Прикоснувшись к войне. Работа поискового отряда «Рифей» г. Магнитогорск

Любовь Викторовна Щербина

Эта книга – о Великой Отечественной войне. О тех ее моментах, которые никогда не попадут в учебники истории. Потому что эта правда вызывает много вопросов.Это память о тех солдатах, кого не смогли вынести с поля боя, оставили не похороненными.Их статус – пропавшие без вести.Эта книга – дань уважения каждому из них.

Дневник Вахты, 1998. Командир отряда «Рифей» г. Магнитогорска, Щербина Любовь

День первый. 28 апреля

Поезд прибыл на станцию Мясной Бор в 7 утра. Стоянка 1 минута. Но мы, переволновавшись, успели выгрузиться, наверное, за 30 секунд. Наш отряд был не единственным ранним гостем. На этом же поезде прибыл отряд из Тюмени — 15 человек и из Татарстана — 4 человека. В базовом лагере нас уже ждали начальник штаба экспедиции «Долина» Бородачева Людмила и ее заместитель Лариса. Как обычно, была прочитана техника безопасности и правила работы. Все расписались в бланках.

Базовый лагерь выполняет функцию координации и организации работ поисковых отрядов. До нас уже прибыло 27 отрядов, мы — 28-е, и после нас еще подъехало 9 отрядов. После оформления всех документов встал вопрос, на какую работу нас направить. В Мясном Бору тогда было два вида работ: поиск на местах боев или поднятие госпитального захоронения для зачистки местности, где в будущем пройдет современная автомобильная трасса. Волею судьбы и начальника базового лагеря наш отряд был направлен не в общий лагерь (более двадцати отрядов), на поиск верховых останков или воронок, а в отдельный, состоящий из трех отрядов, которые занимались поднятием госпитального захоронения.

Когда добирались до лагеря, мы заблудились. Выяснилось, что шофер первый раз на этой дороге и не знает куда ехать. И мы тоже не знаем, нам не объяснили. Водитель из кабины выходит, подходит к кузову, где мы сидим, и нас спрашивает, направо или налево поворачивать. Прямо богатыри на распутье. Нам очень повезло, что к нашей машине вышел курсант из Можайской академии, который за дровами ходил. Он нас к лагерю и провел. Как потом оказалось, только в нашем отряде были девушки. И это произвело прямо фурор в базовом лагере. Все начали почему-то бегать. Мужчины — военные бросились по палаткам приводить себя в порядок. Меня так это тогда поразило. Офицер не допустит, оказывается, чтобы его увидела женщина небритым. И потом в течение всей Вахты военные были всегда гладко выбриты.

Познакомились с нашими соседями: отряды из Саратова, Валдая, Санкт-Петербурга и Можайской академии. Вечером, когда мы отдыхали после установки лагеря, поисковики возвращались с работы очень грязные и измученные. Сказали, что подняли 5 человек. Мы удивились. Всего? Так мало? Мы привыкли за прошлые Вахты поднимать в день иногда по 20—25 человек. Может дело в неопытности? Но мы, как показали дальнейшие события, просто не знали, что за работа нас ждет. Наш отряд не привык глубоко копать, работали всегда по верховым, самым трудоемким были воронки. Эта Вахта научила нас, как надо работать на госпитальных захоронениях.

День второй. 29 апреля

Первый рабочий день. Подъем в 8 утра. Завтрак уже готов, благодаря нашей бессменной дежурной и завхозу Ирине Ивановне Истоминой. До места работы — 10 минут. В 9 часов мы уже на месте. Нам определяют территорию. Сначала снимается дерн, вырубаются корни деревьев. Потом начинается глина и вода. До останков надо копать 1,5 м. Саперка становится бесполезной и неподъемной, глина с нее просто соскальзывает.

Дальше работаешь руками. И каждые 15 минут вычерпываешь воду. Но до конца ее не вычерпать, поэтому весь день стоишь почти по колено в холодной весенней воде. В этот день начали пять шурфов. Два оказались пустые. Один — одиночное захоронение, два братских. Вы можете мне поверить, чего нам стоило поднять одного человека в этот первый день работы.

