Половина моей души

Ксения Винтер, 2022

Первая часть трилогии "Половина моей души"Дэйрэ – первая ведьма в королевстве, где уже тысячу лет нет колдунов. Орсэй – принц, чей отец ведёт войну с магами. Против их союза всё, вплоть до времени и пространства. Однако они готовы перевернуть с ног на голову оба мира и нарушить все законы бытия во имя любви.

Бессонница

На следующее утро, выйдя во двор покормить куриц, я с изумлением обнаружила под окнами небольшое тонкое деревце — примерно мне по колено, — которого накануне вечером там ещё не было.

Вопрос, куда именно отец вылил принесённую мной воду Тысячелетнего Источника, больше не стоял.

Тонкие, полупрозрачные листья деревца едва заметно мерцали на свету, словно были покрыты каплями росы. Опустившись на корточки, я осторожно провела пальцами по стволу — он был абсолютно гладким, словно покрыт не корой, а кожей, — и ощутила слабое покалывание, ясно свидетельствующее о наличии магии.

Отцу незапланированный саженец во дворе закономерно не понравился. Взяв с полки топор, он решительно направился к дереву, намереваясь от него избавиться, однако я не позволила ему этого сделать.

— Пожалуйста, — повиснув на руке отца, отчаянно взмолилась я, проникновенно глядя в карие глаза. — Не надо. Оставь его.

— Если его кто-то увидит…

— Кто его может увидеть? У нас гостей в доме никогда не было. Да даже если и увидят. Подумаешь, дерево! Присмотрись — оно ничем почти не отличается от своих собратьев.

Отец долго сверлил меня пристальным взглядом, а потом всё же опустил топор.

— Зачем оно тебе? — недовольным голосом спросил он. — Сама говоришь, это всего лишь дерево.

— Оно похоже на меня, — горько улыбнувшись, ответила я. — Появилось на свет там, где ему не место, похожее на других и, одновременно, совершенно иное.

Тяжело вздохнув, отец положил руку мне на плечо и ободряюще сжал, после чего молча вернулся в дом — больше к теме дерева мы не возвращались.

После смерти матери забота о домашнем хозяйстве легла на мои плечи. Впрочем, все эти хлопоты — стирка, уборка, готовка и работа в огороде, — были мне хорошо знакомы: я всегда помогала маме всем, чем могла.

Воспоминания о матери бередили душу, терзали сердце и застилали глаза пеленою слёз. При отце я старалась держаться и ничем не выдавать своих чувств — понимала, что ему ничуть не легче, а может быть и во сто крат тяжелее. Однако по вечерам, скрываясь в тишине болот, где никто не мог стать свидетелем моей слабости, я горько рыдала, обняв шершавый ствол Дерева Мертвецов.

Если днём я была занята делами, то ночью отчаянно страдала от безделья. Стоило мне только лечь в кровать и закрыть глаза, как я сразу же переносилась к Орсэю. И оставалась рядом до рассвета, пока меня не будил крик петуха.

Его Высочество меня старательно игнорировал. После первого достаточно мирного разговора, когда мы выяснили, что между нами пролегает пропасть почти в три тысячи лет, юноша замкнулся в себе, и мои попытки вывести его на диалог не увенчались успехом, так что вскоре я оставила это бессмысленное занятие. Орсэй не закатывал истерик, не обвинял меня во всех смертных грехах — это уже было значительным прогрессом. Поэтому я предпочла не нарушать хрупкое равновесие. Оказываясь в комнате принца, я либо садилась на подоконник и любовалась пейзажем, либо скрывалась за ширмой — мне казалось, Орсэю будет спокойней, если я перестану мозолить ему глаза. Хотя о каком спокойствии может идти речь, когда он был вынужден спать в моём присутствии? Потому что, как оказалось, время суток у нас совпадало, так что «приходила в гости» я исключительно по ночам. Первые три раза Орсэй отчаянно пытался не заснуть, отвлекая себя чтением книг и выполнением различных физических упражнений. Однако каждый раз усталость брала своё, и он засыпал то на полу, то за столом. Тогда я с помощью магии — которая прекрасно работала, несмотря на отсутствие у меня тела, — переносила юношу на кровать и заботливо укрывала одеялом, чтобы он не простудился. На четвёртый же мой визит принц прекратил страдать ерундой и, не глядя в мою сторону, молча разделся и лёг спать. Я же всю ночь просидела на полу за ширмой, погружённая в свои мрачные мысли.

