Цена страсти шейха

Кэрол Маринелли, 2019

Шейх Халид с блеском решал любые задачи: освободить братьев и сестру от давления короля, соединить островное государство с материком, примирить восточную и западную культуру. Но связать свое сердце с чьим-то другим? Пожалуй, единственное, с чем справиться ему было не под силу. Пока не появилась Обри Джонсон – очаровательная танцовщица, мудрая не по годам. По законам его страны они не могут быть вместе. Решится ли Халид сделать столь крупную ставку?

Carol Marinelli

Claimed for the Sheikh’s Shock Son

© 2019 by Carol Marinelli

© «Центрполиграф», 2020

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020

Глава 1

Вопросы журналистов посыпались, едва только шейх Халид вышел из роскошного автомобиля. Похороны Джоба Деверо должны были состояться завтра, но вокруг его дома уже собрались представители СМИ и телевидения, фотографируя всех, кто пришел выразить соболезнования.

Визитеры вели себя по-разному. Одни жаждали публичности и замедляли шаг, чтобы камера могла их поймать, другие опускали голову и пытались максимально быстро преодолеть путь от машины до двери. А некоторые и вовсе воспользовались черным входом. Халид же предпочел игнорировать назойливых папарацци. Он потерял не просто партнера по бизнесу, но значимого для себя человека, и все его мысли были о нем. Но все же его высокая мускулистая фигура в восточных одеждах слишком выделялась, и вопросы сыпались градом:

— Шанталь будет все время проводить с семьей?

— Появятся ли неожиданные гости?

— Ваше высочество, король Аль-Захана действительно скоро объявит о вашем браке?

Халид не подал виду, как сильно разгневал его последний вопрос. Раньше Нью-Йорк был единственным местом, куда он мог сбежать от него, но теперь и это стало невозможным.

В доме уже находилось много людей — они разбились на группки и беседовали друг с другом. Обычно Халид не отступал от правил вежливости и вел себя в соответствии с требованиями статуса. Но сегодня он не мог этого сделать, даже просто переброситься парой слов с кем-то казалось немыслимым. Принц предпочел ни с кем не здороваться и сразу направился в кабинет Джоба.

— Я передам Этану, что вы пришли. Он разговаривает с сенатором.

— Пусть не спешит.

— Могу ли я чем-то помочь вам?

— Все в порядке. — Принц отпустил горничную, но тут же снова ее окликнул: — Барбара. Я сочувствую вашей потере.

— Спасибо, Халид. — Она грустно улыбнулась.

В тишине кабинета он почувствовал небольшое облегчение. Так странно, что одна комната вдали от собственного дома может хранить столько воспоминаний. Халида всегда привлекал старинный глобус. На нем сохранились названия уже не существовавших стран, но история его независимого островного государства все это время оставалась неизменной. А из этого декантера принц впервые попробовал алкоголь. За этим столом создал первый неуверенный набросок королевского отеля «Аль-Захан» — и вот уже через год его строительство завершится. Тогда это казалось несбыточной мечтой.

С тяжелым пресс-папье был связан особенный день. Много лет назад юный Халид заглянул в кабинет.

— Вы хотели меня видеть, сэр?

— Сколько раз повторять, что ты можешь называть меня Джоб? Даже мои дети так делают.

Халид и со своим отцом общался в соответствии с его королевским статусом, так что неформальное обращение к чужому человеку давалось ему еще сложнее.

— Присядь, сынок.

Принц с неохотой послушался, хотя предпочел бы постоять. Наверняка ему предстоит разговор о дисциплине. Хотя ему уже шестнадцать и в Нью-Йорке он целый год, они с Этаном только открыли для себя мир фальшивых документов и девчонок. Отцу Этана определенно было за что его пожурить.

— Я не знаю, как сказать тебе это. — Джоб откашлялся. — Халид, тебе нужно позвонить домой.

— Что-то с близнецами? — Они должны были родиться со дня на день.

— Нет. Близнецы появились на свет этим утром, но роды были непростые. Твоя мама… мне очень жаль, Халид, но твоя мама умерла.

Из комнаты словно резко исчез весь воздух, стало нечем дышать, но Халид не показал этого. Невозможно было поверить в произошедшее. Его мать так любила жизнь и была так полна ею, в отличие от отца. Только благодаря королеве Далиле принц попал в Нью-Йорк.

— Позвони домой. Скажи отцу, что мы можем сразу направиться в аэропорт. Я буду сопровождать тебя в Аль-Захан.

— Нет. — Халид покачал головой. Он бы не мог полететь домой не на королевском самолете. — Но благодарю за предложение.

— Халид… — Джоб был взволнован. — Ты имеешь право переживать.

