Босс (не) моих фантазий

Любовь Александровна Фомина, 2023

Взрослая жизнь – это совсем не то, к чему ты идешь постепенно. Она внезапно настигает тебя, особенно, когда ты к этому совсем не готова. И может ли работа стать тем самым ключиком к любви, которую ты не ищешь, но внезапно находишь? И как же быть, если твой начальник оказывается главной причиной, от чего сердце начинает стучать чаще? Можно ли поддаться душевному порыву, или все-таки стоит забыть о невозможном?

Глава 7

— Я готова.

Павел Сергеевич оборачивается на меня, не отводя глаз от телефона.

— Тогда идемте.

Он обходит меня и выходит из кабинета. Я же следую за ним. В любом случае он лучше меня знает дорогу, поэтому нет смысла бежать быстрее паровоза.

— Валерия, не отставайте, — будто читает мои мысли директор и замедляет шаг. Ждет, пока я его нагоню и уже после того, как я оказываюсь с ним наравне, продолжает движение по коридору. Остается только пройти ресепшен и спуститься на лифте, а там… Мне будет ну совсем неловко.

— Валерия, а знаете, я когда сам только начинал работать, — внезапно заводит директор непринужденный разговор, — то совсем все плохо начиналось. Был юн и неопытен. И как-то приходят ко мне кандидаты на собеседование, а я тогда подбором кадров занимался, и садятся. Я зачем-то решил, что экономия времени — это хорошо, поэтому звал по два, три, а иногда и четыре человека. И вот заходят ко мне три человека в кабинет, садятся, и, разумеются, ждут от меня начала собеседования. А я и спрашиваю «зачем пришли». Вопрос обычный, якобы на какую должность хотите, но я его от волнения так переделал, что сам не понял, зачем и что хотел узнать. А мне один из собеседуемых и выдает «да так, просто заглянули, мы думали, что тут туалет». Шутка удалась, называется.

— Ахах, серьезно? — Не дожидаясь окончания, перебиваю я директора, смеясь на весь коридор. Мне ведь кажется это совсем нелепым. Я бы вся тряслась и дрожала, не говоря уже о желании пошутить, хотя так и было…

— Да, представляете! А я сразу и не понял. На полном серьезе принял этот ответ, попрощался с людьми, а потом сразу заперся в кабинете, и еще час никого не принимал. Они только когда выходили от меня с огромными глазами, я понял, что это была не самая удачная шутка, а я повел себя, мягко говоря, непрофессионально. — Смеется Павел Сергеевич, подхватывая мой смех.

А лифты уже на горизонте. И проходя мимо ресепшена я замечаю краем глаза, как секретарша выбегает из-за стойки практически вслед директору, натянув широченную улыбку, кажется, даже что-то говорит. Но этого не слышу я. А Павел Сергеевич тем более, даже не замечая девушки. И она в один миг хмурит брови, просверливая меня взглядом. Ну подумаешь, идем и смеемся, чего сразу проклинать то. Директор нажимает кнопку лифта, и мы спускаемся вниз.

Кафе действительно оказывается через дорогу, буквально в пяти минутах ходьбы. Директор учтиво открывает передо мной дверь, и я первая оказываюсь внутри небольшого помещения, про которое явно не скажешь, что цены здесь демократичные. Я бы лучше булочку в Пятерочке взяла вместо этого. Да, вредно, но зато дешево. И можно кушать без отрыва от работы, просто отойдя в другой угол кабинета.

Мы садимся за стол. Подходит официант и подает меню. О том, что это всего лишь кафе, я начинаю все больше задумываться. Если это кафе, то как в ресторане? Меня никто никогда не водил по таким местам, а самой ходить не особо хотелось. В основном, конечно, по финансовым причинам.

— Выбирайте, — говорит директор, даже не открывая меню.

— А вы?

— А я знаю, что буду. Я тут часто бываю.

— Надеюсь, не только чашку кофе. А то мне будет совсем неудобно…

— Валерия! Успокойтесь, все хорошо. Даже если я ничего не съем, то сделаю хорошее дело — накормлю человека.

— Павел Сергеевич…

— Я уже почти тридцать лет Павел Сергеевич, а вы выбирайте.

Вот ведь и возразить что-то хочется! Да как назло ничего умного в голову не приходит. А просто упереться и надуть губки нельзя, не те обстоятельства и взаимоотношения.

