Фанты. Выбор ведьмы

Ксения Винтер, 2022

Если демон чего-то хочет, он всегда это получает. И горе всем, кто посмеет встать у него на пути. Эту простую истину Лиза узнала на собственном опыте: её родная деревня была уничтожена, все близкие погибли. Однако даже смерть не смогла защитить девушку от Нибраса. Теперь она его жена, и, как ни странно, вполне довольна своей участью.В мире людей же разгорелась кровопролитная война, и Повелитель демонов решил принять в ней непосредственное участие, затащив в гущу событий и своих подчинённых. Перед Лизой встаёт непростой выбор: закрыть глаза на творящиеся вокруг ужасы или помочь людям. Чью же сторону она займёт: людей или демонов? И есть ли у неё вообще выбор?Вторая часть трилогии "Фанты"

Нет зверя страшней, чем человек

В соседней комнате негромко играл граммофон. Лиза сидела на краю невысокой оттоманки и в свете настольной лампы неспешно вышивала на пяльцах цветочный узор. За окном грохотали взрывы — шла очередная бомбёжка. В доме напротив со звоном вылетели стёкла. Лиза не шелохнулась — за последние четыре года она уже привыкла к этим звукам. И даже научилась не вздрагивать каждый раз и не бежать на помощь пострадавшим людям.

После бойни, устроенной на Йоль, Лиза не покидала Экзекранд, полностью сосредоточившись на своей новообразованной семье. От Нибраса она знала, что на Земле грядёт серьёзная война, и Повелитель уже принял решение о своём участии в ней. Чтобы не быть мужу обузой, девушка старательно изучала немецкий язык. Благодаря зелью памяти, её собственному упорству и помощи своего демона, она смогла достаточно быстро освоить непривычный язык, хотя и говорила на нём с очевидным акцентом. Впрочем, чуть позже выяснилось, что у немецкого языка существует огромное множество диалектов, так что Лиза с её несколько неправильным произношением некоторых слов не особенно бросалась в глаза.

Они поселились в Берлине и, впервые увидев местную газету, Лиза на мгновение замерла. В верхнем углу стояла дата: 20 сентября 1939 года. Прошло целых двадцать лет с тех пор, как она покинула родную деревню. Как быстро летит время… Сейчас ей могло быть тридцать семь лет. Если бы она, конечно, всё ещё была человеком.

— Что-то случилось, фрау Этингер? — над ухом прозвучал вкрадчивый голос Нибраса, который не могли испортить даже режущие слух немецкие слова.

— Ничего, герр Этингер, просто задумалась, — натянуто улыбнувшись, Лиза заправила за ухо выбившийся светлый локон. — Вы, кажется, собирались показать мне местную библиотеку?

Фрау и герр Этингер. Муж и жена. Ничего, в сущности, необычного. Соглашаясь на эту авантюру, Лиза знала, что обзаведётся новой личностью и новой внешностью. Правда, впервые увидев свои документы, девушка была приятно удивлена, что Нибрас выбрал для неё немецкий вариант её собственного имени — Эльза. Сам же демон стал Винзензом, и Лизе почему-то казалось, что это имя ему совершенно не подходит. Озвучивать своё мнение по этому поводу она не стала, однако, когда они оставались наедине, она упорно называла его настоящим именем, полностью игнорируя новое.

Новый дом Лизе нравился: трёхэтажный, с высокими потолками, отделкой из светлого дерева и минимумом мебели — всё, как она любила. На третьем этаже располагалась музыкальная комната с выходом на веранду — с самых первых дней это помещение стало любимым у девушки. Помимо чёрного рояля в углу, здесь стоял удобный письменный стол и невысокая мягкая оттоманка, на которой было очень удобно лежать с книгой или сидеть с рукоделием.

Уединившись в тишине их дома, увешенного всевозможными защитными чарами и окружённого мощным барьером на случай бомбардировок, Лиза сознательно отгородилась от окружающего мира: она понимала, что если Повелитель решил принять участие в войне, ничем хорошим для человечества это не закончится. Пытаться же помешать Дьяволу… глупо и бессмысленно. Они находятся слишком в разных весовых категориях.

На лестнице послышались уверенные шаги. Лиза отложила на стоящий справа от неё столик рукоделие и сложила руки на коленях. Спустя несколько секунд деверь открылась и в комнату, держа в руках объёмный свёрток, вошёл Нибрас в облике Винзенза Этингера — высокого, статного светловолосого сорокалетнего мужчины с гордым орлиным профилем, вытянутым лицом, острыми скулами и волевым подбородком.

