Забытые боги

Кристи Зейн

Боги уничтожили земли, вместо обещанного блага они принесли хаос и разрушение в мир людей. Мое поселение – единственное, где люди еще остаются людьми, но они не хотят защищаться от монстров, крадущих наших детей и сжигающих дома. Меня пророчили в Теплители, я же хотела стать Охотником. Но не быть мне ни тем, ни другим. Я Диина Агалон. У меня свой путь и предназначение. Я та, кто остановит богов. Ведь я собираюсь убить их.

1.2 Прошлое

Каким вы представляете счастье?

Богатство, имущество, бессмертная жизнь?

Сколько вам нужно, чтобы быть поистине счастливыми?

Когда понимаете, что вам всего хватает для жизни?

Насколько велика ваша жадность?

Знаете ли вы слово хватит?

В далёкие времена люди не знали ответов на эти вопросы. Они хотели ещё, ещё и ещё. Когда на землю спустились боги, обещавшие им исполнения всех желаний, люди, как обезумевшие, готовы были на всё, лишь бы услужить новым хозяевам, и получить заветное. Существа, внешне похожие на нас, сами провозгласили себя богами, детьми, внуками великого Рода.

Поначалу их было восемь. Первый, кто поведал о себе и приспешниках — Перун. Он так красиво говорил, что не поверить было невозможно. Именно этот бог сообщил всему миру шокирующую новость. Рая и ада не существует. Великий Род создал маленький шар — «Правь». Туда, он помещал души праведных людей после смерти. Этот шар изнутри похож на другую вселенную, там души живут в гармонии и счастье. Громовержец выбрал для себя Азию, назвав её земли своими владениями. Он обещал справедливость, право быть равными, власть и вечную жизнь.

Вторым был Семаргл — бог первородного огня. Молодой воин, называющий себя защитником слабых. У него были белые, почти серебряного цвета длинные волосы, и короткая, густая борода. Глаза словно светло — голубое, утреннее небо. Прямой заострённый нос, выраженные скулы, и широкий лоб. Красная рубаха до колен, сидела на нём, как влитая. От него веяло добротой и заботой.

Он заверил, что даст невиданную силу, равную богам, тем, кто последует за ним. Научит перевоплощаться в животных, чтобы люди могли жить вечно в различных формах. Сам на глазах у всех перевоплотился в полыхающего пса, с огненными крыльями и шлейфом, что мог поджечь немалое количество лесов. Семаргл выбрал для себя Африку, назвав земли своей империей.

Третьим заговорил Велес — бог оборотень. Бог — мудрец, владыка чародейства. Он сам себя так представил. Это был довольно крупный, широкоплечий великан. Тёмно — синие глаза завораживали, но никто толком не запомнил черты лица. Его густые, длинные, русые волосы были повязаны толстой верёвкой вокруг головы, а от висков, свисали две косы, если верить рассказам, то борода доходила до живота. Белая рубаха до колен, пестрила красной вышивкой на груди и плечах. Широченный меч на поясе придавал ему весьма воинственный вид.

Все видели, как он движениями пальцев призывал дождь и ветер. Одним щелчком играл со стихиями, как ребёнок с игрушкой. Велес пообещал всем несметные богатства. Не просто богатства, а такие, которые люди не видали до этого. Бог перевоплощался то в человека, то в медведя, подчиняя при этом животных. Такой же дар он был готов дать любому, кто последует за ним, а также научить чародейству, чтобы каждый мог сделать себя бессмертным. Выбрал он себе Южную Америку, провозгласив себя царём тех земель.

Четвёртым был Даждьбог — бог солнца, и всесильного орудия. Он светился, как солнечный луч, обжигая глаза. Его кучерявые, доходившие до плеч волосы цвета пшеницы, весело играли на ветру. Народ до сих пор спорит о том, какие у него глаза. Одни утверждают, что золотые, другие, что красные, кто прав неизвестно. Этот бог выглядел слишком юным, лицо выдавало в нём молодого парня. Его вздернутый нос картошкой, веснушки и ярко оранжевую рубаху с горящими на солнце рукавами, запомнили все.

Одним взглядом он превращал засохшее поле, в бескрайнее, зелёное полотно. Природа оживала, от его прикосновений. Даждьбог, дал слово, что тот, кто поклянётся ему в верности, проживёт вечную, молодую жизнь. Он обещал успех во всех начинаниях. Любое желание будет исполняться, стоит только подумать. Бог солнца выбрал для себя Европу, назвав её своим домом, и местом для тех, кто хочет жить счастливо.