Несмотря на то, что я вроде как спала, силы медленно, но неотвратимо покидали меня, а усталость стала вечным спутником. Однако как прекратить бессмысленное еженощное бдение возле чужой постели, я не знала. И спросить совета было не у кого.

— Почему ты не проваливаешься сквозь пол?

На восьмую ночь Орсэй, видимо, вспомнил, что умеет говорить.

Я, в этот момент мирно сидевшая на подоконнике, прислонившись плечом к оконной раме, вздрогнула и повернула голову к принцу, расположившемуся за столом с книгой в руках. Правда сейчас книга лежала чуть в стороне, а тёмно-серые глаза пристально смотрели на меня.

Вопрос, если так подумать, был интересным. Опытным путём за эти дни я выяснила, что не могу пройти сквозь стены или пол. Более того, могу сидеть на подоконнике, прикасаться к столу и даже лежать на кровати. При этом сквозь стул, дверь и остальные предметы вроде одежды, книг и всякой мелочёвки моё тело легко проходило. Только вот объяснить причины столь избирательной проницаемости я не могла.

— Не знаю, — призналась я.

— А что ты вообще знаешь? — в голосе Орсэя проскользнуло раздражение. — Вот уже неделю ты маячишь у меня перед глазами, при этом даже не пытаешься хоть что-то предпринять, чтобы это прекратить!

— Ты думаешь, я удовольствие получаю от любования твоей самодовольной физиономией? — моему возмущению не было предела. — Семь ночей подряд, стоит мне только закрыть глаза, и я оказываюсь здесь. И вместо того, чтобы спокойно спать в своей постели, вынуждена лицезреть один и тот же пейзаж за окном и стены твоей комнаты!

Высказавшись, я тряхнула волосами и вновь отвернулась к окну. На некоторое время в комнате повисла гнетущая тишина, которая, впрочем, продлилась совсем недолго.

— Ты плохо выглядишь.

У меня появилось жгучее желание запустить в Его Высочество чем-нибудь тяжёлым. Жаль только, в руки я ничего взять не могу, а если использовать магию, то вполне могу ненароком и прибить этого самовлюблённого засранца.

— Любая девушка мечтает услышать нечто подобное, — с сарказмом заметила я, даже не думая оборачиваться.

— Я имел в виду, что ты выглядишь измождено. Но я не знал, что всё это время ты не могла спать.

Отсутствие полноценного отдыха столь продолжительное время негативно сказывалось на моём характере. И всё же я понимала, что Орсэй тут точно не виноват: принц оказался таким же заложником ситуации, как и я. Не было смысла вымещать на нём своё дурное настроение.

— Теперь знаешь, — вполне миролюбиво отозвалась я и обернулась. Впервые за эти дни Орсэй смотрел прямо мне в лицо, не избегая взгляда и не делая вид, что меня нет в комнате.

— Мне жаль, — тихо проговорил он. Мне показалось, вполне искренне.

— Твоей вины тут точно нет, — криво усмехнувшись, ответила я.

— Но ведь кто-то же должен быть виноват. Не просто же так ты появляешься именно здесь.

Я длинно вздохнула.

— Я не знаю, — в очередной раз сказала я. — Мне всего двенадцать, и я дочь кузнеца. Я понимаю, что тут каким-то образом замешана магия — иначе быть не может. Но как, зачем и почему — я не ведаю. Что самое обидное, даже спросить совета не у кого! — я зло ударила кулаком по оконной раме, из-за чего стекло мелко задрожало.

Орсэй на это ничего не ответил. Утолив своё любопытство, он вернулся к чтению, а спустя некоторое время благополучно отправился спать. Я же в очередной раз играла роль этакой сторожевой собаки и с трудом подавляла в себе желание что-нибудь поджечь, чтобы и Его Высочеству жизнь мёдом не казалась. Кровать, например. Или балдахин…

* * *

На следующий день я решила сделать всё возможное, чтобы сократить своё пребывание рядом с Орсэем. А для этого нужно было как-то не дать себе заснуть. Чтобы занять беспокойные руки я сначала под недоумевающим взглядом отца отциклевала пол, затем навела порядок в кузнице, а потом, уже в темноте, под слабым светом масляной лампы вырвала все сорняки вдоль забора. Как итог: совершенно обессиленная, заснула сидя прямо за столом с отцовской рубашкой в руках, которую мне нужно было заштопать.

Увидев перед собой знакомую кровать с балдахином, я с трудом удержалась от разочарованного стона.