— Эльза, — Нибрас подошёл к жене и, привычно подхватив её ладонь, запечатлел нежный поцелуй на костяшках пальцев. — У меня есть для тебя подарок.

Лиза с интересом посмотрела на свёрток в руках демона.

— Неужели? — она была заинтригована. — Что это?

— О, это нечто уникальное! — в непривычных светло-голубых глазах светился восторг. — Впрочем, я не буду ничего говорить, чтобы не испортить сюрприз. Открывай!

Нибрас положил свёрток на колени девушки, а сам опустился прямо на ковёр возле её ног.

Аккуратно размотав бечёвку, Лиза сняла упаковочную бумагу, под которой скрывались изящные бежевые перчатки, небольшая кожаная сумочка в тон и упаковка мыла, завёрнутая в прозрачную плёнку. Девушка взяла в руки перчатки — кожа была мягкая на ощупь, с изумительной отделкой. Перчатки идеально сели на руки, а со стороны Нибраса послышался приглушённый вздох. Переведя взгляд на мужа, Лиза встретилась с лихорадочно блестящими глазами, на дне которых полыхал зловещий тёмный огонь.

— Тебе нравится? — облизнув губы, спросил демон, не сводя с лица супруги пристального взгляда.

— Очень красиво, — кивнула та. Не снимая перчаток, Лиза открыла сумочку — внутри было лишь одно отделение, отделанное кроваво-красной тканью, похожей на шёлк.

— Да, очень красиво, — кивнул демон, а затем размотал упаковку на куске мыла и поднёс его к лицу девушки: — Как тебе запах?

Лиза осторожно втянула воздух: чувствовались слабые нотки каких-то цветов, возможно лаванды, но она не была до конца уверена.

— Приятный запах, — признала она.

— Приятный запах, — повторил демон, и вдруг разразился жутким, зловещим смехом.

— Нибрас? — Лиза сняла с рук перчатки и нежно провела пальцами по щеке мужа. — Что-то случилось?

— Эту посылку я получил сегодня днём из Бухенвальда, — отсмеявшись, ледяным тоном сообщил демон. — Впрочем, получил подобный подарок не только я, но и всё руководство Вермахта.

— И? — Лиза не вполне понимала, к чему он ведёт.

— Это, — кивок в сторону перчаток и сумочки, — человеческая кожа. А мыло сделано из человеческого жира.

Лиза с шумом вздохнула: ужас ледяной рукой сжал её сердце.

— Абадон в прошлом месяце высказал мысль о том, что просто сжигать трупы — слишком нерациональное использование биологического материала, — спокойно проговорил демон. — Самое смешное, сказал он это так, чтобы позлить вверенного ему человека, помешанного на рационализации всего и вся. Кто бы мог подумать, что этот идиот мёртвой хваткой вцепится в эту идею! Не просто вцепится, но ещё и начнёт реализацию. Причём абсолютно самостоятельно, без какого-то вмешательства с нашей стороны.

Лиза промолчала. Да и что она могла сказать? О том, что на свете нет страшнее зверя, чем человек, она была прекрасно осведомлена. Несколько раз она вместе с Нибрасом была на заседании Национал-социалистической немецкой рабочей партии, слышала речи Гитлера и Гимлера с трибуны. Превосходство арийской расы. Необходимость уничтожения “неправильных” людей… Всё это так сильно напоминало то, что с самого детства в головы Альме и Сартасу вбивал Каридрас, что девушке становилось страшно. Ведь на Барсандире демоны были изгоями, которых все ненавидели, презирали и пытались уничтожить любыми способами. Лиза никогда не понимала этого. И если в отношении демонов подобное поведение она хоть как-то могла оправдать, то что творилось в головах верхушки Вермахта, вздумавшей стереть с лица земли целые нации, было ей совершенно непонятно.

— Сегодня вечером приём у фюрера, — спокойным, ровным голосом сообщил Нибрас, всё ещё продолжая сидеть на ковре возле ног супруги. — Ты идёшь со мной.

— Хорошо, — кивнула Лиза. За четыре года, что они жили в Германии, она лишь дважды была на светских приёмах, предпочитая играть роль простой домохозяйки и не попадаться на глаза людям, которые могли бы показаться ей неприятными. — Полагаю, мне стоит надеть это? — девушка наклоном головы указала на перчатки и сумочку.

