Танцующая с ветром

Ксения Анатольевна Вавилова, 2023

Морской шторм принес в своих объятьях, лишив памяти о прошлом. Она не говорит на местном наречии, но быстро учится.Одни говорят, что она ведьма. Другие называют шпионкой.Сама же она утверждает, что не помнит своего прошлого, но так ли это и можно ли доверять женщине с зелеными глазами.

9 — Сирена

— Нет, нет, нет, я всё могу объяснить, — попятилась я, но наступив на собственную юбку, нелепо повалилась на тропинку.

— Не слушайте его, он пошутил, — произнёс второй.

Знакомый голос, где я могла его слышать?

Поймав в темноте мою руку, мужчина помог подняться. Ладонь незнакомца оказалась сухая, грубая от мозолей и горячая. Но достаточно крепкая, чтобы я, пошатываясь, смогла подняться на ноги в своих нелепых, неудобных, но красивых туфлях.

— Рокеро уверен, что она мандагарская шпионка, и я начинаю разделять его точку зрения, — несмотря на суровый тон, я расслышала усмешку в словах восьмого принца и выдохнула. — Драгоценная моя, морская ведьма, какой беспутный ветер принёс тебя сюда в столь поздний час?

Не удержав вздоха, я рассказала, как поехала кататься с Керо и, доверившись мерину, потерялась.

— Девятый принц тоже где-то здесь? — отпуская мою руку, осведомился незнакомец.

— Нет, — неуверенно отозвалась я. — Не знаю.

Ветер разогнал облака, пролив серебристый свет лун на гору. Даже при таком слабом освещении дорогие одежды принца переливались серебряной вышивкой. Фиолетовая ткань стала чёрной, зато лицо едва не светилось белизной. Скрестив руки на груди, он смотрел на меня пропастью своих чёрных глаз, вызывая неосознанное желание отступить.

Кто в своём уме пойдёт в горы в столь дорогом наряде? Ведь он явно пришёл сюда инкогнито, иначе, где толпы слуг и охрана? — пытаясь справиться со смятением, подумала я.

Сделав шаг назад, я наткнулась на незнакомца. Соломенная шляпа отбрасывала на его лицо густую тень, не позволяя рассмотреть лицо. Тело закутано в бесформенные одежды, из тех, в которых ходили горожане. Добротная, плотная и не самая дорогая ткань.

Над головой пронеслась ночная птица, заставив присесть, вжимая голову в плечи от испуга. Принц отшатнулся, вскидывая руки в защитном жесте. Только незнакомец в соломенной шляпе остался стоять, словно ничего не произошло.

— Кажется, я слышал фырканье ниже по тропе, — произнёс он буднично. — Подождите здесь, я приведу лошадь.

Незнакомец шагнул в густые, колючие кусты, и ни единая ветка не посмела дрогнуть или треснуть, выдавая его присутствие. Облака затянули небо, и мужчина растворился в темноте.

Если бы не эхо тепла от его прикосновения, я бы решила, что это был призрак.

Повисла тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы. Я чувствовала на себе взгляд Хэчиро, но поворачиваться и отвечать на этот взгляд не торопилась.

— Какое необычное и совсем не подозрительное совпадение, — тихо произнёс он, переводя взгляд на небо. — Интересно, часто с вами случается подобное?

— Нет. Я стараюсь держаться подальше от… — я не вольно запнулась. — …всего этого.

Наклонив голову, он посмотрел на меня, а я в темноту.

— Я не хочу участвовать и даже рядом стоять с чем-то, что может помешать мне вернуться домой, — голос прозвучал неожиданно громко в ночной тиши.

— Похвальное рвение, — качнул головой принц. — Жаль только, вы не помните, куда стремитесь вернуться, — пауза. — Но не помните ли?

Из темноты на нас что-то бросилось, но раньше, чем мы успели испугаться, рухнуло на тропу. Принц первым рассмотрел, что это, и, ухватив меня за руку, увлёк на землю, шикнув:

— Тихо.

Противиться я и не собиралась. Птица ещё дёргалась, шелестя крыльями и разбрызгивая кровь. Её грудь пронзала длинная, тонкая стрела.

Желудок подпрыгнул и сжался, жалкие крохи обеда запросились наружу.

— Ради Духов, сейчас не время, — шикнул принц, всматриваясь в темноту.

