Сердце ангела

Лана Лисакова, 2011

Жизнь порой преподносит сюрпризы. От любви до ненависти один шаг.... и обратно. Так и случилось в жизни девушки Аси… Роман частично автобиографичен. Посвящен любимому человеку, погибшему в Афганистане во время несения воинской службы.

Глава 1

Первый раз светлое чувство посетило Асю незадолго до окончания школы. Итак, она влюбилась. Да, это была любовь с первого взгляда. И эта любовь была взаимной.

Он оказался привлекательным парнем. Высокий брюнет с хорошей фигурой и красивыми глазами цвета неба.

Она тоже не была дурнушкой. У неё было прелестное правильно очерченное личико с нежным румянцем; большие синие глаза глядели спокойно, но, казалось, могли читать в глубине души каждого; улыбаясь окружающим людям, дарила своё позитивное настроение. Тонкая, гибкая талия, пышный бюст не оставались без внимания ребят.

Прекрасные внешние данные, тонкий ум и замечательное чувство юмора сконцентрировались в шестнадцатилетней девушке.

Обаятельный и остроумный, Влад имел репутацию неутомимого покорителя женских сердец.

Она знала, что ей нужно держаться от него на расстоянии, и стараться не поддаваться искушению. Она боялась, что когда их глаза встретятся, то он всё поймёт. Но каждый день она понимала, что её с новой силой тянет к нему.

Каждый новый день наполнял жизнь солнечным светом, цветы распускались ещё больше, и казалось, что весь мир был создан для любви.

Она стала понимать, что тоже нравится ему и это влечение взаимно. В конце концов, чувства стало невозможно скрывать.

Молодые люди восхищенными глазами смотрели друг на друга, не отрываясь, пытаясь по глазам угадать охватившие их чувства.

Они чувствовали необходимость прикасаться друг к другу и бродили, держась за руки, и смотрели в глаза друг другу и наслаждались тем, что они вместе идут рядом рука об руку или сидят рядом, обнявшись.

Она была слишком скромна, чтобы осознавать свою красоту, выразительность взгляда, очарование улыбки.

Она полюбила его всей душой, окружила лаской, заботой. А он….

Друзья любили эту девушку и с опаской отнеслись к этому мачо, пытающемуся «отнять» у них это сокровище. Человечек она искренний, готовый рассказать всё, что у неё на душе. Надо будет — по первому зову пойдёт в метель спасать человека. По-хорошему, упряма. С ней всегда было легко и весело. Она умела отвести любую беду.

Был у неё и дружок закадычный — Дэн, всегда и везде её опекавший.

Когда их познакомили, девушка произвела настолько сильное впечатление, что вызвала своей откровенностью скорее антипатию, чем симпатию. Позже, когда он узнал её лучше, его антипатия переросла в страстное чувство.

Они встретились с ним взглядом, между ними проскочила искра. В тот момент они не осознавали этого. А общаться они стали уже после.

— Молодой человек, вы на мне женитесь? — выпалила Настя при их первой встрече.

И дело было даже не столько в словах, сколько во взгляде, которым она тогда окинула его. В глазах горел пламень, губы пылали, щёки зарделись огнём, идущим от сердца.

Он был слишком потрясён страстью, прозвучавшей в её нежном голосе, что, не задумываясь, ответил:

— Да…, — и испытал непривычное волнение.

Мгновение она пристально смотрела на него, затем медленно отрицательно покачала головой:

— А я за тебя не пойду….

Друзья захохотали, а он смутился. Настя не любила обижать, кого бы то ни было. Лишь лёгкая улыбка тронула её губы.

— Прости, я не хотела тебя обижать….

Яркие рыжие локоны, тёмно-синие глаза и жизнерадостная улыбка обезоруживали.

— Я не обиделся, просто это как-то необычно, чтобы девушка предлагала на ней жениться и тут же отказывалась, — он привык всегда тщательно следить за тем, как он выглядит и, что говорит.

— Этой девушке ещё нет и шестнадцати лет, — вмешался в разговор Вадим, — и о замужестве говорить рано.

