Как украсть Драконий меч

Крессида Коуэлл, 2011

Наконец-то годы Начальной Пиратской Подготовки позади – через три недели Иккинг и его друзья должны стать полноправными воинами племени. Разумеется, перед этим надо пройти испытания: подняться по отвесной скале в неприступный замок и сразиться на состязании мечников в День Нового Года. Ну а потом будет пир в честь новых воинов, все племена вдоволь повеселятся и отправятся по домам. По крайней мере, так все было задумано. Но на деле Иккинга и его племя ждут испытания куда страшнее… Он еще не знает, но над Варварским архипелагом сгущаются тучи. Старые враги возвращаются, древние пророчества начинают сбываться. Скоро, совсем скоро драконы обратятся против людей. И только новый Король может спасти всех… Но кто им станет? О ком говорит пророчество? И какое из Утраченных Королевских Сокровищ – самое драгоценное?

2. Как они вообще там оказались

Пока дракон медлит, прервем ненадолго наш рассказ, но лишь для того, чтобы вкратце пояснить, как Иккинг вообще оказался в таком положении.

Это ведь так раздражает, когда тебя закидывают в середину повествования, не сказав ни слова о том, как герои туда попали и с чего вдруг они устроили привал на трех четвертях Трудного Пути вверх по Сердитой горе посреди зимы.

Ведь идиотская же затея, да?

А случилось вот что.

В то раннее и ясное утро племена архипелага собрались у подножия Сердитой горы громадной и шумной толпой, прихватив множество шатров, саней и лыж. Викинги приветствовали старых друзей и врагов, сталкиваясь большими животами. Охотничьи драконы кувыркались в воздухе у них над головой, а верховые дрались между собой.

На самой вершине Сердитой горы располагалась фехтовальная школа «Гром и молния». Племена прибыли сюда на ежегодное трехнедельное празднество, включающее пиры, бои и прочие увеселения. Самые же главные события должны были произойти в последний день — День Нового Года, на который было назначено состязание мечников и церемония Новогоднего Посвящения В Воины. На церемонии, как нетрудно догадаться, должны были посвятить в воины подросшее поколение викингов архипелага, после чего оно могло смело прощаться с детством: всякий прошедший ритуал считается взрослым и полноправным членом племени.

На Сердитую гору можно забраться двумя путями.

Есть Легкий Путь — плавный подъем, по которому можно весело прогуляться пешком, даже не запыхавшись. Этим путем воспользуются взрослые воины со всеми санями, шатрами, верховыми и упряжными драконами, оружием и припасами.

А еще есть Трудный Путь — совершенно отвесная скала, восхождение по которой занимает два дня. Этот путь предназначен для Будущих Воинов, дабы они доказали, что достойны быть принятыми в племя.^[1]

Будущие Воины разглядывали гигантскую каменную стену с изрядным сомнением.

Они представляли собой смешанную толпу прыщавых подростков, где все до одного были крупнее и мускулистее Иккинга с Рыбьеногом. (Кроме их верного друга Камикадзы, крохотной, бешеного нрава Бой-бабы с гривой светлых волос, которую хозяйка если и расчесывала, то наверняка вилами.)

Плевака Крикливый, главный наставник по Хулиганской Программе Начальной Пиратской Подготовки, давал Будущим Воинам краткое напутствие.

Это был человек-гора двух с лишним метров ростом, с голосом как туманный горн и ушами словно растоптанная цветная капуста. Чувствительностью он не отличался.

— Так, воины, слушай сюда! — гаркнул он. — Это всего лишь легкая прогулка! Вам просто надо за ближайшие день и ночь одолеть эту совершенно отвесную скалу. Как только доберетесь до школы, начнете готовиться к состязанию мечников в День Нового Года. Это ваш шанс подучиться и получить подсказки у величайшего мечника архипелага, самогó Молниеноса!

Из толпы Будущих Воинов раздались охи и ахи.

— Как же мне не терпится познакомиться с Молниеносом вживую, — возбужденно прощебетала Камикадза Иккингу с Рыбьеногом. — Говорят, он идеальный Герой…

— А вот и о-о-о-он! — прокричал Бандюг Остолоп, показывая вверх.