— Со всем уважением, сэр, но я знаю свои права. Мне нужно позвонить королю.

Халид ждал, что Джоб оставит его в одиночестве, но внезапно тот поставил локти на стол и зарылся лицом в ладони. С удивлением и благодарностью принц понял, что отцу его друга пришлось непросто. Ему было больно от этой новости, больно за его мать, за двухлетнего брата Хусейна, новорожденных близнецов.

В трубке раздался голос.

— Alab. — Халид назвал его отцом, но это было ошибкой.

— Я ваш король. Никогда не забывайте об этом, особенно в трудные времена.

— Это правда? Она умерла?

Король подтвердил печальные новости, но в его изложении появление законного сына словно смягчало тяжесть события.

— Сегодня утром мы праздновали рождение еще одного наследника нашего королевства.

— Это мальчик и девочка?

— Да.

— Она успела их увидеть? Подержать в руках? Узнать, что дала им жизнь?

— Халид, что за странные вопросы? Я там не присутствовал.

И даже не попытался этого узнать. Грудную клетку сжало так сильно, что Халид не сдержал прерывистого вздоха.

— Никаких слез. — Голос короля стал еще более резким. — Вы принц. Это простолюдины могут позволить себе эмоции, а в вас люди должны видеть силу.

Ровно в момент этой отповеди Джоб обошел стол и положил руку ему на плечо. Он не мог понять содержания разговора, который шел на арабском, но и после окончания беседы оставался на месте.

— Мне жаль, сынок. Ты справишься. Эйб и Этан тоже потеряли маму.

— Но у них есть вы. — Большей откровенности он не мог себе позволить.

— Как и у тебя, Халид. — Джоб успел понять, что поддержки дома мальчик не получит.

В этом кабинете Халид оплакивал свою мать; Джоб помог ему побыть не принцем, но растерянным шестнадцатилетним юношей, погрузившимся в отчаяние и печаль. Только он видел его слезы — этот вид проявления эмоций в королевской семье был под запретом.

До подросткового возраста Халид был единственным ребенком в семье и единственным наследником королевства. С рождением Хусейна давление стало чуть меньше, а теперь к тому же появились близнецы. Но у них не было матери, которая бы их любила.

Конечно, Халид плакал. Но когда королевский самолет коснулся земли, он забыл о расстройстве и слезах.

— Халид?

Он развернулся на голос и выразил соболезнования своему партнеру и другу. Насколько он вообще мог назвать кого-то другом — близко к себе принц людей не подпускал.

— Спасибо, что прилетел.

— Я не мог не приехать на похороны Джоба.

— Ценю твою поддержку. Ты надолго?

— На два дня.

— Тебе нужно так скоро уехать?

— Меня ждут дома.

— Тогда твой приезд еще более ценен.

— Достаточно любезностей, Этан. Расскажи мне, что происходит.

— Много всего, что не должно предаваться огласке.

— Ты знаешь, что от меня никто не услышит ни слова. — Халиду можно было доверить любой секрет. Он никогда не сплетничал — статус не позволял.

— Существовал счет, о котором мы не знали.

Жизнь Джоба Деверо и раньше привлекала интерес прессы. Но оказалось, что даже папарацци не смогли раскопать всей правды. У Джоба обнаружилась склонность к азартным играм и танцовщицам. И те долгие выходные, в которые он вроде бы находился в Хэмптоне, на самом деле он проводил в Лас-Вегасе. В городе греха.

— Долги? — Бизнес всегда был на первом месте для Халида.

Этан покачал головой:

— Нет, за этим он следил. Дело в другом. Мы знали не обо всех его браках.

— «Браках»?

— Между первой женой и моей матерью он семьдесят два часа был женат на женщине по имени Бренди.

— Это было слишком давно.

— Возможно, но последствия проявляются в настоящем.

— Репутация Джоба это переживет. — Халид осторожно взвешивал слова. — Как и твоя. Конечно, новой пассии может быть неприятно это услышать. Он успел воссоединиться с Шанталь перед смертью?

— Не совсем, они уже несколько лет регулярно сходились и расходились.

— Этан. У всех есть свои темные стороны, и вряд ли можно удивляться интрижкам и даже скоротечному браку Джоба. Он вел насыщенную жизнь, и мы все знали, как сильно ему нравились женщины.

— Женщины, да. — Этан вздохнул, приноравливаясь к следующим словам. — Последние четыре года отец ежемесячно посылал внушительную сумму Обри Джонсон…

— У Джоба была интрижка с мужчиной? — Такого Халид не ожидал. Впрочем, как и смеха Этана.

— Нет, Халид. Джоб не был геем.

— Но это мужское имя.

