Заставь меня влюбиться

Лена Сокол, 2019

Машка – местный изгой. Дима – самоуверенный красавчик, который не привык к отказам. Судьба вдруг сталкивает их, поставив в неловкую ситуацию. Теперь девушке очень хочется сбежать, а дерзкий парень неожиданно предлагает поспорить, что влюбит ее в себя, да еще и заставит первой просить о поцелуе. Что ж, вызов принят! Ведь такого уж точно не будет никогда!

3

Солнце уже безжалостно поливало своим горячим светом, заставляя зажмуриваться с непривычки. Ускоряясь вдоль по тропинке, ведущей к главному входу, мне вдруг почему-то захотелось обернуться, чтобы последний раз глянуть на всклокоченные, стоящие дыбом черные волосы, вниз от которых, прямо за ухом, разливаясь радугой, тянулась яркая татуировка, ныряющая под воротник крыльями огромной птицы.

Вот зачем мне это? «Сурикова, ты что, чудаков в своей жизни не видала?» Дома есть один, такой же костлявый, всклокоченный и невоспитанный. Но голова уже поворачивалась, отыскивая взглядом сидение возле самого выхода. Автобус отъезжал от остановки, набирая скорость. Мутные стекла мелькали одно за другим: первое, второе, третье… Пусто! А дальше взбудораженные лица школьников, провожающие взглядом… меня.

Меня?! Я обернулась и испуганно вздрогнула, заметив высокую черную фигуру, движущуюся следом. Руки в карманах джинсов, плечи ссутулены, взгляд устремлен под ноги. Чуть не запнувшись, я спрятала глаза, развернулась в сторону универа и добавила скорости.

Не хватало еще попасться ему в лапы. Почему он вышел на моей остановке? Почему идет за мной? Зачем я поперлась по этой тропинке среди деревьев вместо того, чтобы пойти по нормальной дороге, где все ходят? Вот дура!

Шаги, твердые и уверенные, смягченные лишь подошвой дорогих найков, эхом отдавались в голове. Я судорожно перебирала в памяти, что такого лежит у меня в сумочке, что можно было бы использовать в качестве орудия защиты. Наверное, следовало взять в руки хотя бы шариковую ручку. Ткнуть в шею, если эта обезьяна подойдет ближе и попробует, хотя бы дотронуться до меня!

Хотя зачем человеку явно обеспеченному преследовать кого-то? Чтобы обворовать? Вряд ли. Насиловать посреди бела дня? Нет, он, пожалуй, мучается больше от похмелья, чем от полового зуда — вон какой помятый. Ой, а если этот тип просто нанюхался и ничего не соображает?

И еще ускорила шаг. Береженого Бог бережет.

Тропинке конец, а тут какой-то гадкий сучок под ногами, хрясь — и правая нога предательски завернулась внутрь, откидывая мое тело вперед. Да как так-то, а?! Я беспомощно вскинула руки и с размаху приземлилась на кучу прелой травы возле дороги. Волосы встрепенулись в воздухе и упали прямо на лицо, закрыв глаза.

Когда падаешь главное что? Правильно: не запоросячить новый прикид. Поэтому не удивительно, что я успела принять позу человека, готового к отжиманиям. Колени прямые, вес тела на вытянутых руках, кеды упираются в грязь самыми носочками. Сумка съехала с плеча и повисла в сантиметре от земли. Да блин! Блин же!

И как я так умудрилась? Еще и в такой момент, когда тебя преследует неведомое науке существо. Топает позади, как слон. Все быстрее и быстрее. На водопой что ли торопится?

— Помочь? — донеслось вдруг из-за спины.

Насмешливо, но, надо признать, с некоторой долей участия.

Голос оказался глубоким, низким и немного с хрипотцой. Неожиданно приятный, черт его подери. Но на меня подействовал, словно будильник — очень отрезвляюще. Барахтаясь в позе ползущей черепахи, я нервно выдохнула и движением головы откинула волосы с лица. Переставила ноги, оперлась и встала, спешно отряхивая руки от пыли.

