Верь Живи Люби

Лилия Владимировна Казакова, 2020

Неизлечимая болезнь – когда тебе даже не дают надежды на самый крошечный процент выздоровления. Когда ты точно знаешь, что однажды окажешься обездвижен и, день за днем, теряешь контроль над собственным телом. Вот то, что ворвалось в мою жизнь несколько лет назад вместе с диагнозом “рассеянный склероз”. Стоит ли жить дальше, если знаешь, что однажды будешь прикован к инвалидной коляске? Как смириться с тем, что ты навсегда зависим от других? Как не сдаваться, когда депрессия не выпускает из своих цепких когтей? Но именно этот момент и становится отправной точкой самого важного моего путешествия – к самой себе и к миру вокруг. Перед вами добрая история о чудесах, надежде и счастье – несмотря на обстоятельства и даже вопреки им.

Глава 4

На следующий день после падения я зашла к Люси, и она сразу заметила изменение в моем настроении.

— Это всё из-за переживаний, — протягивая мне чашечку кофе, сказала она. — Ты слишком много думаешь.

— Кхм, — хмыкнула я в ответ, то ли соглашаясь, то ли опровергая ее предположение.

— Тебе надо научиться проще смотреть на материальные вещи. Понимаю, в том доме нельзя было оставаться, но стоило ли так волноваться? Всё, что ни делается, всё к лучшему. Смотри, если бы вы не сняли ту лачугу, мы бы никогда не познакомились, — Люси улыбнулась и отпила глоточек дымящегося черного кофе без сахара и молока. Совершенно несчастная, я смотрела на нее, понимая, что она абсолютно права, но как мне изменить свою натуру? Что сделать?

— Вот смотри, ты опять начинаешь думать, пытаясь сразу найти решение! — Догадалась она. — Дай себе время просто понаблюдать за жизнью, за тем, что происходит. Поверь мне, ответы всегда гораздо проще и ближе, чем мы предполагаем.

— Но как же девочки и Юра? Мне надо заботиться о них!

— Для детей все, что происходит — одно большое приключение! Самое главное, что родители есть рядом. Ты же должна понимать, что любые переживания временны и нет безвыходного положения, — ответила мне Люси. Я рассмеялась:

— А Юре вообще все равно, где жить. Армейское прошлое научило его спать в казармах с сотней храпящих солдат. Вместо носков — портянки, вместо горячей воды и ежедневного душа — холодная вода в рукомойнике и баня раз в неделю…

На душе от этого разговора стало светлее. Но до конца отпуска я больше не встала на лыжи. Голова продолжала кружиться, а чувствительность в ноге так до конца и не восстановилась. Я от души терла ее согревающими мазями по вечерам, вымачивала в ванне с травами, но, видать, проблема была слишком серьезной, чтобы справиться народными средствами.

Пугать девочек не хотелось, и я говорила, что теперь моя очередь играть с Полиной, пока Юра с Лизой катаются. Юра же перед каждым спуском смотрел мне в глаза, ожидая кивка. “Езжай, я в порядке”, — безмолвно отвечала я ему. Иногда я чувствовала себя совсем неважно, но старательно отгоняла невеселые мысли. И обещала себе в следующий раз откатать отпуск вдвойне! Вот только вернусь в Москву и выясню, что же там со мной!