Антропология повседневности

М. Н. Губогло, 2013

Синтез воспоминаний («Путешествие в детство»), мемуарной литературы и исследовательских проектов, на основе которых написана «Антропология современности», дает новое видение ритмов, смыслов и стратегий повседневной жизни. Будучи вынужденным свидетелем и непосредственным участником сурового послевоенного времени, периодов «оттепели» и «застоя», а также перестройки и маргинального постсоветского времени, автор отражает соответствующие исторические образы времени, повседневную жизнь, ее креативные, творческие и бытовые аспекты. Повседневная жизнь открыта и неисчерпаема. В ней сохраняется культурное наследие народа и ведется диалог с вызовами современности. В этом убеждает исследование гагаузской художественной литературы, которая подпитывалась как реалиями традиционной культуры народа, так и великими достижениями русской и культур народов Советского Союза. В книге показано современное состояние гагаузской школы изобразительного искусства. Время и векторы его становления и вызревания, как и литературы, основаны на изображении и осмыслении повседневности. Они совпали по фазе с той эпохой этнополитической жизни гагаузского народа, в которой была создана государственность. Отраженная в живописи проблематика связана скорее с изображением повседневной, чем политической жизни.

Введение

Нам надоело быть не нами.

Велимир Хлебников

Замысел трилогии «Смыслы повседневности», включенной в данное издание, возник из позднего вопроса о том, как соотносятся между собой концептуальные решения одного и того же по сути явления реальности. Аспекты и грани повседневной жизни можно отображать многими путями: социологическим измерением в научных исследованиях, поэтическими образами в литературе, живописными произведениями в изобразительном искусстве. Всех возможных подходов, пожалуй, и не счесть… Я ограничился трехмерным видением. В основу первой книги были положены главным образом личные воспоминания и литературные источники о поствоенной повседневности на примере сопоставления реалий домашнего очага и школьной социализации во времена на рубеже 1940–1950-х гг.

Несмотря на то что время на рубеже 1940–1950-х гг. наполнено сложными и противоречивыми социально-экономическими процессами, ход которых во многом определил последовавшую хрущевскую оттепель и брежневский застой, и далее в какой-то мере повлиял на развал Советского Союза, до сих пор остается относительно малоизученным периодом советской истории второй половины XX в. Однако «это время заслуживает своего анализа, в том числе и с точки зрения процессов в сфере общественного сознания». Выдвигая эту задачу В. А. Тишков имеет «в виду в данном случае верхушечную идеологию, которая в тоталитарном обществе того времени была важна для формирования устремлений и настроения людей, их ценностных ориентиров» [Тишков 2013: 291].

Названная тема, безусловно, может занять видное место в предметной области этнологии и антропологии повседневности, так как в послевоенном периоде, во-первых, не утихла боль от жертв, принесенных народами на алтарь победы, во-вторых, не исчезла коллективная травма, полученная некоторыми народами в результате насильственных депортаций, в-третьих, вопреки тому, что тяготы и лишения военного времени носили всеобщий характер, среди граждан страны зрела надежда на улучшение жизни, в том числе условий повседневности.

В центре внимания второй книги трилогии — отображение реалий повседневной жизни в процессе становления новой профессиональной поэзии на примере творчества гагаузских поэтов Д. Н. Кара Чобана и С. С. Курогло. Становление гагаузской поэзии знаменательно тем, что изображение повседневности в ней совпало по фазе с исключительно важным взлетом русской и литературы народов СССР в 1960–1980-е гг. на примере произведений, тематически посвященных деревенской и городской жизни и фронтовым будням. Великая русская литература второй половины XX в. вошла в золотой фонд культурного наследия Советского Союза и России и одновременно стала социокультурной основой зарождения и взросления молодой по историческим меркам гагаузской поэзии и прозы.

В третьей книге «Повседневная жизнь в зеркале живописи» раскрывалась синхронность становления профессиональной гагаузской живописи, встающей на ноги вместе с этнополитическим движением гагаузского народа к самообретению, самоопределению и самодостаточности.

Таким образом объект, предмет и проблематика исследовательского интереса в каждой из трех книг, как и в данном издании, представлена единой темой: повседневной жизнью двуязычного (гагаузско-русского) народа, исповедующего православие. В широком смысле в лоне этой темы включены два крупных, взаимосвязанных сюжета, один из которых посвящен «Грамматике жизни», выраженной в ментальности народа, в нормах и принципах традиционной культуры, в таких, например, как обряды, институт общественного мнения и пантеон культов.