День третий. 30 апреля

Подъем в 8 часов. Вставать очень тяжело, сильно болит спина, и что интересно, болят пальцы, ложку держишь с трудом. В 9 часов — мы на месте. Все вырытые вчера шурфы заполнены водой полностью. Около часа тратим на вычерпывание воды. Потом ищем ветки деревьев, чтобы укрепить дно ямы, глина сильно засасывает, можно остаться без сапог. Грязь ведрами тоже выкидываем. Дно шурфа можно определить сразу. Там идет уже материковая твердая земля. Начинаем копать еще два шурфа. Место выбрали удачно, сразу же попали на центральную часть останков. В одном раскопе был один человек, в другом — двое. Из больших ям пока подняли по 5—6 бойцов. Работать тяжело.

Стоит жаркая погода, в лесу очень душно и влажно. А работать приходится в плотных брезентовых спецовках. И когда наклоняешься в глубь шурфа и выдыхаешь, то изо рта идет пар. Там вечный холод. В 14 часов — перерыв на обед. Плетемся в лагерь, вяло кушаем и падаем в палатки спать до 15.30, потом опять на работу до 19. В этот день мы подняли 3 человека. Вечером идем купаться на реку Волхов. Глина въелась в кожу, и получился оттенок легкого загара. Вода холодная, но спасает яркое солнце. После освежающего купания чувствуем себя намного бодрее и веселее. В гости на ужин приходят валдайцы. Их руководитель Володя рассказывает нам о родном городе, заповедниках. Мы, в свою очередь, хвастаемся Магниткой. Валдайцам в работе везет больше — они подняли уже 15 бойцов и нашли три медальона. Но у них в отряде одни мальчишки, а у нас — два парня и три девушки. Посидели у костра, попели песни под гитару. Но уже нестерпимо хочется лечь. Болят все кости. Прощаемся и «ползем» спать.

День четвертый. 1 мая

В честь праздника в этот день решили закончить пораньше, но работать без обеда. Порядок работы все тот же. Начинаем еще один раскоп. Из него будет поднят один человек. Валдайцы опять находят медальон. Мы в тайне им завидуем. Вечером, после работы, хотели устроить первомайскую демонстрацию отрядами или объявить конкурс патриотической песни. Но отличилась академия. Они работали на этой Вахте еще и в качестве саперов. Эту роль выполнял офицерский состав. В их работу входило обезвреживание и подрыв найденных снарядов, мин, гранат. Офицеры, взорвав найденное за день, таким образом, устроили нам что-то вроде праздничного салюта. Не видно, зато, очень слышно.

День пятый. 2 мая

Из больших шурфов поднято в общей сложности 12 бойцов. Все силы брошены туда. Был найден компас и остатки шинели, что случается редко. Компасы были только у командиров. Почему похоронен не отдельно — странно. После работы все проходят жесткий массаж, которым всех спасала Истомина. К боли в спине все уже привыкли. Но сидеть долго все равно тяжело. Готовим парадную форму к завтрашнему торжеству.

День шестой. Торжество

В этом году исполнилось 10 лет поисковому объединению «Долина» Новгородской области. На юбилей приехало около 40 отрядов. Усилиями всех поисковиков за эту Вахту было найдено и захоронено 762 бойца.

На следующий день мы уезжаем домой. Сделано не мало, поднято 25 бойцов. Но самое главное даже не это — а то, что мы везем в Магнитогорск текст прочитанного медальона нашего земляка, который погиб на новгородской земле. Его нашли поисковики из Новгорода. Очень редко встречается текст, читаемый через 55 лет после написания. На этот раз у нас есть реальный шанс найти родственников этого бойца и сообщить им, где он погиб и где теперь похоронен. Это Шамарин Михаил Алексеевич.

Что не вошло в дневник той Вахты

Родителям не читать

Нашему отряду выпало счастье присутствовать на одном из занятий по саперному делу. Его проводили офицеры Можайской академии для своих курсантов. Это было плановое занятие и его не отменили даже в дождь. В этот день с работы мы вернулись до обеда из-за дождя, и чтобы не валяться без толку в палатках, с удовольствием приняли приглашение поучаствовать в обучении.

Представьте себе такую картину: мелкий моросящий дождь, серый грустный лес. Двадцать человек в одинаковых дождевиках куда-то идут. Выходим на большую поляну. Начинается инструктаж. Главное, что я запомнила — ничего не делается без команды старшего. Еще я узнала, что бикфордов шнур поджигается определенным способом. Не так, как газ зажечь дома. Спичечный коробок держится определенным образом. И сразу новым способом зажечь спичку не получается. И еще идет дождь, надо как-то ухитриться прикрыть огонь от влаги.

