Волчье дело

Лада Кутузова, 2023

Казалось бы, жизнь Николая Дергунова входит в привычную колею. Но на всероссийском форуме появляются сообщения об оборотнях, в сети Николай натыкается на посты человека, больного ликантропией, а в соседнем с Николаем районе в результате взрыва газа обрушивается дом. Но взрыв газа – всего лишь прикрытие для открывшегося переходника, из которого лезут сущности. Да и с любимой женщиной у Николая все привычно сложно.

Глава первая. Черная дама

Николай от нечего делать пролистывал в телефоне подборку интересных новостей. Полчаса назад он посадил Настю в автобус, следующий до аэропорта, и теперь ехал на работу. Новостная лента пестрела известиями из жизни звезд кино, археологических открытий и кулинарных блогов. «Волки посреди Москвы!» — палец Николая дернулся, и он автоматически перешел по ссылке.

Новость оказалась слегка протухшей — трехмесячной давности. В ней говорилось, что жители одного недавно построенного района вблизи Москвы увидели стаю волков. Произошло это ранним зимним утром, когда народ стоял на остановке в ожидании автобуса. Стая медленно трусила по полю, явно заинтересовавшись людьми. Никто не обрадовался перспективе быть съеденным, а потому все шустро забрались на крышу остановки.

Николай пожал плечами: журналисты, как всегда, отличились заголовком в погоне за вниманием читателей — если им верить, получается, волки чуть ли не по Красной площади гуляют! Понятно, что когда-то в том районе находился лес, который срубили ради человейника — человеческого муравейника, а волки еще не перестроились и продолжали считать эти угодья своими. Но да… Николай покачал головой, представив, как встречается утром возле своего дома со стаей волков. Ощущения на всю жизнь.

Пришло сообщение в мессенджер — Настя прошла регистрацию на рейс. Николай отправил в ответ гифку с сердечком. Они с Настей планировали съездить на неделю на Красное море, но Николаю отпуск не дали, так что Настя полетела одна. Зато она пообещала каждый день слать фотографии, чтобы Николай хотя бы увидел море, а то был там целую вечность назад.

На выходе из метро Николай завернул в «Точку вкуса», где взял капучино. Можно было присесть за столик, но Николай выпил кофе на ходу, почему-то его не отпускало нервное состояние — что-то должно произойти. Возможно, излишне волновался за Настин перелет, а может, просто весеннее обострение авитаминоза и усталости. Надо принять что-нибудь успокоительное, хотя бы пятьдесят грамм коньяка перед сном.

В последнее время снилось много мути. Какой-то лес, где Николай пробирается через поваленные деревья, после — заброшенные деревянные дома, огороженные покосившимся забором. Николай ходит и ходит по кругу, пытаясь выбраться оттуда, но забор тянется, и конца-края ему не видно. Во сне Николай пытался дозвониться до родных, коллег и Насти, но на смартфоне слетела телефонная книжка, а сам Николай не мог вспомнить ни одного номера. И это было самое страшное — отсутствие памяти.

Настя списывала кошмары на разыгравшиеся нервы и даже купила Николаю пачку каких-то витаминов. Их следовало пить три раза в день, о чем Николай, конечно же, забывал. Родовой бес затаился, не подавая признаков жизни. С одной стороны, Николая это радовало — надоело видеть сущности наяву. С другой, беспокоило — как бы боком не вылезло. Не знаешь, чего ожидать от дедова подарка.

Николай думал, что заявится на работу первым, но шеф уже сидел за столом, что-то изучая в компьютере и постукивая по столу. «Не в духе», — понял Николай при взгляде на шефа.

— Тебе, Дергунов, командировка в Питер светит, — вместо приветствия сообщил шеф.

— У них, что, своих спецов не хватает, Виктор Иванович?

