Зверобой

Ксения Буржская, 2022

Абьюз или страсть? Сможете ли вы сделать правильный выбор? Герои Ксении Буржской – дети своего жестокого века, отчаянных 90-х: позднее взросление, выбор между чувством и долгом, мучительный поиск себя в отражениях чужих ожиданий. Зависимость, неуверенность, утрата. И снова длинная дорога в едва различимой надежде на счастье. Марьяна и Ян пытаются создать семью на обломках собственных иллюзий, ошибок прошлого и случайно вспыхнувшей страсти, которая гаснет так же быстро, как и вечерние фонари – утром каждого нового дня, когда за углом уже обязательно ждет кто-нибудь третий. Второй роман молодой писательницы Ксении Буржской, отмеченной премией НОС и множеством публикаций в авторитетных СМИ.

5. Подруги

Домой пришел мокрый и снова грязный. Пакет весь заляпан серыми брызгами луж. Хорошо, что догадался снять костюм, пофиг, что пришлось ходить по городу в трусах, если не присматриваться, они как плавки. Пару раз к нему подходили полицейские, и он объяснял, что концертный костюм пришлось снять, иначе потом не расплатится. Те понимающе кивали, отпускали, незлобно смеясь.

Когда пришел домой, поставил телефон на зарядку, и тут же квакнуло: Марьяна.

Извинялась за внезапно возникшую проблему с подругой.

«Ничего, — написал Демьян, совершенно счастливый. — Подруги — это важно».

Написала Демьяну поздно, но лучше уж так. Пообещала, что сходят куда-нибудь потом.

Не пришла, конечно, потому, что по пути ее подрезала Ольга — вызвала в ресторан. «Поужинаешь со мной?» — И Марьяна уже бежит к ней со всех ног, как спринтер на дистанции. Когда же она научится отвечать «нет»?

— Хорошо выглядишь, — говорит Ольга, когда они с Марьяной садятся на летней веранде. Марьяна — в слишком нарядном платье по случаю воображаемого похода в Большой.

— Я из-за тебя, между прочим, в оперу не пошла, — говорит Марьяна, выбирая в меню коктейль покрепче.

— Да что ты! — ухмыляется Ольга. — И кто позвал?

— Парень один, — говорит Марьяна, наблюдая из-за меню за реакцией. — Симпатичный.

— Ну-ну, — говорит Ольга. — Так почему же ты здесь? Неужели я более симпатичная?

— Ты слишком симпатичная, я бы сказала. От твоей симпатичности у меня даже пульс час — тит.

— Мило, — говорит Ольга. — Люблю твои метафоры. А мы, кажется, с мужем разводимся.

— Ух ты! — говорит Марьяна.

И не знает — радоваться или нет.

— Потому что я влюбилась, — продолжает Ольга и смотрит на Марьяну так хитро, глаза — как у узбечки.

— В кого? — спрашивает Марьяна, а сама аж дышать перестала: неужели это сейчас случится?

— Слушай, это ужасно глупо и неправильно, — смеется Ольга. — В лучшего друга моего мужа. Представляешь?

Две пули — и обе в спине Марьяны.

Ты же мне не подруга (разве можно желать подругу?). Зачем ты так со мной?

— Ничего себе, — только и говорит она. И идет в туалет, вытереть свои сопли.

Ноги Ольги сегодня завершают светлые туфли, а брюки узкие, черные, натянутые, как упаковка под вакуумом. Она спрашивает, что значат те слова, которые ее новый любовник сказал в ответ на ее письмо.

— Ты что, пишешь ему письма?

— Мы переписываемся уже четыре дня.

«О’кей, ты молчала четыре дня, молчала и чуть не взорвалась, и вот пришла ко мне, потому что знаешь, что я все выслушаю и пойму, потому что я тот единственный человек… Словом, здорово же, что она приходит ко мне, когда ей плохо, когда хорошо, когда страшно — она приходит ко мне. Она приходит ко мне, она приходит за мной. Надо это запомнить», — думает Марьяна, спасаясь от неизбежного грохота разбитых надежд.

