Справедливость выше милосердия

Любовь Черенкова, 2017

Одни хотят исполнять свой долг и жить по совести. Другие жаждут власти и денег любой ценой. Для одних законы не подлежат обсуждению, другие считают, что они писаны, чтобы нарушать. Верослава жила на Украине в лихую годину, преподавала в школе, гадала на картах и старалась никогда не идти на сделки с собственной совестью. Она не имела отношения к политике и большим деньгам, которые делили между собой немногие избранные. Но судьбе было угодно перетасовать карты и кинуть девушку в эпицентр чужой войны. Продажные агенты спецслужб, нечистые на руку политики, большие дела, о которых не говорят простым смертным, поглотили ее жизнь, оставив от нее руины. Стремясь помочь подруге-журналистке, попавшей в сложную ситуацию, веря в справедливость и закон, она угодила на самое дно. Осталась только надежда, чей неверный свет тает с каждым днем. И стойкая уверенность в том, что голоса с изнанки мира сказали правду – все будет хорошо, ведь каждый получает по заслугам: добро вознаграждается, а зло подвергается наказанию.

© Черенкова Л.Ю., 2017

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2017

* * *

Справедливость выше милосердия

Украина, Киев, 2014 г.

Здание службы безопасности Украины

Департамент «Т»^[1]

— Товарищ майор, доставили Туманову Верославу Андреевну.

— Заводите.

Линник Артём Борисович вот уже три года занимал одну из ведущих должностей в Службе безопасности Украины. В свои сорок пять он имел жену, двух детей, квартиру в Киеве и коттедж в престижном загородном районе.

С делом Тумановой было всё не так просто…

— Оставьте нас наедине, — сказал Артём Борисович сотруднику, который привёл женщину. Когда тот вышел, майор обратился к Тумановой:

— Я изучил Ваше дело, но хочу выяснить некоторые детали лично. Итак, Ваше имя.

— Туманова Верослава Андреевна.

— Дата и место рождения.

— 16 октября 1983 года, село Буховое Чаплыгинского района Липецкой области.

— Как Вы попали в Украину?

— У меня родители были военнослужащими. Ещё в советское время их распределили сюда в одну из воинских частей. Я какое-то время жила с бабушкой, а после ее смерти в пятом классе переехала к ним. После выхода на пенсию родители обосновались в деревне — у нас свой дом был. Неделю назад в него попала бомба. Родители погибли…

Майор промолчал.

— А я снимаю квартиру в Василькове. Удобно, рядом со школой, в которой работаю учителем истории.

— Работали, — поправил её Линник. — Вряд ли Вы туда вернётесь. Вы представляете угрозу идеологическому и нравственному воспитанию подрастающего поколения, ведёте аморальный образ жизни, что несовместимо с профессией учителя. Вы преподаёте историю не по учебникам, рекомендованным Министерством образования Украины, тем самым обманываете детей, извращаете истинную историю.

Верослава не знала, как реагировать на столь формальный подход к её работе. Лишь произнесла:

— Я так не считаю. Я рассказываю детям правду. Просто хочу донести то, что узнала сама от своих учителей.

Майор резко перевёл разговор на другую тему:

— По показаниям соседей, в Вашей квартире бывает много мужчин.

— Совершенно верно, — согласилась учительница, — но больше женщин. Люди называют меня ведуньей, я судьбу предсказываю: на картах гадаю.

Данная информация имелась в деле, и Линнику была известна, но он решил прояснить для себя кое-какие нюансы.

— В деле есть заявления людей, которые утверждают, будто Вы разговариваете с духами.

— Ну, если нужно, разговариваю, — совершенно не смущаясь, ответила Верослава.

Линник понял, что разговор может уйти в область, где он экспертом не являлся, поэтому вернулся к первоначально выдвинутым обвинениям.

— А что Вы скажете о своих связях с гражданами зарубежных государств?

— С какими гражданами? — искренне удивилась Верослава.

— С рок-музыкантом Микко Нурми, гражданином Финляндии.

— Ах, Микко! — улыбнулась женщина. — Так он приезжал на гастроли в Киев. Моя подруга, журналистка, брала у него интервью, а потом показывала город. Ко мне в гости заглядывали.

— Ваша подруга, Золотарёва Анастасия Владимировна, — это отдельный разговор.

— Она музыкальный журналист, — женщина разволновалась: ещё не хватало «втягивать» подругу в эту нелепую историю, — к политике никакого отношения не имеет и угрозу безопасности Украины не представляет.

— Мы сами разберёмся, кто представляет угрозу, а кто нет, — жёстко перебил Линник. — Что касается Вас, я не могу игнорировать материалы Вашего дела.

— Доносы, — тихо произнесла Верослава.

Майор посмотрел на неё и продолжил, не ответив на реплику:

— Верослава Андреевна, в Вашем деле хватит материалов, чтобы суд вынес обвинительный приговор и назначил наказание в виде лишения свободы на достаточно большой срок.

— За что? Я ведь ни в чём не виновата, — Верослава абсолютно ничего не понимала.

— Злоупотребление служебными полномочиями, сопротивление сотруднику службы безопасности во время исполнения им служебных обязанностей, подозрение в государственной измене…

— Какое сопротивление? Я не понимаю, — ошеломлённая, она не знала, как воспринимать слова майора.

— Сопротивление полковнику Гончаруку при взятии показаний.