— А чем ты недоволен? — шеф сразу расшифровал настроение сотрудника. — Ты же хотел в отпуск? Ну вот считай, едешь. Царское Село, между прочим, — шеф хотел пригладить три поперечные волосины, прикрывавшие лысину, но вспомнил, что сбрил волосы под ноль. Рука так и зависла в воздухе. Он бросил косой взгляд на Николая: — Ну что застыл? Материалы я тебе перебросил, изучай.

Николай безо всякого энтузиазма открыл присланный файл. Речь шла об особняке, построенном в самом конце девятнадцатого века. Он был возведен на подвале старого деревянного дома, о котором уже тогда ходили нехорошие слухи. Цепочка смертей последовала и в новом здании, это привело к тому, что особняк, от которого до парка рукой подать, стоял заброшенный.

— У них аппаратуры нет? Или чистильщиков? — Николай не понимал, что от него требуется. Тут всего-то дел — пройтись с Уленькой по зданию.

— Да все есть, — шеф снова отбил нервный ритм по столу. — Не ловится. А покупатели рисковать не хотят. А ты вроде как видишь… — он выжидающе уставился на Николая.

— Не всегда. Как получится, — Николай не любил говорить об этом: он еще сам не разобрался со своими способностями.

— Ну хотя бы попытайся, — шеф начал раздражаться. — И да, это на коммерческой основе. Так что заплатят дополнительно.

Николай приободрился: деньги — это отлично! Их ведомство для населения и организаций работало бесплатно, потому что находилось на финансировании из бюджета, но иногда перепадали и коммерческие заказы.

— Сходи в отдел кадров, — отправил шеф, — пусть командировочное выпишут. И в бухгалтерию. Завтра езжай, пока запара не случилась.

Скоростные поезда — благословление для пассажиров. Не нужно проводить бессонную ночь в плацкарте, мучаясь от храпов попутчиков, не надо переплачивать за купе. Просто сел и поехал, благо, что не за свой счет. Несколько часов — и ты в Питере. Стоишь на площади Восстания и смотришь на обелиск «Городу-герою Ленинграду»: здравствуй, Питер, я вернулся!

— Николай?

Дергунов обернулся: к нему спешил среднего роста мужчина, про которых говорят «кровь с молоком»: могучая грудная клетка, круглое лицо, коротко стриженные кудрявые волосы. Мужчина шел вразвалочку, словно недавно сошел с корабля на землю.

— Василий, — мужчина протянул руку.

Они обменялись рукопожатием. Василий оказался оперативником из Царского Села, присланного в пару к Николаю.

— Да слухи все, — поведал Василий, пока топтари добирались до места на такси. — Народ суеверный, понапридумывал разное.

Василий рассказал, что еще в старом, деревянном доме жил церковнослужитель. У них с женой долгое время не было детей. Потом родилась дочь, но, как часто бывало с детьми в то время, умерла еще во младенчестве. Жена от горя сошла с ума и повесилась. И люди вроде бы видели странную даму в черном, которая искала своего ребенка.

— Плохой знак, — Василий успевал не только вести машину и проводить краткий экскурс в историю особняка, но и разглядывать окрестности. — Мол, кто ее встретит, у того ребенок вскоре умрет. Вроде как у нее свой помер, так она чужих взамен забирает.

Эту даму в длинном черном платье якобы видели пациенты детского санатория, располагавшегося в здании в советские годы. Она звала их с собой, и одна девочка «случайно» выпала со второго этажа и сломала шею.

— Ну тогда расследования и не было. Списали на несчастный случай, — продолжал Василий. — А там кто знает, может, самоубийство, а может, убили ее.

После этого случая санаторий закрыли, и дом долгие годы пустовал. Потом в девяностые годы прошлого века его выкупили, но никто из владельцев долго не протянул: кто-то погиб, кто-то бесследно сгинул.

— Да это понятно, — Василий не удержался, чтобы не прокомментировать. — Бандитские разборки, то, се… У меня два одноклассника тогда от передоза сдохли.

И вот на здание нашлись реальные покупатели, но сперва они решили обезопасить себя от вредного влияния этого места.