С Вадимом Настя училась в одном классе. Это его была идея познакомить её со своим другом, скромным и стеснительным парнем.

Настя с Дэном сдружились настолько, что стали больше времени проводить вместе, постоянно находя для себя какие-то развлечения: ходили в кино, кафе, мило щебетали по телефону, его звонки становились всё чаще, по поводу и без.

Немногословный, обстоятельный, галантный, он ей понравился сразу. А вот его отношение к ней было непонятно: вроде бы общается с удовольствием, но как-то без особых эмоций.

А он думал, что лучше неё девушки вообще быть не может, но его врождённая скромность не позволяла ему признаться ей. Красивая, добрая, с прекрасным характером — ну просто принцесса.

Дэн не собирался уступать Асю Владу. Он всё ещё не терял надежду уговорить Асю предпочесть его Владу. Но пока она сама не поймет, он дал себе слово не давить на неё. Но жизнь сама всё расставила всё по своим местам.

Как-то на вечеринке произошла кошмарная сцена, перевернувшая всё её мировоззрение.

Ребята, по своему обыкновению, желая доказать всему свету, что они настоящие мужчины, немного перебрали с горячительными напитками.

Ася, доброй души человек, решила утихомирить разбушевавшегося дружка. Влад о чём-то разглагольствовал перед кучкой любопытных, утверждая, что ищет ту единственную, настоящую, с которой мог бы остаться на всю жизнь. Поэтому он будет укладывать в койку всех тех наивных дурочек, которые ищут его внимания.

Быстрым движением она протянула к нему руку, залепив ему пощёчину, затем рывком отдёрнула; и взглянула на него; её щёки залились румянцем, когда она поняла, что сделала…. Она и словом-то боялась обидеть, а уж ударить….

Влад был неотразим: надетая навыпуск рубашка расстегнута на груди, тёмные волосы разлохматились, несколько непослушных пядей упали на лоб. Ася не отрываясь смотрела ему в глаза.

Она отдала своё сердце этому дерзкому красивому парню, а он его разбил….

В голове была полна неразбериха. Последние слова Влада вообще привели её в ужас.

Её блестящие глаза мгновение следили за его лицом и потом блеснули в мерцающем свете, как две льдинки, чёрные брови озабоченно сдвинулись; брезгливо и капризно оттопыренная нижняя губа выражала глубокое отвращение:

— Ты так легко осуществлял свои замыслы, что был уверен в лёгкой победе, а здесь натолкнулся на препятствие. Не удалось меня, как и тех дурочек уложить в постель! — она сконфуженно замолчала и закрыла пылающее лицо руками.

Затем, дрожа от волнения, смело вскинула тёмно-сапфировые глаза, полные слёз и боли, и произнесла:

— То, что ты делаешь — подлость. Самая настоящая. Другого названия происшедшему нет. Но самое страшное — равнодушие, с которым ты об этом говоришь. Нежелание понять и почувствовать. Что кому-то причиняешь боль, неумение жалеть. Из-за равнодушия и чёрствости в любой момент может произойти новая случайность — тоже жестокая и некрасивая, потому, что подлость никогда не возникает из ничего.

Грудь её вздымалась от рыданий, слёзы падали на бледные щёки, глаза её тревожно и пугливо блуждали по комнате. Росла обида, как паутина.

Им овладело неодолимое желание прикоснуться к ней нежно и ласково, но вместо этого он резко выкинул вперёд руку, и железными тисками сжал горло девушки.

Избалованный лёгкими успехами в своих амурных делах, он никак не мог объяснить себе эту неудачу.

Девушка застыла, окаменев, глаза расширились, рот приоткрылся, в горле пересохло — ни пошевелиться, ни крикнуть она не могла.

Влад был безукоризненно красив, но лицо его жестокостью своего выражения могло скорее внушить ужас, нежели любовь.

— А ты не такая же, как все? Ты таяла, как воск в моих руках. Ты такая же сучка….

Она, почувствовав, на себе пронизывающий, циничный взгляд голубых глаз Влада, ощутила неприятное покалывание вдоль позвоночника. Он наклонился и внезапно поцеловал её. Ася на мгновение приоткрыла рот от удивления. Поцелуй длился на несколько секунд дольше, чем можно было ожидать.