К пальцам прилипли веточки, песчинки, остатки сухой прошлогодней травы. Надо же было так опозориться! Растянуться на глазах у этого типа! Да еще и…

Опаньки. Бросила взгляд на часы. Одна минута. Одна чертова минута до начала зачета! И я припустила через дорогу, молча и не оглядываясь назад.

А что? Как будто, так и надо. Может, я не падала? Может, отжималась? В детстве, поскальзываясь зимой, я всякий раз делала вид, что так и было задумано. Кто знает, вдруг, мне полежать захотелось, отдохнуть? И нечего так пялиться, а тем более ржать. Вдруг человек ногу сломал? Обидно же.

Метрах в пятидесяти впереди уже маячило здание, в двери которого дружной толпой ломились студенты. Ох, и наши тоже, наверное, еще не все собрались. Есть шанс забежать в аудиторию незамеченной. Все, как я люблю. Маша — серая мышка. Маша — невидимка. Маша — только не вызывайте меня к доске для устного ответа.

Отряхивая по пути липкие от травы и грязи ладошки, я неслась к входу. Надо признаться, меня даже разжарило. С одной стороны чудесное апрельское солнышко, ласково дарящее свой свет. С другой — предвкушение встречи со Стасом.

Вот что за мужчина: видный, красивый, хорошо сложенный. В самом расцвете сил. Всего сорок с небольшим. И каждая мелкая морщинка на лице лишь придавала ему шарма. И еще эти глаза. Печальные, глубокие. Просто оружие массового поражения! Пожалуй, стоит законодательно обязать всех владельцев таких глаз носить темные очки, чтобы не сводить женщин всех возрастов с ума. Ах, если бы он только обратил на меня внимание, я бы уж побеспокоилась о том, чтобы эти глаза засветились от счастья!

Добежала до ворот и не сдержалась. Оглянулась, как бы невзначай, немного повернув голову вбок. Блин, да интересно же, куда свернул этот размалеванный. Скользнула по асфальту, пробежалась взглядом по бортику, еще немного… оп…

Нет-нет-нет! Мои опасения подтверждались. Странный парень топал прямо за мной! Лениво и не торопясь. Прямиком к зданию университета. Я опять добавила скорости. Лучше бежать быстрее Усейна Болта и предпоследней зайти в шумную аудиторию, чем опоздать, приковывая к себе внимание тридцати пар любопытных глаз.

Ужасно захотелось вновь обернуться. Что это со мной сегодня? Странно, что я не видела этого дылду здесь раньше. Интересно, где он мог учиться? Что за специальность? Будущий айтишник разве что. Ну, не математик же, не историк, не культуролог, не юрист? Скорее всего, даже не учится здесь, пришел, наверное, встретить кого-то. Такого я бы раньше заприметила, точно.

— Здравствуйте, — почти не слышно буркнула я под нос, забегая в здание.

Охранник, молча, кивнул. Он кивал всем. Такая у него была работа. Сейчас поток схлынет, и можно будет вернуться к заунывному чтению желтых газет с кроссвордами. Ему уже не терпелось, поэтому он, хмурясь, поглядывал на часы.

Поток студентов немного стопорился возле турникета. После прошедших недавно учений с этим делом стало строго. Дежурные на вахте следили в оба, чтобы все шло по правилам. Никто не перепрыгивал, не проходил, прилипнув к чужой спине. Один «пик» — зеленая стрелочка, проходит один человек, потом следующий.

Это всех раздражало, но высказываться было бесполезно. И я тоже терпеливо ждала своей очереди.

Наконец-то! Подошла ближе, подталкиваемая чьими-то тычками в спину, приложила сумку. Кх-хм. Прокашлялась, ожидая заветного сигнала. Но ничего не произошло. Потея, перевернула сумку другой стороной. Приложила. Опять ноль эмоций. Да японский городовой! Пресвятой Оксфордский словарь, чтоб тебя!

Сзади кто-то громко выругался. Взгляд охранника тут же метнулся в толпу, пытаясь вычислить нарушителя, но народа было слишком много.