Роскошный дракон из породы краснотигров спикировал откуда ни возьмись прямо к ним. На спине его, изящно пригнувшись, сидел не кто иной, как сам Молниенос. Камикадза испустила восторженное улюлюканье и вскинула кулак, а дракон пролетел прямо у них над головой, и они почувствовали ветер, поднятый его крыльями.

Дракон понесся на бреющем, Молниенос свесился с него, нахально сорвал с головы Стоика Обширного шлем и снова взвился ввысь.

Стоик Обширный, отец Иккинга, был скроен по традиционной викингской мерке: мышцы как бейбольные мячи, борода как грозовое облако и мозгов ровно столько, чтоб уместились в кофейную ложечку.

Он не обрадовался.

— Ох уж этот Молниенос, ничуть не изменился! — фыркнул Стоик, когда все засмеялись, а молодежь заохала и заахала.

— Давай вниз, ты, выпендрежник! — заорал вождь Хулиганов. — Этак мы до ночи с места не тронемся! Ну я не знаю… эти герои… никакого соображения…

Наконец изящным и стремительным пируэтом краснотигр опустился прямо перед Стоиком. Молниенос перелетел через голову дракона, сделав полное двойное сальто, и с элегантным поклоном протянул Стоику его шлем.

— Держи, Стоик, дорогой…

— НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ «ДОРОГОЙ»! — вскипел Стоик, выхватывая шлем. — ШЕВЕЛИСЬ ДАВАЙ!

Молниенос улыбнулся и вскочил на ближайший утес, чтобы всем было его видно.

Он был крайне хорош собой. Копна длинных светлых волос только добавляла ему привлекательности. На талии у него красовался знаменитый золотой боевой пояс, с которого свисали отвоеванные мечи самых прославленных героев архипелага.

— Приветствую вас, старые обжоры! — добродушно улыбнулся Молниенос. — Ой, Могадон Остолоп, ты раздобрел, я тебя едва узнал. Берта, не уверен, что этот оттенок лилового действительно тебе идет. Обжора Душегуб, ты уже лысеешь…

— Приветствую вас, Будущие Воины! — продолжал Молниенос, не обратив внимания на недовольный ропот со стороны старших. — По невероятно счастливому совпадению и благодаря несказанной удаче перед вами Великий Молниенос собственной персоной. Можете поприветствовать.

Младшие воины радостно завопили.

Похоже, оратор этого ждал. Он указал на отвесную скальную стену:

— Это Трудный Путь на вершину Сердитой горы, ваше последнее испытание. Герои вы или медузы в юбках? Если пройдете это испытание и доберетесь до МОЕЙ школы — самой блестящей во Вселенной, разумеется, — то начнете готовиться к Новогоднему состязанию мечников и соревнованиям за боевые пояса. Низший ранг — зеленый, затем идут синий, лиловый, черный, красный. Еще выше — бронзовый, серебряный и золотой пояса, но чтобы получить их, надо заслужить право называться Громагистром. Разумеется, мы не рассчитываем, что все вы добьетесь таких успехов. Громагистров в архипелаге не много. Ты вот так и не смог получить бронзовый пояс, а, Душегуб, дорогуша?^[2]

Душегуб яростно засопел, но сдержался.

— Никакого изящества, — ласково пояснил Молниенос. — Душегубы бьются, как свиньи в пижамах.

Обжора испустил ужасный рев и бросился на Молниеноса с клинком наголо.

Герой даже не почесался вытащить один из множества заткнутых за боевой пояс мечей. Вместо этого он сунул руку в ближайший рюкзак и извлек… ложку и яблоко.

От такой наглости Обжора просто озверел. Он ринулся вперед, словно разъяренный бык, и ложка Молниеноса схлестнулась с Обжориным мечом в бешеном мелькании металлических финтов и блоков.

К восторгу радостно вопящих викингов, спустя десять секунд Обжора уже лежал на спине в снегу, причем на кончик меча у него было насажено яблоко, а из носа торчала ложка.

