Каникулы на Аляске

Кристина Витальевна Пурда

Начало 20 века… Одна из самых высокоразвитых цивилизаций планеты Дэя, давно уже не имея вестей от членов экипажа первой межзвездной экспедиции, вновь решает отправить к Земле звездолет – чудо последних достижений космической техники… И вот уже практически достигнув цели, шаттл терпит аварию, и в живых остаются лишь 4 астронавта… Столетие спустя бывший военный летчик Роберт Бэнкс вместе со своим сыном Майклом летят на Аляску погостить у сестры Роберта… Те каникулы запомнятся им навсегда!

Глава 7. США. Нью-Йорк — Сиэтл. 2 июня 2009г

***

…Майкл с отцом быстро прошли регистрацию, сдали две большие сумки в багаж, и прошли в огромный зал ожидания, в котором находились сотни туристов, ожидающих объявления посадки на свой рейс. В магазине «Duty-free» Майкл, как и полагается ребенку его возраста, выпросил у отца кучу всяких вкусностей: миндаль, шоколадные батончики, карамель, колу. В общем, все, что мама обычно ему запрещала под предлогом появления кариеса. Сам Роберт тоже радовался, как ребенок. В компании своего сына он снова почувствовал давно забытую легкость и непринужденность, словно сбросил с плеч, как минимум, лет 10.

…Уже в самолете, когда они взлетали, описывая полукруг над красивым, величественным Нью-Йорком, Роберт заметил, что мальчик немного волнуется. Майкл, сидевший возле окошка иллюминатора, то и дело ерзал в кресле, оборачивался по сторонам, словно не мог найти себе места. Отец дотронулся до руки мальчика и негромко сказал:

— Не переживай, все хорошо! Самолет пока еще набирает высоту, поэтому может закладывать уши. Через несколько минут все стабилизируется, и ты почувствуешь себя лучше. Держа за щекой леденец, Майкл удивленно посмотрел на отца.

— Пап, ты со мной обгащаешься как с гебенком. С чего ты гзял, что я испугался? — Роберт облегченно вздохнул и улыбнулся сыну, и они весело рассмеялись тому, как Майкл произнес последние слова.

— Ну, прости. Мне, наверное, покаг-галось. — Роберт удачно перекривил сына, и потрепал его по пушистым мягким волосам. Они оба рассмеялись еще больше. В этот момент самолет резко накренился влево, выполняя запланированный маневр, чтобы лечь на заданный курс. Майкл с удивлением посмотрел на отца. Но Роберт спокойно кивнул головой:

— Все нормально, сынок. Так самолеты выполняют повороты. — Майкл в ответ тоже кивнул головой, и буквально приклеился лицом к иллюминатору. Там внизу, постепенно удаляясь, уплывала в легкой серебристой дымке завораживающая панорама огромного города. Майкл увидел и сразу узнал фантастический Манхэттен. Даже без двух башен Всемирного Торгового центра, остров был великолепен. Чуть дальше заблестела в лучах солнца статуя Свободы. Крошечные прогулочные пароходики, доставляющие к ней туристов, оставляли на зеркальной глади Гудзонова залива длинные, расходящиеся шлейфы.

— Пап, посмотри, как красиво! Я никогда не видел Нью-Йорк с высоты.

…Тем временем «Боинг737», на котором они летели, сделав очередной вираж, и продолжая набор высоты, лег на заданный курс, и на какое-то мгновение Майкл, вдруг ощутил, что самолет, как будто, застыл в воздухе и даже остановился. Мальчик тут же поделился своими соображениями с отцом.

— Ты все правильно заметил. — Роберт снисходительно улыбнулся и легонько потрепал сынишку по голове.

— Только это кажущееся ощущение. На самом деле, мы продолжаем двигаться, и причем, с очень приличной скоростью.

— А какая сейчас у нашего самолета скорость?

— Крейсерская скорость нашего «Боинга» приблизительно 900 километров в час.

— Пап, а это правда, что в двигатель могут попасть птицы? — Неожиданно спросил мальчик. Роберта подобный вопрос несколько застал врасплох. Он на мгновение задумался. К чему вдруг его сын спрашивает о таких странных вещах?

— Видишь ли, Майкл,… — терпеливо ответил он,

— чисто теоретически, все возможно. Но по статистике, вероятность того, что подобное может случиться, ничтожно мала. Ну, примерно, как и вероятность того, что в человека может ударить молния.…К тому же это может произойти только при взлете, когда самолет не набрал большую высоту. И во всех крупных аэропортах, где существует такая вероятность, вдоль взлетной полосы периодически включают запись, с криком какой-нибудь хищной птицы. Например, орла или ястреба. — Мальчик сидел и слушал отца, приоткрыв рот.

— Но, молния, также может ударить в самолет! — Тоном знатока утверждал он, глядя, как снаружи, под ними и вокруг, плотным, равномерным слоем простираются бело-серые кучевые облака.