— Продвинутые, — уважительно отметил Василий. — А то обычно думают, что это все суеверия.

Вскоре топтари прибыли по нужному адресу. Особняк располагался на тихой улочке. Двухэтажное здание с отремонтированной мансардой — там даже окна поменяли, в остальной части дома рамы остались прежние — деревянные. Грязно-розовая штукатурка, местами облупившаяся, лепнина над окнами и дверью — Николай вечно забывал названия архитектурного декора. Второй этаж здания оказался обтянут зеленой строительной сеткой.

— Симпатичный домик, — Василий припарковал машину. — Псевдоготика!

Симпатичным этот дом, по мнению Николая, назвать можно было с большой натяжкой. Сначала следует его отремонтировать, а пока здание выглядит, как тяжело больной человек — тут не до красоты, выжить бы. Даже сетку на дом натянули, чтобы прохожим куском штукатурки по голове не прилетело.

Василий отпер замок, и топтари вошли в здание. Внутри оно тоже требовало ремонта: все носило отпечаток запустения. Хотя было понятно, что когда-то сюда вложили деньги, причем немалые. Об этом свидетельствовали остатки дорогой мебели и недешевого паркета, на стенах местами уцелели обои. Николай присмотрелся: а действительно, неплохой домик, если до ума довести.

Он достал микро-Уленьку и рамку и проверил здание — ничего.

— Вот и у нас тоже, — Василий не вмешивался. — А покупатель сомневается.

— Ну а я что сделаю? — Николай пожал плечами.

Василий прошелся по пустой комнате:

— Заказчик просит, чтобы мы тут переночевали. И сняли все на камеру.

Николай закатил глаза: заняться людям нечем! Ну, как говорится, любой каприз за ваши деньги!

— А гостиницы нормальной нет?

Василий оживился:

— Сейчас отвезу, все уже забронировано. Там и кафе рядом. А в девять вечера здесь встретимся.

Николай спорить не стал: ну проведет ночь в заброшке, ничего страшного. Он не нервная девица, чтобы в обморок от малейшего шороха падать. А пока погуляет по Александровскому парку, благо вход туда бесплатный.

С погодой повезло. Небо обложило тучами, но дождя так и не случилось. Вообще, весна в этом году случилась непривычно ранняя, чему Николай радовался, как любой житель региона, где зима — реальная, а не календарная — самое длинное время года. Настя прислала фотки из Египта, он ей — из парка на фоне пруда.

Николай даже взял несколько экскурсий в павильоны и Александровский дворец, чтобы провести время с пользой. Хотя во дворцах Николай чувствовал себя неуютно: чуждая его вкусу эстетика, излишняя помпезность и огромные помещения. Как здесь жить? Да и зачем нужны дворцы? Чтобы что? Мериться благосостоянием, властью и значимостью? Не-е, все-таки далек он от подобных ценностей.

Ровно в девять вечера Николай подошел к особняку, Василий ждал внутри.

— А вы сами-то по ночам дежурили? — Николай спросил для проформы.

— Да. И ничего, — Василий отлил из термоса чай. — Глухо, как в танке.

— Я вроде наживки? — Николай так и не мог понять: почему понадобился именно он.

Василий поперхнулся и закашлялся:

— Ну вы скажете. Вы у нас крутым считаетесь. Любое дело раскрыть можете.

— Э-э, — Николай подзавис с ответом. Потом решил, что лучше промолчит.

Они с Василием включили микро-Уленьку и еще раз проверили здание с помощью приборов. Микро-Уленька тихо попискивала, выдавая, что все в порядке; рамка не крутилась.

— А вы в призрак верите? — спросил Николай, чтобы занять пустое время разговорами.

Василий замялся:

— Да кто знает. Может, когда и было.

Николай потер лоб: помощь Насти бы не помешала — она специалист по общению с душами, застрявшими между мирами. Хотя, если привидение переродилось в сущность… а, судя по косвенным признакам, такое вполне могло случиться, то топтари ее обнаружат. Ну если это все правда.

