Моя понимать

Константин Костинов, 2013

Другой мир, чужая страна, залитая кровью революции и гражданской войны. Эльфы, гномы, дворяне, мятежники, шпаги и пулеметы, магия и паровые машины – все смешалось в огненном вихре вражды. Что делать, если ты здесь чужак, обычный земной парень, волею темного мага превращенный в лохматое чудище – яггая? Что делать, если теперь ты не можешь произнести больше трех сотен слов? Что делать, если ты всей душой рвешься назад, на Землю, к родным, но здесь на тебя надеются, тебя любят и в тебя верят? И, наконец, что делать, если твои враги окажутся для тебя ближе, чем твои друзья? Будь человеком, даже став яггаем. Будь человеком – и ты все поймешь.

Глава 4

Димка точно помнил, что различные расы в мире Свет не смешиваются, полукровок здесь нет. Это что же получается…

Господин Шарль не человек?

В смысле не хуманс?

Тогда куда он прячет хвост?

Господин Шарль вопрос нагло проигнорировал. Вернее, ответил, но только на другой вопрос:

— Да, мой ребенок. Клаудиа беременна моим ребенком. Мне есть что защищать.

— Твоя ребенок? — попытался все же получить ответ Димка. — Как его мочь быть делать?

— Вы взрослый человек, господин Хыгр, вы должны знать, как это происходит. Хотя вспоминая голодный взгляд Флоранс, я начинаю сомневаться…

Димка демонстративно надулся. Не хочешь отвечать — как хочешь.

Они посидели молча. Димка украдкой взглянул на штаны господина Шарля, в надежде разглядеть хвост. Какое там…

— Моя родина, — все так же глядя на звезды, заговорил господин Шарль, — Остров черных эльфов. Маленький, холодный, неуютный… Но другой у меня нет. И я должен сделать так, чтобы остров остался жить. Жить так, как посчитают нужным его обитатели.

Господин Шарль замолчал и закрыл глаза. Димка посидел, потом тихо (вдруг он заснул) спросил:

— Что твоя мочь делать для твоя… хыр… хыр… мать-земля?

Проклятое косноязычие яггаев!

— Этой стране в ее прежнем виде конец, — не открывая глаз, абсолютно трезвым голосом ответил господин Шарль. — Все слишком сильно изменилось, вернуть обратно старые порядки могут мечтать только полные глупцы. Теперь страна либо подчинится Той стране, либо сумеет создать что-то новое и дать отпор противнику. Чтобы объединить страну, нужен сильный лидер, который знает, что делает. К сожалению, единственный такой человек — товарищ Речник. Значит, именно его мы и должны поддержать…

— Его хотеть твоя и моя чик! — Димка изобразил ладонью движение ножа гильотины.

— Хотеть… Товарищ Речник — железный прагматик, а прагматики — это такие люди, которые отрубят вам голову, но без всякой ненависти и только во имя высшей цели. Иметь с ними дело нужно с крайней осторожностью…

Господин Шарль помолчал.

— Доны острова послали меня, чтобы я договорился о том, чтобы революционеры не трогали остров. К сожалению, все, что они могут обещать, — не противодействовать. Им нечего предложить революционерам, что ставит донов в положение просящих…

— Хыр?

Димка потерял нить рассуждений. Похоже, господин Шарль все же выпил лишку…

–…а товарищ Речник, как я уже сказал, человек прагматичный. Однако у нас с вами есть кое-какая ценная информация, с помощью которой мы собьем двух уток одной палкой. Она достаточно ценна для Речника, чтобы мы получили право договариваться, а не просить, и она позволит Этой стране стать настолько сильной, что наш враг уберется обратно туда, откуда выполз…

— Какая… хыр… хыр… знать?

Что за информация? Господин Шарль взялся изъясняться загадками.

— Надеюсь, я в ней не ошибся… — совсем уж непонятно уточнил господин Шарль. — Знаете, что такое сильная страна? — неожиданно перескочил он.

Димка промолчал, посчитав вопрос риторическим, однако господин Шарль ждал ответа.

— Моя думать, сильная земля — земля быть, любая враг убить…

–…и съесть, — закончил господин Шарль. — Вполне яггайский подход. Сильная страна — это та, на которую враг не нападет. Потому что посчитает войну слишком опасной для себя. Никто не будет начинать войну, когда слишком велики шансы проиграть. Наши враги рассчитывали ослабить Эту страну настолько, чтобы ее можно было захватить одним быстрым ударом. Они просчитались. Во-первых, им это не удалось, во-вторых, теперь мы с вами знаем, кто наш враг. Помните, как мы пытались поймать Хозяина? Удар за ударом в пустоту. Казалось, нам противостоит не человек… А сейчас наш враг — как на ладони. Мы знаем все его слабости, знаем, куда можем ударить так, чтобы победить… Теперь мы понимаем, с кем воюем. А пугает только неизвестность.

