Багровая ночь

Лана Александровна Ременцова, 2023

Сложный кровавый и развратный мир в человеческом понимании для двадцатилетней девушки, на глазах которой разорвали друзей и забрали в параллельный мир, где нет добра, мира, понимания. Есть только боль, насилие, кровь, а, главное, смерть. Он не сказочный принц и его друзья не герцоги или пажи. Это жестокие, беспринципные монстры, люди для них всего лишь еда, а женщины ещё и предмет всесторонней похоти. Владислава сразу теряет жизнь, девственность, стеснительность, но честь и внутреннее достоинство потерять не может. Первая смерть для неё всего лишь начало новых смертей. "Пусть меня спалит солнце. Я не хочу быть подстилкой для него и его друзей!"Осторожно исключительно 18+! Много кровавых убийств, порно, насилия, неоправданной жестокости. Вампиры здесь истинные образчики первородного греха, настоящего зла и разврата. Обложка и иллюстрация девушки, выполнена Сообществом Храм нейробогини в нейросети Midjourney.

Глава 2. Первая кровь

Колин спустился в винный погреб, налил вина с одного из бочонков, выпил залпом и полетел в деревню, чтобы поживиться. Деревенские жители знали о вампирах и защищались чесноком, святой водой, крестами и вилами. Его всегда веселили их слабые попытки спастись от его клыков. Всё это на вампиров совсем не действовало. Облетел центральную поляну и решил не нарываться на бойню, полетел к самому крайнему дому. «В прошлый раз я поимел там хорошую девку и оставил в живых, потому что была девственницей», — опустился у деревянной ветхой двери и дёрнул на себя. Внутренняя щеколда сломалась. Он ворвался внутрь. Девушка с длинными косами, увидев его, вскрикнула.

— Дома ещё кто–то есть?

Она отрицательно покачала головой.

— Раздевайся, если хочешь в живых остаться, тем более что тебе уже не впервой.

Она трясущимися руками сняла платье, сорочку и панталоны.

— Умница, иди сюда, — подозвал к столу, смёл глиняную посуду на пол, поднял её и уложил спиной. — Расставь ноги.

Крестьянка молча повиновалась. Он кинул беглый взгляд на округлые формы, достал уже стоящий член и вонзился, совершая резкие глубокие толчки, а когда подошёл апогей, схватил её кисть и прокусил. Девушка вскрикнула, начав молиться. Вампир выпил немного, вытер рот тыльной стороны руки и заправился.

— Перестань скулить. Это всё, — вставил ей прямо во влагалище золотую монету, на которую можно было в этой местности месяц безбедно жить. — Монету заслужила именно этим местом, — ухмыльнулся и вышел. Полетал по округе, злясь на пленницу. «Такая красивая девка, крошечные дырки ещё не раздолбанные никем. Как же я хочу её. Теперь после бойни голодными гарпиями, думаю, она станет шёлковой». Поймал на улицах пухлого мужичка, вырубив его одним ударом пальца в артерию, взял за шкирку и потащил в замок. Спустился во дворе, вошёл внутрь, прошёл в подземелье: в темницу. Слуги попрятались и хотя тоже все бессмертные (из местных крестьян), но всегда побаивалась грозного хозяина, который мог запросто оторвать голову или выкинуть под палящие солнечные лучи, если ему что–то не нравилось.

Вампирши сидели вокруг неё. Она ещё не регенерировалась и лежала вся в крови, поцарапанная от кончиков волос до пальцев.

— Хорошо же вы преподали ей урок, — бросил мужика у решётки. Вампирши кинулись к прутьям, рыча, скалясь и протягивая руки с длинными когтями.

— Пошли вон! Получите остатки, как только её приведу в чувства, — снова взял мужика за шкирку, открыл решётку, оттолкнув ногой вампирш, и так грозно взглянув, что они отхлынули к стене, продолжая скалиться, выставляя страшные острые клыки. Колин, присев на одно колено у окровавленной девушки, прокусил артерию мужика на шее, подставил к её губам и свободной рукой надавил ей на щёки. Кровь быстро закапала в рот. Она резко распахнула глаза, закашлялась, хватаясь за горло.

