Наш маленький грязный секрет

Люся Лютикова, 2003

Кто из женщин не мечтает о страстной любви? Не исключение и аппетитная блондинка Люся Лютикова. На первый взгляд ее работа не располагает к нежным чувствам: Люся ведет в газете рубрику «Спасайся, кто может!», выводит на чистую воду жуликов всех мастей. Но иногда она сталкивается с более опасными противниками. Однажды Люся решает «поймать на живца» ловкого мошенника, обманувшего милую девушку, а в итоге ее клиентка оказывается подозреваемой в убийстве. Люся – ее единственный шанс вырваться на свободу. И почему этого не хочет понять строгий капитан милиции, красавец с внешностью молодого актера Шона Коннери, с первого взгляда покоривший сердце толстушки?..

Глава 3

Мужчина — как унитаз в общественном туалете: либо занят, либо полон дерьма.

Именно к этому выводу сводились все мои рассказы об очередном ухажере, на которого я возлагала огромные надежды — увы, всегда неоправданные. В последний раз, помнится, я рассказывала одну из таких историй моей подруге Катерине почти год назад (боже, неужели так давно?!). «Не надо думать, — вещала я голосом пифии, — что ты самая умная. Считать, что другие девушки, хваткие лишь до денег, не разглядели его чуткую душу. Вот именно, что разглядели намного раньше тебя и немедленно дали дёру. Тем самым сэкономили себе кучу времени и нервов на поиски более подходящего объекта. А ты в это время умилялась тому, что через каждое слово он вставляет «мама». «Какой заботливый сын! И это в наше равнодушное время!» — восторгалась ты, утирая сентиментальную слезу. Пока наконец он не предложил тебе сходить на первое свидание в театр всем втроём: ты, он и его мамочка. Вернее, в обратной последовательности: его мамочка, он и ты. Потому что мамочка у него всегда была, есть и будет на первом месте».

Катерина всегда внимательно меня выслушивала, сочувственно кивала, но сама ничего о личной жизни не рассказывала. И не потому, что не доверяла. Просто эта самая личная жизнь у нее начисто отсутствовала.

Нашей дружбе уже почти двадцать лет. Я познакомилась с Катей Сойкиной в пионерском лагере. Тогда у нее были две тоненькие косички и очки в уродливой пластмассовой оправе. Я сразу же закрепила за ней имя Катерина — такой она показалась мне правильной и серьезной. Позже я разглядела за бесстрастной внешностью робкую и ранимую душу и немедленно взяла соседку по палате под свою опеку. Это покровительство продолжается по сей день. Хотя, если разобраться, еще неизвестно, кто кого опекает. Не представляю, как бы я пережила все свои проблемы на личном фронте, не будь у меня такого великолепного слушателя, готового в любой момент превратиться в жилетку для рыданий.

Единственный недостаток моей подруги — поразительная стеснительность. До недавнего времени Катерина могла просидеть весь вечер в компании, не сказав ни единого слова. А уж заговорить с незнакомцем на улице было для нее настолько же нереальным поступком, как для меня, например, пройтись голой по Красной площади. Нет, пожалуй, даже еще нереальнее.

Несколько лет назад я забила тревогу. Призывала подругу проконсультироваться с психологом, сходить на групповые тренинги общения. Или, на худой конец, просто приставать на улице к прохожим с разными просьбами: начиная с невинной: «Не подскажете, который час?» и заканчивая высшим пилотажем — «Простите, вы не почешете мне спинку?» Катерина кивала, обещала что-нибудь сделать, но так ничего и не предпринимала. Максимум, на что она решилась, — участвовать по моему совету в интернетовских чатах. Все-таки там никто никого не видит. Но и то сначала Катерина лишь регистрировалась, присоединялась к какой-нибудь компании и просто читала высказывания других участников. Даже если кто-то обращался к ней лично, она ничего не отвечала. В общем, точно так же отмалчивалась в уголочке, как делала это в жизни. Однако со временем наметился прогресс. Молчание сменилось робкими «да» и «нет», затем последовали более развернутые ответы. А через несколько месяцев Катерина уже щебетала со своими виртуальными приятелями, как пташка.

Изменения последовали и в реальной жизни. Поведение подруги стало чуть смелее, чуть раскованнее, хотя, конечно, по сегодняшним меркам оставалось просто монашеским. Но я была рада и такому прогрессу. Ничего, не сразу Москва строилась. Будут у Катерины и поклонники, и свидания, и прочие девичьи радости.

Но то, что произошло сегодня, не лезло ни в какие ворота. Едва я успела поставить в видеомагнитофон кассету с «Влюбленным Шекспиром», как раздался телефонный звонок.

— Никуда не уходи! Сейчас я к тебе приеду! — проорала Катерина и бросила трубку.