— Что не понравилось? — спросил он, увидев презрительный взгляд девушки. — А совсем недавно ты наслаждалась, когда я целовал тебя.

Его большие голубые глаза смотрели на неё не отрываясь. Она не понимала до конца значение его слов, скрытых угроз, но чувствовала, что дала какой-то повод, стала причиной какого-то события, давший ему право так себя с ней вести.

Ася слабо вскрикнула, почувствовав объятия дерзкого красавчика.

В ушах звенел издевательский смешок, его хриплое покашливание; она чувствовала на себе взбешённый взгляд остекленелых глаз, слышала оскорбляющие её достоинство слова.

Казалось, что он сходит с ума. Всё произошло так неожиданно, что ребята опешили и не сразу сообразили, что происходит.

Влад сам лишь тогда начал кое-что соображать, когда, вскрикнув от острой боли, выпустил из рук девушку.

Чуть живая от страха и усталости, она опустилась на колени, прислоняясь головой к стене, растрёпанные локоны цвета меди рассыпались по плечам, одежда пришла в беспорядок.

Кто-то пытался помочь ей подняться, кто-то кинулся разнимать дерущихся.

Он вошёл в тот момент, когда Влад, держа девушку за горло, говорил ей гадости прямо в лицо. Такого он простить не мог.

Лицо, мертвенно-бледное от холодного бешенства, изменилось, улыбка пропала, взгляд стал ледяным: сузившиеся вдруг глаза, дрогнувшие в немом изумлении губы, выдавали в нем всё возрастающую бурю негодования.

Дэн в два прыжка преодолел расстояние, разделяющее их и с размаху «зарядил» Владу в челюсть.

Давно известно, что тот, кто кричит и грозится, не всегда самый смелый. Влад, перелетевший через стол и, поваливший несколько стульев, пытался встать и что-то бессвязно бормотал, угрожал. Дэн стоял в нерешительной позе: он не привык бить лежачего.… Тем более этот перебравший шалопай никак не мог самостоятельно подняться на ноги. Да и ребята пытались остановить драку, не успевшую, собственно говоря, и начаться.

Вдруг мягкое прикосновение к его руке заставило затаить дыхание, а сердце учащённо забилось. Мокрыми от слёз глазами Ася смотрела на него.

— Не трожь его…. Он этого не стоит….

— Не стоит чего? — не понял Дэн.

— Чтоб ты «марал» об него руки…. Где были мои глаза? Ведь, я любила это чудовище…. Дэн, уведи меня отсюда….

Её рука всё ещё лежала на его запястье. Он нежно взял её ручку в обе свои руки и некоторое время безмолвно созерцал: миниатюрная, едва доходящая ему до плеча, хрупкая, милая красавица, с погрустневшими глазами. Такое существо хочется защищать, оградить от всех невзгод, посадить к себе на колени и рассказывать сказки со счастливым концом.

Он приподнял руку, как будто желая коснуться её щеки, но не смог, а только встряхнул головой, улыбнулся и сказал:

— Твои пальцы нежны, как пёрышки….

Глаза его выражали радость с примесью печали, ибо он был счастлив в одном и несчастлив в другом: он был рад, что именно его она попросила увести её отсюда; несчастье же заключалось в том, что не его, а этого подонка любит это чистое ангельское создание.

Большие, полные слёз тёмно-сапфировые испуганные глаза она прикрыла длинными шелковистыми ресницами, на которых дрожали блестящие росинки слёз….

Он обнял её и нежно привлёк к себе; она перестала плакать и затихла в его объятиях, прижав голову к его груди. На его губах появилась радостная и в то же время смущённая улыбка…. Он весь светился, озарённый страстью и почти оглох от грохота собственного сердца.

Дэн был мускулистый, стройный, гибкий; смуглое лицо отличалось мужественной красотой. Темноволосый и темноглазый, над полными губами темнели тонкие усики. Глубокий бархатный баритон успокаивал, вселяя уверенность.

