Проклятый город

Клэр Твин, 2019

Привычная жизнь Марго меняется после отъезда друзей, а над Салли Хилл наконец-то расходятся тучи. К несчастью, длится это блаженство недолго, и тьма вновь возвращается в город, терроризируя местных жителей… Марго знакомится с миром кровожадных охотников, которые истребляют сверхъестественных существ, высасывая из них не только жизнь, но и магию. Ведьме суждено столкнуться с тьмой в её истинном обличии, спасти родной город, друзей и себя. Заручившись поддержкой новых товарищей, девушка готова исполнить пророчество… Но получится ли остаться целыми и невредимыми? Встречайте последнюю часть истории о приключениях юной ведьмы, оборотня и обычного смертного. Мир, полный загадок и волшебства.

«

W» —

значит, война

Город полон людского звонкого смеха и гула автомобилей, проезжающих быстро по серому шоссе.

Салли Хилл, в особенности по понедельникам, похож на огромный муравейник, на который специально, ради своего извращённого удовольствия, наступил пацан: все куда-то убегают, спешат, не замечая прохожих. Зато я замечаю всех. К сожалению.

Мимо меня проехала машина мистера и миссис Хофман, родителей Урии. После «исчезновении» дочери они превратились в ходячих призраков, и если раньше каждый второй трубил на всю улицу о непристойном поведении леди Хофман и о бесхребетности мистера Хофмана, то сейчас никто не смеет раскрывать рта. Некоторые поговаривают, что они собираются переезжать, поскольку в Салли Хилл их больше ничего не держит, тем более, что гроб дочери пуст.

Открываю ключом входную дверь, ощущая на сердце тяжелую ношу. Странное чувство, возможно, ностальгия, преследующая меня по пятам или очередное плохое предчувствие… Без понятия.

Витрины «Старого гнома» полны книжных новинок и объявлений, когда раньше здесь продавались бабушкины настойки, мази и всякие другие магические штучки, в которые обычные смертные слепо верили. Над проемом звенит колокольчик; только на сей раз этот звук пустой, поскольку вся радость ушла вместе с хозяйкой магазина. Иногда кажется, будто это все сон, и Сесилия жива-здорова, однако вскоре меня переполняют эмоции и я сдаюсь, прекрасно осознавая, что бабушки-ведьмы больше нет… Погибнуть от рук вампиров… Нет, не так она должна была уйти! Рядом с ней должны были стоять мы, её близкие и любимые люди, а не кучка кровососов. Мне так жаль, ведь я не смогла её спасти. Потеря близкого человека — это разрушенная связь и страх потерять кого-то ещё, оставаясь беспомощным. И необязательно, чтобы этот человек был мертв — живых тоже можно потерять.

Запах лака, пыли и книг щекочет мой нос, но эта смесь для меня стала родной и неотделимой, как магия и сумеречный мир. Проводя в помещении все своё свободное время, хочешь не хочешь, но привыкаешь к запаху старости.

Снимаю с плеч сумочку и глубоко вздыхаю, готовясь к рабочему дню, где нужно постоянно улыбаться и советовать людям романы или энциклопедии, рекомендовать лучшие рукописи и пытаться заинтересовать покупателя интересными произведениями. Но неожиданно повторно послышался звон колокольчика над дверным проемом, отвлекая меня от обыденных дел. Стрелки настенных часов показывают 8:30 a.m. — слишком рано для посетителей.

— Простите, мы ещё закрыты, — обращаюсь я к взрослому мужчине, что остановился неподалёку от полок с детской литературой.

Он одет в обычные повседневные брюки с рубашкой, как у лесорубов из мульфильмов (не хватает только шапки-ушанки), а на голове его воронье гнездо рыжего цвета. Вообще-то посетитель очень похож на ирландца. Мужчина оглядывает весь «Старый гном» вдоль и поперёк изучающими глазками, будто только что прибыл из далёкого космоса, чтобы поближе познакомиться с земной цивилизацией, после этого его уже орлиный и слегка встревоженный взгляд застывает на мне.