— Да.

— Ладно.

Данная перспектива Лизе не особенно нравилась. Всё-таки человеческая кожа — последний материал, который она стала бы использовать в обиходе. С другой стороны, это простое ханжество, не более того. Люди даже здесь, на Земле, издревле использовали человеческие останки в личных целях. Средневековые книги в обложках из человеческой кожи, кубки из черепов, в Чехии даже имеется целая церковь, выполненная из человеческих костей.

— Я ожидал более бурной реакции, — заметил Нибрас, не отводивший от неё взгляда.

— Какой? — Лиза улыбнулась уголками губ. — Думал, я закачу истерику?

— Да, — не стал отнекиваться тот. — Я ожидал слёз, возможно, отвращения и рвоты. Но ты так спокойна…

— Каридрас коллекционировал костяные ножи, сделанные из правой руки поверженных им врагов, — напомнила она, горько усмехнувшись. — А у меня был пояс, украшенный зубами первого убитого мной человека. И, насколько мне известно, и ты, и Сартас, и Иноэ после каждого выигранного сражения осушали кубок с кровью врага. И я ещё помню летописи, согласно которым мой дед заживо освежевал посла соседнего королевства, позволившего себе говорить с ним слишком дерзко. Да, галантерея из человеческой кожи — это дикость. Но на фоне всемирной истории она не выглядит совсем уж из ряда вон выходящей.

— Я дурно на тебя влияю, — деланно огорчённо проговорил Нибрас, а затем шустро вскочил на ноги и одёрнул чёрную шинель. — Тебе есть, что надеть на сегодняшнее мероприятие?

— Я что-нибудь придумаю, — заверила его Лиза. — Впрочем, если ты хочешь, чтобы я выглядела каким-то определённым образом, я охотно доставлю тебе удовольствие и надену то, что ты захочешь.

— Я предпочитаю, чтобы ты доставляла мне удовольствие несколько иным способом, — усмехнувшись, заметил Нибрас, заставив девушку залиться смущённым румянцем. — Ты в любом наряде хороша, так что оставляю выбор за тобой.

* * *

В просторном, ярко освещённом зале собралась вся верхушка Третьего Рейха вместе со своими супругами. Мужчины были облачены в привычную военную униформу серого цвета с разноцветной окантовкой, соответствующей определённому роду войск. Среди серых кителей ярко выделялась угольно-чёрная униформа “отрядов охраны” — печально известных по всему миру СС — на правом рукаве которых красовалась красная повязка с чёрным кантом и свастикой, вписанной в белый круг.

Наряды женщин в основном были просты и лаконичны: однотонное скромное платье с юбкой до колен и рукавами три четверти, завитые и изящно уложенные светлые локоны (обладательницы тёмных волос были вынуждены краситься, т.к. истинная арийка обязательно должна быть светловолосой). И у всех на руках треклятые бежевые перчатки из человеческой кожи.

Лиза заняла место в дальней части зала, ближе к выходу, и молча наблюдала за происходящим. Мужчины собирались небольшими группками по три-четыре человека и негромко обсуждали последние новости с фронта, женщины либо сидели на диванах возле оркестра, либо стояли за левым плечом своих супругов, изображая их тень. Некоторые пары — преимущественно молодые люди в возрасте двадцати пяти — тридцати лет, — танцевали в середине зала, сопровождаемые насмешливыми взглядами “стариков”.

— Скучаете, фрау Этингер? — к Лизе подошёл высокий, чуть полноватый немец с острым взглядом и аккуратной бородкой-клинышком. На крупном носу сидела пара круглых очков в серебряной оправе, придавая мужчине сходство с академиком. Правда, серый китель с оранжевым кантом ясно свидетельствовал о принадлежности данного человека к фельджандармерии.

— Ну что вы, герр Шнайдер, — Лиза мило улыбнулась собеседнику. — Напротив, я наслаждаюсь прекрасной атмосферой и музыкой.

— Разумеется, — в светлых глазах на мгновение вспыхнуло тёмное пламя. — Как вам перчатки? Не жмут?

Лиза послала демону укоризненный взгляд.

— Перчатки прекрасны, — ровным голосом ответила она. — Сели просто идеально по руке.

— Абадон, отстань от нашей Эльзы, иначе Нибрас тебе оторвёт мужское достоинство.

Широко улыбаясь, к ним подошёл совсем молоденький паренёк в кителе с васильковым кантом — отличительным знаком медицинской службы.