Решаю все-таки взглянуть на меню. А тут есть практически все! И блинчики, и тосты, и салаты, и супы, и горячее из мяса и рыбы, и десерты, и даже пицца. И ведь пока я все это просмотрю, то время обеда уже закончится. И так стыдно говорить об этом, как и одинаково стыдно полчаса листать меню, прочитывая все меню.

— Павел Сергеевич…

— Да, Валерия?

— А можно вас попросить… На свой вкус мне что-то взять. Я даже не…

Не успеваю я договорить, как к нам подходит официант.

— Выбрали что? — Достает юноша блокнотик с ручкой.

— Да, — уверенно отвечает директор. — Мне салат мясной и запеченный рулет. А девушке принесите цезарь и гратен с окунем. И два латте, пожалуйста.

Цезарь? Что это за стереотипы такие, что как девушка, то сразу цезарь? Будто других салатов не существует. Может, я бы тоже мясной хотела бы сидеть уплетать. Но вместо возмущения, бурлящего внутри, не высказываю ничего. Сама ведь попросила заказать на свой вкус. И тут переворачиваю страницу меню, и глаза падают на тот самый цезарь. Семьсот рублей?! Это же неделю можно питаться!

— Валерия, — будто опять лезет ко мне в голову директор, — после их цезаря, вы не захотите никакой другой. Они делают фирменный соус такой, что пальчики оближешь.

— Но он столько стоит… — Говорю я почти шепотом.

— Так, — встает Павел Сергеевич, наклоняется над столом, и вырывает меню из моих рук. И видя мое недоумение, поясняет. — Нечего вам цены смотреть. Наслаждайтесь едой, тем более платите не вы, так что и не думайте о глупостях.

— Но вы столько потратите на меня, а я ведь… Может, тогда из зарплаты у меня вычтите стоимость обеда?

— Валерия, да вы сумасшедшая! Не о том думаете. О, вот и наша еда.

Официант выставляет на стол сразу все тарелки. И порции ужасают. Я одним салатом бы наелась! Курицы одной столько, что можно втроем пообедать.

— Приятного аппетита, — говорю я директору, уже начавшему трапезу.

— И вам, — улыбается он мне в ответ.

И весь обед проходит в молчании. Хотела бы я что-нибудь сказать, но вот только… Насколько же действительно вкусный салат! А когда перехожу ко второму, то и вовсе хочется, чтобы все происходящее не заканчивалось. Хоть жить тут остаться готова.

Наконец трапеза подходит к концу, и официант выносит кофе. И раз уж рот оказывается не так уж и занят, то директор, разумеется, решает поговорить.

— А вы в какие кафе ходите?

— Ни в какие, — к своему стыду признаюсь я, немного краснея.

— А в каких были?

— Ни в каких.

— Как это? — Удивляется директор. — Это надо будет исправить! — Усмехается он.

— Думаю, мне одного раза хватило.

— Никто не водит?

— Некому водить. — Говорю я, и сразу перед глазами маячат флешбеки, как я с Вадиком рассталась пару дней назад. Еще не зажило это расставание для меня, и разговаривать о нем совсем не хочется.

— И раньше? Неужели у вас никого не было?

— Павел Сергеевич, давайте не будем о личном. Как бы хорошо я к вам не относилась, но мы не настолько близки, чтобы делиться личной жизнью.

— Согласен. — Делает директор руками знак согласия, поднимая ладони вверх, и делает глоток кофе.

— А как вам сегодняшний день? — Невзначай спрашивает директор.

— Нормально.

— А работа?

— Да нормально…

— Начальник?

— Тоже нормально.

— Валерия, — громко вздыхает директор, — если я спрошу, понравился ли вам обед, то вы также ответите, что нормально?

— Ну… обед вкусный.

— Ура! — Чему-то радуется директор, на что я лишь поднимаю бровь. — Хоть какое-то новое слово. Это прогресс.

— Павел Сергеевич, ну у вас и шутки.

— Это вы еще со мной дело не закрывали.

— А что не так с делами?

— Когда приходит важное дело, которое, скажем так, неоднозначное, а его уже пора сдавать, то мы половиной офиса сидим и обмозговываем. Нередко, на это уходит вся ночь. Накапливается усталость, литры кофе дают о себе знать, мозг вскипает, и тогдааа, — смакует директор кульминационный момент. — Тогда и не такие шутки проскакивают. Но вы не переживайте, — смеется он, — вас это тоже когда-нибудь коснется. Возможно, даже очень скоро.

— А что, есть интересное дело? — Моментально я оживляюсь, и разговор становится немного более комфортным.