Когда заговорил пятый, поднялся ураган, но бог будто всосал его. Стрибог — старший брат Семаргла и Даждьбога. Бог огненных ветров, воздушного царства. Его внешний вид напугал многих. Растрёпанные, как у злой, безумной старухи, седые волосы до груди, гладкое лицо, но слишком морщинистый лоб. Зелёного цвета выпученные глаза, и нос с внушительной горбинкой. Самым страшным был пронзительный, острый взгляд, что вызывал дрожь по телу. Он подчинял себе птиц. Воин хаоса, с луком и стрелами в руках, а блестящие доспехи так и кричали, что имя ему — Война.

Грозный бог пообещал тому, кто поклонится, дать разрушительную силу, способную уничтожать земли и врагов. Он желал видеть подле себя лишь воинов, жаждущих борьбы, и нескончаемых поединков. Стрибог уверял, что его подданные смогут прожить столько жизней, сколько захотят, если им понадобится, научит летать, разгонять облака, вдыхать вселенную. Поговаривали, что он управлял духами умерших. Бог хаоса выбрал для себя Северную Америку, назвав её землёй воинов.

От шестого веяло холодом, а посох в его левой руке, был изо льда. Карачун — бог зимы и холодов. Низкорослый мужчина с болезнено — бледным цветом кожи, белыми волосами, ресницами, бровями, но с чёрными, цепляющими глазами. Волосы были собраны на макушке в небрежный хвост, а вот лицо было идеальным, словно над ним поработал искусный Мастер.

Он мало говорил, только поклялся, что подарит своим людям ледяные дворцы, умение управлять снегом, молодость и вечную, беззаботную жизнь. Больше не сказав ни слова, отправился в Антарктиду, и немалое количество людей последовало за ним. Наверное это были те, кто любил холод.

Седьмой восседал в колеснице голубого цвета, украшенной ракушками. В его правой руке блистал золотой двузубец. Переплут — бог морей, океанов, и всего подводного мира. Он выглядел немолодо, но и не старо, а вот жемчужная улыбка покорила многих. Тяжело было оторваться от его странных, зелёных волос и фиолетовых глаз. Таким он и запомнился: глаза и волосы.

Переплут парил в воздухе, а шум волн слышался отовсюду. Этот бог обещал лёгкую, бессмертную жизнь под водой, что считалась, самым большим царством на земле. Жить как он, мечтали многие, и позабыв про всё, миллионы пошли за ним, исчезнув в глубине бездонных вод.

Самым страшным был Чернобог. Воплощение зла. Его глаза отражали глубины мрака. Одет в чёрную мантию с широким капюшоном на голове. Всё, что удалось рассмотреть это тонкие губы, сливающиеся с серым лицом и кончик острого носа. Именно этому богу великий Род отдал другой, созданный им шар под названием «Навь», куда Чернобог помещал души грешников, чтобы те томились во тьме, не видя света, не зная радости.

Он позвал за собой тех, кто хотел жить вечно и так, как хочется. Управлять тенями, самыми жестокими существами. Создавать собственный мир в параллельной реальности, подчинять слуг из мира мёртвых. Быть чёрными магами, уметь превращаться в воронов и перемещаться сквозь пространство и время. Толпы последовали за ним в Австралию, где он создал тьму, прячущуюся за вечным туманом.

Человечество разделилось, каждый поспешил за тем, в ком видел свое великое будущее. Все верили, что пришло спасение, и наконец настанет счастье и вечная жизнь. Но были и те, кто не захотел верить в новых богов, те, кто продолжал почитать единого бога Рода, и желал следовать за ним, пусть тот и отвернулся от своих созданий. Люди смеялись над ними, называли глупцами, пророчили неизбежный конец.

Разгневанные боги, посчитавшие такое поведение предательством, решили уничтожить противившихся переманам. Однако, откуда не возьмись, появилась женщина рядом с Семарглом. Её глаза были настолько благородны и чисты, что вызывали благоговейный трепет и восторг. Она сияла, как первая, утренняя звезда.