— Видите? Никакого изящества. И десяти секунд не прошло, а он уже дохлый, как дронт, — расплылся в улыбке Молниенос, раскланиваясь перед рукоплескающей публикой. — И на вашем месте я бы не стал так ржать — никто из присутствующих не продержался бы дольше. Конец первого урока, Будущие Воины.

— Выше нос! — крикнул он, взлетая на своего краснотигра безупречным, достойным богов пируэтом, подмигнул женщинам и взмахнул на прощание мечом. — И удачи! Когда вы доберетесь, у нас будет готов пир! Помните, нет ничего плохого в здоровом чувстве собственного достоинства, особенно для такого блестящего мастера, как я!

— Ну и крут же он, а? — выдохнула Камикадза.

— Ты верно говорила, — похлопав ресницами, промурлыкала Буримуха, красивый золотой охотничий дракон Камикадзы, — он идеальный Герой…

— Ни-нич’чего не-не ид’деальный, — проворчал влюбленный в Буримуху Беззубик. — Вон ка-какой носяра здоровенный, это даже для ч’человека ч’чересч’чур.

Наконец они подошли к Большой Развилке.

От души похлопав отпрысков по плечам и весело помахав, взрослые викинги двинулись прочь по Легкому Пути на лыжах и коньках. Упряжные драконы тащили сани.

Будущие Воины принялись навьючивать на себя гигантские рюкзаки перед долгим подъемом по Трудному Пути.

— Мы вас обгоним! — ухмыльнулась Камикадза, убегая к своему отряду Бой-баб, жуткой банде юных культуристок. — Потому что девчонки круче мальчишек и всегда будут круче!

Стоик Обширный подкатился пожелать Иккингу доброго пути:

— Удачи, мальчик мой! Не хочу давить, но помни: я стал Золотым Громагистром, когда мне было всего восемнадцать, и поэтому от тебя я ожидаю великих свершений, Иккинг, великих свершений. Прояви себя как настоящий вождь и все такое. Это твой шанс произвести впечатление на сверстников из других племен!

— Круто, — уныло отозвался Иккинг. — Никакого, значит, давления…

Стоик весело утопал прочь, и к Иккингу подковылял его дедушка, Старый Сморчок.

В мутных глазах старика мерцал легкий ужас, древние конечности его дрожали.

— У меня страшное предчувствие, что в фехтовальной школе «Гром и молния» тебя поджидает великая опасность, — пробубнил Старый Сморчок, подняв костлявый палец. — Миру понадобится герой, и им вполне можешь оказаться ты. Держи свои вещи в идеальном состоянии, ведь это Королевские Сокровища. — Старый Сморчок указал на потрепанное разношерстное снаряжение Иккинга. — И береги меч, Иккинг, ибо это меч, указующий путь. Удачи!

Старик со слезами на глазах пожал руку Иккингу, словно в последний раз, и заковылял прочь, бормоча себе под нос. Вместе с прочими стариками и детьми ему предстояло вернуться на Олух, чтобы поддерживать огонь в очагах.

— Здорово! — высказался Рыбьеног. — Здоровее некуда! Страшная опасность, мое любимое… и что это за бредни про Королевские Сокровища?

— Понятия не имею. Со взрослыми вечно так, — отозвался Иккинг, пытаясь затолкать одеяло в трещащий по швам рюкзак. — Они всегда хотят, чтоб ты стал Великим Героем и Вождем. Тор их молотом зашиби, что плохого в том, чтобы быть ОБЫКНОВЕННЫМ? Что такого в том, чтобы быть просто ТАК СЕБЕ? У них начисто отсутствует чувство реальности…

— Оп-па… — произнес Рыбьеног.

Ибо реальность была тут как тут, точнее, приближалась к ним в лице тех викингов, кто однозначно не считал Иккинга Великим Героем и Вождем.

Это был Сморкала Мордоворот, мерзкий двоюродный братец Иккинга, здоровенный надменный юнец с самыми огромными ноздрями на свете. По пятам за ним топал его прихвостень, Песьедух Тугодум.