— Ой, моя вина, я не заметил таблички «закрыто», — с акцентом извиняется он, широко улыбаясь, отчего на щеках выступают не глубокие ямочки.

Кивнув мне, ирландец разворачивается на сто восемьдесят градусов и выходит из магазина, напоследок окинув меня загадочным взглядом, точно я обезьянка в цирке. Что ж… Это было неприятно или скорее даже грубо.

Выбрасываю из головы ненужные мысли и направляюсь в сторону нашего с ребятами пристанища, где витал запах грязных носков и обуви. Ой, черт, и вправду. Я забыла постирать вещи со дня «нападение ворон или как остаться в живых». Максимально игнорируя вонь, принимаюсь рыться в бабушкиных коробках с дневниками, амулетами, книгами, магическими штучками. Да, Сесилия много чего не договаривала, оправдываясь моей неопытностью и не подходящим временем. Кто же знал, что меня захотят убить охотники? Пыли собралось столько, что мои легкие уже кричат о свежем воздухе; короче говоря, я громко кашляю, протирая рукой обёртку книг. Ого! Здесь целая башня дневников моих предков. Стоит подумать о приобретении своей записной книжки…

8:56 a.m.

9:22 a.m.

10:37 a.m.

Мои веки тяжелеют, тянет в сон, как в пучину тьмы. Я, протяжённо зевая, убираю в сторону очередной дневник предка без малейшей полезной информации об охотниках и наугад хватаюсь за следующую потрепанную временем макулатуру. Причём записей все меньше и меньше. Сразу перед глазами проносится вечер перед экзаменами: море зубрёжки и никакой магии, ибо гребаное равновесие нарушать нельзя. Тогда (и сейчас тоже) я не могла понять, в каком месте нарушается равновесие, если я просто с помощью своих магических сил сдам тесты? Увы, ответов нет и по сей день. Я хватаю не знаю какую по счету книжку и рассматриваю её. Дневник отличается от всех предыдущих a) своим объемом — это маленькая брошюра и б) обложкой: по углам переплетаются кусты терновника, а в центре аккуратно изображена буква «Г». Листы шершавые, почерк строгий, а буквы маленькие с наклоном направо. Чернила неплохо сохранились, по крайней мере, читать можно. Тем не менее изучать особо и нечего: записи слишком скудны. Пройдясь глазами по страницам, я дохожу до…

«13 октября. 1675 год.

Моя мать запрещает мне ходить в лес с остальными детьми. Шарлотта говорит, что её родители желают переехать на юг, поскольку здесь, в Салеме, им оставаться страшно. Это значит, что я больше не увижу мою милую Шарлотту.

Приложив руку на сердце, скажу, что и мне оставаться здесь страшно. Часто, слишком часто стали пропадать люди. Семья Рочестеров потеряли одного ребёнка и миссис Рочестер. Семья Уолтеров двух служанок. Мама говорит, что они заболели и ушли, чтобы не заражать весь город, а то от чумы спастись тогда никому не удасться. Наверное, именно чума виновница в гибели домашних скот. Я их видела. У коровы не было второй части туловища, а внутренности её завалили всю землю, как град. Завтра мне исполняется четырнадцать лет. Бабушка говорит, что эта цифра изменит многое…»

Отрываюсь от записей и даю себе время передохнуть. Стоит ли читать дальше? Кажется, здесь также ничего нет. Вдох. Окей, дам ещё один шанс.

«24 октября.

Все больше и больше мне страшно находиться одной в своей комнатке. Старшая сестра говорит, что со мной все хорошо. Что таков мой дар — оживлять мертвые цветы и сбивать с ног злых детей, которые мне докучают. Но дар ли это? Или проклятье? Шарлотта оставила меня. Нет, она не уехала, она поступила хуже — умерла. Её хрупкое тело нашли на опушке леса. У неё не было ног. Так сказали взрослые, сама я того не видела».

«13 декабря.

Быть ведьмой — большая ответственность. Я много учу заклинаний, бабушка и матушка мне в этом помогают. Матушка говорит, что никто не должен знать о моей силе, иначе случится беда. Я поклялась молчать. Моя старшая сестра Марта выходит замуж за местного кузница — Эрнеста. Будет праздник».