Всеохватность и безбрежность темы ограничивается проблемами гостеприимства, как индикатора коллективизма и доверительности, без которых нет ни полноценного социального капитала, ни оптимального существования социума, в том числе социума в форме этнической общности в составе многоэтничного сообщества.

Все разделы книги, связанные единой предметной областью, можно читать как вместе, т. е. последовательно одну за другой, так и в автономном режиме. Более того, в сюжетах, идеях, мотивах творчества отдельных поэтов или художников нетрудно разглядеть как общие, так и индивидуальные особенности отображения практик повседневности в произведениях профессионального искусства.

В книгах почти нет этносоциологических сведений о том, как читатели и зрители воспринимают произведения своих кумиров и каковы сами кумиры в повседневной жизни. Однако, смею думать, что о самих поэтах и писателях можно судить по их произведениям. Так, например, некоторые читатели и зрители больше любили знаменитость того или другого поэта, чем самих поэтов. Один из них слыл чудаковатым, не от мира сего, другой — недосягаемым из-за своей учености и многогранного таланта. Люди воспринимали их творчество, как будто читали партитуру, но не слышали музыку. Другие, наоборот, наслаждались ритмами и рифмами, не вникая в грамматику норм и правил и в глубину мыслей. И то и другое приходит со временем. Надо, чтобы это время скорее наступило.

В повседневной жизни так много труда, красоты, а порой и горечи, что разные люди по-разному видят небо и Бога, солнце и любовь. Словом, тема повседневности неисчерпаема, как неисчерпаем мир.

На одном из заседаний Ученого совета Института этнологии и антропологии РАН повис в воздухе концептуальный вопрос, заданный докладчику: «Что такое повседневная жизнь, и как она соотносится с образом жизни?»

Новая отрасль междисциплинарных исследований, шумно номинированная в истекшее десятилетие как новейшее изучение «повседневности» или «истории повседневности», на заре нового тысячелетия становится важным направлением в системе гуманитарного знания [Пушкарева 2004; 2010; Орлов 2010; Фицпатрик 2001; Лебина 1999; Моисеева 2008; Зарубина 2011; Касавин, Щавелев 2004]. Между тем оказывается, что в бесконечном потоке публикаций, посвященных повседневности, трудно найти аналитически взвешенное определение ее дефиниции, позволяющей соотнести основные сферы повседневности с проблематикой и со сферами образа жизни. Не предаваясь утомительным выборкам цитат, раскрывающих смысловое содержание каждого феномена, ограничимся рабочей схемой № 1. В ней заштрихована часть круга, означающего «быт» и «вторгающегося» в пространство трех других кругов — «труд», «культура» и «общественная активность», означает проблематику предметной области повседневности, если при этом к каждому кругу подходить как к статическому, так и динамическому явлению.

По накалу страстей, неоднозначности подходов и по нарастающей численности адептов повседневности ее проблематика не уступает еще одному новому направлению, в предметной области которого форсированно множатся публикации, посвященные обретению и развитию одних и размыванию других идентичностей. В концентрированной форме новейшие идеи и итоги исследований, в том числе выполненных этносоциологами, нашли, в частности, отражение в книге «Феномен идентичности в современном гуманитарном знании» (М., 2011), изданном к 70-летию академика В. А. Тишкова, одного из инициаторов выдвижения проблематики идентичности на передний план предметной области этнологии [Тишков 2001; 2003].

Этносоциологическое обращение к повседневной жизни индивидов путем фиксации их трудовых карьер и ценностных ориентации, а также ключевых индикаторов бытовой жизни, семейных и межличностных отношений, начатое во второй половине 1960-х гг. и успешно продолженное в 1970–1980-х гг., в известной мере корреспондировало с параллельно идущими процессами в художественной литературе в деле освоения повседневности в произведениях, типологически и тематически сходных с нашумевшими книгами «Обмен» (1969), «Предварительные итоги» (1970), «Другая жизнь» (1975) Юрия Трифонова. Вместе с тем нельзя сказать, что время послевоенной и хрущевско-брежневской «оттепели» и «застоя» изучено с исчерпывающей полнотой.