— ИТАК, слушайте, Хулиганы, — ухмыльнулся Сморкала, обращаясь к тринадцати Хулиганским Будущим Воинам, — Иккинг не поведет нашу группу, потому что ОН не вождь. Вождь — я.

— Но Иккинг же сын Стоика Обширного, — возразил Рыбьеног.

— Да кому какое дело, — еще шире ухмыльнулся Сморкала, больно пнув Рыбьенога по голени, а Иккинга толкнув так, что тот распростерся на земле. — Иккинг тощий, хилый и НИКЧЕМНЫЙ. Он даже под страхом смерти не сможет нормально играть в бейбол, дракон у него размером с лягушку, и мы не можем идти за тем, у кого такой друг, как ты.

Признаться, Рыбьеног и правда испытывал некоторые сложности по викингской части. Он страдал астмой, рахитом и почти ничего не видел без очков. У него часто случались лихорадка, экзема, обморожения и бронхиты.

Разумеется, были у него и сильные стороны: Рыбьеног неплохо складывал стихи и обладал прекрасным чувством юмора, правда несколько ядовитым. Беда в том, что такие таланты Хулиганы не ценят.

Сморкала вытащил меч.

— С моим Спиногрызом, — злорадно произнес он, сделав несколько выпадов на воображаемых противников, — я стану первым Будущим Воином, который получит звание Громагистра. Поверьте, так и будет. А для вас двоих, — промурлыкал он, — возможно, специально придумают новые боевые пояса. Как насчет желтых? Или дерзких розовых? В самый раз для парочки трусов и их жалких ножичков.

— Гы-гы-гы, — заржал Песьедух.

— ХА-ХА-ХА-ХА! — расхохотались Будущие Воины из других, более суровых племен — Гостедавов, Шандарахайков и Душегубов.

Они собрались вокруг, почуяв веселье.

— Кто эти жалкие хилятики, Сморкала? — ухмыльнулся Коварняк из Гостедавов, громила с буйной порослью в ушах. — Уж точно не Хулиганы?

— Но прикидываются, — глумливо сообщил Сморкала.

Глаза у него сделались маленькими и злыми, как у акулы.

Он бросился на рюкзак Иккинга, и Спиногрыз замелькал — вжик, вжик, вжик.

— Ай-ай-ай… — заворковал Сморкала, поднимая изрезанный гамак Иккинга. — У меня рука соскочила… Похоже, я проделал крохотную дырочку в твоем гамаке. Как же ты теперь поднимешься по Трудному Пути на Сердитую гору? Какая жалость, придется тебе не спать всю ночь.

— Ну и жулик же ты, Сморкала! — горячо воскликнул Рыбьеног. — Ты просто боишься, что если Иккинг доберется до школы, то победит тебя!

Это по-настоящему разозлило Сморкалу.

Единственным предметом в Программе Начальной Пиратской Подготовки, к которому Иккинг проявил настоящий талант, был бой на мечах. Им со Сморкалой давно не приходилось мериться силой, однако уверенность Сморкалы в легкой победе в последнее время была не так уж и тверда, и это бесило его неимоверно.

— Ой-ой-ой! — заорал Сморкала, набрасываясь и на Рыбьеногов гамак и распуская его на ленточки.

Затем они с Песьедухом обрушились на прочее потрепанное снаряжение друзей, разбрасывая его по всей округе и попутно от души пиная Иккинга и Рыбьенога. Ухмыляющийся Коварняк помогал им, а Песьедух держал Иккинга, пока Сморкала вытаскивал из ножен его меч. Сморкала поднял клинок, показывая всем. Юные воины дружно заржали как безумные, поскольку меч Иккинга, Дерзновенный, смотрелся не очень внушительно.

— Что это, о Вождь Иккинг? Твой могучий клинок? Вот этот кинжальчик? Ой, какой я неловкий, кажется, я его погнул! — улыбнулся Сморкала, треснул мечом по камню и зашвырнул его как можно дальше. — Ай-ай-ай, как же ты теперь станешь Золотым Громагистром?