— Да, сынок, может. — У Роберта, почему-то, не хватило духу, говорить мальчику неправду. — Но опять же, повторяю, это бывает крайне редко, и… — Он посмотрел на Майкла с удивлением.

— Послушай, я все же тебя не пойму, к чему все эти странные вопросы о птицах, молнии?.. — Мальчик пожал плечами.

— Вообще-то, о молнии ты сам заговорил. А насчет птиц…, просто я где-то читал о том, как несколько птиц попали в двигатель самолета, вывели его из строя, и произошла авиакатастрофа.

— Ну, это уж слишком. У нашего самолета, ведь, есть и второй двигатель. И, если, не дай Бог, случись что с одним, всегда имеется еще запасной.

— Значит, тогда птицы попали сразу в оба двигателя. — Логически рассудил Майкл. Роберт с любопытством посмотрел на сына.

— Хорошо, будь, по-твоему. — Он не нашел, что на это ответить сыну, и попытался сменить тему разговора.

— Скажи, Майкл, а тебе что-нибудь известно об Аляске?

Мальчик посмотрел на него как-то странно.

— Пап, ты за кого меня принимаешь?! Я, что, похож на какого-то умственно отсталого маленького ребенка?! Перед тем как лететь с тобой, я нашел в интернете много интересного об этом штате. — Роберт сжал губы, и понимающе кивнул головой. «Вот так, не успеешь оглянуться, а сынишка из маленького мальчика, превратится в настоящего юношу! И все это может пройти без моего участия»!

— А ты знаешь, что когда-то Аляска принадлежала России? Это они ее открыли и присоединили к себе. А затем мы ее у них купили. Хотя я не понимаю, как можно купить такую огромную территорию? Ведь Аляска больше чем Франция, Англия и Германия вместе взятые. И зачем русские ее продали? Им, что, так нужны были деньги? — Майкл вопросительно смотрел на отца. В этот момент Роберт пожалел, что в его холостяцкой квартире в Питтсбурге нет компьютера и интернета.

— Выходит, что так. — Только и нашел, что сказать Роберт.

В этот момент симпатичная белокурая стюардесса предложила им напитки, и поинтересовалась, что они будут на обед. Роберт, посоветовавшись с Майклом, сделал заказ и любезно поблагодарил девушку, на груди которой была приколота табличка с надписью «Синтия».

Во время краткого разговора отца и стюардессы, Майкл неотрывно наблюдал за ними, и улыбки отца, обращенные к незнакомой женщине, показались ему не очень уместными. Роберт не мог не заметить, что настроение сына вдруг переменилось в худшую сторону. Но дело было не только в настроении Майкла. Изменился и сам характер ребенка. Пообщавшись с сыном на протяжении двух часов, Роберт отметил в нем возросшую долю самостоятельности, некоторое упрямство и даже небольшую агрессию. Еще год назад отец не замечал за мальчиком признаков подобного поведения. Чем обусловлены такие перемены в его характере, Роберт пока затруднялся ответить. Особенно мужчину удивила не совсем адекватная реакция Майкла на его вопрос об Аляске. Роберту показалось, что сын как будто возмутился. К его удивлению, Майкл не съел предложенный ему обед, выпив, вместо этого, два стакана персикового сока.

— Почему ты так мало ешь? — С беспокойством поинтересовался Роберт, глядя на немного побледневшее лицо мальчика.

— Тебя не укачало?

Майкл отрицательно покачал головой, не вынимая соломинку изо рта. Его взгляд был направлен в иллюминатор, за стеклом которого, виднелось бесконечное белое поле.

…Когда они встретились сегодня в аэропорту, все так хорошо начиналось, Роберт был вне себя от радости, что летит со своим сыном. А теперь, вдруг, ни с того ни с сего Майкл вдруг замкнулся, непонятно на что обидевшись.

«Мне, действительно, необходимо чаще встречаться с сыном, а то я и не замечу, как он станет совсем взрослым». — Подумал Роберт, и откинулся на спинку самолетного кресла. Он закрыл глаза и решил немного вздремнуть. В предыдущую ночь он долго не мог уснуть, и все представлял себе, как произойдет его встреча с Анной и сыном. Роберт репетировал каждое слово, которое собирался произнести при их встрече, но не находя нужного варианта, вновь и вновь моделировал ситуацию, пытаясь представить как отреагирует Анна на то или другое его слово. Но, в конце концов, утомленный этим непростым занятием, он погрузился в сон. И вновь, как и много раз прежде, ему приснилась Она. Она стояла на самой кромке летного поля и на ней была форма военного летчика. Ветер теребил несколько прядей Её волос, выбившихся из-под пилотки, и Она махала ему рукой. Другой рукой Она показывала ему часы и, повернувшись в сторону, этой же, рукой, делала указательные движения куда-то на юг. Роберт никак не мог понять, что же, Она хочет, но повинуясь Её жестам, сначала быстро шел, а затем стал бежать туда, куда она хотела, чтобы он побежал. Он видел Её глаза. Глубокие, умные и немного печальные. Она что-то сквозь порывы ветра кричала ему. Но, что? Сначала он не мог расслышать, но затем ему показалось, что Она сказала: «Там Майкл»! Вернее, он это прочитал по Её губам. Затем он услышал отчетливо: «Там наш сын. Он зовет нас»!..