Господин Шарль встал и ушел. Озадаченный Димка посмотрел ему вслед и взвыл. Наговорил, наговорил и скрылся!

От тоскливого яггайского вопля в лагере крестьянских повстанцев проснулись абсолютно все. Кроме господина Шарля, который, может, и не спал, но никак не отреагировал, и Димки, который огромным снежным сугробом свернулся под фургоном и делал вид, что поднявшаяся суматоха и беготня его никак не касаются.

Цирковая процессия попрощалась с батькой Жаком и двинулась дальше. Хрюн со своей армией отправился громить неких врагов, балаган дядюшки Альфонса покатил к таинственному замку, в котором жил таинственный, ныне покойный сеньор ученый, оставивший своему таинственному ученику не менее таинственную информацию, которая совсем уж таинственным образом может спасти государство от разорения.

Димка хмуро сидел в своей клетке-трансформере. Хмуро, потому что не мог сообразить, о чем толковал вчера господин Шарль, в результате появлялось нехорошее подозрение в собственном идиотизме.

И, черт возьми, как?! Как у господина Шарля и королевы мог оказаться ребенок?!

Полил дождь. Хмурые циркачи ехали по сельской дороге, петлявшей между холмами, поросшими редким леском, мимо желто-серых полей, мимо видневшихся вдалеке деревень…

Прошло несколько дней. Приключений было не так уж и много.

В одной из деревушек, оказавшейся на пути каравана, господин Шарль поинтересовался, принимают ли здесь деньги крестьянской армии. Крестьяне хмуро подтвердили, что да, принимают. А потом показали дерево, на котором вешают тех, кто отказывается. Потом, правда, выяснилось, что на этом дереве пока только пообещали повесить, но настроение испортилось.

Два раза попадались навстречу разъезды крестьянской армии. Ну или балаган им попадался, как посмотреть. Бумаги с подписью батьки Жака вполне хватало, чтобы «махновцы» с извинениями отпускали циркачей. Умеет хрюн, несмотря на молодость, заставить с собой считаться… Хотя, конечно, деревьев в округе много…

Один раз напали какие-то совсем уже махновцы, сиречь беспредельщики, не уважающие никого и ничего. В этот раз Димка был на свободе, поэтому одного зрелища белого лохматого чудища, от которого еще и пули отскакивают, хватило бандитам, чтобы осознать неправедность своих поступков и, устыдившись, удалиться. Устыдились они, видимо, очень сильно, потому что догнать их Димка не смог.

Флоранс, немного втянувшаяся в ритм поездки (для типично городской девушки путешествие было тяжелым испытанием), теперь вилась вокруг Димкиной клетки, как лиса вокруг курятника. Продлись поездка еще немного, и девчонка бы точно влезла внутрь и осталась на ночь. Охапка соломы ее уже не пугала.

Но вот наконец и цель путешествия. Промежуточная, потому что они поедут и дальше, но сейчас — цель.

Замок.

Действительно замок, не каменная башня, как на острове, но и не белоснежная игрушка типа французских замков на Земле. Скорее, крепость, мрачная, темно-серая, с высокими стенами из грубого камня.

Караван остановился.

Господин Шарль приказал всем привести себя в порядок. Димку заставил смыть белую краску и одеться, как подобает серьезному человеку. С каких пор он стал серьезным человеком, Димка не понял, но подчинился.

К воротам замка подъехали три фургона, возле которых шли циркачи — господин Шарль, стерший грим старика-алкоголика, Димка в городском костюме и новеньком котелке, фокусник, снявший свой блестящий наряд, Флоранс, хмурая и невыспавшаяся, и все остальные.

В калитке открылось окошко:

— Кто?

— Где? — оглянулся господин Шарль.

— Вы кто такие?

— Прохожие.

— Вот и проходите, куда шли, — посоветовал невидимый стражник.

— Мы шли именно сюда.

— Вас здесь не ждали. — Окошко захлопнулось.

Попыталось захлопнуться. Ему помешала огромная волосатая яггайская лапа:

— Открывать!

Из окошка высунулось дуло ружья. Калибр внушил бы уважение любому, кроме Димки:

— Моя яггай! Твоя моя не мочь убить!

Ружье убралось.

— Яггай? — задумчиво, но не испуганно спросили из-за двери. — Они же вроде бы вымерли? Эй, Жан! — крикнул он кому-то внутри. — Как выглядел твой яггай?

Прокричали неразборчивое.

— Иди сюда и посмотри! Можно подумать, к нам каждый день косяками приходят всякие яггаи!

Прикрывшееся на минуту окошко снова открылось, в нем возник горящий любопытством глаз…

Дверь распахнулась с такой силой, что чуть не снесла Димку.

— Хыгр!!! — Из калитки вылетел старый знакомый, бывший пират, бывший кондитер Жан по прозвищу Старик.