В течение получаса я не находила себе места, предполагая самое худшее. Почему у нее был такой дикий голос? И вообще, орущая Катерина — это нонсенс! Когда она наконец появилась на пороге моей квартиры, я была до того взвинчена, что не сразу заметила произошедшие в ней изменения. И лишь когда она кокетливо крутанулась передо мной на высоких каблуках: «Ну, как я выгляжу?» — до меня дошло, что где-то сдохла целая семья медведей.

Во-первых, шпильки. Подруга никогда не носила туфли на каблуках, считая (безо всяких на то оснований), что у нее слишком уродливые лодыжки, чтобы их подчеркивать. Теперь же на ее ногах красовались элегантные черные лодочки на тонких высоких каблуках. Во-вторых, восхитительное черное платье, открывающее всё, что только можно, и в то же время парадоксальным образом остающееся в рамках приличий. Подобный фасон совершенно не вязался со стеснительностью подруги. И в-третьих, губы. Помада была хоть и неяркая, натурального бледно-розового цвета, но это всё-таки помада! Насколько я помню, в первый и единственный раз Катерина пользовалась ею на школьном выпускном вечере, а затем просто подарила мне за ненадобностью почти новый тюбик.

— Ты сошла с ума! — ахнула я.

— Точно! — весело подтвердила Катерина и пропела голосом фрекен Бок из мультика про Карлсона: — Я сошла с ума! Какая досада!.. Нет, ну всё-таки, как я выгляжу? — настаивала она, вертясь перед зеркалом.

— Потрясающе! — Я была абсолютно искренна. — А с чего это ты вдруг так вырядилась?

— Да это, понимаешь, генеральная репетиция перед завтрашним свиданием, — небрежно бросила она и рассмеялась, видя мое вытянувшееся от изумления лицо.

— Свиданием с кем?

Оказалось, что вот уже полгода Катерина переписывается по электронной почте с одним молодым человеком, с которым встретилась на сайте знакомств «Любовь на завалинке». Сначала они лишь перекидывались ничего не значащими забавными сообщениями, но постепенно разоткровенничались и обнаружили, что у них много общего. Оба обожают импрессионистов, могут часами слушать Вивальди, а выходные предпочитают проводить на природе.

— Он, так же как и я, ненавидит эту американскую еду фаст-фуд! — тараторила Катерина. — Старается хотя бы два раза в неделю выбраться в приличный ресторан с европейской кухней. По утрам он собственноручно варит кофе из свежемолотых зерен — другого не признает. Любит детей! Дома у него живет канарейка Лола! А еще он «жаворонок»! Представляешь?!

У Катерины небольшой бзик относительно «сов» и «жаворонков». Люди, которые ежедневно не встречают на ногах рассвет, в ее глазах автоматически попадают в разряд ленивых, самодовольных эгоистов. Я, просыпающаяся в полдень, была, по ее мнению, единственным исключением из этого правила.

— А как его зовут? — осторожно поинтересовалась я, ожидая услышать в ответ лишь электронный адрес. По моему глубокому убеждению, типы, которые ошиваются на сайтах знакомств, не очень-то любят сообщать о себе правду.

— Артём Нечаев. Он генеральный директор фирмы «Модус вивенди», занимается туризмом. У него красная «ауди».

— Всего лишь «ауди»? А почему не шестисотый «мерседес»? — насмешливо протянула я.

Но подруга, казалось, не замечала моего скептицизма.

— Понятия не имею. И еще он говорит, что я не такая, как другие… — И она мечтательно закатила глаза.

— Всегда говори женщине, что она не такая, как другие, если хочешь получить от нее то же, что и от других, — назидательно ответила я. — Эту истину мужчины впитывают, наверное, с молоком матери, так что ты не очень-то обольщайся. Тем более, что этот Артём Нечаев на самом деле может оказаться кем угодно. В лучшем случае — какой-нибудь старушкой с буклями, в худшем — твоим непосредственным начальником.

— Да нет же, — отмахнулась Катерина, — я точно знаю, что он говорил правду. Я его даже однажды видела, издалека.

Вообще-то Артём впервые назначил ей свидание еще месяц назад. Друзья по переписке договорились встретиться в кафе недалеко от места работы Катерины. Артём сказал, что он будет в синем костюме. За десять минут до назначенного времени подруга прибыла к кафе, притаилась за углом и стала наблюдать за всеми, кто входит в здание. Вскоре подъехала красная иномарка с четырьмя кольцами на бампере, из нее вышел высокий мужчина в синем костюме и с букетом роз в руке. Предполагаемый Артём скрылся в дверях, а Катерина, терзаемая противоречивыми желаниями вбежать в кафе и броситься к метро, все-таки выбрала последнее. На следующий день она послала Артёму сообщение с извинениями: мол, на работе внезапно возник аврал, не смогла вырваться. Артём, если и не поверил, виду не подал, и общение продолжилось как ни в чем не бывало. И вот завтра должна состояться еще одна встреча. На этот раз даже запланирована культурная программа: сначала ужин в ресторане, затем просмотр нашумевшей постановки в театре.