Выбор хронологических рамок исследования и воспоминаний предопределен тем, что ни в одном активно развивающемся новейшем направлении «истории повседневности» и «идентификации идентичности», ни в литературе, посвященной Великой Отечественной войне, за редким исключением [Снежкова 2011], не исследована ее роль в формировании государственно-гражданской идентичности.

С точки зрения интересующего меня постсоветского периода, для меня вдохновляюще прозвучал тезис о том, что «не менее важным для формирования советской солидарности и патриотизма были разнообразные социальные и культурные практики повседневности» [Тишков 2013: 278].

Зависимость между повседневной жизнью и патриотизмом и гражданской идентичностью проявила себя в том, что практики повседневности внесли свой вклад в достижение победы в годы Великой отечественной войны, а победа в войне в свою очередь оплодотворила постсоветскую повседневную жизнь гордостью за свою страну и за свой народ, самоощущением самодостаточности, способностью выживания и стремлением к процветанию.

Между тем в только что увидевшей свет фундаментальной монографии В. А. Тишкова в специальной главе «Отечественная война и советский патриотизм» (с. 277–299) неоднократно обращается специальное внимание на необходимость изучения поствоенной повседневности, в условиях и в недрах которой формировались чувство патриотизма и гражданская идентичность как сопричастность к своей Родине.

Великая отечественная война, — утверждает В. А. Тишков, — со всей очевидностью подтвердила приверженность большинства советских людей, независимо от их этнической, конфессиональной и социальной принадлежности, ценностям духовно-нравственного свойства, центральное место среди которых занял патриотизм [Тишков 2013: 279].

В условиях острого финансового дефицита этносоциология медленно делала разворот в сторону нового прочтения старых источников и новых методов их прочтения. Еще раз можно повторить, перефразируя Люсьена Февра: «Этносоциолог не тот, кто знает, он — тот, кто ищет».

Список использованной и ассоциированной литературы

(к Предисловию и Введению)

Антропология… 2008 — Антропология академической жизни: адаптационные процессы и адаптивные стратегии / Отв. ред. Г. А. Комарова, М.: ИЭА РАН, 2008.

Антропология… 2010 — Антропология академической жизни: междисциплинарные исследования. Т. II / Отв. ред. и сост. Г. А. Комарова, М., 2010.

Костомаров, Забелин 2012 — Костомаров Н. И., Забелин И. Е. Быт и нравы русского народа в XVI и XVII столетиях. М., 2012.

Гагаузы в мире… 2012 — Гагаузы в мире и мир гагаузов: В 2 т. Кишинев, 2012.

Гагаузы 1993 — Гагаузы. Исследования и материалы // Российский этнограф. Вып. 17. М., 1993.

Гирц — Гирц К. «Насыщенное описание»: в поисках интерпретивной теории культуры // URT: интернет-ссылка http://hghltd.yandex.uct/yand6tm7text

Горизонты современного гуманитарного знания 2008 — Горизонты современного гуманитарного знания: Сб. статей к 80-летию академика Г Г. Гамзатова. М.: Наука, 2008.

Готлиб 2004 — Готлиб А. С. Автоэтнография (разговор с собой в двух регистрах) // Социология. М. 2004. № 18.

Губогло 2008а — Губогло М. Н. Сам себе этнолог. Из автобиографических записей // Revista de etnologie si cultorologie. Vol. IV Chisinau, 2008.

Губогло 20086 — Губогло М. Н. Сполохи прошлого. Автобиографические затеей. Кишинев, 2008.

Губогло 2012 — Губогло М. Н. Автобиография как этнологический источник // Общественная мысль Приднестровья. Тирасполь, 2012.

Забелин 1862–1869 — Забелин И. Е. Домашний быт русского народа в XIX и XVII столетиях: В 2 т. М., 1862–1869.

Забелин 1872 — Забелин И. Е. Опыты изучения русских древностей и истории: В 2 т. М., 1872–1873.

Забелин 1895 — Забелин И. Е. Домашний быт русского народа в XV–XVII вв. М., 1895.

Забелин 1915 — Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI–XVII ст. 2 части. 4-е изд. доп. Т. I. Ч. I. М., 1915.

Забелин 1918 — Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI–XVII ст. 2 части. 4-е изд. доп. Т. I. Ч. П. М., 1918.

Забелин 1990 — Забелин И. Е. Домашний быт русских царей. Кн. I. Государев двор. М., 1990; 2-е изд. М., 2008.