Всё так же бесшумно рядом возник незнакомец в шляпе, но мы его заметили, лишь когда он заговорил:

— Идите за мной.

Я в этот момент вскрикнула от испуга и на меня повторно шикнули:

— Пригнитесь и поторапливайтесь.

Мы поднялись на площадку и укрылись за камнями.

— Ниже по тропе притаились трое, должно быть, шли следом, — быстро произнёс он, оттеснив нас в глубокую тень скал. — Ещё двоих я видел наверху и пока не нашёл того, кто в вас стрелял.

Сбросив туфли, я стала присматриваться к склону, ожидая, что незнакомец проведёт нас тайной тропой, но тот отошёл к склону и зажёг висящий над пропастью фонарь.

— Что ты делаешь?! — в ужасе прошипел восьмой принц, отпрянув от света.

— Вы, — он ткнул пальцем в принца, — садитесь сюда. Под скалой вас не видно, стрелой не достать. Вы, — тычок в мою сторону, — встанете здесь и будете петь.

— Петь? — от холода и неожиданности голос подвёл, выдав хрипотцу.

Мужчина к тому моменту запалил четвёртый фонарь, осветив площадку. Сам он голову наклонил ниже, скрывая лицо, а безразмерная одежда скрывала фигуру. Прихрамывая, он приблизился к принцу и, вытянув из-за пояса небольшой нож, положил рядом на каменную скамью.

— На случай, если я не вернусь.

— Едва ли это поможет нам от стрелков, — беря оружие в руки, принц вытянул нож из ножен, позволив свету отразиться на лезвии.

Глядя, как незнакомец, покачиваясь, уходит в темноту, я невольно задалась вопросом: а он всегда хромал, темнота это скрывала?

Оставшись наедине, мы с принцем переглянулись, одинаково растерянные и испуганные.

— Что ж, — Хэчиро быстро взял себя в руки. — Твоё пение произвело впечатление на моих братьев, но человека, куда более искушённого, повергло в сильнейшее уныние. Не думал, что тебе выпадет вторая попытка, но попробуй, — он махнул рукой, — порази меня.

Это вечное тыканье мне не нравилось. Оно носило пренебрежительный характер, который словно намерено он усиливал интонациями.

Дайте стрелу и лук, и я поражу вас в самое сердце, — страх слабел, а ему на смену пришла злость за собственную слабость. — Может, матерных стишков ему почитать?

— Что-то ничего в голову не лезет, — ответила я.

Кусты и ветер растрепали причёску и платье. Хотелось уйти куда-то в сторону и привести себя в порядок, а не приглаживать волосы под оценивающим взглядом восьмого принца.

— Вы это делаете не для меня, а для себя, — развалившись на скамье, заявил он. — Те, кого послали за мной, не оставляют свидетелей. Мы выманим и отвлечём их, а мой слуга их всех перебьёт.

Хорошо вы устроились, в укрытии скалы и кустов, а я танцуй тут на ветру как живая мишень, — подумала я, чувствуя, как заколки давят на кожу и неприятно оттягивают волосы.

— Имя у вашего слуги есть?

— А тебе оно зачем?

— Хочу отблагодарить его в случае, если выберемся отсюда живыми.

Он как-то странно посмотрел на меня, словно не веря или не понимая, и отмахнулся.

— Тебя оно не касается, — высокомерно заявил принц и, неожиданно смягчив голос, добавил: — Этот человек приносить смерть и если хочешь вернуться домой, постарайся держаться от него подальше.

Делать нечего. Пришлось петь. Вот только в голову ничего не приходило, кроме песни сирены, которую я исполняла на корабле. Сейчас она пришлась как нельзя кстати, учитывая, что мы заманивали на смерть других людей.

Голос предательский срывался из-за ветра и холода, да и взгляд принца не располагал к расслабленности. Отступив к фонарям, я отвернулась и принялась выпутывать заколки из волос.

— Иди ко мне. Иди ко мне… — медленно покачиваясь, начала я, тихо давая горлу согреться. — Иди в мои объятия на дне…

На принца я не смотрела. Закрыв глаза, растворилась в слышной мне одной музыке. Волосы, освободившись от оков заколок, оказались в объятиях ветра, что затих, мягко перебирая пряди.

Песня начиналась мягко и маняще, с каждой новой строчкой приобретала угрожающий оттенок, закончившись кровавым пиром сирен, где голос почти рычал, нагло насмехаясь над незадачливой жертвой.