— Леонард, — Лиза наградила Хозяина шабашей укоризненным взглядом. — Ты что, умудрился напиться?

— Нет, — мотнул головой тот, и пепельные волосы, до этого идеально зачёсанные назад, упали ему на глаза. — Я накурился!

— Идиот, — резюмировал Абадон без тени негодования или неодобрения, просто как факт. — Если Повелитель или фюрер увидят тебя в таком виде, с тебя живьём снимут шкуру.

— Что, я тоже стану дамской сумочкой? — хихикнул Леонард. — Было бы забавно. Чур, я хочу, чтобы меня подарили фройляйн Штольц. У неё такие нежные руки, ммм… я с удовольствием стану её перчатками. Или сапогами, ножки у неё тоже ого-го.

Лиза укоризненно покачала головой, а затем осторожно подхватила демона под локоть, когда тот неуклюже качнулся вперёд, рискуя впечататься своим носом в стену.

— Предлагаю вывести этого клоуна на балкон и сбросить в ближайшие кусты, — сказала Лиза, решившая мелочно отомстить Хозяину шабашей за Йоль.

— Кто я такой, чтобы вас останавливать, фрау Этингер? — Абадон криво усмехнулся и демонстративно посторонился, освобождая проход к двери, ведущей на балкон. — Я передам вашему супругу, что вы вышли подышать свежим воздухом.

— Благодарю, герр Шнайдер.

Мёртвой хваткой вцепившись в руку Леонарда чуть повыше локтя, Лиза вытащила несопротивляющегося демона на балкон. Тот сам, продолжая мерзко хихикать, прислонился спиной к невысоким перилам и слегка откинулся назад, раскрыв руки наподобие крыльев.

— Я готов к полёту! — торжественно объявил он и закрыл глаза.

— Идиот, — фыркнула Лиза, после чего решительно толкнула демона в грудь, вложив в свой удар немного магической силы. Леонард, не издав ни звука, перелетел через перила и полетел головой вниз прямо в заросли боярышника. Раздался хруст веток, а затем глухой стук, сопроводивший приземление демона.

Удовлетворённо кивнув, Лиза облокотилась о перила и устремила взгляд вдаль, на тёмные крыши домов и немногочисленные желтоватые огни некоторых окон. Берлин был по-своему прекрасен. И если бы не постоянный вой сирен и грохот разрывающихся бомб, жизнь здесь была бы сплошным удовольствием.

Твёрдая поступь тяжёлых армейских сапог заставила девушку насторожиться: эти шаги были ей незнакомы. Стараясь ничем не выдать своего волнения, Лиза замерла, продолжая смотреть перед собой.

— Добрый вечер, фрау Этингер, — сзади раздался хорошо знакомый, чуть хрипловатый мужской голос. Развернувшись, Лиза столкнулась взглядом с прозрачными голубыми глазами, цепко смотревшими на неё.

— Мой фюрер, — девушка вежливо улыбнулась, сознательно опуская традиционную форму приветствия в виде вскинутой вверх руки. — Рада видеть вас в добром здравии.

Она знала, что перед ней не Гитлер. Да, этот человек выглядел как Гитлер и говорил как Гитлер. Но это был не он.

— Я смотрю, столь длительное тесное общение с Нибрасом пошло вам на пользу, и вы научились не обращать внимания на оболочку, — насмешливо заметил Повелитель, моментально утрачивая присущую фюреру холодную отстранённость, придавая его лицу больше живости и обаяния.

— Вряд ли я достойна подобной похвалы, — пожала плечами девушка, возвращаясь к созерцанию красот ночного Берлина. — Просто вас, Повелитель, я узнаю в любом обличье. Так же как и своего мужа.

Снизу донеслось громкое шебуршание и непонятные возгласы, подозрительно напоминающие отборную брань. Спустя мгновение из кустов показалась всклокоченная макушка Леонарда: демон выползал из зарослей на четвереньках, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Повелитель, увидевший одного из своих демонов в столь непотребном виде, укоризненно покачал головой.

— Идиот, — обречённо проговорил он, а Лиза, не удержавшись, коротко рассмеялась. — Я сказал что-то смешное?

— Нет, Повелитель, просто вы уже третий, кто назвал Леонарда идиотом. И это только за последние полчаса.