Забелин 1999 — Забелин И. Е. Минин и Пожарский. Прямые и кривые в Смутное время. М., 1999; 2-е изд. М., 2005.

Забелин 2001 — Забелин И. Е. Дневники. Записные книжки. М., 2001.

Зарубина 1998 — Зарубина Н. Н. Социально-культурные основы хозяйства и предпринимательства. М., 1998.

Зарубина 2011 — Зарубина Н. Н. Повседневность в контексте социокультурных трансформаций российского общества // Общественная наука и современность. М., 2011. № 4.

Касавин, Щавелев 2004 — Касавин И. Т., Щавелев С. П. Анализ повседневности. М., 2004.

Козлова 2005 — КозловаН. Н. Советские люди. М., 2005.

Лебина 1999 — Лебина Н. Б. Повседневная жизнь советского города. Нормы и аномалии. 1920–1930. М., 1999.

Молдаване 2010 — Молдаване / Отв. ред. М. Н. Губогло, В. А. Дергачев. М.: Наука, 2010.

Моисеева 2008 — Моисеева Т. Б. Информационные технологии как средство трансформации повседневной жизни человека: философско-антропологический анализ. М., 2008.

Лакшин 1989 — Лакшин В. Я. Открытая дверь. Воспоминания, портреты. М., 1989.

Любимова 2012 — Любимова Г. В. Сибирская природа в зеркале крестьянской мемуаристики (особенности экологического сознания сельского населения Сибири) // Гуманитарные науки в Сибири. 2012. № 2.

Нарский 2012 — Нарский И. В. Антропологизация авторства (Приглашение к «лирической историографии») //НЛО 2012. 115. № 3.

Нарский — Нарский И. В. Антропология авторства // URL: интернет-ссылка http://www. nlobooks.ru/node/2254

Нарский 2011 — Нарский И. В. Возвращение автора: приглашение к лирической историографии», или Об одной тенденции в современном историописании // История и историки в пространстве национальной и мировой культуры XVIII–XXI веков: Сб. статей. Челябинк, 2011.

Орлов 2010 — Орлов Б. Библиография 1958–2010. 2-е изд. М., 2010.

Поляков 2011 — Поляков Ю. Минувшее: фрагменты: воспоминания историков. 2-е изд. М.,2011.

Портреты историков 2000–2010 — Портреты историков. Время и судьбы. Т. 1. Отечественная история. Т. 2. Всеобщая история. М.; Иерусалим, 2000; Т. 4. Новая и новейшая история. М., 2004; Т. 5. Средние века. Новая и новейшая история. М., 2010.

Пушкарева 2004 — ПушкареваН. Л. «История повседневности» и «история частной жизни»: содержание и соотношение понятий // Социальная история. Ежегодник. 2004.

Пушкарева 2010 — Пушкарева Н. Л. Женская и тендерная история: итоги и перспективы развития в России // Историческая психология и социология истории. Т. 3. 2010. № 2.

Снежкова 2011 — Снежкова И. А. Конфессиональная ситуация на Украине: история и современность. М., 2011.

Тишков 2001 — Тишков В. А. Этнология и политика. Научная публицистика. М., 2001.

Тишков 2003 — Тишков В. А. Реквием по этносу. Исследования по социальной и культурной антропологии. М., 2003.

Тишков 2013 — Тишков В. А. Российский народ: история и смысл национального самосознания. М., 2013.

Токарев 1966 — Токарев С. А. История русской этнографии. Дооктябрьский период. М., 1966.

Фицпатрик 2001 — Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история советской России в 30-е годы: деревня. М., 2001.

Чудаков 2013 — Чудаков А. П. Ложится мгла на старые ступени. Роман-идиллия. М., 2013.

Щепаньская 2003а — Щепанъская Т. Б. Полевик: фигура и деятельность этнографа в экспедиционном фольклоре. (Опыты автоэтнографии) // Журнал социологии и социальной антропологии. 2003. Т. IV. № 2.

Щепаньская 20036 — Щепанъская Т. Б. Антропология профессий // Журнал социологии и социальной антропологии. 2003. Т. IV. № 1.

Щепаньская 2005 — Щепанъская Т. Б. Заметки об автоэтнографии // Антропологический форум. 2005.

Coffey 1999 — Coffey A. The Ethnographic Self. London: Sage, 1999.