общине Уилкокса.

И фото.

Она подняла взгляд, чтобы посмотреть на старого копа.

— Это мой папа.