Она буквально утонула в его объятиях. Он был так высок, что её макушка не доставала до его подбородка. От его дыхания шевелились пряди её золотистых волос.

Ася жила в его сердце, но скорее как отвлечённая мечта; сейчас же он держал в руках свою мечту; его сердце билось так сильно, что он опасался, что не услышит"колокольчиков судьбы". Главное в жизни — уметь услышать эти"колокольчики судьбы". Вот они звенят,"сигналят", что нужно принять какое-то решение. А ты этого не понимаешь, пытаешься делать что-то своё.

Ощущение её хрупкости и беспомощности, которое вызвало желание покровительствовать, вернуло его из страны грёз в реальность:

— Пойдём, я отведу тебя домой…….

…….Ася была благодарна ему за чувство такта, за его желание помочь её. Она вспомнила выражение его лица, когда он вошёл в комнату и их глаза встретились. Ася молчала, стараясь прийти в себя, её сердце билось так порывисто, что она была не в силах говорить. Дэн знал, что сильные души не любят делиться своим горем, и потому не стал беспокоить расспросами, упорно желающую сохранить свою тайну Асю.

Голова её горела, в мозгу проносились какие-то неясные мысли, порой приводившие её в ужас, так что она их отгоняла с лихорадочной энергией. Но вот взгляд её стал спокойнее и неподвижнее, он, казалось, созерцал какую-то сложившуюся в её мозгу картину. Она не замечала, что время бежит, что в ней зарождается непоколебимая решимость.

Замешательство, которое сопутствует зарождающейся любви, прошло; нарастала интимность, которая чувствовалась в их молчаливом общении.

Её грустные глаза постепенно начали оживляться, внутри их, казалось, зажглись маленькие солнца, которые своим светом прогоняли туманящую грусть.

Она остановилась, испытывая горькое чувство обиды и тщетно пытаясь найти слова, которым бы он поверил. Такие слова, чтобы заставили его понять: он дорог ей, и она хочет ему добра, только добра. Ему, очевидно, всё же стало жаль её, а может быть, причиной было что-нибудь иное, но через некоторое время, он сказал:

— А меня в армию забирают…. Уже и повестка пришла….

В этот момент Ася заставила его замолчать: она обвила его руками вокруг шеи и наклонила его голову, пока их губы не встретились, прильнула губами к его губам. Но когда он попытался её обнять, она выскользнула из его объятий.

От неуверенности, что происходит что-то не так, сердце его билось быстрее, чем всегда. Он вздохнул и остановился, точно желая набрать побольше воздуха. Наконец, совладав со своим волнением, он заговорил:

— Если б ты предложила мне свою очаровательную особу, я отказался бы, настолько я люблю внушать только искренние чувства, чистые и нежные, чуждые всякой корысти. Ты более напугана, чем влюблена…. Сохраним же наши теперешние отношения….

Ася опустила свои красивые руки и отошла, пристыженная, приниженная…. Она закрыла лицо руками, так, что он не мог видеть, как между длинными белыми пальцами Аси катилась слеза. Но вот она подняла голову:

— Я не такая уж плохая, как ты меня представляешь, — вскрикнула она, жеманно надувая губки.

Услышав его низкий грудной смех, она готова была откусить себе язык с досады. Она отпрянула и пристально посмотрела на него, затем её брови сердито сдвинулись.

— Что тебя так рассмешило? — ровными жемчужными зубами она до крови закусила нижнюю губу.

Когда он это увидел, его сердце защемило от боли.

— Ты очень смешно надула свои губки…. Вот и сейчас ты опять забавно морщишь свой чудный носик.

Он наклонился и чмокнул её в нос. Теперь рассмеялась она.

— Почему ты теперь смеёшься? — опешил Дэн.

— Щекотно…. Ты в нос поцеловал, а мне щекотно….

Они оба расхохотались и ситуация разрядилась.

— Спасибо, что проводил, — донёсся до Дэна её голос.

Он и не заметил, что они подошли к её дому. Она уже овладела собой: искры радости, блеснувшие в её глазах, потухли так же быстро, как и появились.

— Да ты прав…. Останемся друзьями…. Так будет лучше для всех…. Ты прости меня…. Не знаю, что на меня нашло…. Просто столько всего произошло сегодня….