«6 августа. 1676 год.

У Марты родилась девочка. Она просто красавица. Её назвали Элизой.

Жаль, что моему отцу никогда не увидеть своих внучек. Он заболел и умер пару месяцев назад. Надеюсь, Господь простил ему его пороки.

Я больше не дружу с Фином. Он не ходит в школу. Кто-то сказал, что его отправили в странный дом с такими же странными детьми, как и он сам. Люди называют их по-разному: кто-то — «одаренными», кто-то — «больными», кто-то — «детьми сатаны». Но вчера я видела Фина. Он изменился. Взгляд у него хищный и железный. Он так смотрит на меня, точно сейчас набросится и съест. Когда я хочу подойти к нему, он расширяет свои глаза и жутко улыбается. А как-то раз я столкнулась с ним у озера, где собирала травы. Он ждал меня.

— Гретта, хочешь я тебе помогу? — предложил он, но я отказалась. — Не бойся, я просто донесу корзину.

Делать было нечего — пришлось повиноваться. Мы шли через лес, я немного впереди, он сзади.

— Как поживает твоя матушка? Слышал о смерти мистера Крупера, сочувствую твоему горю.

Но жалости в его голосе не было. Моя кожа начала покрываться мурашками.

— Спасибо, Фин, — ответила я.

— Ты красивая девочка. Говорят, тебе ищут подходящего жениха на выданье?

— Говорят все, да не всегда правду.

— Ты нравишься моей матушке. Я бы мог на тебе жениться, — внезапно открылся он, и я обернулась к нему лицом, — жаль только, что ты монстр.

Его слова меня напугали. Волна паники пленила мое сознание, и я продолжала стоять с открытым ртом. Лицо Фина стало злым, угрожающим. Он с ненавистью выбросил мою корзину в сторону, а изо спины достал деревянный лук из орешника и острые стрелы с железным остриём. Сердце тогда мое чуть было не выскочило.

— Фин, что ты делаешь?! — закричала я, судорожно вздыхая.

Слезы потекли по горячим щекам.

— Ты — монстр! А монстров нужно убивать!

Когда он начал натягивать стрелы на лук, я поняла, что мальчик не шутит. Рысью побежала по дорожке, пытаясь спрятаться от страшного недруга. В землю, к моим ногам или в дерево летят стрелы, мечтающие попасть в тёплое тело. Далеко слышался голос обезумевшего Фина, который кричал:

— Беги, но от меня тебе не спрятаться, Гретта! Ты все равно умрешь! И семья твоя умрет! Потому что монстры должны умирать!

Я бежала, что есть сил, не замечая веток, кустов и колючек. Тем временем, Фин меня нагонял. Он вновь прицелился и выпустил стрелу, которая сумела задеть мою ногу. От боли я вскрикнула, но больше за мной никто не гонялся».

«10 августа.

Мне очень тяжело писать эти слова. Сил нет даже дышать. Меня постоянно тошнит какой-то слизью. Тело горит, а рана на ноге не затягивается. Матушка молвит, что все будет хорошо, что я просто подхватила тяжелую болезнь, но иногда, когда я претворяюсь спящей, до меня доходит разговор матушки с бабушкой.

— Лучше дать ей покой. Она не выживет, — уговаривала бабушка мою мать.

— Я не могу! Неужели нет противоядия?! Быть того не может! А чёрная колдовство?

— Не смей! Даже думать не смей! Это колдовство опасное, не надежное. Гретте не помочь. Она уже мертва.

Я поняла это ещё с самого начала, когда яд только начал действовать. Почти сразу. Спустя пару часов он дал о себе знать. Фин добился своего — он убил меня».

«11 августа.