— Добрый вечер, сударыня.

Незнакомый низкий мужской голос заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидела невысокого пожилого мужчину с короткими пепельными волосами и пронзительными голубыми глазами, одетого в тёмно-синий двубортный кафтан до колен, препоясанный широким светлым поясом, к которому была прикреплена круглая подвеска с выгравированной на ней десятиконечной звездой. Мужчина сидел на неудобном деревянном стуле, неизвестно откуда появившемся возле окна, хотя ещё накануне его и в помине не было.

— Добрый вечер, — вежливо отозвалась я, настороженно глядя на незнакомца.

— Вы, как я понимаю, Дэйрэ? — мужчина говорил ровным голосом, слегка склонив голову — типичный жест слуги перед высокородным господином. Что в применении ко мне выглядело полной дикостью.

— Да, — подтвердила я. — А вы?

— Моё имя Труар, я придворный алхимик короля Рэйегорна.

Эти слова заставили меня насторожиться ещё сильней.

— Я пригласил его сюда.

Только сейчас я заметила Орсэя, стоявшего возле двери.

— Зачем? — холодно уточнила я, предполагая самое худшее. — Полагаешь, он сможет избавиться от меня?

— Его Высочество сообщил мне, что у вас возникла небольшая проблема, связанная со сном, — полностью проигнорировав мои слова, проговорил алхимик. — На данный момент я являюсь обладателем самых обширных познаний в области целительства.

Я наградила его подозрительным взглядом.

— Целители лечат тело, — заметила я. — У меня на данный момент тела нет. Что вы собираетесь лечить?

— Труар не простой целитель, — прохладно проговорил Орсэй. — Вчера ты сказала, что понятия не имеешь, что происходит, и тебе не у кого спросить совета. Я подумал, что мастер Труар сможет помочь.

И тут меня осенило.

— Вы колдун? — прямо спросила я, глядя в непроницаемые голубые глаза мужчины.

— Бывший, — тут же поправил он меня. — Я верен королю и королевству, поэтому отказался от сил.

«Это невозможно, — подумала я. — Магия, не меч, который можно спрятать в сундук и забыть».

— Мастер Труар не причинит тебе вреда, — сказал Орсэй, очевидно, прекрасно понимавший причину моего недоверия. — Однако, возможно, он сможет помочь.

Не причинит вреда — понятие весьма растяжимое. Впрочем, в данном случае риск, действительно, был минимален: как можно навредить тому, кого, по сути, здесь даже нет?

— Хорошо, — согласилась я. — Что от меня требуется?

— Присаживайтесь, сударыня, — алхимик жестом указал на постель. — Я вас осмотрю.

Я покорно опустилась на край кровати и сложила руки на коленях. Труар медленно, слегка прихрамывая на правую ногу, подошёл ко мне и осторожно попытался взять меня за руку — у него, ожидаемо, ничего не получилось. Однако в тот момент, когда его ладонь прошла сквозь моё тело, я ощутила знакомое лёгкое покалывание, выступавшее однозначным свидетельством того, что алхимик — лжец, и никуда он свою магию не дел.

— Что-то случилось? — вежливо уточнил он, очевидно, уловив перемену в моём лице.

— Я вас чувствую, — спокойно сообщила я.

— Меня? — похоже, мужчина не понял, о чём именно я попыталась ему сказать.

— Это одна из моих способностей, — пояснила я. — Я всегда и везде чувствую магию: в воздухе, земле, воде. В предметах. И людях.

Труар коротко кивнул.

— Расскажите, Дэйрэ, что предшествовало вашей первой встрече с Его Высочеством?

Мне не особо хотелось об этом говорить. Но Орсэй был прав: мне не с кем было посоветоваться, а решать проблему было необходимо, причём чем скорее, тем лучше.

— В моём мире существует легенда о Тысячелетнем Источнике, — обречённо вздохнув, я начала свой рассказ. — Люди говорят, его воды могут исцелить любую болезнь. Однако путь к Источнику очень труден и опасен — многие хотели его найти, но никто не вернулся.

У меня тяжело заболела мама. Лекарь сказал, вылечить её нельзя. Поэтому я отправилась к Тысячелетнему Источнику. По пути я столкнулась с несколькими монстрами, и, убегая от одного из них, упала с обрыва, меня по голове ударил какой-то камень, и я потеряла сознание. Очнулась уже в пещере, пытаясь выбраться из которой столкнулась с Орсэем.

