Одно Целое

Константин Юрьевич Ларенцев, 2020

Определение себя в мире и мира в себе – вот что привлекает главных героев. Они выстраивают собственную Вселенную взаимоотношений, не подозревая о том, что вскоре им предстоит проверить на прочность созданный их душами и сердцами Мир. Выдержит ли он? Или будет раздавлен обстоятельствами? Вопрос открыт. Содержит нецензурную брань.

Глава 14

— Бах! Пум! — летело со сцены.

— Бах! Пум! — открывались бутылки шампанского.

Всё сверкало праздничными разноцветными огоньками, лилась музыка, вечер разгорался всё ярче и ярче. Мелькающие официанты в лакированных ботинках лихо управлялись со своими подносами, маневрируя между столиками. Гости в вечерних нарядах, улыбаясь, кокетничали и флиртовали друг с другом. Музыканты демонстрировали своё мастерство, искромётно извлекая звук из всевозможных инструментов. Атмосфера красоты происходящего затмевала невзгоды сиюминутных переживаний. В этой упорядоченной толкотне не ощущалось проблем. Мгновение всепоглощающего безумства удовольствия. За всем этим шумом-гамом выстрелы явно не были слышны.

Я направлялся в сторону лифта, Лена догнала меня:

— Послушай, что ты собираешься делать?

— Пока не знаю. Поднимусь к кабинету, посмотрю, что там происходит, — говорю я, пытаясь успокоиться.

— Давай я с тобой, или лучше здесь останемся, — Лена берёт меня за руку, — мне что-то совсем не по себе.

— Я знаю, знаю, — сжимаю её руку, — нам всем очень не просто, но сейчас тебе с Тамарой нужно побыть с Сержем. И его нельзя оставлять одного, и вам вдвоём будет спокойней.

— О каком спокойствии ты говоришь? — выдыхает Лена.

— Понимаю, понимаю, но нужно выяснить, что там сейчас происходит. Всем нам необходимо прийти в себя, насколько это возможно, и не впадать в панику.

— Хотелось бы, блин, не паниковать. А пистолет? Где он сейчас? — пытается сконцентрироваться Лена.

— Я положил его в комод, — отвечаю.

— Он заряжен?

— Нет, я разрядил его.

— Откуда ты знаешь, как им пользоваться? — Лена с удивлением смотрит на меня.

— Стрелял пару раз по бутылкам со знакомым ментом, запомнил, как куда нажимать.

— Каким ещё ментом?

— Да так, неважно. Год или полтора назад познакомились на дне рождения каком-то, пересекались потом несколько раз среди общих знакомых.

— У тебя номер его остался? Может позвонить неофициально, спросить, что делать?

— Вроде был, не знаю… Рано пока горячку пороть, нужно сперва выяснить, что происходит.

— Не нравится мне вся эта херня, — Лена нервно поправляет волосы.

— Мне тоже.

— Отпечатки свои стёр? Это всё-таки возможное орудие…

— Лен, я надеюсь, что…

— Что?

— Нет, не стёр.

— Где всё лежит?

— Пистолет в комоде у входа, магазин с патронами в верхнем ящике тумбочки прикроватной, — вспоминаю я, куда распихал детали.

— Поняла, я позабочусь об этом. Позвони сразу, как разузнаешь что-нибудь, — Лена обнимает меня.

— Хорошо, — говорю я ей на ухо.

— Будь осторожен. Люблю тебя.

— И я тебя люблю. Всё будет хорошо.

— Надеюсь, но всё, блядь, уже не хорошо. Съездили на выходные.

— Ну, всё, всё, нужно идти, — мы разъединяемся.

— Давай, — она смотрит на меня обеспокоенным взглядом.

Двери лифта открываются, я захожу внутрь, нажимаю кнопку последнего этажа и понимаю, что действительно: всё, блядь, уже не хорошо.