Моя кисть больше не может держать перо в руке. Я из последних сил пишу свою последнюю запись. Матушка рассказала, что вчера к нам в дом чуть было не взобрался Фин. Но бабушка разобралась с ним. Он больше не потревожит нашу семью. Также мне поведали, что Фин — охотник, который убивает таких, как мы только потому, что мы необычные. Он даже не знает нашу душу, а делает столь поспешные выводы. От стрел охотников нельзя спастись. Все мрут, как от чумы. Слизь внутри меня вырывается наружу все чаще и чаще, я больше не могу терпеть эти мучения. Поэтому я попросила матушку подарить мне сладкий сон и упокоить мое тело рядом с могилой отца. Я не жалею о своём решении. Все хорошо. Я знаю, что наш род на мне не заканчивается. Маленькая Элиза, а может, позже появятся ещё племянники и племянницы будут гордо нести нашу фамилию. Фамилию Мэнтл».

С шумом закрываю переплёт дневника и тяжело выдыхаю. Значит, Сесилия знала про охотников, но, как обычно, мне ничего не сказала. Как всегда! Ненавижу эти тайны, но они, словно специально, находят меня везде. Удивительно наблюдать за жизнью своих предков сквозь дневники. Гретта — тетя Элизы, Кассандры и Мирабель — ведьм, которые изгнали из Салли Хилл семейство Крамеров, ведьм, которым пришлось оставить свой дом и бежать, ведьм, которые сохранили свою фамилию в секрете… Значит, охотники уже имели дело с моим родом. И, быть может, это как-то все связано? Черт, понятия не имею, уже мозги кипят!

Встрепенувшись, хватаюсь за свой сотовый и смотрю на время. Бог мой! Уже начало двенадцатого. Быстро вскочив на ноги, я второпях бегу обратно в магазин, даже не заметив торчащий листок из последнего не тронутого мною дневника…

* * *

По дому витал аромат лотоса. Солнечные лучи незаметно пробрались в комнаты, освещая помещение и добавляя контрастности; вокруг все сново заиграло красками и закипела жизнь, что, несомненно, было хорошо, ибо дом зачах от прискорбных в нем событий.

Поместье вновь приобрело хозяев, и на этот раз опрятных, а не любителей крови и мебели викторианской эпохи.

В то время, пока Марго Ван де Шмидт отчаянно пыталась найти в дневниках малейшую информацию об охотниках, а потом побежала к прилавку, упаковывая покупку клиентов, юные маг и оборотень хозяйничают в поместье Крамеров, довольствуясь всеми удобствами и роскошными предметами декора. Пять ванных комнат, семь спальных на любой вкус и цвет, два кабинета, библиотека, мансарда и многое другое — абсолютно все принадлежит теперь им. Как всё-таки странно. Только пару дней назад у них не было ничего, а теперь они живут не хуже людей королевских кровей. Загадочный дуэт остался довольным…

Тереза Мун, грациозно проходя по красному ковру, осматривает коридор второго этажа, где ремонт остался нетронутым с предыдущих хозяев. Это небольшое пространство являлось маленьким островком, не подвластным времени — здесь точно сплетается с одной эпохой совершенно иная.

Вид отсюда открывается божественный на мраморный пол и хрустальную люстру. Поистине королевский дворец! Девушка, отметив про себя, что следует на досуге заняться генеральной уборкой, останавливается у приоткрытой двери и с любопытством заглядывает внутрь. Очередная роскошная спальня: в ней и большая кровать из хорошего дерева с резными узорами и мягким матрасом с пятью подушками. Шелковые шторы слегка пропускают солнечный свет, грязные окна распахнуты, а на тёмном комоде с позолоченными ручками лежит стопка вещей, которые подарила новым поселенцам Марго. Увидев это, волчица раздраженно закатила глаза и посмотрела на стройного парня, стоящего напротив большого зеркала к ней полубоком.

Балдуин Блэк застегивает чёрную рубашку на пуговицы, старательно делая вид, будто не замечает игривого взора любопытной подруги и свистит себе под нос. С чего бы это? Терезе сразу не пришлось по вкусу его виртуозный напев вальса Штрауса, он кажется вдохновлённым… Зная характер и привычки Балдуина, она не могла ни заметить эти изменения: обычно он равнодушен и непоколебим; он уравновешен и излучает тьму, а не свет, как многим кажется на первый взгляд.