— Пей, а то сдохнешь ещё раз, и на этот раз уже окончательно.

Девушка замотала головой, но он не дал ей закрыть рот, вливая примерно литр крови. Она всё сглотнула и началась мгновенная регенерация. Вампир швырнул мужика вампиршам и те облепили его несчастное тело, а сам взял Владиславу на руки, вынес, закрыл темницу и поднялся в свои покои. Уложил на ту же постель, скидывая покрывало на пол с девственной кровью. Девушка пришла в себя и молча посмотрела на него.

— Ладно, в рот пока не хочешь, тогда раздвинь ноги. Я хочу тебя, и даже деревенская девка не утолила этого голода.

Она не двигалась.

— Какая же ты дура, тебе мало было когтей моих бывших баб. Они нужны для разных дел, и когда кого–то подчиняю, и чтобы жратву мне подыскивать, когда самому лень. Расставь ноги по–хорошему. Прими меня.

Девушка не шелохнулась.

— Тогда крепись, — взял из комода кнут и начал стегать: каждый удар оставлял кровавые следы. Он хотел услышать её вопли и стенания, но она, как назло молчала, будто не чувствовала боли.

— Ори, тварь, проси пощады, проси трахать тебя столько, сколько я пожелаю! — его удары переросли в кровавую порку. Через минут пять уже специально избивал до новой смерти, так как понял, что она не попросит пощады. Нижнее покрывало, что ещё оставалось на постели, покрылось пятнами крови. Удар ещё удар и она закрыла глаза, а через миг умерла даже как бессмертная. Он выбросил кнут и ушёл в подземелье к вампиршам. Вошёл, они вытаращились на него, разделся и встал во всей красе.

— Суки, облизывайте меня и приготовьтесь, буду трахать, пока не выбью из своего сознания похоть к этой новообращённой.

Вампирши бросились исполнять приказ. Их языки лизали его со всех сторон: член, яйца, ягодицы, анус, ноги, руки. Вскоре он трахнул каждую как хотел, проведя всю ночь с ними до утра. Член стоял, как заведённый, и после пяти оргазмов так и не упал.

— Тупые шлюхи! Я, по–прежнему, хочу её маленькую дырочку, такую сладкую, что она всю эту ночь стоит у меня перед глазами.

Он вошёл в свои покои в обед после полёта на реку, где вымылся и поплавал. Девушка сидела на стуле у окна. Всё такая же голая, прекрасная и гордая.

— Пить хочешь?

Она не ответила.

— А панталоны хочешь? — решил съехидничать.

Её спина выпрямилась до хруста, но ответа не последовало.

Вампир опять не выдержал её молчания. (С выдержкой у него совсем туговато) Подлетел, загнул головой в сиденье стула, расставил ногой ей ноги и запустил руку в промежность. Его пальцы стали щупать мягкую плоть, нашли клитор, и застряли на нём. «Какого хрена я делаю? Надо засадить ей и трахать пока не собью своё первое желание, но руки, казалось, не слушали разум. Одна — ласкала эти нежные губы, надавливая на заветный вход, входя кончиками пальцев, другая — захватила грудь и теребила соски.

— Обоюдная, открытая, плотская любовь прекрасна. Я могу делать с тобой все, что ты захочешь, абсолютно всё, впихивать в тебя не только член, но и пальцы, язык, кожаные фаллосы. Ты будешь изливаться любовными соками, содрогаясь от желания. Подумай, лучше такое существование, чем постоянная боль и смерть за смертью, — он уже быстро тёр клитор, чувствуя, что она нехотя начала чуть шире расставлять ноги. — Хорошо, девочка, кончай, тебе понравится, — взял её за спину и, развернув, сел на стул, усадил на себя спиной, повторно расставляя ей ноги, продолжая теребить раскрывшуюся плоть, держа левой рукой за бедро. — Это приятно, чувствуешь?

