Озеро мёртвых слухов

Константин Шабалдин, 2022

Отдалённое будущее. Земля после глобальной катастрофы не идентифицированного происхождения происхождения и качества. Столкновение технократической и эмпатической цивилизаций.

Посвящается экипажу «Меконга».

Никто из живущих уже и не помнит, когда произошла Творческо-Эмпатическая Революция, но все знают: она никого не оставила равнодушным.

Легенда о Последнем из Модераторов.

1.

Мишка Потехин сидел за контрольным терминалом и, не отрываясь, смотрел на тазик. Воды в тазик накапало уже доверху. Пора бы и выливать. Но сегодня Мишка твёрдо решил не делать этого. Какого чёрта?! Почему всегда он? Пусть Фрол хотя бы раз, хотя бы для виду хотя бы что-нибудь сделает для обеспечения жизнедеятельности. Потому что в инструкции так и записано: «Дежурные операторы станции обязаны делать всё необходимое для обеспечения жизнедеятельности станции». Чёрным по белому. Дежурные. А не один дежурный. Понятно, да? Так что, извольте выполнять. Мишка перевёл взгляд на сводчатый потолок. С него капало. Уже двести лет с него капало. А точнее: сто восемьдесят девять лет, три месяца и сколько-то там дней.

Скрипнул шлюз кессона, и в дежурку вошел мокрый Фрол. Он стянул с себя комбез, бросил его на калорифер, молча взял с терминала тазик, и унёс его в санузел. Мишка ухмыльнулся и локтем вытер лужицу на пульте. А то, что при этом он случайно надавил на кнопку экстренной связи, было пофиг. Кнопка экстренной связи не работа уже лет семьдесят. А точнее: семьдесят три года восемь месяцев и, соответственно, сколько там дней. Кому интересно пусть в архивных файлах смотрит.

— И откуда у нас взялось такое могучее чувство ответственности? — как можно язвительней поинтересовался Мишка, когда Фрол вернулся с пустым тазиком и водрузил его на прежнее место.

— Оно проистекает из чувства самосохранения, — дружелюбно ответил Фрол. — Дело в том, что когда вода начинает переливаться через край, а ты не реагируешь, значит выливать воду пришла пора мне. Иначе ты лезешь в драку. Мы уже четыре раза дрались из-за этого чёртова тазика.

— Да? — разочарованно спросил Мишка. — Ничего такого не помню.

— Естественно. Просто ты поудалял эти воспоминания, а я сохранил.

Мишка внимательно рассмотрел застарелый шрам на подбородке у Фрола и спросил:

— Ну и кто кого?

— Когда как, — ответил Фрол, потирая шрам.

— Да, представляю себе, — произнёс Мишка со злорадством. — Слушай, должно быть, это было эпическое зрелище. Жалко, что я удалил. С чего бы?

— Откуда мне знать? — пожал плечами Фрол. — Гигиена памяти дело интимное.

Да. Гигиена памяти. Почти все из первого поколения вечных или сошли с ума, или покончили с собой. Потому что тогда ещё не была разработана технология гигиены памяти. Чистка каждые пятьдесят лет. Это была мучительная процедура: отрезать от себя ломти личности и понимать, что это навсегда. Но иначе в результате пресыщения информацией неизбежно наступали депрессия, безумие, смерть… При этом технология не позволяла сохранять только радостные воспоминания, а все горести и печали пускать под нож, необходимо было сохранять пропорцию. Мишка когда-то мудрил с программой чистки, но это было так давно, что теперь он и не помнил, чего, собственно, добивался. Впрочем, если интересно, всегда можно заглянуть в архивные файлы.

Фрол уселся за пульт наблюдения рядом с Мишкой и врубил обзорные мониторы.

— Опять будешь за эмпатами подсекать? — ехидно спросил Мишка.

— Буду вести наблюдение, — сказал Фрол.

— Не надоело?

— Нет.

— Слушай, ну что в них такого интересного? Чумазые, наверняка вонючие. Дикие.

— Ага. Они дикие. А мы тут с тобой сидим все такие высококультурные, — пробурчал Фрол, нажав на кнопку старта дронов-амфибий.

Мишка с минуту размышлял, наблюдая за отметками дронов на локаторе, как они сначала всплывают, а потом взлетают, а потом спросил:

— Я так понимаю, что и этот диалог у нас с тобой также не в первый раз происходит?

— Да уж, — усмехнулся Фрол. — Когда-то ты с интересом следил за бытом эмпатов, но тебе быстро наскучило.

— А тебе?

— Мне интересно.

— А почему мне нет?

— Не знаю. Последние полтораста лет, должен сказать, ты слишком часто и тщательно чистишь память. Поэтому я всё меньше про тебя знаю. Знаю только, что сериал «Место встречи изменить нельзя» ты смотрел примерно двадцать тысяч раз. А фильм «Книга про конец света сегодня» примерно тридцать тысяч раз.

— Тридцать тысяч раз?! — изумился Мишка. — С ума можно сойти. Должно быть, мне очень нравится. Как ты сказал? Про конец света сегодня? Пойду, гляну.

— Нет, ты лучше сюда глянь! — почти закричал Фрол. — Нет, я серьёзно, посмотри. У них там реально какая-то фигня творится…