— Моё имя, Лада, — её голос вызывал слёзы радости. — Я — богиня любви. Тем, кто не потерял веру в Рода, кто желает жить по созданным им законам, я дарую свободу. Вы вольны выбирать собственный путь. Семаргл, брат, — обратилась она к тому, кто готов был первым испепелить предателей. — Выдели этим людям землю рядом с твоим царством. Пускай живут там и почитают нашего отца, — после богиня исчезла, словно и не было.

— Соберитесь, кто не хочет вечной жизни, и продолжает верить в того, кто оставил их. Ваша земля будет мала и не заселена. Живите там, выживайте, как можете, без нашей помощи. Не обращайтесь к нам и не смейте приходить на наш порог, — около ста тысяч людей со всех уголков земли собрались в одном месте и прозвали его «Поселение» Жители стали называть себя дети «Рода» Единый бог дал и продолжал давать нам жизнь, мы искренне верили в это. Благодаря вере и добру наши предки создали свой мир. Поселение построили на возвышенном месте, вблизи источников воды.

Дома делали маленькими, но уютными, рядом друг с другом, словно грибочки, растущие по соседству. Раньше, для защиты от зверей и непрошеных гостей предки окружали поля и поселение частоколами — изгородями, которые состояли из толстых брёвен, стоящих вплотную один к одному и крепко вбитых в землю. Концы брёвен заостряли и для прочности обжигали на костре. Со временем поняли, что ничего не помогает, и перестали как-либо защищать себя.

Мы строили дома из прочных, толстых брёвен. Крыши покрывали соломой или деревянными жердями. В домах были очаги, сложенные из камней и использовались для приготовления пищи. Они были без труб, поэтому дым выходил на улицу только через открытую дверь. Но всё это осталось в прошлом. Уже не одно поколение строит дома из тонких брёвен, используя листья вместо крыши, а очаг для приготовления еды стоит перед жилищем каждого обитателя.

Неподалеку от домов, в ряд выстроили несколько хлевов. В одних держали скот, в других зерно и другие запасы. Наши предки знали, что главное условие для выживания — еда, поэтому зарождение земледелия и скотоводства было обусловлено природной необходимостью. В начале главной была охота и собирательство, однако ни процесс охоты, ни собирательства в полной мере не зависел от стараний и желаний людей.

На собирательстве все могли остаться ни с чем. Охотники также не были уверены в благополучном исходе. Иногда возвращались, гружённые добычей, а могли пробегать несколько дней впустую. Так никуда не годилось, и предки занялись посевами и разведением животных. Всё начиналось с диких свиней. Охотники выискивали их семьи, убивали родителей, а детенышей приносили живыми в поселение. Так появились первые породы домашнего скота. Со временем в лесах начали появляться дикие овцы, коровы, лошади, их тоже одомашнили. С тех пор мужей, кто охотился, прозвали «Охотники».

Умельцев разбирающихся в посевах и выращивании овощей, прозвали «Плодотворы». Они пропахали поля для земледелия, возделали участки вокруг поселения, и оно процветало, ускоряя темп жизни. Девственная, плодородная земля давала урожай в изобилии. Поля стали для неё сердцем, посевы — кровью в жилах.

Мы имели своё богатство, а вместе с ним — жизнь, что росла с новыми лесами и нескончаемой зеленью. Этот достаток давал надежду, предки радовались, понимая, как она приумножится для будущего поколения. Уход за скотом, лошадьми, свиньями взяли на себя «Питатели», они ловко управлялись со всей живностью, обеспечивая поселение мясом.

Самым нужным строением после домов у предков, всё же был «Купол» в самом центре поселения. Там раз в неделю собирались жители и почитали бога нашего Рода, а так же главные устраивали собрания, обсуждая нужды и важные дела. Рядом с куполом стоял домик «Почитателей», где жили семьи тех, кто учил нас, как следует поклонятся Роду, и что нужно делать, дабы не гневить его. Именно почитатели выбирали «Глав», и в самом начале создания поселения распределили обязанности каждого жителя. Все были обязаны заниматься своим делом, определенной работой, и это передавалось из поколения в поколение.

Поменять работу или захотеть учиться чему-то новому, было запрещено. Так появились разные виды деятельности. Например, «Дарители», учат нас буквам, письму, названиям привычных вещей, как общаться между собой, и читать книгу Рода, для этого отведено специальное место, построенное для знаний. Дарители сами шьют специальные лоскутки, чтобы мы писали на них.