Она молчала, но вдруг вздохнула и содрогнулась. Колин ощутил на пальцах её влагу.

— Умница, а теперь сделай мне также. Сможешь? — снял с себя, встал перед ней и спустил штаны. Владислава опустила взгляд на его стоящий член. Вампир был уверен, что она ничего не сделает и скоро всё это закончится очередной поркой, но на его удивление девичья рука взялась за него и стала делать робкие движения, похожие на те, что он делал с ней.

— Так ты поумнела! Я — рад, да… так… не бойся, ласкай, — он взял её за руку, держащую член и сделал характерные движения. — Понимаешь, как хорошо мне?

Опять молчание.

— Отвечай! Ты же не безъязыкая.

Она кивнула.

— Я хочу, чтобы ты стала открытой, и всё позволяла делать с собой. Пойми же, у тебя нет больше прошлого. Нет ничего. Есть только я и мой мир. И работай рукой сильнее.

Девушка ускорила движения.

— Быстрее, я тоже хочу кончить в твоих руках, как ты в моих.

Владислава делала такое впервые, но решила сдаться, так как от боли что перенесла, чуть с ума не сошла. «Я стану его шлюхой, а потом найду способ, как сгореть на солнце», — мысли витали в будущей смерти, а рука быстро двигалась. Он не выдержал этих неумелых действий и, схватив за шею, надавил вниз. Владислава осознала, что это тот момент, когда ей придётся открыть рот. Она не хотела этого, но зажмурилась и открыла. Колин ухмыльнулся, и вошёл ей в рот, трахая таким кощунственным образом.

— Ты ещё ничего не умеешь, но скоро всему научишься: станешь первоклассной шлюхой и только моей. Оближи его и засоси.

Владислава сделала всё от неё зависящее, облизала и засосала, и её усилия увенчались успехом. Он кончил, обильно заливая спермой ей рот. Она не понимала, что с этим делать, глаза расширились.

— Глотай, — его рука держала подбородок. — Сейчас ты принесла мне первое удовольствие, и мы полетим в ювелирную лавку. Любишь золото?

— В таком виде? — выдавила из себя.

Он оскалился.

— Нет, своей покорностью ты заслужила первую одежду. А после заглянем в соседний замок к моему лучшему другу. Там откушаем и потанцуем. Как ты относишься к танцам?

— Хорошо.

— Тогда идём, — отвернулся, идти на выход.

— А одежда?

— Я сказал, идём, — его голос обрёл стальные нотки. — Научись меня слушаться с полуслова. Я хочу тебя, и сегодня ты уже полностью отдашься мне.

Она засеменила за ним. Они прошли по коридору мимо двух охранников у лестницы, спустились на второй этаж и вошли в комнату. Колин открыл шкаф, вытащил панталоны, корсет, чулки, мягкие кожаные тапочки и платье небесного оттенка с серебряной подкладкой, нежно выглядывающей понизу.

— Размер, по–моему, твой.

— Чьи это вещи?

— Сестры.

— А где она?

Его лицо посерело.

— Она умерла. Потом я стал бессмертным и чуть не сгорел на солнце, а после съездил на другой конец нашего мира к шаману и заказал себе кулон, спасающий от солнца, и… ей.

Владислава в недоумении дотронулась до его руки.

Он вздрогнул и отдёрнул её.

— Что с тобой? Перестала бояться, потому что у меня отсосала? Одевайся и побыстрее.

— На дворе сейчас солнце? — тоненький голосок резанул ему по мозгам.

— А если есть то что, боишься сгореть? — придавил к стене, лизнув в подбородок.

Она подняла голову и замерла. Вампир отошёл. Девушка оделась, но никак не могла справиться с корсетом. Он подошёл и зашнуровал, после помог и с платьем.

— Я сестре помогал, поэтому умею зашнуровывать. А личных слуг ты ещё не заслужила.

