Если бы не я. И жили они долго, счастливо и далеко друг от друга

Лана Хомякова

Ева умна и невероятно красива. Молодость – её козырь, жизнелюбие – её сила. Она была бы счастлива, если бы не обстоятельства, любовь, сёстры, друзья, университет, случайные знакомые. Свои проблемы она называет различными именами, хотя у всех её невзгод лишь одно имя – Ева. Какую цену заплатит девушка, чтобы понять это?

Глава 5. Если бы не предубеждения…

Основная черта, которая отличала Вику от своей сестры-близняшки Аси, — романтичность, тогда как во всём остальном они полностью копировала друг друга. У них были одинаковые причёски со слегка укороченным затылком и длинной чёлкой, их волосы были выкрашены идентично (по замыслу это был платиновый блонд, но высветленные волосы отдавали в желтизну), они делили один гардероб на двоих, одинаково накладывали макияж, смотрели одни и те же фильмы, сходили с ума по одним и тем же актёрам со смазливенькими мордашками и имели бы очень схожую личную жизнь, если бы не склонность Вики к романтике и бесперспективная сердечная зазноба Аси. Впрочем, это служило только на пользу сестринской близости, ибо пока им нечего делить — у них нет повода враждовать.

Вика могла бы полюбить простого романтика, отважного лётчика или моряка, ну, или байкера. У неё не было никаких шансов устоять перед Васей, когда она видела его на мотоцикле, такого бесстрашного, в яркой мотоциклетной куртке, мчащегося с бешеной скоростью по вечерним улицам города. Её завораживали его выразительные карие глаза, обрамлённые чёрными ресницами. Ей нравилось кататься с ним, крепко прижимаясь к нему всем телом, когда волосы развеваются от ветра и свистит в ушах. Вике было семнадцать лет. Она влюблена.

Ася не понимала привязанности сестры к Васе. Да, он взрослее (ему уже минул двадцать один год), а потому интереснее. У него неплохая внешность, но байкерские тусовки не вызывали в её душе такого восторга, который испытывала Вика. Ася предпочитала более стабильных молодых людей, у которых больше шансов внезапно не скончаться под колёсами фуры или от перелома шеи в каком-нибудь кювете. Кроме того, Ася стремилась быть в центре вселенной, впрочем, как и Вика, но только последней это не грозило, поскольку она могла рассчитывать не более чем на второе место, уступая мотоциклу.

Из-за этого Вика больше всего страдала, умудряясь упиваться своими мучениями, ведь у неё была не просто юношеская беззаботная любовь, а сложные взаимоотношения с молодым человеком, когда есть неразрешимая проблема. Ей казалось, что они с Васей проводят слишком мало времени наедине, а всё больше гуляют в компании его друзей, которые собираются в условленном месте со своими девчонками, оставляют их поболтать о женском, а сами устраивают соревнования.

Вот и сегодня Вика с нетерпением ждала дождя, глядя на хмурое августовское небо. В дождь Вася пообещал ей не садиться на мотоцикл, а значит, принадлежать всецело ей. Но к вечеру небо даже стало проясняться. Он заехал за ней пораньше, чтобы не дай бог не попасться на глаза Галине Николаевне (Вика делала определённые выводы, глядя на Еву), и они уехали, оставив Асю кусать локти от безделья и зависти на чужое счастье.

Вика даже не пыталась скрыть своего недовольства и втихаря радовалась тому, что её кислая мина беспокоит Васю, изо всех сил старающегося понять, что не так. Они не сразу поехали в «условное место». Васе надо было побывать в гараже у дяди, что совсем не понравилось Вике.

— Почему я ещё должна общаться с твоим дядей?! Ты думаешь, мне так интересно?! Вы будете говорить о ваших мотоциклах, а я скучать!

— Мне надо, чтобы Валера посмотрел мой байк. К тому же ты не пожалеешь! Он не седая древность. Ему только тридцатник. И он классный мужик.

Вика смирилась, но губки надула. Ей по-прежнему не хотелось ехать на окраину города к каким-то гаражам! Однако её сердце смягчилось при виде того самого дяди Валеры. Это был здоровенный мужик с добродушным лицом в потёртых джинсах, излучающий обаяние. У него добрые глаза, когда его не злят, и сдержанная, но приятная улыбка. И хотя он выглядел как громадина, имел резко очерченные скулы, а в его лице присутствовала какая-то твёрдость, нечто непробиваемое железобетонное, что-то выдавало в нём ребёнка-переростка.

— Сюда ещё не ступала нога леди! — этой фразы Валере было достаточно, чтобы понравиться Вике. Он нисколечко не льстил, просто ему было привито джентльменство, которое не очень-то вязалось с образом лихого байкера. Но Валера точно знал, как надо обходиться с женским полом. Женщинам нравится, когда им делают невымученные комплименты, оказывают внимание, высказывают восхищение, так почему бы их не радовать, тем более, что это не стоит никакого труда и обещает расположение дамы.

Так же точно Валера знал, как вести разговоры с мужчинами. Он умел спрашивать, не выставляя себя дураком, рассказывать, не будучи противным всезнайкой, шутил, не задевая больные темы, а потому пользовался всеобщим уважением.