Тяжело выдохнув воздух из легких через рот, девушка проходит без разрешения в чужую комнату и прыгает на мягкую кровать, раскинув руки в разные стороны. Да, матрас поистине удобный, словно блаженствуешь на пухе или на облаке, в небесах.

Тереза, довольно мыча, пытается зарыться в одеяло, точно мечтает стать её неотъемлемой частью, и широко улыбается. Как бы Балдуин не старался, у него не получилось долго игнорировать свою подругу, и в конечном итоге он сдался.

— Ты перепутала комнату, Тера? — с намеком произнёс маг, обернувшись спиной к зеркалу.

Он застегивает последнюю пуговицу, оставив свои ключицы приоткрытыми, потому что внимательный маг запомнил взор Марго, когда та взглянула не его плечи.

Темноволосая поднимает голову и изучающе оглядывает приятеля, затем вновь падает на кровать.

— И куда это мы собрались? — пропустила она мимо ушей слова Балдуина, рассматривая потрескавшийся потолок, в углу которого заметна паутина.

Чернокнижник не спешит с ответом; он подходит к туалетному столику и хватает одеколон с мягким запахом, пшикнув им пару раз на грудь и шею, после чего растирая пахучую воду рукой.

— Мне нужно к Марго, это не надолго, — наконец, нехотя отвечает Блэк.

Черт, так она и знала. Поведение друга её смутило сразу: рубашка, от которой все девушки без ума, туалетная вода, причёсанные волосы и довольное посвистывание. Тереза опирается локтем на хлопковый матрас и молчала наблюдает за парнем, который наматывает круги от одного угла к другому. Она боится, что её страхи могут быть не напрасными…

— Интересно, зачем? Мы уже все, что было нужно, обсудили.

— Тера, ты как всегда суёшь свой симпатичный нос в чужие дела, — и вновь очередной намёк.

Волчица провела кончиком языка по своим зубам, словно пытается найти застрявшую частичку еды в промежностях и неодобрительно хмыкнула.

Балдуин отлично понимал мотивы всего этого допроса, однако ему никогда не нравилась излишняя опека со стороны кого-либо. Впрочем, никого, кроме Мун, у него не было. Если он делает что-то — значит, так надо. Без лишних вопросов.

— Балдуин, ты, надеюсь, не забыл для чего мы здесь, м? — встала с мягкой кровати Тереза, скрестив руки на груди.

Она расширила глаза и не моргала — признак того, что девушка злится и беспокоится. Маг резко остановился посередине комнаты, взглянув на свою приятельницу, одновременно играясь скулами на бархатном лице.

— Я не забыл, и напоминать мне об этом каждую секунду нет нужды, — выпрямив плечи, сообщил Блэк.

Тереза подходит ближе.

— Тогда что с тобой? Ты ведёшь себя странно, словно… Дьявол, не хочу произносить это вслух!

Правда хоть и эти слова остались на кончике языка волчицы, оба и без того понимали о чем идёт речь.

По рельефной груди чернокнижника прошёлся холодок, и он замер, не решаясь взглянуть Мун в глаза. Стыдно ли ему или неловко? Вовсе нет, ничего из этого он не испытывал, кроме раздражения.

— Балдуин, пообещай мне кое-что, — коснулась смуглой рукой до лица приятеля Тереза, — пообещай, что не влюбишься в эту соплячку.

От реплики девушки, чародей по-детски рассмеялся и убрал со своей щёки её холодную ладонь, не отпуская руку. Улыбка застыла на его лице, а вместе с ней и милая ямочка. Они смотрят друг на друга долго: он насмешливо, она с каменной физиономией. Значит, не шутит.

— Тера, прошу тебя!.. — смеясь, покачал головой Балдуин, пытаясь отмахнуться.

— Серьезно! Пообещай! Ты не видишь себя со стороны, а у меня глаза на месте. Твой взгляд… эти чертики в зрачках, а ваш вчерашний побег в лес? — фыркнул оборотень, — с каких это пор путешествие во времени ограничивается в количестве людей? Ты просто хотел побыть с ней наедине, в особенности подальше от её бойфренда. Ведь так?