Владислава кивнула. Колин вышел первым. Она окинула комнату взглядом и подбежала к окну. «Если там солнце, то это мой конец. Зато, не шлюха» — распахнула окно и сразу вскрикнула от безумной боли, такой совсем не ожидала. Кожа мгновенно начала обугливаться. Колин, услышав её крик, решил вернуться в комнату.

— Дура! — подлетел к окну и закрыл, достал и кармана камзола кулон, который приобрёл у шамана в память сестры и надел Владиславе на шею. Она от ожогов потеряла сознание, но шаманский артефакт обладал невероятной силой и сразу начал работать с ней. Кожа на глазах менялась и восстанавливалась, а через миг полностью восстановилась. Он затряс её. Девушка медленно открыла глаза.

— Если ты ещё раз вытворишь что–то подобное, останешься жить в моей темнице среди тех шлюх, что тебя рвали на части, и всё равно не сдохнешь. Повторяю ещё раз, они общие, друзья имеют их до отупения. Ты этого хочешь?

Она слегка отрицательно качнула головой.

— Покорись, будь только моей. Это не такая уж и поганая участь. Я красив, богат и сексуален, — поднял её, как пушинку, перекинул через плечо и понёс на выход во двор. Здесь стояла высокая карета из тёмного дерева, с искусно вырезанными узорами, запряжённая тройкой вороных статных коней. Открыл дверцу и запихал.

— Мы поедем в ювелирную лавку, как люди, чтобы не распугивать народ и не приводить к бойне.

Владислава закусила нижнюю губу и уставилась в окно. Он присел рядом.

— Как у вас могут быть лошади?

— Мы не пьём кровь животных, только людскую, — оскалился и, взяв её холодную кисть, положил к себе на брюки в месте члена. — Если б ты уже была полностью моей, то плотская связь в карете очень романтична, особенно когда женщина сидит на коленях у меня между ног. Она отвернулась.

— Могу и я присесть у тебя между ног. Ты бы хотела почувствовать на твоей «белочке» мой язык? Поверь, это очень приятно. Ты бы стонала громче ржания моих кобыл. Правда, с моим ростом в карете заниматься таким родом ласки неудобно, — ухмыльнулся.

Девушка попыталась выдернуть руку, но не смогла. Он, не дав ей опомниться, засунул другую руку в грудь, соблазнительно выступающую, в глубоком декольте и сжал, демонстрируя властную мимику. Его рот кривился в ехидном оскале, но от этого он не становился менее привлекательным. Владислава поймала себя на мысли. «Ангел внешне и чёрт внутри. Агрессивный, развратный».

— Привыкай к моим ласкам в любом месте. Это ещё мелочи, снова хочу засунуть пальчики тебе туда. Сними панталоны и расставь ноги. Она вздрогнула и распахнула глаза.

— Не стоит опять сопротивляться, вспомни, какие болезненные наказания тебя будут ждать.

Владислава, нехотя подняла подол, сняла панталоны и расставила ноги.

— Зачем тогда было их надевать? — буркнула.

— Да, действительно, зачем, — он спрятал их за пазуху. — Сильнее расставь и чуть сдвинься на край сиденья.

Она, скрипя зубами, расширила ноги. «Никогда бы не подумала, что попаду к такому развратному кровожадному существу».

— Умница, — его рука легла на лобок, пальцы медленно спустились заветному входу, обводя по кругу клитор, расширяя круги, затрагивая внутренние и внешние губы. Она закрыла глаза и подсознательно приоткрыла рот.

— Расслабься, мои пальцы умеют доставлять удовольствие, в чём ты уже однажды имела честь убедиться, — несколько раз дразнящим движением надавил на вход и убрал. — Нравится?

Тишина.

Он ввёл один и сразу начал быстрые движения по типу полового акта.

— Отвечай… — ввёл второй и продолжил толчки двумя пальцами. — Сейчас станет совсем невмоготу, если не ответишь, — приставил третий палец, и аккуратно расширяя стенки влагалища, уже полностью имитировал полный половой акт, не хватало только самого члена. Девушка не выдержала и застонала.