— Я кино включу, — Василий вытащил из рюкзака ноутбук. — Не возражаете?

Николаю было все равно, нужно же как-то убить время, так что кино не самый плохой вариант. По видеосвязи позвонила Настя, Николай поднялся на второй этаж, чтобы не мешать напарнику. Они болтали и болтали, словно расстались не два дня назад, а с месяц.

— Жаль, что ты не со мной, — голос Насти дрогнул. — Тут хорошо. Море…

Море Николай слышал и видел через смартфон, Настя специально вышла на пляж. В Египте уже стемнело, но на берегу были установлены фонари, поэтому можно разглядеть блеск волн. А еще услышать, как они шумят.

— В другой раз, — пообещал Николай, Настя вздохнула.

Да, это являлось проблемой для всех сотрудников ОБХСС — отпуск. Народа хронически не хватало, часто счастливчиков, ушедших в отпуск, выдергивали на работу после внезапного ЧП. Женечка, коллега по работе, поступала радикально: во время отдыха она просто отключала телефон. Молодое поколение, что с нее взять? Николай по-хорошему завидовал умению Женечки разделять личное и рабочее время.

…Когда Николай спускался по лестнице, боковым зрением он уловил тень. Можно было списать на сонливость или нервозность, но проверить не мешало. Он позвал Василия, и топтари опять замерили показания аппаратов — пусто.

— Померещилось, — с убеждением произнес Василий.

— Ребенка бы сюда, — Николай задрал голову, разглядывая высокие потолки с лепниной.

— Зачем? — Василий тоже посмотрел на потолок, точно ожидая, что ответ сойдет оттуда.

— Приманить сущность, — Николая охватила странная уверенность. — А так зря штаны протираем.

— На живца? — оживился Василий. — Можно моего младшего попросить. Согласится, если от школы отпрошу.

Василий загорелся идеей. Он решил не откладывать дело в долгий ящик и отправился за отпрыском, благо жил неподалеку. Пока напарник отсутствовал, Николай досмотрел фильм — это оказался боевик со всеми присущими жанру традициями: мускулистые мужчины, знойные красотки, драки, перестрелки и погони, а еще жаркий секс в редкие минуты отдыха. Сойдет, чтобы скоротать время.

Сам Николай тоже глядел похожие фильмы, а еще про войну, хотя Настя пыталась привить ему вкус к элитному кино, но не в коня корм. Николая одолевала неодолимая зевота при виде фильмов Тарковского — до чего же занудно и размазано, точно масло по хлебу у скупой хозяйки: двадцать граммов на полбатона.

Василий вернулся с подростком тринадцати лет.

— Максим, — напарник подтолкнул сына вперед.

— Макс, — поправил тот и протянул руку.

Николай с интересом разглядывал мальчишку: яблочко укатилось от яблоньки далековато. Почти с отца ростом, скоро обгонит, худощавый, но плечи широкие. Стрижкой Макс походил на молодого Максима Горького — густые волосы спадали волной. Вместе с сыном Василий притащил сумку с двумя одеялами, подушкой и еще одним ноутбуком.

— Еле уболтал, — поделился он. — Знаешь этих подростков, — он закатил глаза и округлил рот, явно кого-то передразнивая. Так они с Николаем перешли на «ты».

Макс только фыркнул и устремил взгляд в потолок, всем видом выражая невысокое мнение о поступке отца. Николай попросил его посидеть в соседней комнате.

— Но на виду. Чтобы мы тебя видели, — пояснил Николай. Он включил камеру на запись.

Излишне рисковать не стоило: если слухи верны, призрак может влиять на людей. Василий расстелил одно одеяло на полу, положил сверху подушку и второе одеяло:

— Устраивайся.

Макс снова фыркнул и перетащил одеяло поближе к розетке, чтобы включить ноутбук.