По дороге в столицу Димка познакомился с группой бывших моряков (пиратов, как выяснилось позже), которые собирались открыть в столице какое-то денежное заведение. Какое — не говорили. Как оказалось, открыли они кондитерскую, потому что шоколад в Этой стране был неизвестен. Потом, правда, кондитерскую разгромили во время революции, и многие моряки погибли.

Старик-Жан выжил. Чтоб такой ловкач, да не выжил.

Стариком он, кстати, не был. Так про себя называл его Димка из-за казацких усов, делавших Жана старше на вид.

— Привет, дружище! — Он повис на ошалевшем Димке и бросился обнимать остальных. — Привет, полицейский! Привет, Флоранс! Привет… Я тебя не знаю, но все равно рад видеть! Привет всем! Проходите, проходите быстрей!

Он ухитрился обнять сразу всю семерку бывших циркачей и запихнул их в калитку.

— А ты куда смотришь? — накинулся Старик на молодого эльфа в белом берете и с ружьем уважительного калибра. — Ты что, не видишь, что это мои друзья?

— Да у тебя весь Свет в друзьях, — хмыкнул эльф. — Если всех впускать — замок треснет.

— Этих — впускать!

— Господин Жан, — спокойно осведомился господин Шарль, — не могли бы вы рассказать, кто еще есть в замке из наших общих знакомых?

— Как кто? Александр есть! Вы же знаете этого умника, он все время чего-то придумывает, вот и сейчас, не поверите…

— Господин Жан.

— Ну мастер Арман тоже здесь, он, вы же знаете…

— Отлично. Проведите нас к нему, пожалуйста.

Компания прошла во двор замка. Димка с интересом огляделся.

Внутри замок больше походил на огромный колодец: высокие стены, вымощенный двор… В углу Димка с умилением увидел броневик, на котором они вырвались из столицы. Вроде бы даже не пострадавший… Несколько вооруженных человек в белых беретах, похоже, те самые охранники, которых оставил здесь маршал хрюн. Смотрят на них в целом доброжелательно и с интересом. Но ружья держат наготове.

— Добро пожаловать. — Старик-Жан встал посреди двора с видом хозяина, — в замок Лоинтайн, бывшие владения славного, но, к сожалению, ныне покойного сеньора Антуана де Лоинтайна, где вас встречает его — замка, не владельца — скромный гость Жан Клош…

Дикий вопль разнесся по двору замка. Вспорхнули испуганные птицы. Воцарилась гробовая тишина.

От калитки грохнул испуганный выстрел, в затылок Димки щелкнула пуля. Он даже не заметил.

Наконец-то! Наконец-то! Его интуиция все-таки переварила здешние фамилии и названия!

Счастливый Димка перезнакомился со всеми повторно, тряся за плечи и требуя назвать «твоя имя два, имя твоя семья».

Господин Шарль оказался Шарлем Фламнежем, Флоранс носила милую фамилию Лимье, у Жана, как Димка узнал, была фамилия Клош…

Димка был готов петь и плясать. Вот только сюрпризы на сегодня закончились, и говорить, как Цицерон, он не начал. Пусть даже как Цицерон до начала карьеры.

Димке было плевать. Он был счастлив. Только тот, кто никогда не слышал назойливого «тррррррр» вместо слов, не поймет, насколько это приятно, когда ты слышишь все, что тебе говорят.

Теперь бы все остальные слышали то, что говоришь ты…

Димка расцеловал Жана, госпожу Лимье, троллиху, она же госпожа Буланже… Черные эльфы не зря были боевиками: они сумели увернуться от рехнувшегося яггая. Фокусник Джон ухитрился и тут остаться незамеченным.

В итоге Димку прогнали искать хозяина, вернее («хозяев больше нет»), бывшего ученика бывшего хозяина, дав в попутчики одного из белых беретов.

Провожатый, Жорж Солид — Димка прямо наслаждался звучанием фамилий, — объяснил, почему раньше Димке фамилии почти не встречались. Оказывается, в традиции Этой страны человека, как правило, называли по имени — господин Шарль, мастер Жак, генерал Юбер, а фамилия добавлялась в редких случаях, при официальном представлении. И все равно — фамилии!

— Вон там живет мастер Сильвен… Сильвен Нез, — сразу же уточнил Жорж, — стучите и входите.

Там — это за высокой стеной, отгораживающей угол двора, и за не такой высокой калиткой.

Димка, весело порыкивая (так получалось посвистывание), подошел к калитке и замер.

Поверх стены на него смотрела собачья голова.

Не то чтобы в этом было что-то необычное — собаки могут встать на задние лапы, вот только стена была выше Димки. Выше его нынешнего роста.

— Привет, — сказал он. С собаками такого размера лучше быть вежливым.

— Привет, яггай, — сказала собака. — Вы разве не вымерли?