Он лихорадочно кусал себе губы, не зная, что сказать, как остановить Асю. Он столько лет молчал….

— У меня проводы через два дня…. Ты придёшь? — с надеждой спросил он.

— Да, да, конечно…. Я приду….

Она шла с подружками со школы, когда дорогу ей преградил Влад. Высокий, представительный, явно самоуверенный и дерзкий, он был по-своему красив грубоватой красотой. Его полные губы сложились в улыбку, призванную покорять женские сердца.

— Мы вчера немного повздорили…. Ты прости меня….

Ася посмотрела на этого человека с ужасом, тотчас уступившим место взрыву ярости:

— Немного повздорили?!? Это теперь так называется? Ты — чудовище! Ты чуть не задушил меня. Если бы не Дэн….

— Ах, да, Дэн…. Говорят, что вы вчера с ним вместе удалились. Как провели вечер? Он хоть отважился поцеловать тебя? — в его голосе звучали ничем не прикрытые нотки ревности.

— Он — нет, — она услышала вздох облегчения, вырвавшийся у Влада, — а я — да….

— Что? Что ты сказала? — и глубокий вздох, отдавшийся мучительной болью у него в сердце, вырвался у Влада и прервал её речь.

Ася устремила на Влада свои спокойные испытывающие глаза, узкие дуги чёрных бровей чётко вырисовывались на матовой белизне её лица.

— Самое интересное, что есть в жизни — это сама жизнь, которая преподносит разные сюрпризы. Ведь, я была уверена, когда говорила, что люблю тебя…. — румянец залил её прекрасное лицо, на глаза навернулись слёзы. Она замолчала и опустила глаза.

Влад протянул руку и провёл по её лицу. Ася отвела его руку в сторону. Его глаза смотрели с любовью, но с какой-то пугающей, жестокой…. Влад коснулся её медно-золотистых волос, быстрым движением пропустив их сквозь пальцы.

"Сначала надо взять себя в руки" — думала девушка.

— И что же случилось со вчерашнего вечера? Ты меня уже не любишь? Хороша же любовь, которая проходит за один день, точнее вечер….

Вдруг какая-то тень омрачила его лицо, перекосившееся от бессильной ярости:

— А может он тебя уже трахнул?!? — крепкие, как у хищника, зубы, сверкавшие жестокой белизной, — вот всё, что она видела перед собой, не в силах оторвать взгляд от этих полноватых губ, с которых слетали обидные слова.

Она была себя, как на углях чувствовала себя с каждой минутой всё в более и более неловком положении. На её длинных ресницах вновь заблестели слёзы.

Его прекрасные голубые глаза холодны, как лёд. Казалось, что он обезумел. Влад говорил не то, что подсказывал ему здравый смысл. Слова слетали с языка сами по себе. Он понимал, что усугубляет, и без того шаткое, положение дел. Он питал ту неистовую страсть, какую разжигает недоступность. В нём возрастало желание обладать этой девушкой. Голос стал мягче, глаза загорелись.

Желая успокоить, он потянулся к ней, собираясь коснуться её губ, но Ася отстранилась.

И тут произошло неожиданное: Влад, этот покоритель женских сердец, упал перед ней на колени:

— Ну, скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простила? Что ты, вообще, хочешь? — стоя на коленях, он до крови кусал губы. — Я не думал, что это возможно…. Что влюблюсь по уши, как….

Ася посмотрела на него с жалостью, он опустил глаза….

— Я всегда буду вспоминать с огромной теплотой наши отношения. Но я не хочу продолжать их дальше. Всё, что я могу тебе предложить на данном этапе — это остаться друзьями.

— Больше всего я завидую твоему умению дружить…. Но не нужна мне твоя дружба…. Ты, и только ты мне нужна…. Мне, кажется, что я тебя люблю….

— Ах, тебе кажется?… Я вот тебя любила…. И мне это не казалось, — глаза её метали молнии, голос дрожал от негодования.

— А куда же подевалась твоя хвалёная любовь за один вечер? А ещё говорят, что любовь не умирает…. — сарказм звучал в каждом слове.