Также был создан отряд молодых и крепких парней, которых прозвали «Собиратели». Они находили мусор, каким-то чудом попадающий на наши земли. Сломанные и ненужные вещи обретали вторую жизнь в качестве предметов быта и инструментов, хотя у всех были золотые руки, и любой мог смастерить, что угодно. Позже появились и другие «Собиратели», что работают на водах. Туда начали отправлять лишь родивших первенца женщин.

Одними из важных и уважаемых людей считались «Теплители», которые пряли пряжу, вязали, создавали ткань и шили одежду, мешки, одеяла, и всё необходимое для жизни. Серьёзная работа. Нужно целыми днями сидеть, сгорбившись, выполняя очень сложное, на мой взгляд, дело. Такой ответственной работой занимались только женщины, главной среди них уже несколько лет была моя мать.

Самая ответственная работа лежала на ней, не каждая помощница могла делать то, что умела она. Поэтому мать постоянно засиживалась до утра. За ширмой только и слышался стук напёрстка с иглой. Её любило и уважало всё поселение. Незаменимый работник. А она и не замечала, как в свои тридцать пять превращалась в старуху. В принципе, как и остальные. Наравне с Теплителями по важности считались «Целители» и «Мастера». Целители лечили раненых, больных, спасали много жизней. Всё в поселении делалось руками Мастеров, от орудий до игл. От их домов всегда несло жаром и паром.

Как по-мне, то очень опасная работа была у «Ловцов». Они уходили далеко, на бурные реки, дабы наловить разной рыбы, которая водилась в отдалённых и страшных местах. Прошло немало времени, и в какой-то момент многие ловцы начали пропадать, поговаривали, что их похищали ящеры. В таких-то водах может водится всё, что угодно.

В первые годы поселение быстро росло и развивалось. Каждый выполнял свои обязанности, растил детей, создавал новые семьи. Земля собрала на себе разных людей. У кого-то был другой цвет кожи, другой язык, другие взгляды на жизнь. Абсолютно все отличались друг от друга, но со временем сплотились. Выбрали один общий язык, перестали видеть в соседе иного, любили и уважали каждого, несмотря на внешность, и как говорит.

Поселение превратилось в одну большую семью. Никто никому не завидовал, не боялся, не обсуждал, все лишь помогали друг другу, верили в светлое будущее и в единого бога, что это, как им казалось, убережёт от любого ненастья. Люди не сомневались в завтрашнем дне, зная, что земля даст всё необходимое. Им были безразличны те, кто отправился за большим. Предки даже не задумывались над тем, что может возникнуть угроза. Как же они ошибались.

Мирное небо над головой, плодородная земля, смех близких и друзей, вечерние посиделки у костра, весёлые будни за любимой работой были недолгими. Спустя десять лет после возведения поселения, раздались оглушительные звуки взрыва, словно небо разбивали на осколки, а землю разрывали на куски. Облака превратились в ало-красные клочки, готовые упасть на голову каждому, кто окажется под ними. Вопли, душераздирающие крики доносились отовсюду. Вода вскипала, выбрасывая трупы своих жителей на поверхность.

Семаргла покрылась огнём, полыхающим так высоко, что было не разглядеть, где он заканчивается. После, из клубов дыма, доходящих почти до нашего поселения появились люди, которые когда-то последовали за огненным богом. Тела бежавших были в ожогах, ранах и трещинах, будто пламя разъедало плоть, оставляя обугленные дорожки. Сколько тогда прибыло к нам за помощью, не знаю, да и мало кто помнит, но предки приняли их. Целители лечили днями и ночами. Кого удалось спасти, рассказывали ужасающие вещи.

В начале рабы лже-богов жили в достатке. У них было всё, о чем только можно мечтать, но этого оказалось мало. Жадность и зависть порождали споры, которые не хотели решать боги. Каждый человек просил о большем, умолял о смерти соседа, кто, как ему казалось, получил что-то намного лучше, чем он сам. Вражда, убийства снова пронеслись по земле, а поскольку у всех были равные силы, кровь полилась рекой. Любой мог ворваться в чужой дом и устроить побоище, не жалея ни детей, ни женщин. Боги лишь наблюдали, не желая вмешиваться.