Валера никогда не ставил перед собой цели зарекомендовать себя как галантного кавалера или своего в доску мужика, но он нравился всем, благодаря своей коммуникабельности, и даже не задумывался, что ему присуще столь полезное незаменимое качество.

— А Вы тоже байкер? — поинтересовалась Вика, увидев в гараже чёрный мотоцикл.

— Давай на ты! Хоть я кому-то и дядя, мне всё-таки не шестьдесят лет, — так просто сказал Валера, что Вике показалось странным, как у неё язык повернулся обращаться к нему на вы.

— Отлично!

Валера незаметно для Вики подмигнул Васе, выражая своё одобрение его выбору. Он увидел в Вике очень милую девочку с большими голубыми глазами и приятным звонким голосом, в которой ещё была уйма детской непосредственности.

— И всё-таки, ты байкер? — Вике было любопытно больше потому, что Валера выглядел совсем не так, как приятели Васи и был довольно взрослым для столь безбашенных развлечений.

— Ни в коем случае! Я поклонник скорости, но не фанатик, как Васёк! — он похлопал племянника по плечу. — Байкер — это образ жизни, а я могу позволить себе кататься только в выходные.

— И то, когда не прыгаешь с парашютом, не карабкаешься на вершины, не ныряешь в глубины и не катаешься на горных лыжах или сноуборде, — добавил Вася с насмешкой в голосе, вроде бы не понимая, как можно заниматься чем-то ещё, когда у тебя есть байк, хотя на самом деле восхищался своим молодым дядькой, который столько видел и столько умел.

— Экстремал, — подытожила Вика, завороженными глазами уставившись на этого загадочного и интересного Валеру.

— Скорее, единственный философ, который следует собственной философии, а не опровергает её. Ты знакома с мыслями великих?

— Нет, — смущённо ответила Вика.

— Она только на первый курс поступила, — пояснил Вася.

— У тебя всё впереди. Философия тебя научит тому, что все ответы придётся находить самой и понимать бытие, не уповая на помощь книг, и ещё меньше на помощь философских трактатов.

— О, завёлся! — укоризненно пробормотал Вася и вошёл в гараж.

— Ты присядь пока сюда, — Валера показал Вике стул и поспешно убрал с него какие-то тряпки. — Какой дурак наш Василий. Ну, что, право, мне с тобой о мотоциклах разговаривать?

— Хоть кто-то понимает, — тяжело вздохнув, ответила Вика.

— На самом деле я боюсь попасть впросак. Наверняка ты уже столько наслушалась, что разбираешься получше меня!

— Хватит мою девчонку клеить! Лучше посмотри, что у меня тут, — позвал Вася дядю.

— Откланиваюсь. Не скучай! — Валера подмигнул одним глазом Вике и подошёл к мотоциклу Васи.

Тут началось самое страшное для Вики. Мужчины завели надоевшие ей разговоры, в которых она понимала только значение глаголов и междометий. Временами её скуку развеивал Валера, обращаясь с какой-нибудь забавной шуткой. Но чем больше он проявлял внимания и заботы, тем обиднее ей становилось оттого, что Вася совсем не обращает на неё внимания. А ещё ужасно раздражал запах бензина, смазок и прочей химии.

— Что с лицом? — весело спросил её Вася, садившийся на мотоцикл. Он был доволен плодотворной поездкой. Его железный конь теперь в полном порядке, а потому он даже не пытался понять, что Вике от этого никакой радости.

— Догадайся, — мрачно ответила она, подходя к мотоциклу.

— Что ты там себе опять нафантазировала? — устало спросил Вася, и улыбка сошла с его лица.

— По-твоему, я фантазирую?!

— Ну, а что случилось?

— Случилось то, что тебе плевать на меня!

— Опять двадцать пять! — воскликнул Вася и выругался.

Валера тем временем разговаривал по телефону, копаясь в ящике с инструментами, а потому не обратил внимания на драму, разыгравшуюся возле его гаража.

— Вот так ты, значит! — чуть не плача завопила Вика.

— Как так? Что я тебе сделал?

— Ничего ты не сделал! Вообще ничего! Почему мы всегда там, где тебе нужно быть или где тебе весело?! Ты бы хоть раз поинтересовался, что нравится мне!

— Раньше тебя всё устраивало!

— Раньше я просто молчала!

Ева высмеяла бы их с позором, услышав эту перебранку. Эти двое были знакомы месяц и официально встречались три недели, поэтому словечко «раньше» звучало уморительно смешно.

— Ты что мне предлагаешь? С твоими малолетками-друзьями путаться?! Извини, но я вышел из того возраста, а, тебе вроде как интересны мои друзья!

— Да плевать на друзей! Мне важен ты! Мы почти никогда не бываем только вдвоём…

— Я всегда с тобой. Меня уже нигде не видят без тебя!

— Да, ты таскаешь меня за собой, но ничего не делаешь для меня! — всхлипывая, продолжала восстание загнобленого класса Вика. Она даже не притворялась, что ей хочется разреветься, хотя обычно слёзы были только средством достижения цели.

— Что для тебя сделать? — спросил Вася так, словно хотел поскорее отвязаться от Вики, выполнив её просьбу, чтобы она заткнулась.

Конец ознакомительного фрагмента.