Дослушав аргументы Терезы, маг фыркнул и театрально закатил глаза, но внутри него все переворачивалось и в тоже время замирало, словно Медуза превращала его душу в камень. Подруга знает его лучше всех, её обвести вокруг пальца практически невозможно. И все же…

— Чепуха. Я просто выполняю свою работу. Дорогая, — он крепко обнял Мун, пытаясь успокоить и вразумить, — ты мне дороже всех. Ты моя семья, я не стану рисковать нами, ясно? Веришь мне?

Доверять близкому человеку — значит, не отпускать его руку, когда другие скажут сделать это. Подавляя свой внутренний голос, который трубил во всю не верить, Тереза прикусила губу и ответила другу на объятия. А как же иначе? Ведь только они есть друг у друга, только Балдуин был с ней рядом всю жизнь, помогал, оберегал и любил. Он не обманет, не предаст. Это и есть высшая степень доверия.

— Ладно, верю, — они отошли на шаг друг от друга, по-ребячески улыбаясь, — и держись по возможности на расстоянии от Марго. Она меня бесит.

Комната наполнилась звонким смехом чернокнижника.

— Поверь, ей об этом известно. Что ж, я пошёл. Не скучай без меня.

Маг чмокает подружку в щечку и покидает поместье с помощью заклинания.

И вот наступила тишина. Тереза, думая о чём-то важном, замирает на месте, вслед за этим подходит к окну и смотрит на открывающийся вид. Аллея вся в золоте… Перед глазами девушки вспыхивают разные картинки, от которых её сердце превращается в горящий свёрток. Она сползает на пол и начинает всхлипывать, прижимая тыльной стороной ладонь к своим покрасневшим губам. За одно мгновение грусть и пустота сменяются злостью и ненавистью. Вспышки ослепляют темноволосую, погружая в тёмные воспоминания.

Крича во все горло, Тереза крепко хватает себя за волосы и принимается ходить по комнате кругами, со всей мочи желая обратить спальню Балдуина в пыль. Девушка хватается за подушки и простынь, бросая предметы в разные стороны, однако её ярость не утоляется этим. Слезы градом обрушились на смуглые щёки, отчего Мун разом вспотела.

В конце концов, испытывая разные чувства, волчица падает на ноги и от безысходности принимается реветь навзрыд. Она ненавидит себя, ненавидит обстоятельства и ещё больше призирает Марго, потому что именно ведьма, по мнению Терезы, стала яблоком раздора.

Плечи девушки судорожно трясутся, ком застрял в горле, а так хочется кричать во всю силу!.. Какую же ненависть она питает к Марго. Черт возьми! Это все из-за ведьмы! Если бы только ей было под силу ослушаться Балдуина и сделать все по-своему! Если бы только… все можно было исправить.

* * *

Этот день высосал из меня все соки. Конечности ноют, а из-за того, что я не успела ни позавтракать, ни пообедать и даже поужинать, мои коленки дрожат, и кажется, будто я сейчас потеряю сознание. Лишь об одном упоминании о еде, в моем желудке завязывается тугой узел и с ужасным плачем умирают киты.

Спрятав за сегодняшний день заработанные деньги и устало массируя шею, я жмурю веки. Боже, не знаю, что хуже: уставать от своей невеселой работы или от вечных тайн сумеречного мира? Наверное, и то, и то.

Заправляю прядь волос за ухо и хватаюсь за сумку. Странно, Билл сегодня ни разу не звонил и не писал мне. Неужели я уже успела ему надоесть? Или он, как обычно, рубится в приставку? Представив в голове забавную картинку, я усмехаюсь своим мыслям и качаю головой.