— Он был такой шикарный, а я в своих старых джинсах и пиджаке, в котором хожу на службу, показалась себе настоящей замарашкой, — объяснила Катерина. — Так что я решила как следует подготовиться, чтобы в следующий раз не ударить в грязь лицом. Так, значит, говоришь, неплохо выгляжу?

— Выглядишь отлично, — подтвердила я, хотя, признаться, немного на подругу обиделась. Ни одно изменение в моей личной жизни не прошло мимо нее, а она так долго скрывала от меня эти потрясающие новости! Теперь понятно, почему с некоторых пор она перестала есть у меня в гостях пирожные: худела, чтобы во всеоружии встретить незнакомца.

Катерина словно почувствовала мое настроение:

— Не сердись. Ведь, если разобраться, именно благодаря тебе всё это произошло. Кто посоветовал мне ходить общаться на сайты, а? Я тебя с ним обязательно познакомлю. Судя по письмам, он самый замечательный мужчина на свете!

Ну вот, приехали. Могу поспорить, что романтичная Катерина уже видит себя в фате и пышном белом платье, а меня — подружкой невесты. Ладно, посмотрим, что этот Артём собой представляет. Надеюсь, он окажется хотя бы просто порядочным человеком. По нынешним временам одного этого уже немало.

* * *

Распространителей «Гербалайфа» и прочих зазывал от сетевого маркетинга я теперь, наверное, буду узнавать даже по тому, как они дышат в телефонную трубку. Сколько их за эти два дня мне перезвонило — просто ужас! Я уже не говорю о предложениях поработать страховым или рекламным агентом, а также агентом на домашнем телефоне. Интересно, эти люди хоть читать умеют? Ведь русским же языком в резюме сказано: высшее экономическое образование, претендую на должность главного бухгалтера. Попадались, правда, и вполне нормальные вакансии по специальности, но их количество на порядок уступало всякой ерунде. К тому времени, когда наконец раздался первый звонок от Краснянского, у меня уже голова раскалывалась от бесконечных диалогов с напористыми «сетевиками». Я уже устала объяснять, почему не хочу вливаться в их славную организацию, где меня якобы ждут «высокая зарплата, зарубежные командировки, перспективы роста и социальные гарантии». Да хотя бы потому, что, будь эти обещания правдой, это я бы до остервенения набирала их номер телефона, а не они — мой.

Телефон разразился очередной бодрой трелью. К счастью, это оказалась Настя. Я обрадовала ее новостью:

— Ну что же, красавец мужчина на меня клюнул. Только что звонил он сам с просьбой передать правильный номер телефона для своего иностранного партнера. А еще раньше звонила его девушка якобы из соцопроса, интересовалась моим материальным положением, замужем ли я, ну и так, всякой ерундой для отвода глаз. Сама, наверное, знаешь, тоже ведь через него прошла.

— Какой соцопрос? — несказанно удивилась Настя.

Пришлось вкратце пересказать ей беседу с милой интервьюершей.

— Ничего такого со мной не было… — немного разочарованно протянула Настя.

— Ну, значит, растет потихоньку мошенник, фирму расширяет, девушку специальную нанял, — сделала я вывод. — И ведь правда, чего зря требовать с соискательницы тысячу долларов, если она в состоянии выложить все четыре? А так — довольно неплохие ориентиры получаются. Кстати, как ты думаешь, мраморный дог — это круто? Я сказала, что он у меня есть.

— Не знаю. Красиво, по крайней мере. И опасно.

— Значит, круто. И, следовательно, я отличная кандидатура на роль жертвы, — подытожила я.

Наконец раздался долгожданный звонок от «иностранца». Если это был всё тот же красавчик, то снимаю перед ним шляпу: голос абсолютно неузнаваем. Я безукоризненно ему подыграла, и мы расстались чрезвычайно довольные друг другом. Надеюсь, это не последний звонок Краснянского. Уже завтра буду ждать его благодарностей и приглашения на собеседование.

Весь день меня не покидала мысль, что я забыла сделать еще что-то важное. Ну, точно! Совсем вылетело из головы, что как раз сегодня Катерина должна была встретиться со своим виртуальным кавалером. Странно, что она до сих пор сама не позвонила мне и не похвасталась. Опять скрытничает. Я взглянула на часы: половина одиннадцатого, подруга уже должна быть дома. Я набрала номер Катерины, но услышала лишь длинные гудки. Боже мой, неужели она решила в первый же день знакомства поехать к этому Артёму домой?