После стало хуже. Люди захотели другого, того, что было у тех, кто пошел за другими богами. Нападения на земли чужаков участились, в надежде завоевать доверие того или иного бога, никто не задумывался о том, что их ждет. Ярость богов была страшна и направлена не только на людей. Грозные небожители не могли простить друг друга за то, что принимали того, кто сменил клятву и присягнул на верность новому хозяину. Началась битва. Страдали все, но они священные существа, жившие миллионы лет, и уважающие друг друга братья, конечно же их вражда длилась недолго, а вот человечеству пришел конец.

Один из спасённых рассказал, как Семаргл, превратился в огромного пса, пролетел по земле, не пропустив ни один уголок своих владений. Его горящий шлейф разнёс огонь, что, будто живой, окутывал людей, впиваясь в тела. Он вползал в глаза, уши, рот, нос. Многие пытались скрыться, но огонь был быстрым и хватким, шансов спастись не было не у кого. Повезло лишь тем, кто жил около нашего поселения.

Как только они увидели, осушенные огнём воды, что разделяли нас, бросились бежать и успели, пока пламя окончательно не поглотило их. Те, до кого оно добралось, сразу превратились в гигантские пылающие статуи. Огонь, словно вода, охватывал каждый кусочек кожи, после чего застывал, и человек становился похож на кровоточащий лавой уголёк. Как говорит Йолдер, они мутировали.

Горели дома, поля, леса, смертоносный огонь выжигал всё живое. Ничего не осталось, лишь черная, пламянная пустыня, по которой бегали обугленные существа. Старики и дети не выдерживали таких изменений и падали замертво, сгорая изнутри, выжили только молодые. Семьи были разрушены, ни у кого не осталось детей, пронзительный крик матерей заглушал вой огненного ветра. Кому повезло спастись, наблюдали, как позади них вырастала огромная стена, которой нет конца. Семаргл сделал всё, чтобы никто не смог выбраться. По словам выздоровевших, каждый бог воздвигнул такую же стену, но она не смогла удержать чудовищ.

С тех давних пор мы и живем в страхе за наши жизни. Существа, что некогда были людьми научились перелезать через стену, воровать еду, скот и детей. Зачем они это делают? Наши предки объясняли это тем, что у них нет еды. Вот только для чего им дети, никто так и не понял. Каждый знал, как те погибали от огня, не имея возможности перевоплотиться. Может и их съедали?

Нападения нарастали, мало того, что эти гадкие существа поджигали своими телами наши дома, забирали детей, так ещё и богиня Морана, жена Чернобога, повадилась убивать новорожденных. Почему именно детей? Ответов не было и главы приняли решение, что каждая семья должна иметь одного ребёнка. Одного легче спрятать и уберечь, чем целую ораву.

Целители нашли выход, как уменьшить рождаемость, и девушек, родивших одного ребёнка, сразу отправляли работать на холодные воды, пока они не заболевали и становились бесплодными, тогда их переводили на работу, предназначенную им с детства. Незамужние, чьи родители не договорились о свадьбе, когда те были еще в утробе, из кожи вон лезли, чтобы их приметил сильный мужчина. Как только девушку забирали замуж, ей оставалось лишь содержать угол, в котором они живут, родить дитя, воспитывать его, а потом идти снова трудиться, ведь каждый обязан приносить пользу.

— Мне кажется, я могу больше, чем смотреть за домом, помогать тебе или растить ребёнка, — часто, робко заводила этот разговор с мамой, когда приходила к ней в сарай, понимая, что та не собирается прекращать работу, а с моим появлением ей всегда становилось веселее. Я обожала садиться рядом и слушать, как она что-то рассказывает. — Может мне пойти в Охотники? — продолжала спрашивать, но ответ всегда был один.

— Пустой разговор, — отвлекаясь от очередной рубахи, она поднимала свои чёрные глаза, и в глубине души, вот только очень, очень глубоко, я понимала её. — Доченька, милая моя, мы так живем. Здесь каждый должен приносить пользу, у каждого своя задача, — нельзя винить за то, что она не могла меня понять, нас вырастили с такими мыслями, мы впитывали их с молоком матери, и я опускала глаза под её добрым взглядом и молчала, неуверенно улыбаясь.