Наступает кульминационный момент: группы по 4 человека закладывают тротиловые шашки в корни деревьев. Они через минуту взрываются довольно громко. Тротиловые шашки безоболочные, поэтому опасности большой нет. Широкие стволы деревьев загораживают основную взрывную волну. Я в предпоследней четверке. Все со стороны кажется простым. Пока очередь не доходит до нас. Оказывается, по команде делать все сложно. Когда мой шнур уже горел, а команды все не было, я вдруг увидела, что я уже на три метра отошла подальше от своего заряда. Алексею из нашей группы все не удается поджечь свой заряд. И пока он этого не сделает, команды на отход не прозвучит! Я даже не заметила, как покинула свое место без команды старшего… А командир молчит и не командует отход. Вот где был адреналин! На место в строй я практически бежала.

Еще мы присутствовали при взрыве авиационной бомбы, найденной поисковиками. Естественно, что ее никто не разминировал, слишком опасно. Сверху был заложен свежий заряд из тротила, которого должно было хватить для детонации старого снаряда. Подрыв сделали электрическим способом. То есть к детонатору подсоединены проводки, а катушка с проводом разматывается на безопасное расстояние.

Меня поставили за большое дерево и сказали прислониться к нему лбом. Я сначала подумала, что это шутка такая у саперов. Но все оказалось серьезно — просто угол поражения осколками, если что, значительно снижается. Поэтому уменьшается вероятность получить шальной осколок в голову. Надежда на то, что снаряд все-таки старый. Потом идет предупреждение всех по рации. Все должны быть в лагере в это время. По инструкции. Все поисковые работы уже завершены. Остальные — за большими деревьями. Начинается обратный отсчет, и раздается взрыв. Это был мой второй опыт при таком мощном взрыве. Уши заложило. Свист осколков и шум падающих веток был очень даже рядом. Потом мы пошли смотреть поляну, где был эпицентр взрыва. Падение Тунгусского метеорита в миниатюре. Дерево, под которым был снаряд, которое мне не под силу было обхватить, упало. Мелкие деревья в радиусе 10 метров скошены. Получился круг из поваленных деревьев, обгоревших и покореженных.

Всего один авиационный снаряд.

В лагере нам попало от Ирины Ивановны, нашего завхоза. Она готовила нам ужин и не слышала предупреждение о взрыве по рации. Поэтому в момент взрывной волны помешивала суп. И от неожиданности выплеснула немного на себя. Когда мы вернулись, мы узнали, кто мы такие и куда нам надо срочно идти со своей тягой к разминированию и обучению саперному делу. Мы чуть не лишились ужина. Но все обошлось.

Ирина Ивановна Истомина — мой бессменный завхоз, повар и медик с 1998 по 2004 год. Это удивительный человек, который категорически не выходил с нами в раскоп, ласково называя нас «это же больные люди, столько копать и копать». На самом деле близко к сердцу принимая каждого найденного солдата, принесенного в лагерь. Это мой тыл и во многом наставник. Поехала со мной на Вахту по просьбе Погодиной, чтобы помочь мне справиться с ролью командира, ведь мне было всего 24 года. Об этом их хитром плане я узнала гораздо позже. И только сейчас понимаю, как мне повезло, что рядом был человек старше меня, мудрее и опытнее. Ирина Ивановна была крестной мамой троих наших поисковиков, крестившихся в одном из храмов Санкт-Петербурга после одной из Вахт.

Наш базовый полевой лагерь всегда был в надежных руках, можно было спокойно работать, зная, что в нашем походном доме все хорошо. Раненые с мозолями вылечены, голодные накормлены, останки солдат посчитаны и заботливо укрыты. Когда были тяжелые дни — не было результата, плохая погода, усталость от отсутствия привычного комфорта, шутки-прибаутки Ирины Ивановны могли расшевелить даже самого закоренелого пессимиста. Появлялись силы идти дальше. Это были отличные Вахты, Ирина Ивановна! Обязательно приедем к вам в гости в Санкт-Петербург. А может еще на одну Вахту вместе?