— Ну обживайся, — Василий вручил сыну второй термос и пакет печенья.

Николаю стало неудобно: словно подсматривал через замочную скважину за чужой жизнью.

Дежурство текло своим чередом. Макс сперва пялился в ноутбук, затем свернулся калачиком и заснул. Николай с Василием смотрели фильмы, время от времени обходя здание с микро-Уленькой.

— Что-то спать хочется, — Василий зевнул. — Надо было не чай, а кофе с собой взять.

— Можно заказать, — Николай тоже бы не отказался от кофе.

В Питере близилась пора белых ночей, но организм требовал отдыха — его не обманешь затянувшимся световым днем.

— Да не охота деньги тратить, — отмахнулся напарник. — Одним кофе не обойдешься.

Николай кивнул. Василий о чем-то разглагольствовал, а Николай ощущал, как неудержимо тянет ко сну, как тяжелеет голова, опускаются веки.

— Пройдусь, — решил он.

Николай не стал брать аппаратуру — от нее толку никакого. Почему-то в нем поселилась уверенность, что, если сущность имеется, он почувствует ее. Да и надо проверить способности и научиться управлять ими! А то Николай тыкается наощупь, как слепой щенок, в надежде понять, что подкинет родовой бес. Эх, жаль, колдун ничего не рассказал об этом, хотя и знал, что Николай — дальний родственник. Наверняка провернул это дело вместе со своим подселенцем.

Николай пока не понял, как относиться к родовому бесу. С одной стороны, благодаря ему нейтрализовалась порча на смерть, сделанная покойной женой. Появились необычные способности — Николай мог видеть сущности, не привязанные к телу. С другой, кто знает, чего ожидать от родового беса? Вдруг попробует руководить Николаем? Да и способностями от беса у Николая управлять не получалось — они проявлялись спонтанно.

Василий остался внизу, Николай отправился в мансарду. Жаль, что топтари не знали, где именно повесилась прежняя хозяйка дома, хотя чердак — вполне вероятное место. Привязка к месту смерти существует, как и к месту захоронения, и проще было бы оставить там приборы для наблюдения, чем сидеть самим.

Наверху тоже оказалось спокойно. Вообще этот этаж больше походил на обычное помещение под офис. Тут не думалось о мрачной истории дома и трагедиях, которые в нем происходили. Много света из мансардных окон, много неба и зеленых крон деревьев. Наверное, тут уютно работалось в те времена, когда здание не пустовало.

За спиной послышался шорох. Василий, что ли, надумал присоединиться? Николай обернулся и увидел здоровую, размером с кошку, крысу-пасюка. Крыса сидела на кресле и смотрела на Николая без тени страха. Николай замахнулся, крыса даже усом не повела, и показалось, что, если он приблизится, она кинется на Николая.

— Поймал! — Николай отвлекся на голос Василия, а через мгновение крысы уже не оказалось.

Напарник зафиксировал всплеск активности на микро-Уленьке.

— Приличный, — Василий присвистнул. — Уровень Б. Ничего не заметил?

Николай растерянно посмотрел на напарника:

— Заметил. Крысу.

Они обменялись взглядами. Затем Николай подхватил микро-Уленьку, и топтари побежали в мансарду.

— По нулям, — микро-Уленька никакого всплеска энергии не показывала.

— И у меня, — Василий обходил помещение с рамкой. — Слинял и все следы стер.

Они еще раз проверили мансарду и второй этаж на предмет переходника — портала в соседний слой реальности, из которого являлась часть сущностей.

— Обычно же показывает, — Василий зря крутил настройки микро-Уленьки.

— Если переходник активный, то да, — рассеянно подтвердил Николай, мысли в голове крутились с бешеной скоростью. — А если портал можно активировать, а когда надо, погасить…

— Считаешь, они на это способны?

Николай развел руками:

— Мы о них вообще мало что знаем.

Внизу скрипнула дверь. Николай и Василий бросились вниз: Макса на месте не оказалось.