— Значит нравиться?

Она слегка кивнула.

— Ответь, — толчки стали редкими, но очень глубокими.

— Да.

— А с членом будет гораздо приятнее. Подмахивай бёдрами и скоро кончишь.

Владислава и сама уже поплыла от развратности происходящего и начала слегка подмахивать этим сумасшедшим толчкам. Он приблизился, захватил её за бёдра сзади, сильнее придавливая к пальцам, ещё и ещё. И через несколько минут она взорвалась.

— Разве это не прекрасно? Зачем отдавать себя солнцу, когда можно отдаться полностью мне? Ты научишься, принимать меня во все твои дырочки и везде будет безумно приятно, — провёл влажными пальцами по её губам и ввёл в рот. — Оближи.

Она выполнила это. Дальше положил руки ей на бёдра спереди, двигая платье к талии, с вожделением разглядывая влажную розовую плоть.

— Какая она маленькая, розовенькая «белочка». Мой член сейчас разорвёт брюки, — приподнялся и спустил их на колени, демонстрируя своего богатыря. — Ты сядешь на меня? — карету тряхнуло и он быстро, схватив её за талию, придерживая платье, усадил на себя. — Ты согласна? Я хочу войти в тебя.

Она опять кивнула, понимая уже всю безысходность положения, и он медленно вошёл, наслаждаясь каждым миллиметром вхождения в узкую плоть, которой теперь навсегда останется такой: узкой, но не девственной. Владислава сквозь пелену, разглядывала это действительно очень красивое лицо с тонкими аристократическими чертами, и уловила все его эмоции, как он безумно возбуждён и трепетно сейчас относится к ней.

— Хорошая девочка с маленькой «белочкой», навсегда, такая. Моя… — выдохнул и начал двигаться быстрее. Она тоже уже изнемогала, не в состоянии отвезти взгляда от его губ. «Он когда–нибудь поцелует меня или ему не понять, как нужно относиться к девушке?» — пронеслось в мозгу, и она пришла к взрыву физических эмоций, застонав.

Вампир тоже громко простонал и пришёл к апогею, прижимая к себе ближе.

— Господин, мы подъезжаем! — проорал кучер, высокий темноволосый мужчина полностью в чёрном одеянии. Местные уже знали эту мрачную дорогую карету, запряжённую такими же лошадьми, и держались поодаль, прижимаясь к стенам, разбегаясь, кто куда. Колин, когда ехал в город или деревню с таким эскортом, не нападал на людей: всем это известно, но люди решали всё же не рисковать. Кучер остановился у ювелирной лавки.

— Пру…

Вампир вышел и подал руку своей даме. Она удивилась такой галантности, всё ещё помня его былую жестокость. «Неужели моя покорность в сексе так меняет его?» Зашли внутрь. Владислава отметила уютное внутреннее убранство: всё из дерева, пахло сосной, в углах горели свечи, создавая сказочную атмосферу, в витринах красовались искусные золотые украшения. Казалось, даже золото здесь имеет свой запах и историю. Всё–таки в её времени такого не было: девяностые годы, золотые украшения носили только сливки общества, у неё были одни крошечные серьги с цирконием, подаренные крёстным ещё в детстве.

— Здравствуйте, сударь, давненько вас у нас не было, — перед Колином склонился старик в пенсне на носу, украдкой поглядывая на прелестную девушку рядом с ним. — Позвольте поинтересоваться: это юная дама — ваша новая невеста?

— Да, старый прохвост, нам нужно приукрасить мою куклу. Что есть новенького?

— Есть новый товар, вот, извольте взглянуть, — указал на витрину справа.

Колин внимательно посмотрел на украшения.

— Давай это колье, серьги, браслет и кольцо.

Старик обрадовался и всё достал. Вампир взял сначала колье и обошёл девушку.

— Стой смирно, — встал за спиной и надел, дальше последовали браслет и кольцо. — Сними свои крошечные серьги и надень эти.