Полет длился уже пять часов, самолет держал курс на северо-запад, и где-то через 40—45 минут должен был совершить посадку в аэропорту Сиэтла, где они должны пересесть на другой самолет рейсом до Анкориджа.

Приближаясь к канадским границам, из-за продолжительной зоны густой облачности, самолет периодически испытывал турбулентность. Временами салон сотрясало сильнее, чем обычно, и некоторые чересчур впечатлительные натуры то и дело издавали беспокойные возгласы, распространяя, поневоле, нервную атмосферу и на своих соседей.

Майкл же, на удивление, сидел тихо и спокойно, и неотрывно, словно завороженный смотрел в окно.

— Мне, кажется, что вот-вот начнется гроза. — Мрачно заключил он, не отводя взгляда от окна.

— Почему ты так решил? — Без особого интереса спросил Роберт.

— Там, повсюду, темно-серые облака. Обычно, это к дождю или к грозе, — тоном знатока ответил Майкл. Роберт улыбнулся.

— Если что, зонтик у нас с собой! — Пошутил он и развернул Майкла к себе лицом. В этот самый момент снаружи, за окном, но гораздо ниже, чем летел их самолет, блеснули подряд несколько молний, на миг, ослепив своей яркостью, темноту пространства от верхней кромки облаков до земли. Где-то сзади послышались испуганные возгласы.

— Я же говорил, что будет гроза, — снова повторил Майкл, беспокойно озираясь по сторонам.

— Некоторые, между прочим, уже паникуют… — Обернувшись назад, он увидел, как две девушки сидели в полусогнутом положении, закрыв ладонями глаза. Роберт крепко сжал руку мальчика.

— Не обращай внимания. Паника — это абсолютно бессмысленное и глупое поведение. И к тому же, для нее нет никакого повода. — Возможно, последняя фраза была сказана не слишком убедительно, поскольку Майкл возразил:

— А, по-моему, ты ошибаешься. Разве молнии вокруг самолета не достаточный повод для беспокойства?

…Отец ответил не сразу. Под влиянием Майкла, Роберт и сам стал немного нервничать. Обычно, когда он раньше летал самолетами, то старался не задумываться над различными природными явлениями, теоретически, имеющими возможность повлиять на безопасность полета. Да и, честно говоря, до этого момента ему, к счастью, и не доводилось попадать в какие-либо воздушные передряги на пассажирских рейсах. Сейчас же, ситуация была совершенно иной. До предполагаемой посадки в Сиэтле оставались считанные минуты, и вдруг, откуда ни возьмись, этот грозовой фронт, стоящий слева по курсу сплошной стеной до самой земли. На мгновение, Роберту даже показалось, что Майкл своими мрачными прогнозами, как будто, все это предсказал. Но он тут же, взял себя в руки и мысленно отругал за подобную глупость.

— Все будет замечательно! Вот увидишь! — Подбодрил отец сына, а заодно и себя самого. — Опытный пилот знает свое дело и сделает все, чтобы обойти грозовой фронт.

…На протяжении следующих 15 минут они продолжали лететь в свете чередующихся молний, чем-то напоминающих алые вспышки зарева. Молнии то и дело разрывали темно свинцовую стену облаков, устремляясь с фантастической скоростью куда-то к земле. Роберт, будучи в прошлом летчиком, как нельзя более четко, осознавал всю серьезность происходящего, для самолета, оказавшегося в эпицентре такого грозового фронта. Но к счастью, сейчас они шли параллельным курсом, на расстоянии нескольких миль от этой опасности, и им ничего не угрожало. Хотя с другой стороны, зрелище, наблюдаемое с левого борта, было поистине впечатляющим и захватывающим. Такого количества вспышек, пронзающих небо каждые

несколько секунд, он, военный летчик, налетавший несколько тысяч часов на новейших, боевых машинах, пожалуй, еще не видел. Роберт в большей степени переживал за Майкла, чувствуя вину за то, что, сам того не желая, подверг ребенка изрядному стрессу. Несмотря на то, что мальчик сидел рядом и выглядел достаточно спокойным, отец, практически, не сомневался, что он волнуется и по-своему, по-детски, переживает…

Наконец, в салоне раздался четкий, ровный голос капитана, который объявил, что, несмотря на сложившиеся неблагоприятные метеоусловия, полет проходит нормально, самолет начал снижение, и скоро, они совершат долгожданную посадку в аэропорту Сиэтла.