Вспомнив, что мы тут убийц приманиваем, а не топим неудачливых путников, я повернулась и первым, кого увидела, был слуга принца. Тот замер на границе света и тьмы. Глаза его странно блестели, но я почти сразу об этом забыла, безмолвно ахнув, прижав руки к губам.

— Вы ранены!

Словно опомнившись, он опустил голову, пряча лицо за полями соломенной шляпы.

— Ерунда.

— Ерунда?! Вы весь в крови!

Подлетев, я попыталась осмотреть раны, но тут же ощутила, что меня мутит от вида крови.

— Это не моя кровь, — он осторожно отстранил мои руки. — Прошу, вы запачкаетесь.

Движение вышло скованным, он словно берёг правую сторону. Причина быстро обнаружилась в виде обломанного дверка стрелы, торчащего чуть ниже ключицы.

— Вам нужен врач, — покачала я головой. — Скорее нужно спуститься в город.

— Ты всех убил?

Хэчиро стоял в стороне под прикрытием скал, сжимая в руке кинжал.

— Да, — глухо отозвался мужчина. — Спустимся по другой тропе.

Собирая на ходу волосы в косу, я старалась быстро перебирать ногами и не запинаться о корни. Наш проводник сильно хромал, но шёл быстро, рассекая кусты, а затем и высокую траву, словно корабль морскую гладь. Нам с принцем оставалось лишь поспевать за ним.

По крутой тропе, едва не скатившись кубарем, мы спустились к полям. Город окружала каменная стена с небольшими башенками, по которой прохаживалась стража. До нас доносились голоса и музыка, свет тысяч фонарей украл звёзды с неба.

Должно быть в городе праздник… — закончить мысль я не успела.

Когда до ворот оставалось метров триста, наш проводник запнулся, но быстро выпрямившись, пошёл быстрее только для того, чтобы через минуту, покачнувшись, свалиться в траву. Ветер пробежал по полю, покачивая волнами высокую траву, скрыв мужчину. Принц тут же бросился к нему и зашипел на меня, чтобы пригнулась.

В лунном свете поле превратилось в серебристое море, по которому неслись подгоняемые ветром волны. Вокруг никого, только несколько крупных птиц кружили над нами бесшумными тенями.

Пройдя вперёд, я вцепилась в плечо проводника и с трудом его перевернула. Его рука соскользнула на землю, открывая жуткое кровавое месиво. Отшатнувшись, чувствуя, как перед глазами всё поплыло, я отвернулась, пытаясь прийти в себя.

— У него бок рассечён!

Стараясь не смотреть на рану, сняла пояс и оборвала одну из нижних юбок. Сосредоточившись на дыхании, свернув, прижала к ране. Хэчиро перехватил пояс и помог перевязать рану.

— Это всё ты виновата.

— Я?!

— При мне он бы не стал красоваться и сказал о ранах как есть! — огрызнулся восьмой принц.

Неожиданно сильный для такого тщедушного тела, он взвалил на спину раненого и быстрым шагом направился к стене. Мне оставалось лишь поспевать следом, удивляясь самоотверженности принца. Едва ли этот человек простой слуга, пусть и самый верный. После повешенной в Холодном камне служанки с трудом верилось, что кто-то из господ хоть пальцем пошевелит ради своих слуг.

Нас заметили издалека и поспешили навстречу. Я ожидала увидеть стражу, а на деле нас окружила толпа оборванцев и попрошаек. Вопреки ожиданиям, принц не прогнал их, а передал раненого и пошёл рядом. Укрыв нас серыми плащами, странные провожатые ввели нас в город.

Стоило пригнуться, ссутулиться и попытаться сойти за одного из бедняков, но я глаз не могла оторвать от происходящего вокруг. По улицам сновали люди, мужчины, женщины, дети разных возрастов и достатка. Я видела, как скандальная барышня бранила мужа, а тот виновато опускал глаза, с улыбкой разводя руками. Как крупный мужчина нёс дочь, посадив её на плечо, а она верещала от радости, поддерживаемая матерью. Как совсем юная парочка скромно прогуливалась вдоль улицы, едва касаясь друг друга кончиками пальцев. Как разряженная женщина вышагивала рядом с представительного вида стариком, держа того под локоть. Парочка молодых людей, скрыв лица масками, шла, держась за руки, то и дело склоняясь друг к другу, шепча какие-то глупости и хихикая.