— Да, она не умирает, но её можно убить: словом ли, делом ли. Ну а ты отличился и тем, и другим.

— Прости…. Я давно тебя люблю…. Ты самая лучшая….

— А как же та единственная, ради которой ты собрался пропускать через свою постель всех девушек, встречающихся на твоём пути? — её резкие слова, сказанные мягким нежным голосом, резали слух, кинжалом врезаясь в сердце парня.

— Ты и есть та единственная…. — он трясущимися руками закурил сигарету, побледнел, тяжело ему пришлось. — Меня иногда заносит…. Но, ведь, всё можно исправить….

— Ты так думаешь? — её узкие брови взметнулись вопросительно вверх. — Твоё время ушло…. Я перегорела….

— Но, ведь, так не бывает…. Я не понимаю….

— Если ты понимаешь, чего ты хочешь, всегда можно это объяснить, а значит, я смогу это понять.

Он замер, услыхав спокойный невозмутимый голос. А она несколько секунд молча смотрела на него, потом пожала плечами: что можно сказать человеку, который, обидев другого человека и, сказав"прости", хочет решить все вопросы. Чисто по-человечески, она его простила, но Ася знала, что верить этому человеку она больше не сможет. Она собралась уходить, когда услышала за спиной тихий голос, скорее шёпот, вибрирующий от внутреннего волнения:

— Стой, не уходи…. Я без тебя не смогу…, ты мне нужна…, только ты…. Ты самая лучшая…. Я без тебя умру…. Я дурак…. Перебрал вчера, вот и нёс околесицу.

Страх потерять любимую оказался сильнее его гордости.

Стильный, недоступный, богатый красавец, обладатель накаченного торса и надменных голубых глаз, лепетал, как ребёнок, не зная, как убедить девушку, что он и вправду её безумно любит. То, что было вчера — это была пьяная бравада перебравшего юнца.

Но золотоволосая красавица была неумолима.

Её сердце было бриллиант чистой воды, и хотя его острые грани могли резать стекло, тем не менее, своею несокрушимой твёрдостью и глубокой чистотой, это сердце одно могло понять и откликнуться на безграничное страдание.

Она вздохнула и погладила его волосы, слегка отстранившись, когда он хотел притянуть её к себе. Множество любопытных глаз, следящих за их объяснением, смущало её….

Он насмешливо скривил губы:

— Раньше, когда я обнимал и целовал тебя при всех, тебя это нимало не смущало.

— Ты опять хочешь всё испортить, наговорив мне кучу пошлостей? — всё так же спокойно без лишних эмоций проговорила девушка.

— Прости…. Я же говорил, что меня заносит. Ты знаешь, что ты со мной делаешь?

Он поднёс палец к краю её подбородка и легонько поцеловал её в губы.

В этот момент она уловила проницательный взгляд тёмных глаз, Дэн насмешливо скривил губы.

Дэн хотел встретить Асю со школы и шёл к ней на встречу, когда увидел сцену, так поразившую его: Влад целовал Асю, приподняв её за подбородок.

Она глубоко вздохнула и посмотрела ему в глаза. Выражение её лица было смущённым.

Злые, неукротимые искорки озарили его глаза. Она готова была расхохотаться.

— Я ничего не собираюсь объяснять…. Это пошло…. Да и ты не очень-то склонен верить…. — подойдя к нему вплотную, сказала Ася.

— А я ни о чём и не спрашиваю….

В её взгляде было столько боли!

Девушка согнула руку и откинула волосы назад; её волосы струились по спине золотистым водопадом, огненно-рыжим, как пламя, настолько огненным, что иногда кто-нибудь дотрагивался до них, чтобы узнать, не горячие ли они.

Он засмотрелся на её блестящие волосы. Эта рыжая бестия с сердцем ангела и глазами цвета аметиста сводили его с ума. Чувство неловкости не проходило.

Его тёмные шелковистые волосам, загорелому лицу очень шла густая синева рубашки, которая была на нем одета. А его добрые глаза с интересом изучали её.

