Смерть в семье

Кэролайн Данфорд, 2009

В декабре 1909 г. преподобный Иосия Питер Мартинс скончался лицом в миске баранины с луком, оставив свою семью на грани разорения. Восемнадцатилетняя Эфимия Мартинс вынуждена обеспечивать свою мать и маленького брата самостоятельно и поступить на службу в поместье Стэплфорд-Холл. Но в первый же свой день в злополучном доме лорда Стэплфорда она обнаруживает тело убитого человека! Врожденное чувство справедливости и почти неприличный для девушки уровень интеллекта заставляет Эфимию взяться за расследование убийства самой, и перед ней начинают раскрываться темные секреты семьи Стэплфордов. А между тем ей делают предложение, запирают в шкафах, заставляют резать горы лука, обвиняют в убийстве и угрожают смертью! Ей остается только защищаться до последнего с помощью острого ума, чувства юмора и главного оружия всех порядочных девиц – пронзительного крика.

Глава 4

Загадки архитектуры

— И тебе не пришло в голову, Эфимия, что неплохо бы разбудить остальных домочадцев?

— Я подумала, невелика беда, — тихо проговорила я. Только что мне открылось, каким импозантным и величественным может быть человек в безупречно сидящем костюме дворецкого. Это был уже совсем не тот мистер Холдсуорт, которому я наступила на ногу в кухне.

— Сдается мне, мисс Сент-Джон, что голову вы и вовсе где-то обронили. — Дворецкий саркастически вскинул бровь — и в этом фирменном элементе актерской игры было столько мужественности, что при других обстоятельствах я сочла бы его безумно привлекательным. — Нашей Мэри я непременно простил бы подобную глупость, но ты — совсем другое дело, к тебе и счет другой.

Этот, по сути, комплимент прозвучал как пощечина.

— Да, мистер Холдсуорт.

Через несколько минут я уже была в библиотеке — меня в прямом и переносном смысле вызвали на ковер. Пришлось лепетать объяснения сержанту Дэвису, пока тот осматривал место, куда мы с мисс Ричендой перетащили труп. Ширма, которой ранее отгородили запятнанный кровью участок ковра, теперь одиноко стояла у стены рядом с большим камином.

Сержант был явно не в духе, и мое молчание ему не понравилось еще больше, чем Холдсуорту.

— А вы не подумали, мисс, что грабитель, рывшийся в ваших вещах, мог быть еще в доме, когда вы вошли в свою комнату?

— Он мог всех нас перерезать в постелях! — выпалила миссис Уилсон, которая без приглашения явилась в библиотеку под предлогом того, что она за меня отвечает. На самом деле я видела по злым вороньим глазкам, что она ищет любой предлог выставить меня из поместья.

— Ну это вряд ли, миссис Уилсон, — заметил мистер Холдсуорт. — Скорее хозяева могли лишиться фамильного серебра.

Я благодарно ему улыбнулась.

— А это было бы тяжкое преступление, — добавил дворецкий, сурово нахмурившись в ответ на мою улыбку.

— Наверное, она была в сговоре с грабителем! — снова влезла миссис Уилсон. — Иначе подняла бы тревогу!

Все взгляды скрестились на мне. Из кресла, повернутого спинкой к центру комнаты, поднялся до сих пор ничем не выдававший своего присутствия мистер Бертрам и сказал:

— Это очень серьезное обвинение, миссис Уилсон.

— С сожалением должен признать, что главная служанка может оказаться права, — заявил сержант Дэвис.

— Экономка! — сердито поправила его Уилсон.

— Так или иначе, вам, мисс Сент-Джон, лучше объясниться, — не обратил на нее внимания сержант.

Я была готова защищать собственную ложь, но обвинение в том, в чем я была совершенно невиновна, заставляло меня «принять стойку с упором на заднюю ногу». (Так говорил мой отец, имея в виду, что кому-то приходится обороняться в невыгодной позиции; наверное, он позаимствовал это выражение у боксеров. Звучит грубовато, однако в тот момент оно вполне соответствовало ситуации, в которой я оказалась: мне предстояло сражаться не только за работу, но фактически за свою жизнь. К счастью, сражаться словами, а не ударами — малыш Джо однажды сообщил мне, что я даже кулак не могу сжать как следует.) Стыдно сказать, я пустила в ход обычное оружие слабого пола: закрыла лицо ладонями. Мне ничего не известно об актерской игре — в отличие от народных песен, это не тот предмет, который одобрен к изучению дочками викариев, — но кажется, мне удалось издать парочку достоверных всхлипов:

— Как вы могли такое подумать, миссис Уилсон? Я приехала сюда по вашему письменному приглашению, потому что мне очень нужна работа — у меня семья на попечении, без моего жалованья мы не проживем.

Конец ознакомительного фрагмента.