Похоже, в городе нравы куда свободнее, нежели во дворце.

Мы свернули с улицы в проулки и вынырнули словно в другом городе. Изменились дома и публика, свет стал приглушённый, а музыка тише. Прохожие исчезли, лишь вереница бесконечных паланкинов самых разных мастей, от вычурных с золотыми львами на крыше до более скромных, занавешенных тёмной тканью. Тут стало больше маленьких двухколёсных тележек, на которых восседали мужчины, а вместо лошади или осла их тянул человек.

Мы нырнули в проулок и через боковую калитку попали в уединённый сад. Принц тут же сбросил лохмотья, выпрямился и провёл руками по зачёсанным волосам. Несмотря на ветер, убийц, таскание тяжестей и грязное тряпьё, зачёсанные в пучок волосы не растрепались. Мне бы такую укладку. Сама я выглядела едва ли лучше наших провожатых.

Дверь отодвинулась и нам навстречу вышла женщина в дорогом наряде. Ахнув, она потянулась к принцу, щебеча что-то на местном наречии. Он надменно отмахнулся и отдал приказ. Через минуту бродяги исчезли, а меня с раненым разместили в одной из маленьких комнаток с тазом воды и тряпками.

Демон бы побрал того, кто решил, что тонкие деревянные панели и немного бумаги — отличный материал для стен. Звуки, что неслись из соседних комнат, не оставляли сомнений, что мы попали в далеко не самое скромное заведение. Судя по интерьерам, очень дорогое. Но очень нескромное. Я бы сказала — радушное. Даже слишком.

Развязав тесёмки на одежде, я стянула с раненого халат и рубаху. Если не считать стрелы под ключицей и распоротого бока, из схватки с убийцами он вышел относительно невредимым. Смыв кровь, я наконец смогла рассмотреть своего спасителя.

Для начала он оказался иностранцем. Резкие черты лица, кучерявые чёрные волосы, изрубленное старыми шрамами поджарое тело. На вид ему было чуть больше тридцати пяти, но в волосах уже проглядывались серебряные нити.

На моё счастье, пришёл врач. Молодой человек, должно быть, не так давно закончивший обучение, без тени сомнений взялся за раны незнакомца. Моё желание смыть кровь с рук и посидеть на свежем воздухе, чтобы хоть немного прийти в себя, пришлось отложить до лучших времён. Помыв руки с мылом и ополоснув спиртом, молодой врач стал отдавать указания. Мне пришлось остаться.

Сначала он заговорил на местном, но поняв, что его не понимают, перешёл на кондомовский язык. Стало легче, но ненамного. Он коверкал некоторые звуки, заменяя «с» на «ш», проглатывал букву «р» и не склонял некоторые слова.

Впрочем, мы справились и так.

Он сделал надрез и развёл края раны в сторону, приказав вытащить стрелу. Мне было бы проще вытащить своё собственное сердце, чем ухватиться за липкое от крови древко и выдернуть его из живого человека. Промывал и зашивал оставшиеся раны он сам, а я выползла в сад в предобморочном состоянии.

Ночная прохлада и возможность смыть кровь подействовали успокаивающе.

— Я послал во дворец, — начал говорить восьмой принц, перепугав меня. — Не стоит так вздрагивать. Всё позади. Скоро прибудет паланкин и вас вернут под крыло Хитомии Хиросэ.

Он стоял, наблюдая за лунами, так что я могла видеть резко очерченный профиль. Произошедшее, казалось, не оставило на нём следов ни усталости, ни крови.

— Спасибо, — склонившись над бочкой, я пыталась отмыть кровь, что словно въелась в сладки кожи. — Меня спросят о том, что произошло.

Подняв глаза, я встретилась взглядом с принцем. Чёрные бесчувственные глаза меня больше не пугали. Возможно, на сегодня способность пугаться закончилась.

— А вы сохраните мою тайну?

— Если это поможет мне как можно скорее покинуть Империю Но и вернуться домой. Не хочу влезать в местные интриги.

Повернувшись, Хэчиро позволил тонким, бледным губам растянуться в улыбке.

— Госпожа Медзё.

— М?

— Если вы кому-то расскажите о произошедшем, я убью вас.

Несколько мгновений мы смотрели в глаза друг друга, и вздохнув, я вернулась к лицезрению пятен крови на своих руках.

— Я знаю.