Через полчаса я позвонила подруге опять. И снова никого. Я проклинала собственную недальновидность. Почему я не проинструктировала ее? Ну откуда, откуда бедной романтичной Катерине было знать, что все мужчины — коварные и безответственные животные, которым ничего нельзя преподносить на блюдечке с голубой каёмочкой? Они должны отвоевывать крупицы твоего внимания в процессе длительной борьбы с привлечением солидных капиталовложений, и только тогда будут дорожить своими трофеями. «А вдруг он вообще оказался маньяком?» — мелькнула у меня жуткая мысль, и я с новой силой принялась давить на кнопки телефона.

После двух минут молчания, когда я уже собиралась в сердцах бросить трубку, на том конце провода неожиданно ответили:

— Да?

Но это не был ясный голосок Катерины. Скорее какой-то сдавленный хрип.

— Кто это? — в ужасе закричала я. — Катерина, ты?

— Да, — более безжизненную интонацию было трудно себе представить.

— Господи, что с тобой случилось? Ты там что, плачешь, что ли?

— Пока нет. Но очень хочется, — убитым голосом призналась подруга.

— Да что произошло?

По мере того как Катерина рассказывала мне о сегодняшних событиях, у меня отлегало от сердца. Перед перспективой стать жертвой маньяка эта неприятность оказалась совсем пустяшной. Всего лишь навсего Артём не пришел на свидание. Катерина прождала его в условленном месте пятьдесят минут. Ее первоначальная робость сменилась удивлением, потом ему на смену пришли раздражение, возмущение и, наконец, отчаяние. В полнейшей прострации Катерина добралась до дому, легла в постель, укрывшись с головой одеялом, и пролежала так несколько часов. И лишь мои настойчивые звонки заставили ее выползти к телефону.

— Он увидел, какая я отвратительная, и просто решил не подходить. Что бы я с собой ни делала, я всегда останусь страшилищем. Ни один мужчина меня не полюбит, — резюмировала подруга.

Так, только никаких сюсюканий. Если начну ее жалеть, она окончательно расползется как кисель. Надо действовать решительно и сурово.

— Да уж, видала я сумасшедших, но ты их всех переплюнула! У тебя там что, сезонное обострение болезни? Так они вроде бы весной и осенью бывают.

Конечно, это звучало совершенно по-хамски, но для ее же пользы. Я почувствовала, как Катерина на том конце провода затаила дыхание и напряглась. Ага, внимание привлечено. Теперь мои слова, по крайней мере, будут услышаны.

— Да его могло задержать всё, что угодно! Возникло неотложное дело. Всё-таки он как-никак владелец фирмы. Ты что думаешь, генеральный директор целыми днями только бумажки подписывает? На него, например, именно сегодня могла наехать мафия! Лежит сейчас где-нибудь в подвале с горячим утюгом на животе…

— А может быть, он попал в аварию? — В голосе подруги шевельнулась слабая надежда.

— Или в аварию попал, — подхватила я. — Столкнулся с каким-нибудь джипом, отморозки его скрутили, сейчас по почкам бьют, денежки вышибают…

Катерина помолчала, переваривая информацию.

— Значит, ты думаешь, что дело не во мне? — Кажется, она почти пришла в себя.

— Знаешь, что я честно думаю? Я совершенно уверена, что этот твой Артём никакой не богатенький Буратино. На самом деле он еще более застенчивый человек, чем ты. Потому что иначе он просто знакомился бы с девушками в реальной жизни, а не в Интернете. Я думаю, что ему просто стало страшно. Вот увидишь: завтра с утра он пришлёт тебе письмо с какой-нибудь правдоподобной отмазкой. Может быть, даже действительно наврёт про аварию. А на самом деле он испугался. Понимаешь, ис-пу-гал-ся! — Последнее слово я отчеканила по слогам, надеясь, что это окончательно приведет Катерину в чувство.

— Испугался, — эхом повторила она. — Наверное, ты права. Странно, что мне это даже и в голову не приходило. Теперь все так просто объясняется! Слушай, а если мне поговорить с ним начистоту? Ну, прямо завтра, когда он мне напишет, ободрить его, сказать, что он у меня и так вызывает симпатию. В конце концов, плевать, какая у него внешность; лишь бы человек был хороший…

Убеждена, что с ролью матери Терезы Катерина справится прекрасно. Поэтому я благословила ее на это богоугодное дело и с легким сердцем положила трубку.

Нет, всё-таки надо осторожнее лезть со своими советами в чужую жизнь. Может быть, мне не следовало пытаться изменить подругу? Если Катерина такая впечатлительная и ранимая, пусть живет одна. Безо всяких знакомств в реальном или виртуальном мире.