Дьявол фыркнул на это замечание, а затем послал вдогонку ползущему Леонарду крохотный фиолетовый огонёк, который приземлился демону точно на правую ягодицу, заставив того подпрыгнуть на месте и болезненно взвизгнуть, прикрывая пострадавшую задницу руками.

— Не хотите узнать, где настоящий Адольф? — после достаточно продолжительной паузы, во время которой Лиза откровенно наслаждалась прохладными дуновениями ветерка на своей коже и слабыми отголосками музыки, доносившимися из зала, спросил Повелитель.

— Нет, не хочу, — покачала она головой. — Зачем мне это знать? Достаточно того, что это знаете вы.

— Эльза, — балконная дверь открылась в очередной раз, явив взору сосредоточенное лицо Нибраса. Заметив, кто именно стоит рядом с его супругой, демон напрягся и почтительно склонил голову: — Повелитель.

— Герр Этингер, — “Гитлер” послал подчинённому обманчиво мягкую улыбку. — А мы тут как раз довольно мило беседовали с вашей супругой. Вам с ней несказанно повезло — чудо, а не жена. Берегите её.

— Непременно.

Послав в сторону Лизы какой-то странный, многозначительный взгляд, Повелитель удалился, оставив супругов наедине.

— Всё в порядке? — Нибрас приблизился к девушке и положил руку ей на плечо, словно пытаясь убедиться в том, что с той ничего не случилось.

— Разумеется, — Лиза была удивлена подобной реакцией. — С чего ты взял, что со мной может что-то случиться?

— Повелитель недоволен мной, — мрачно сообщил демон. — Моя работа… не впечатлила его.

— И? — Лиза настороженно посмотрела в глаза супруга.

— Я отправляюсь на фронт, — коротко бросил он. — Разумеется, ты можешь остаться здесь, в Берлине. Наш дом достаточно защищён и…

— Нет, — отрезала Лиза. — Я пойду с тобой.

— В качестве кого? — склонив голову на бок, с лёгкой усмешкой на губах уточнил демон.

— Медсестры? — предположила девушка.

Демон отрицательно покачал головой.

— Как у тебя обстоят дела с превращениями?

— Посредственно, — чуть скривившись, признала та. — Я могу превратиться в какое-нибудь животное вроде кошки или собаки, ну, или в птицу, но при этом постоянно теряю какое-нибудь из чувств. Чаще всего зрение или слух.

— Это из-за перераспределения энергии в теле, — понимающе кивнул Нибрас. — Тебе приходится “ужимать” собственное тело и поддерживать его в таком виде длительное время. Большая концентрация магической энергии, естественно, влияет на организм.

— Ты предпочтёшь дефективного фамильяра полноценной медсестре? — Лизу не особенно волновало, в каком качестве она отправится вместе с мужем на фронт. Главное, они будут рядом и, в случае необходимости, она сможет ему помочь. Всё остальное так, несущественные мелочи.

— Да, — последовал лаконичный ответ.

— Хорошо, — кивнула Лиза. — Тогда, выбери форму.

— Ворона, — последовал незамедлительный ответ.

Выбор, на взгляд девушки, был немного странным. Впрочем, какая разница? Ворона, так ворона. Лично у неё не было никакого предубеждения против данной птицы.

Громко вздохнув, Лиза сделала шаг вперёд и привычно прильнула щекой к груди демона, тут же ощутив, как сильные руки уверенно обняли её за плечи.

— Надеюсь, недовольство Повелителя не связано с тем, что делаю я? — после небольшой паузы тихо спросила она.

— Нет, — последовал уверенный ответ. — Твои игры с “Пиратами Эдельвейса” в благородных рыцарей его не волнуют. Во всяком случае, пока вы не лезете к командованию Вермахта и лично Гитлеру. Жизни и смерти рядовых солдат и мирного населения Повелителю не интересны.

Лиза почувствовала облегчение: ей не хотелось ставить Нибраса в неудобное положение и заставлять выбирать между долгом перед Повелителем и чувствами к ней.

С “Пиратами Эдельвейса” девушка познакомилась совершенно случайно. Однажды вечером, вскоре после начала комендантского часа, она в одиночестве сидела в музыкальной комнате с томиком Вольтера в руках. Нибрас привычно отсутствовал, занятый своими таинственными демоническими делами, о которых Лиза старалась ничего не знать. Так было спокойней. Её внимание сразу же привлёк негромкий шум за окном: по каменной мостовой, пугливо озираясь по сторонам, шли две тонкие фигуры, облачённые в бесформенные плащи, благодаря которым сложно было определить даже пол их обладателей, не то что внешность.