Однако, только подумав о том, чтобы наградить брюнета дождевой тучей над головой, в дверях звенит колокольчик и передо мной появляется во всем своем величии недавно упомянутый Хофер-младший. От удивления я аж потеряла дар речи, продолжая глазеть на него с раскрытой челюстью, пытаясь поймать ход собственных мыслей. Он, широко и мило улыбаясь мне, останавливается рядом с полками и многозначительно молчит. А самое главное то, что Билл одет в синий костюм с инициалами, которые отдают отблеск на свету. «B. H.» — это его визитная карточка.

Возвращаюсь на землю. Один. Два. Три. Три. Два. Один.

— Ты чего здесь? — пискнула я, мысленно ругая себя за свой холодный порыв.

Боже, а где «привет»? По правде говоря, я по нему безумно соскучилась, но слова сами вылетели из уст. На удивление, Билл искренне засмеялся.

— Пришёл провести тебя до дома. Прости, целый день занимался домашним заданием из университета. Эссе это такое дерьмо, — он медленно подходит ко мне.

Я смотрю снизу вверх на брюнета, тая от одного только его взгляда. Иногда мне кажется, будто я схожу с ума, потому что везде и всегда мне мерещится только он. Любовь для меня была мифом, а теперь это самая настоящая реальность.

Нежные ладони Хофера мягко касаются моего подбородка, в последствии чего по моим рукам прошёлся заряд энергии, который непременно заставляет сердце биться чаще. Боже, что происходит? Он, медленно облизав губы языком по часовой стрелке, большим пальцем проводит по моим губам, отчего конечности становятся ватными. Каждый сантиметр моего тело ноет от желания и нетерпения слиться с брюнетом в одно целое…

Билл медленно наклоняется вперед, к моим устам, отчего я чувствую его мятное дыхание на лице, изредка переводя плотоядный взгляд на мои дрожащие веки.

Время остановилось на этом моменте… В горле свернулся клубочком воздух. Я напрягаюсь, стараясь не улыбаться, и в эту секунду наши уста соприкасаются, соединившись сперва в робком, затем в горячем смачном поцелуе. Волна жара окатила мою спину, превращая меня в мокрую тряпку; я чувствую, как пылают мои щеки, как дико стучит сердце в груди. Или же это Билла? Впрочем, разницы нет.

Он прижимает меня к себе, и я полностью оказываюсь в его власти, ни черта не соображая. Голову затуманило. Наш поцелуй длится уже долго, но мне все мало и мало, хочется, чтобы подобное длилось вечно. По вкусу его пухлые губы напоминают мятные печенья и почему-то молочный коктейль из «Мокко», который я, разумеется, просто обожаю! Хофер умудряется укусить мою нижнюю губу, отчего я издаю слабый стон, нахмурив брови, но при этом не отстраняясь от брюнета ни на шаг. Боже, пусть это длится вечно…

— Мне этого очень не хватало, — сквозь поцелуй выдыхает Билл.

Здесь я точно не в силах сдержаться, потому, словно идиотка, радостно смеюсь, положив руки на его твёрдую грудь, отдающую теплом.

— Трудный выдался денёк, да? — облизав губы, разделяю его усталость я.

Он кивнул, с трудом оторвав взгляд с моего лица и осмотрелся вокруг. Ох, мы так увлеклись, что не заметили, как солнце спряталось за горизонтом: наступили сумерки. За пару мгновений небо сменило несколько окрасов: от малинового к красному, а уже затем к темно-синему.

— Пора выдвигаться, — напомнил оборотень, — сегодня я без машины… Как насчёт вечерней прогулки в компании красавчика?

Беру в руки телефон и ключи от «Старого гнома», ощущая, что кровь ещё не успела отлить от моих щёк, потому они неистово горят, будто я нарушила все возможные и невозможные заповеди.

— Я-то не против, только, где найти красавчика?

— Ха-ха, смешно, — закатил глаза Билл, а я тем временем запирала дверь на ключ и негромко смеялась над глупой шуткой.

Ветер прохладный, зябкий ласкал кожу. Уличные фонари освещают кварталы, а яркие вывески кафешек привлекают внимание разгуливающих парочек, которые громко и показушно смеются, то и дело переодически обмениваясь бактериями. Я так счастлива, что в этот момент со мной рядом Билл. Он делает мою жизнь лучше, приносит много света. Уверена, что не смогла бы и дня прожить, если в моей жизни вдруг его не стало. Черт, даже думать об этом больно!