Такие редкие ангельские души никогда не защищают свою репутацию, они даже не желают знать о существовании той грязи, которая их пачкает.

Этот молчаливый диалог наблюдало множество любопытных глаз: девчата, ждущие Асю, которые стояли в сторонке и Влад, о существовании которого, казалось, все забыли.

Дэн не мог отвести взгляд, полный нежности и желания, и она это почувствовала; и не только она.

— Вы так пялитесь друг на друга, что в воздухе витает статическое электричество, — резко произнёс у неё над ухом голос Влада.

Ася повернулась к нему: в её чудесных глазах промелькнуло удивление.

— Ты ещё здесь? Я думала, что мы уже обо всём поговорили…. — она одарила его таким холодом своих фиалковых глаз, что Влад был настолько поражён, что с изумлением уставился на неё. Что-то было в её взгляде такого, что заставило его резко развернуться и уйти, ни разу не оглянувшись.

Ася стояла, обхватив себя руками за плечи, словно пытаясь согреться. Дэн скорее почувствовал, чем увидел, горечь в бездонной глубине её глаз.

А она, казалось, не может оторвать от него глаз. Он притягивал её. В этот раз глаза его были совсем другими: в них не было гнева, его взгляд был полон страсти, которая эхом отдавалась в сердце девушки.

Дэн взял руку Аси и поцеловал её пальцы. Она рассмеялась и откинула назад свою гриву волос. Он приподнял её лицо за подбородок, пальцы скользнули по шее. При свете дня различил три пурпурных следа от пальцев. Он стиснул зубы, в его глазах появился холод. Дэн погладил это место. Лишь только он коснулся её нежной шейки, лёд в глазах растаял и вспыхнул огонь, густые волосы отливали синевой.

Девчонки, стоя в сторонке, и с умилением наблюдая трогательную сцену, решили оставить их вдвоём и двинулись по домам.

Дэн наклонился, было, чтобы поцеловать её, но, вспомнив данное себе обещание, поднял голову, засовывая руки в карманы джинсов. Ася стояла, не сводя с него изумлённых глаз, в уголках которых была невыразимая боль. Она стояла, прижавшись спиной к дереву; он, вынув руки из карманов, упёрся руками в кору дерева на уровне её головы.

— Ты сводишь меня с ума…. — произнёс у неё над ухом бархатный баритон. Он прикоснулся к её лицу: его длинные пальцы при этом дрожали; от его дыхания шевелились её волосы. От его прикосновений перехватило дыхание. Близость его пугала её. Ещё вчера они были просто друзьями, и всё было чётко и ясно, но сегодня всё изменилось.

— Мы договорились остаться друзьями…. — прошептала Ася. Её глаза лихорадочно блестели, на щеках выступил румянец, в голове вертелась одна единственная мысль:"Почему я всегда всё порчу?"

Карие глаза, затуманенные страданием, широко распахнулись, он побледнел, опустил руки и прислонился к дереву с другой стороны ствола.

— Да, да, конечно…. Прости…. Я не хотел тебя обидеть.

— О, Дэн…. — его имя никогда ещё не произносили так: в голосе звучала страсть (или ему это показалось?)

Она почувствовала, как он схватил её за руки и развернул к себе лицом. Напряжённые карие глаза не позволяли ей отвести взгляд.

Свет, пробивающийся сквозь ветки деревьев, выделял нежные очертания её профиля; в солнечных лучах искрились золотом пушистые завитки у неё на шее; и меж полуоткрытых губ зубы отливали перламутром; её глаза были ярче, чем лазурное небо над морем.

"Как она прекрасна!"

Его глаза посерьёзнели, он медленно склонился к ней и прикоснулся к её губам своими. Это лёгкое прикосновение длилось всего мгновение.

Его близость больше не пугала её. Она подняла руки и положила на его широкие плечи. Его губы снова коснулись её губ, и на этот раз задержался на них дольше. Он целовал её с удивительной нежностью, его рука обвила её талию.

Потом они долго гуляли по парку.

Она, такая маленькая и лёгкая, шла, словно порхая, по тропинке парка мелкими шагами, которые были вдвое меньше его шагов.