Лиза чуть подалась вперёд, с интересом наблюдая за странными фигурами. Те ходили от дома к дому, рассовывая по почтовым ящикам какие-то бумажки — скорее всего, агитационные листовки. Несмотря на своё затворничество, девушка не была отрезана от внешнего мира и некоторые слухи всё же доходили до неё. Так что ей было известно, что с самого начала войны по всей Германии то тут, то там появлялись небольшие группы людей, недовольных политикой Гитлера. Большинство из них занималось мелким хулиганством: распространяли листовки, разрисовывали стены домов призывами к свержению действующей власти. Впрочем, были и те, кто предпочитал более радикальные действия: “Красная капелла”, занимавшаяся сбором разведданных и передачей их СССР и его союзникам; группа Баума, разгромившая антисемитскую просветительскую выставку, организованную Геббельсом. Естественно, всех бунтовщиков — да и просто несогласных с режимом, — отлавливали и казнили. Только вот меньше их от этого не становилось.

Вот и сейчас две тёмные личности на глазах Лизы совершали самоубийственную попытку борьбы с режимом. Самоубийственной она была хотя бы по той причине, что часы показывали без пяти одиннадцать, и ровно через пять минут по этой улице проедет патрульный автомобиль, совершающий объезд района в поисках нарушителей комендантского часа.

Позже, обдумывая события той ночи, Лиза не могла объяснить даже самой себе, что сподвигло её прервать чтение и спуститься вниз. В конце улицы как раз послышался рёв мотора, и бунтовщики заметались между домами, точно кролики, заметившие лису. Только вот скрыться было негде — вокруг лишь ровный ряд домов, жители которых слишком напуганы, чтобы среди ночи впустить к себе незнакомцев.

Лиза решительно распахнула входную дверь и вышла на крыльцо.

— Идите сюда! — громко крикнула она, привлекая к себе внимание.

Возможно, в другой ситуации эта парочка заговорщиков ни за что не пошла бы в незнакомый дом, одним своим видом кричащий о том, что в нём проживает представитель верхушки общества. Однако перспектива оказаться на Грюннерштрассе 12 — берлинском отделении Гестапо, — им явно не улыбалась, так что ребята поспешно поднялись на крыльцо и вошли в дом. Лиза бесшумно закрыла за ними дверь.

Её гости были очень юны — не старше восемнадцати. Девушка и юноша — круглолицые, с большими тёмными глазами и черными, как смоль волосами, настолько похожие между собой, что сомневаться в том, что они близкие родственники, даже не приходилось. Юноша выглядел откровенно напуганным: его тонкие губы дрожали, и казалось, что он в любой момент может расплакаться. В его спутнице, напротив, не было и тени страха: воинственно вздёрнув подбородок, она с вызовом смотрела в глаза Лизе.

На крыльце послышалась тяжёлая поступь армейских сапог, а затем раздался громкий стук в дверь. Лиза жестом велела молодёжи скрыться в соседней комнате. Девушка тут же нарисовала в воздухе перед дверью, за которой скрылись её гости, сложный знак, подпитывая его магией — теперь никому, кроме неё самой, эта дверь не будет видна. Позаботившись о безопасности своих неожиданных гостей, Лиза, придав лицу вежливо-непроницаемое выражение, открыла входную дверь. На пороге стояло два офицера в чёрной форме отряда охраны с красной повязкой со свастикой на плече.

— Господа? — Лиза окинула мужчин холодным взглядом. — Время слишком позднее для визитов.

— Фрау Этингер, — один из солдат наградил её колючим взглядом. — Мы желаем осмотреть ваш дом.

— Нет, — спокойным, уверенным голосом ответила Лиза.

— Фрау Этингер, — обратился к ней второй солдат заметно моложе своего напарника, с мягкими чертами лица и прозрачными глазами. — Мы приносим вам свои извинения за беспокойство, но мы видели, как только что в ваш дом зашли два человека. Мы располагаем информацией, что это “Пираты Эдельвейса”.

— ”Пираты Эдельвейса”? — Лиза впервые слышала о подобной организации, поэтому её удивление, приправленное толикой любопытства, было совершенно искренним.

— Группа бандитов, смущающая народ нелепыми лозунгами и пытающаяся расколоть страну в столь сложное для нас всех время.

— В этом доме нет никаких бандитов, — заверила их Лиза, продолжая стоять в дверях и тем самым загораживая проход. — Боюсь, зрение вас подвело: в доме я совершенно одна.