Хулиганы, Гостедавы, Шандарахайки и Душегубы чуть не падали от хохота.

— Ни плакайти, майиши, — просюсюкал Сморкала детским голоском, прежде чем убраться прочь вместе с Тугодумом. — Лучше вам придумать отмазку и остаться здесь со стариками и детьми… ВПЕРЕД, ВСЕ ЗА МНОЙ! — заорал он остальным. — Пока, НЕУДАЧНИКИ!

И ухмыляющиеся Будущие Воины полезли следом за ним на скалу, оставив Иккинга и Рыбьенога в синяках и ссадинах печально взирать на разоренное имущество.

Сморкала вечно выставлял их на посмешище перед Хулиганами, но на сей раз вышло хуже, потому что он размазал их на глазах у сверстников из других племен. А значит, ничего хорошего в ближайшие три недели, которые им предстояло провести в фехтовальной школе «Гром и молния», друзьям не светило.

— Видишь? — уныло вздохнул Иккинг. — Взрослые начисто позабыли, каково быть тринадцатилетним и иметь дело с такими, как Сморкала.

Меч Иккинга приземлился в сугроб довольно далеко, и нашел его Беззубик (драконы отлично вынюхивают металл). Клинок действительно слегка погнулся. Иккинг попытался его выправить, но некоторая косоватость осталась.

Другие пожитки тоже пострадали. В щите образовалась большая вмятина — работа Песьедуха Тугодума. Тикалка была раздавлена и тикала еле-еле, словно запыхалась. Лук был погнут, а большая часть стрел поломана.

Если это и впрямь Королевские Сокровища, или про что там болтал Старый Сморчок, они были очень далеки от идеального состояния.

— И как мы будем спать, если у нас нет гамаков? — спросил Рыбьеног.

— Просто сделаем гамаки из одеял, — ответил Иккинг.

Пока они собрали свое испорченное добро, раскиданное Сморкалой и Песьедухом по всей округе, прочие Будущие Воины опередили их на добрых полчаса.

— Ветрогон, — обратился Иккинг к своему ездовому дракону, — тебе правда лучше пойти по Легкому Пути вместе с остальными.

Но эта идея страшно огорчила Ветрогона, и Иккинг сжалился:

— Ну ладно. Полагаю, пока ты не ПОМОГАЕШЬ нам лезть наверх, никто не скажет, что ты тут лишний.

— Балуешь ты своих драконов, ой балуешь, — заметил Рыбьеног, когда они начали карабкаться по скале.

— И мы этого за-заслуживаем, — встрял Беззубик.

Весь день они неуклонно лезли вверх. Бедный Рыбьеног старался не смотреть вниз, поскольку боялся высоты.

Когда опустилась ночь, они вбили крючья и подвесили на них коричневые одеяла-гамаки. Рыбьеног так вымотался, что уснул мгновенно. Ветрогон пристроился на узеньком карнизе чуть поодаль и тоже выключился. Скоро засопел и Беззубик, свернувшийся у Иккинга за пазухой.

Иккинг засыпал несколько дольше, покачиваясь в гамаке, словно на палубе отцовского «Синего кита».

Он все посматривал на зазубренную щель раскинувшегося под ним ущелья. Ущелье шло зигзагом, словно Тор швырнул на землю молнию, метя зачем-то в Иккинга, как если бы он был Избранным…

Наконец он заснул, но в голове продолжали вертеться слова Старого Сморчка: «В фехтовальной школе „Гром и молния“ тебя поджидает великая опасность… Миру понадобится герой, и им вполне можешь оказаться ты… И следи за своим мечом, Иккинг, ибо это меч, указующий путь… меч, указующий путь… меч, указующий путь…»

Примечания

1

Испытание придумали еще в те незапамятные и опасные времена, когда у викингов не было верховых драконов, чтобы им помочь. Поэтому по правилам подниматься полагалось без помощи драконов.

2

Чтобы получить золотой пояс, надо победить другого обладателя золотого пояса.