— Я написала ему сегодня, послушай: «Привет, дорогой! Какая прекрасная стала погода».

Она читает, и эти слова ранят Марьяну изнутри, словно крючок, который она заглотила.

— А он ответил: «Погоду такую ненавижу». Это что он имел в виду?

Марьяна думает (со злостью и даже почти с удовольствием) — он ответил: мне просто не до тебя.

Перевести с русского на русский?

Произнося тысячу слов, люди, в сущности, пытаются сказать только три из них. Или четыре — кому как повезет. Какие уж тут любови в такие погоды?

Но говорит Марьяна другое.

— Иногда люди имеют в виду ровно то, что пишут. Не все любят дождь.

Ольга показывает ей фото. Марьяна так и знала: в нем нет ничего привлекательного, да что там, он просто урод.

— Как тебе? — спрашивает Ольга. — Почему-то люблю таких.

Люблю такого его — хочет сказать она — и всех остальных, повторяющих его запахом, формой.

Когда мы обобщаем, мы чаще всего имеем в виду одного человека.

— Когда он впервые поцеловал меня, — говорит Ольга, и Марьяна чувствует кожей холодную сталь хирургического ножа, — от него пахло базиликом. И еще у него были такие неожиданно холодные губы, он затянул меня в этот поцелуй, как в болото, и не отпускал несколько секунд. Очень твердый и страстный поцелуй. Утвердительный: да, сказал он. Да, я хочу, чтобы ты стала моей. Я разрешаю тебе стать моей. У меня не было сил возразить. И еще этот запах. До сих пор вздрагиваю, когда его слышу.

И она снова смеется. Хотя ничего смешного.

— Помоги мне написать ему письмо, — просит Ольга. — Твои эти метафоры сейчас очень пригодятся.

Что ж, в индийских фильмах всегда есть красавец, поющий серенады, и урод, сочиняющий их.

Все в порядке, мы просто играем роли.

Марьяна идет в туалет — который уж раз за сегодняшний вечер — и пишет Демьяну: «Слушай, а может, все же увидимся сегодня?» Понятия не имеет, зачем это делает. Просто хочется не быть раненой собакой, а чувствовать власть. Он тут же отзывается: «Конечно. Приду, куда скажешь».

Они расстаются с Ольгой у перекрестка. Марьяне — налево, Ольге — направо. Марьяна вспоминает про Демьяна и думает, что он Щен. Как Маяковский. «Я, конечно, не Лиличка, — думает Марьяна, — но тоже чего-то стою». Она позволяет ему приехать и забрать ее из дома. Папа радостно пожал Щену руку и, очевидно, обрадовался, что это мужчина. Если было бы можно, он сразу выдал бы ее замуж, прямо на пороге их общего дома. Даже коллекцию редких жуков не пожалел бы в качестве приданого.

Щен ведет Марьяну выпить, а она все думает о том, что Ольга сейчас пишет очередное письмо своему любовнику. С моими, блядь, метафорами. Щен легонько касается ее руки, отвлекая от затяжных мыслей, а она берет его руку и кладет себе на бедро.

Мы квиты, Оленька.

Но почему от этого не становится легче?

Марьяна делает с Щеном селфи, выкладывает его, а потом они едут на такси к нему домой. Ольга лайкнула и написала: «Будь осторожна».

Надо же, какая забота.

Потом Марьяна, как в кино, набрасывается на Щена сразу в прихожей, а тот неловко моргает.

Власть начинается здесь.

Щен поднимает Марьяну и прижимает к стене так, чтобы ей было удобно обхватить его бедра ногами.

— Мара, — гулко шепчет он ей куда-то в шею. — Мара.

Как извращенка, Марьяна смотрит на все это со стороны и думает: как красиво, черт возьми.

И еще одно: жаль, что Ольга этого не видит. Чертовски жаль.