— Вы позволите проверить?

— Разумеется.

Лиза посторонилась, впуская солдат в дом. Те внимательно осмотрели каждую комнату, засунули свои носы чуть ли не в каждый угол, но, ожидаемо, никого не нашли, после чего были вынуждены принести свои извинения и уйти не солоно хлебавши.

Выпроводив сотрудников Гестапо, Лиза вошла на кухню, на которой спрятались “пираты”.

— Почему они нас не нашли? — юноша, трясшийся, как осиновый лист на ветру, встретил свою спасительницу недоумевающим взглядом.

— А вы бы предпочли, чтобы нашли? — усмехнувшись, спросила та, скрестив руки на груди. — Мне показалось, что вы желали как раз обратного.

— Спасибо за помощь, фрау Этингер, — спутница юноши оказалась более прагматичной: её явно не волновало, как им удалось избежать ареста, главное, что удалось, и она была за это благодарна.

Лиза в ответ лишь неопределённо пожала плечами: ей эта помощь не стоила ровным счётом ничего.

— Совет на будущее: прежде чем нарушать комендантский час, выясните маршруты патрульных машин. Начальство Гестапо весьма педантично и крайне предсказуемо: маршруты меняются строго раз в месяц первого числа.

— Откуда вам это известно?

Лиза криво усмехнулась.

— Мой муж работает там.

После этой шокирующей информации парочка заговорщиков благополучно покинула дом Лизы. Чтобы в следующий раз появиться там вновь спустя всего пару месяцев… в компании троих чумазых ребятишек с шестиконечной звездой на груди — символом принадлежности к еврейской общине, — и пожилого тучного мужчины, истекающего кровью.

— Простите, фрау Этингер, но нам просто некуда больше пойти! — знакомый юноша вновь дрожал всем телом, был бледен и в целом выглядел как побитая жизнью дворняга, при этом смотрел так жалобно, что Лиза, даже если бы хотела, не нашла бы в себе сил ему отказать.

— Входите, — не раздумывая, девушка впустила сомнительную компанию в свой дом, мысленно радуясь тому факту, что Нибраса вновь нет дома. — С вашей стороны крайне опрометчиво появляться здесь вновь, особенно учитывая тот факт, чьей именно супругой я являюсь.

— Если бы у нас был выбор, мы бы сюда не пришли! — пылко заявила давняя знакомая, усаживая раненного товарища на узкий диван в гостиной. — Прошу вас, фрау Этингер, дайте нам несколько часов: мы свяжемся с нашими друзьями, и они помогут нам скрыться.

— А вас не беспокоит, что мой супруг может вас здесь обнаружить и арестовать? — Лиза поражалась безрассудству этих ребят.

— Но вы же нас спрячете? — юноша с надеждой посмотрел на неё. — В прошлый раз вы нам помогли.

— И вы решили сесть мне на шею? — Лиза внутренне даже восхитилась подобному не то бесстыдству, не то наивности и глупости. — Впрочем, хорошо, я вам помогу. Но это в последний раз!

Сопроводив детей на кухню в компании пугливого юноши и велев тому накормить их, Лиза принесла из ванной аптечку с перевязочным материалом — не то, чтобы им с Нибрасом было нужно что-то подобное в доме, но в условиях войны наличие медикаментов было необходимым. Хотя бы для того, чтобы помочь другим.

Расстегнув пиджак и рубашку пострадавшего мужчины, Лиза обнаружила огнестрельное ранение в правый бок возле нижнего ребра.

— Его нужно доставить в госпиталь, — заметила она, разрывая упаковку с бинтами. — Даже если я вытащу пулю, существует вероятность повреждения каких-то органов…

— Делайте, что можете, — резко оборвала её заговорщица. — Об остальном мы позаботимся сами.

“Делайте, что можете”. На самом деле, Лиза много чего могла сделать. Только вот был ли в этом хоть какой-то смысл? Ну, спасёт она жизнь этому человеку сейчас. Он продолжит вести прежний образ жизни и, в конечном счёте, всё равно умрёт. Возможно, уже завтра. Так зачем вмешиваться, лишь отодвигая неизбежное?

Вздохнув, Лиза надела перчатки и достала из упаковки стерильный пинцет, с помощью которого можно было попытаться извлечь пулю из раны.