— Ясно, — задумчиво протянул алхимик. — А когда вернулись в свой мир, где вы оказались?

— На берегу подземного озера.

— Это и был тот Тысячелетний Источник?

— Скорее всего.

— Но вы неуверенны?

— Вода в нём, действительно, была наполнена магией — я это чувствовала. Однако доказательств у меня нет.

— А твоя мама? — неожиданно спросил Орсэй. — Ей эта вода помогла?

Я судорожно сглотнула. В уголках глаз собралась влага, и мне стоило неимоверных усилий не позволить себе позорно разрыдаться — душевная рана была ещё слишком свежа.

— Я не успела, — тихо ответила я. — К тому моменту, как я вернулась, мама уже умерла.

— Мне жаль, — в голосе Орсэя отчётливо звучало сострадание.

Я лишь покачала головой, но ничего не сказала.

Труар вновь протянул ко мне руку, однако на этот раз не стал пытаться дотронуться: его ладонь замерла над моей грудью, и я вновь ощутила лёгкое покалывание под кожей.

— Невероятно! — вполголоса пробормотал алхимик. В его глазах отразился чистый восторг. — Ещё никогда я не встречал столь огромного магического потенциала. Неудивительно, что вы, Дэйрэ, столь легко перемещаетесь во времени и пространстве — с вашими силами можно стереть с лица земли целое королевство.

— С чего бы мне это делать? — я слегка отстранилась, задетая словами мужчины.

— Я не говорил, что вы собираетесь сделать что-то подобное, — тут же пошёл он на попятную. — Просто привёл пример. Простите, если он вас обидел.

Я наградила алхимика недовольным взглядом.

— Из-за того, что все считают, будто маги только и делают, что убивают всех направо и налево, в моём мире и не осталось колдунов, — мрачно заметила я.

Во взгляде Труара промелькнуло понимание.

— Что нам это даёт? — вновь подал голос Орсэй. — То, что она сильная — это понятно. Но как сделать так, чтобы она оставалась в своём мире и не появлялась здесь каждую ночь?

— Пока я не могу дать ответ на этот вопрос, — дипломатично сообщил алхимик. — Мне нужно провести некоторые исследования и понять, что именно притягивает Дэйрэ к вам, Ваше Высочество. Это займёт некоторое время.

— Я тебе говорил: она уже целую неделю нормально не спит, — в голосе Орсэя слышалось недовольство. — С этим нужно что-то делать!

— А что мешает вам лечь спать здесь? — спросил у меня Труар.

Подобный вопрос поставил меня в тупик.

— Я как-то об этом даже не подумала, — честно призналась я. — Я ведь, вроде как, уже сплю. Как можно спать во сне?

Тонкие губы старика растянулись в улыбке.

— А вы попробуйте, — посоветовал он. — Вдруг получится?

— А я что должен в это время делать? — мрачно спросил Орсэй. — Я не могу просто поселить её в гостевых покоях — отец сразу об этом узнает. А если прикажу принести сюда ещё одну кровать, это вызовет много вопросов.

— Можем спать по очереди? — предложила я. — Сначала я, потом — ты.

— Ты собралась спать в моей постели? — возмутился принц. — Это недопустимо!

— Почему? — насмешливо уточнила я. — Тела как такового у меня нет, так что ни испачкать твои драгоценные простыни, ни натаскать в кровать вшей я не смогу.

— У тебя вши? — ужаснулся юноша. — Тем более ты не будешь спать в моей постели!

— И как ты мне помешаешь?

С вызовом взглянув на принца, я демонстративно медленно забралась на постель и откинулась на подушки — оценить их качество я была не в состоянии, так как не чувствовала ровным счётом ничего, однако моральное превосходство приятно согревало душу.

— Просто великолепно! — Орсэй, очевидно, был разгневан, но ни на что повлиять не мог. — И долго мне терпеть её?

— Некоторое время, Ваше Высочество, — в голосе алхимика слышалось неприкрытое веселье. — У меня сохранилось несколько старинных гримуаров — я немедленно займусь их изучением. Возможно, где-то описывается ситуация, подобная вашей. В любом случае, на данный момент я ничем помочь не могу. Как верно заметила госпожа Дэйрэ, её тело находится не здесь, а на душу повлиять никто и ничто не способен, так как она нематериальна.

— Ясно, — хмуро кивнул Орсэй. — Вы свободны, мастер Труар. Как только что-то узнаете — сразу же сообщите мне.

— Непременно, Ваше Высочество.