— Не обязательно. — Этан протянул ему фотографии.

Да, Обри явно не была мужчиной. Да и до женщины-то не дотягивала. Блондинка с прозрачно-голубыми глазами и очень ярким сценическим макияжем — красные губы, накладные ресницы. Хрупкая мускулистая фигура в бордовом купальнике с блестками — очень маленьком купальнике.

— Сколько ей лет? — Халид не скрывал своего огорчения.

— Почти двадцать три.

Против семидесяти четырех Джоба.

— Она танцовщица.

— Подозреваю, что не бальных танцев. — Халид прервался на полуслове, увидев ответ на следующей фотографии. Откровенное платье, причудливый макияж и очень замысловатая поза.

— Она еще воздушная гимнастка, но, правда, ей стоит довести мастерство до совершенства.

— Почему ты так думаешь?

— Ну, она не слишком известна. Мисс Джонсон живет в трейлере, выступает в казино, а в остальное время…. — Этан не смог закончить предложение.

Ей едва исполнилось восемнадцать, когда начались выплаты. О чем он только думал? Как мог столь уважаемый человек иметь отношения со столь юной девушкой?

— Может быть, есть другое объяснение?

— Мы сделаем все, чтобы его найти. Но вряд ли.

— Дочь? — Халид отказывался верить в худшее.

— Нет. — Этан покачал головой. — Отец был щедрым человеком, он не дал бы дочери жить в трейлере. Выплаты миссис Джонсон шли с тайного счета — он явно не хотел, чтобы кто-то узнал об этом.

— Хорошо, что ты выяснил это до того, как правда всплыла на поверхность.

— Ну, со скандалом мы с Эйбом справимся. Нам просто не хотелось, чтобы общественность узнала обо всем до похорон. Отец заслужил достойного прощания.

— Конечно.

— Мы дали охранникам список имен, кого не нужно пускать.

— Нет-нет. Всех нужно пустить.

— Никогда. Мы не будем превращать прощание с Джобом в шоу.

— Я думал, ты хотел от меня совета.

— Да, но…

— Ты же не хочешь сцен перед камерами — там, где не сможешь этого контролировать?

— Конечно нет.

— Тогда добавь его женщин в список приглашенных. Если они появятся, пусть охранники за ними наблюдают, подключим и мою охрану. К тому же кто-то из них придет, чтобы просто проститься. Мы не должны лишать их такой возможности.

— Ты прав. — Этан вздохнул.

— Если женщины попадут на похороны, то у них появится желание присутствовать и на поминках.

— Поминки только для семьи и близких друзей.

— Ты и сам знаешь, что врагов нужно держать на коротком поводке.

— Но не такой ценой. — Впрочем, он знал, что Халид никогда не дает необдуманных советов. — Я поговорю с Эйбом.

— Все будет улажено. Твой отец мог иметь свои секреты, но он был хорошим человеком.

— Я знаю. Спасибо, что ты здесь. Для него это было бы очень важно.

— Он очень многое для меня значил.

Наконец они могли приступить к обсуждению деталей завтрашнего дня. Чтобы не отвлекать на Халида внимание, было решено не обнародовать его королевский титул. К тому же он собирался надеть костюм и побриться, чтобы быть более похожим на европейца.

— Ты уверен?

— Да. — Шейх встал, собираясь уходить. — Здесь ко мне не относятся как к принцу или претенденту на трон, сейчас я просто Халид. Ну и к тому же завтрашний день должен быть посвящен твоему отцу. Со всем остальным я разберусь, твоя задача — подготовить прощальную речь.

Этан благодарно кивнул.

— А что по поводу тебя, Халид?

— В каком смысле?

— Если у всех есть свои темные стороны, то какие они у тебя?

— Ты ведь не ждешь ответа?

Конечно нет. Никто не мог похвастаться близким знакомством с Халидом. Журналисты в красках расписывали его флирт с женским полом, но все это были сплетни. Он не флиртовал и не играл — ни с кем и ни с чем. Его эмоции всегда были под контролем, даже в постели. Особенно в постели.

У него были веские причины отказаться от гарема — достаточно вспомнить, как страдала мать, когда отец проводил там время. Как король издевался над Далилой, когда появился ребенок от другой женщины и он смог с уверенностью сказать, что в отсутствии наследников виноват не он.

У тех детей не было королевского статуса, они не имели отношения к Халиду. И в своей жизни он повторения этой истории не хотел. Отказавшись от гарема, в Нью-Йорке встречался с умными зрелыми женщинами, которые не требовали от него нежности. Они хотели только секса. Отсутствие влечения окупалось бриллиантами, подарками и иногда банально деньгами.

Сегодня у него их с собой было предостаточно.