Она молча повиновалась.

— Сколько за всё?

— Тридцать золотых.

— Держи, здесь пятьдесят, отсчитай, — швырнул кожаный мешочек с выделкой по типу кружев на завязке.

Старик взял нужное количество и отдал остаток.

— Благодарю, сударь, теперь ваша дама сердца стала ещё прекраснее.

— Скорее члена.

Владислава смутилась. Старик промолчал, хорошо зная, кто это и зачем ему девушки.

— Мы всегда вам рады.

Вампир кивнул и вышел. За ним и Владислава, а на дворе, робко дотронулась до рукава его камзола.

— Спасибо, но…

Он развернулся и приподнял бровь.

— Что но? Что тебе не нравится?

— Зачем ты так? Про… член.

Вампир оскалился, опять выставляя клыки и ухмыляясь ехидной улыбкой.

— А зачем ты ещё нужна мне? Трахать до отупения и запомни, сердца у меня нет.

Владиславе, как и любой девушке, стало очень обидно: лицо накрыла тень разочарования. Она молча присела в карету, и они двинулись в путь. Проехали поле по неровной дороге с рытвинами. Карету несколько раз шатало из стороны в сторону.

— Как же тяжело вести себя как человек. Это ужас какой–то, а не дорога. Я скоро себе весь зад отобью, — вампир сердился, сложив руки на груди. Кучер размахнулся и хлыстнул коней.

— Господин, впереди хлипкий мост, надо его быстрее проскочить!

— Час от часу не легче.

Карету опять тряхануло при заезде на мост. Владислава ударилась в стену. Колин кинул на неё беглый взгляд.

Снаружи раздался треск дерева. Карета накренилась. Кучер спрыгнул и взлетел, подлетая к дверцам: распахнул и протянул руку.

— Господин, мост не выдержал! Выпрыгивайте.

Колин схватил девушку за талию и быстро выпрыгнул, тут же взлетая. Кучер успел перетащить лошадей на землю, а карета вместе с остатками моста полетела вниз.

— Твою мать! Хотел, как люди, а получилось всё через жопу. Придётся лететь.

Владислава вообще потеряла дар речи и если б была ещё человеком — описалась бы.

— А я… умею летать?

— Пока нет.

— А когда смогу?

— Когда выпьешь сотню людей.

— Ого, я не хочу убивать людей.

— У тебя нет выхода. Такова наша сущность, — он поднялся выше. Девушка глянула вниз и зажмурилась. — А ты можешь лететь домой, лошадей оставь, крестьяне знают их, приведут сами к замку, — бросил кучеру.

Тот в почтении склонил голову и улетел. Вампир направился вдаль. Они пролетали над густым лесом.

Владислава слегка, поглядывая вниз, удивлялась.

— А почему кроны деревьев будто голубые?

— Этот лес славится голубыми елями. Но не только там обитают оборотни. Мы с ними не дружим. Мерзкие твари.

— Они могут вам навредить?

— Да и тебе тоже, например, отгрызть твою маленькую прелестную головку.

Она поёжилась от этой мысли, невольно представив, как волки отгрызают ей голову, жуют, хрустя черепом, и вокруг льётся её кровь.

— Что с тобой?

— А что?

— Ты дрожишь. Вампирам не может быть холодно.

— Мне страшно.

Он посмотрел на неё, вопросительно приподнимая правую золотистую бровь.

— Волков — оборотней.

— А почему ты считаешь, что там волки?

Её глаза расширились.

— А кто? Мы изучали только о волках.

— Там сумасшедшие лисы.

— Ого!

— Да, хитрые, хищные, только одно хорошо, они не выходят к людям. Их легче убить, чем нас. Мы погибаем на солнце, у кого нет кулонов, при отрывании головы и вырывания сердца, а они от любого оружия.

— Ясно, а у кучера тоже есть кулон?

— Да, — есть. Он меня часто сопровождает везде, ему мои друзья его подарили.