— Поскольку я уже второй раз вам помогаю, быть может, вы хотя бы представитесь? — спросила она, собираясь с внутренними силами, поскольку знания в области медицины у неё были сугубо теоретические.

— Меня зовут Мод, — после паузы с видимой неохотой назвала своё имя её собеседница. — На кухне с детьми мой брат Конрад, а это — кивок на раненного мужчину, — наш дядя Иво.

Лиза коротко кивнула, принимая информацию к сведению.

— Мод, сходите на кухню, там, в шкафу, на верхней полке стоит бутылка водки. Принесите её мне.

Девушка поспешно направилась на кухню выполнять поручение. Воспользовавшись её отсутствием, Лиза погрузила магией своего пациента в сон, чтобы тот не сопротивлялся при извлечении пули. Прикрыв глаза, девушка накрыла ладонью рану и, выпустив немного магии, принялась изучать повреждения. Разорванные капилляры и мышцы. Органы, к счастью, не задеты, однако пуля застряла в ребре и расплющилась — это значительно затруднит её извлечение.

Мод вернулась спустя пару минут с бутылкой в руках.

— Что с дядей? — испуганно спросила она.

— Потерял сознание, — ответила Лиза. — Отрежьте небольшой кусок бинта и смочите его спиртом.

Мод с готовностью выполнила указание. Забрав у неё смоченный бинт, Лиза аккуратно протёрла им кожу вокруг раны. После чего, стиснув зубы, указательным и большим пальцем раздвинула края раны, внутри которой располагалось кровавое месиво, похожее на фарш, с кусочками повреждённых синеватых сосудов и чем-то, напоминающим обрывки ткани, и просунула внутрь пальцы, стараясь нащупать пулю. Как говорится, магия магией, но извлекать инородное тело придётся обычным пинцетом, так что девушке нужно было иметь представление о том, как именно это можно сделать.

В конечном итоге сама операция заняла около получаса. Вытащив из тела расплющенную пулю, Лиза старательно очистила рану от осколков костей, обрывков ткани и прочего мусора, после чего наложила тугую давящую повязку. Всё это время за её правым плечом стояла Мод и следила за каждым движением, словно опасалась, что Лиза может причинить её дяде вред. Нет, она, бесспорно, могла это сделать. Только зачем?

— Всё, готово, — тяжело вздохнув, сообщила Лиза, закончив перевязку. Стянув с рук окровавленные перчатки, девушка опустилась прямо на пол и устало привалилась спиной к холодной стене. Во время операции она помогала себе магией, незаметно сращивая сосуды и восстанавливая кость, тем самым поднимая шансы своего пациента на полное выздоровление, так что теперь чувствовала себя полностью обессиленной.

В этот момент на невысоком столике в противоположном конце комнаты зазвонил телефон. Не без труда поднявшись на ноги, Лиза подошла к аппарату и сняла трубку.

— Да?

— Эльза, — в трубке раздался голос Нибраса. — С прискорбием должен тебе сообщить, что меня отправили в срочную командировку, и я вернусь домой только через три дня.

— Командировка, в самом деле? — Лиза с огромным трудом удержалась от смешка. Похоже, демону уже было известно, что она впустила в дом людей, которые совершенно не обрадуются его появлению, и он по какой-то причине решил позволить им остаться в своём доме на некоторое время без страха быть обнаруженными злым и страшным герром Этингером. — Что ж, очень жаль, я буду скучать. В таком случае, увидимся через три дня.

Положив трубку на рычаг, Лиза повернулась к Мод, всё это время напряжённо сверлящей её взглядом.

— Мой супруг отправился в командировку на три дня, — сообщила Лиза девушке. — Так что, если хотите, можете задержаться в этом доме на пару дней.

— Спасибо, — сухо отозвалась Мод, всё ещё настороженно взиравшая на хозяйку дома. Похоже, чрезмерная отзывчивость Лизы показалась ей подозрительной. — Однако я вынуждена отказаться. Нас будут ждать в другом месте.

Лиза не стала настаивать. Спустя три часа к её дому подъехал грузовик, из которого вылез тщедушный мужчина лет тридцати, с впалыми щеками, массивным носом и острым взглядом из-под круглых очков. Вместе с Конрадом они загрузили в кузов всё ещё спящего Иво, посадили туда же детей и Мод и укатили в неизвестном направлении.

На следующее утро Лиза обнаружила в своём почтовом ящике короткое письмо с благодарностью и приглашением на встречу, а также цветок эдельвейса, вырезанный из картона.