— Но полковник приходил ко мне явно не с целью допроса!..

— Это меня не касается, я руководствуюсь материалами дела.

— Но… измена? Какая? Откуда?

— Я не уполномочен обсуждать это с Вами.

— Делайте, что Вам подсказывает сердце, — понимая, что заверения в невиновности ни к чему не приведут, тихо произнесла женщина.

А сердце Артёму Борисовичу подсказывало, что учительница действительно ни в чём не виновата. И дело это не такое простое, как могло показаться на первый взгляд. Но у него имелись чёткие указания от начальства: дело Тумановой передать в суд с негласными рекомендациями для обвинительного приговора. А указания (в данном случае их можно было рассматривать как приказ) начальства надо выполнять…

— Максимум, что я могу для Вас сделать, Верослава Андреевна, — это ходатайствовать, чтобы Вас поместили в психиатрическую клинику.

— Вы считаете, что «накачивание» психотропными препаратами лучше, чем тюремный режим и осваивание блатного жаргона? — усмехнулась учительница.

— Лекарства Вам давать никто не будет, я об этом позабочусь.

— Вам-то это всё зачем, товарищ майор? Или — «господин майор»? — Верослава понимала: сейчас от неё мало что зависит.

— Справедливость превыше всего… К тому же Вы сами сказали: поступайте, как подсказывает сердце…

* * *

Артём Линник родился в 1969 году в Киеве в семье врачей. Мать — педиатр, отец — хирург. Но по стопам родителей Артём идти не захотел. Его всегда привлекала карьера военного. К тому же у него был хороший пример — его дядя, Гончарук Богдан Данилович, занимавший далеко не последний пост в Службе безопасности Украины.

По протекции дяди Артём поступил в Национальную академию Службы безопасности Украины, которую закончил с отличием, был распределён в Департамент защиты национальной государственности. Практически сразу женился: дядя «сосватал» ему одну из своих подчинённых — Веронику Олексиенко, миловидную блондинку, которая после свадьбы родила Артёму сына и следом — дочь.

Дети уже выросли; родители, слава Богу, ещё живы…

Ещё живы… Сейчас это словосочетание применимо к большей части населения Украины.

Война… Она всегда была в фильмах, в новостях по телевизору и в газетах. Где-то далеко… Но не в родной Украине.

Артём «разрывался на части», словно в его душе одновременно уживалось два совершенно разных человека. Один Артём — мальчик, который всё лето бегал босиком по хутору, где жили его бабушка и дедушка, выгонял пастись овец и коз, помогал деду строить загон для поросят, а вечером пил парное молоко с бабушкиными пампушками. Другой Артём — начальник, майор Службы безопасности Украины. Военная субординация никогда не позволяла ему обсуждать приказы вышестоящих начальников. Но не в этот раз…

— Дядя, я хотел бы с тобой поговорить, — Артем вошёл в кабинет Богдана Даниловича Гончарука.

— Присаживайся, Артём. Мне известно, что ты уже разговаривал с Тумановой. Каковы результаты?

— Можешь мне ответить сначала на один вопрос? — Линник был настроен решительно. — От кого именно исходил негласный приказ об её аресте?

— Я не обязан отвечать тебе на подобные вопросы, — недовольство полковника было очевидно, — с каких это пор ты начал обсуждать приказы? Не забывай, где ты находишься и с кем разговариваешь! — произнёс Гончарук «металлическим» голосом.

Линник понял, что здесь не найдёт ответы на интересующие его вопросы. По крайней мере, не сейчас.

— Ваши указания будут выполнены. Разрешите идти, товарищ полковник?

Майор вышел из кабинета. Что-то в деле Тумановой его явно беспокоило. Да и дядя… Почему он отказался говорить с ним на эту тему? Что-то здесь не так…

А потом был суд, после которого, учитывая материалы дела, показания найденных Линником свидетелей и, разумеется, рекомендации медицинской комиссии, обследовавшей подсудимую, Верославу Туманову поместили в психиатрическую больницу Киева.

* * *

Украина, Киев

Психиатрическая больница

им. И. П. Павлова

— Ты действительно сошла с ума, раз добровольно согласилась здесь находиться! — Анастасия Золотарёва была в полном недоумении.

— Ну, я же тебе говорю: выбора практически не было. Или сюда, или в тюрьму, — пыталась оправдать свой поступок Верослава.

— Этот Гончарук — гнида. Неужели управы на него не найти? Сначала я от него пострадала, теперь вот — ты.

— Что тут сделаешь? Мне с ним не справиться. Но поверь, ни один поступок не останется безнаказанным. Справедливость в любом случае восторжествует, — Верослава искренне в это верила.

— А я могу помочь ей восторжествовать, — Настя обдумывала все возможные варианты развития событий.

— Думаю, поспешных решений принимать не стоит, давай подождём. Лучше расскажи, как ты. Твой финский друг звонил? — перевела разговор на другую тему Верослава.

— Да, — улыбнулась подруга, — звонит каждый день. Последние события его очень встревожили. Говорит, как только закончится гастрольный тур, сразу поженимся. Зовёт меня в Финляндию.

— Поезжай, конечно! — Верослава была искренне рада за подругу. Она знала, что для Насти значит этот музыкант.

— Я тебя здесь не брошу.

Время свидания истекло, — санитарка грозного вида прекратила разговор девушек.

Примечания

1

Департамент защиты национальной государственности Украины.