Возможно, в чём-то мама была права, ведь находиться в этих местах было более-менее спокойно. А у Охотников как? Надо отвечать перед старшими, умолять чтоб взяли с собой, такую хрупкую девчонку, ещё и отец будет этому препятствовать. Занятие матери вроде бы почётное и полезное, но я всё равно чувствовала, здесь мне не место. Сам же сарай представлял из себя весьма вместительное сооружение с крепкими стенами и крышей, ещё не разу его не разрушали и не поджигали.

Вокруг тишина, никто не мешает, не лезет с нравоучениями, что и как я должна делать, что не такая, как все и пора бы уже выйти замуж. Сложно всё это. В такие минуты отчаяния и непонимания со стороны родных, я убегала туда, где душа обретала свободу. За поселением благодать. Травы буйно сменяются, кругом россыпи цветов. Как же чудесно вдыхать пряный воздух, аромат растений.

Запах самой природы, плодородной земли способен кружить голову. Какая же у неё сила, способная взрастить столько жизни, мне бы хоть чуток этой силы, и я смогла бы совершить что-то грандиозное, новое, нужное всем. О, эти широкие поля, раскинутые под ярко-голубым небом, вольные, свободные, как бы хотелось иметь такую же свободу.

Жёлтые, красные, синие, белые цветы усеяли всё вокруг. Деревья, одетые в ярко-зелёное убранство, мягкая трава стелющаяся, как ткань. Воздух напоен запахом этой травы и разогретой солнцем древесины. Я обожала лес. Если по нему прогуляться ранним утром, можно увидеть, как на траву выпадает свежая роса, как распускается множество цветов. Вы представить не можете сколько ягод найдётся в лесу. Земляника, черника, черноплодная рябина, лесная малина и другие дары природы, что постоянно ждут гостей.

В лесу жизнь кипит, вовсе не похожая на нашу. По травинкам бегают букашки, в воздухе жужжат дикие пчёлы. В чаще нельзя пройти, не запутавшись в клейкой паутине. Это пауки охотятся, раскидывая её между кустами и деревьями. По стволам растянулись цепочки муравьев, они несут к себе домой еду. В листве деревьев щебечут птицы. Всё в лесу цветёт и пахнет. Светит солнце, едва пробивающееся через кроны высоких деревьев. Это некое царство, наполненное тайнами и загадками.

Наши пшеничные поля находятся рядом с лесом. Любоваться этой красотой наверное умела только я. Мне всегда казалось, что поля это некое бескрайнее пространство. В них, покрытых кланяющимися от ветра колосьях, можно найти умиротворение и покой. Голубое небо, соприкасаясь с жёлтым цветом полей, словно дополняли друг друга, уходя далеко за горизонт. Кроме полей и плодородных лесов есть и другие леса, находящиеся далеко от поселения, туда разрешено ходить лишь Охотникам.

По словам отца там всегда ровное тепло и много дождей. Такие леса образуют густые заросли, через которые трудно, а порой и невозможно пробраться. Деревья там стремятся вверх, к свету, создавая внизу глубокую тень. Это мир вечной зелени. Там растут необыкновенно разные растения, а деревья, словно великаны с плотными, большими и кожистыми листьями. Именно из них мы и делаем крыши домов. Толстая кожица листьев предохраняет от дождя и солнца.

В диких лесах самые распространенные растения, это лианы. Да, да — это тропические леса, те, про которые неустанно твердил Йолдер. Много чего из его рассказов оказывалось правдой, и никто не смел спорить. Так вот лианы, как живые существа, цепляются за стволы деревьев и взбираются высоко к свету. Они переплетают деревья и свисают вниз, какая же должна быть это красота. Хоть бы глазком увидеть, но кто меня пустит. Зато пальмы, что растут в тех лесах, можно найти и недалеко от нас.

Отец любит рассказывать в красках, как некоторые растения поселяются не на земле, а на стволах и ветвях деревьев. Самые роскошные это цветы, похожие на огромных бабочек. Благодаря этим лесам, мы получаем много полезного, например сахар, такое сладкое растение. Ещё там обитают разноцветные птицы, что кричат во всё горло, а есть совсем крохи, которые никогда не останавливаются, постоянно паря в воздухе.

Бамбуковые рощи, где растут очень твердые деревья, кокосовые поля, алоэ, что лечит раны. Разные животные, например черепахи, длинные змеи и хамелеоны, странные существа, меняющие окрас. И конечно мои любимые это большие бабочки размером с целую руку, как говорит отец. Когда-нибудь я увижу всё это своими глазами. Я стану охотником.