Я продолжала прикладывать сумку к турникету, старательно перетряхивая содержимое. И опять все тщетно.

— Дай уже другим пройти! — выкрикнули за спиной.

— Пропустите, пожалуйста. — Сквасив жалобную мину, пропищала я в сторону охранника. — Опаздываю на зачет. Откройте, а?

— Не положено. Ищите пропуск или отправляйтесь домой. — Взгляд мужчины говорил о его непоколебимости. Он собирался отработать свою зарплату до последней копейки.

— Ну, что вам стоит? — Мне ужасно не хотелось рыться в сумке при всех.

— Отойдите в сторону, девушка. Вы задерживаете остальных!

Бросил, не глядя, и даже бровью не повел. А в это время чьи-то сильные руки уже отодвинули меня в сторону.

— Можно хотя бы не толкать?! — Гневно бросила я, дернув плечом.

— Подвинься, — пробубнил какой-то широкоплечий гад в синей толстовке.

Я отошла в сторону и расстегнула сумку. Ее содержимое напоминало белье после стирки в барабане машины. Косметика выпала из косметички и рассыпалась, перемешавшись с очками, сотовым, ключами от квартиры и блокнотами с цветными ручками. Два ощутимых неприятных тычка достались мне одновременно с двух сторон.

— Да чтоб вас! — Я готова была зарычать от досады. — О, Галя! Галя, стой!

Я крепко схватила девчонку за рукав. Ответом мне был пренебрежительный взгляд сквозь толстые стекла очков.

— Что? — спросила одногруппница, вырывая руку.

— Галя, я не могу найти свою карточку.

— И?

Эти ботаники иногда могут быть ужасно занудными. Мне уже хотелось потрясти ее за плечи, как следует.

— Галя, дай мне свой пропуск, как пройдешь. Пожалуйста! Просунь вот здесь, а?

— Я не могу. — Она вздохнула, наградив меня сочувствующим взглядом.

— Ну, почему?

Еще один взгляд. Так жалеют умалишенных, сирых и убогих.

— Я пройду. Система отметит, что я в здании. Ты не сможешь войти, пока система не выпустит меня отсюда.

— Что?

— Не сработает пропуск, что! — Она двинулась к турникету. — Потому что я буду в здании. Ты разве не понимаешь, как это работает?

— Черт, — я опустила руки.

Стоило бы выбраться на волю, чтобы хорошенько перетряхнуть содержимое сумки. Еще есть время. И зачет успею сдать, и со Стасом повидаться. Поток студентов, жаждущих успеть к началу занятия, потихоньку иссяк. Поэтому я легко выбралась на крыльцо.

Судорожно начала рыться в сумке. Каких только удивительных вещей там не было скрыто. Билеты в кино, куда мы с Пашкой ходили еще осенью, наушники, запутанные и связанные узелком, фонарик (на черта мне фонарик?), старая жвачка, завернутая в фантик, мятая купюра, зажигалка, духи. Смысла не было перебирать этот хлам по второму кругу. Нужно было сесть.

И я направилась за угол к моей любимой скамейке. Всю дорогу туда, рискуя вновь растянуться на асфальте, я копалась в бездонных карманах. Натыкалась на скрепки, пуговки, монетки. Это вообще карманы или кладбище потерянных вещей? Извлекла на свет божий квитанцию из ремонта обуви, скомкала и швырнула в урну возле скамьи. Ноги запутались в обрывках сигнальной ленты. Наступила на нее, отдирая от кед, и замерла.

Взгляд застыл на идеально белых кроссовках с красными шнурками. Таких знакомых. Но откуда? Вот ведь блин…

Меня словно молнией прошибло. Во рту пересохло, и ужасно захотелось почесаться. Везде. Чтобы снять нервное напряжение. Я так была занята выгребанием мусора из карманов, что не заметила присутствия на своей любимой скамейке высокого незнакомца. Того самого, о существовании которого уже успела забыть в горячке поисков потерянного пропуска.