Убрав вещи в сумку, я поворачиваюсь к высокому парню всем телом, поджав опухшие от поцелуя губы.

— Пошли? — сбросил тот брови ко лбу, отчего показались морщинки.

Какой-то шорох со стороны отвлекает моё внимание и заставляет напрячься. Хмурю брови, осматривая улицу, где народу становится меньше, поскольку основная масса ушла либо в парк, либо в «Мокко». Хорошо бы и нам свалить.

Молча беру Билла за руку, после чего мы направились вниз по кварталу, болтая о всякой чепухе.

Ветер не перестаёт лелеять мою кожу, играться с волосами, запутывая их.

Это так круто… Жить и не думать о смерти, о битвах, монстрах. Просто жить. Когда-то в прошлом меня часто обижали, но я ни один раз не позволяла в своей голове поселиться мысли, чтобы покончить с собой, потому что — это слабость. Нужно бороться. И посмотрите на меня сейчас. Я — могущественная ведьма, которую мечтают поймать охотники, а только год назад все считали меня наркоманкой и сумасшедшей. До чего же непредсказуема жизнь.

Спустя время мы свернули за угол, где освещения почти не было, что очень странно. Центр города всегда полон света.

Хофер рассказывает о днях в университете, о том, какие там чокнутые люди и тонкие стены, но я его не слышу, ибо шум разбитого стекла под моими босоножками заслоняет остальные звуки мира. Это как мощный взрыв, после которого из твоих ушей льется кровь.

В недоумении поднимаю олову вверх и изучаю, по крайней мере, пытаюсь, фонарные столбы. Ещё темно не так сильно и фигурки возможно различить, поэтому я использую эту возможность в своих целях. Так… Щурюсь со всей мочи, чтобы разглядеть хоть что-нибудь, и мне, слова Богу, удаётся. Лампочки разбиты. Все до единого. Не успеваю подумать о дурном, как позади нас с Биллом раздаётся звучание, напоминавшее быстрый бег, затем слева, потом справа. Кажется, нас кто-то окружил.

Сердце ушло в пятки, а в голове пронеслась мысль: нас нагнали охотники! Господи!

— Билл… — чужим голосом протянула я, замертво вцепившись в рукав его темно-синего пиджака.

Ему объяснять ничего не пришлось — он все понял, потому стоял смирно и тихо. Кто бы это ни был, ждали именно нас.

Живой людской смех, цоканье бокалов, шум тормозов автомобилей осталось за углом, здесь совсем иной мир — темный и холодный.

Я слышу чье-то дыхание неподалёку от себя и понимаю, что, если ничего не предпринять, нас схватят.

— Будь готова, — шепнул мне на ухо оборотень, ошпарив своим дыханием.

Душу перевернули наизнанку, а в сердце вкололи какое-то средство, типа энергетика. Ну, мне так казалось. По спине льётся холодный пот, а живот предательски урчит от страха.

За считанные секунды успело стемнеть, и в полумраке я еле разбираю очертания окружающего пейзажа, но не смотря на это, мне удалось заметить перевоплощение обычных ногтей Хофера в длиннющие и острые когти. Ого. Раньше никогда не замечала подобного… Внезапно раздался грозный рык — сигнал! — надо действовать. Один. Два. Три. Три. Два. Один.

— Спленедия лумина! — завопила во всю я.

Яркая вспышка света разорвала тьму, отчего пришлось спрятать глаза, поскольку луч был такой невероятной мощи, точно сотни прожекторов направили прямо на нас.

Чувствую движение рядом с собой — оборотень успел обратиться и заслонить меня массивным телосложением. Все происходит в замедленной съёмке: тени, рычание, удар… Шестое чувство приказывает открыть глаза и сражаться, но мне так хочется просто испариться или стать облаком. Охотники пришли за мной, мы проиграли. Снова шум.

Привыкнув к свету в руке, я поочередно раскрываю глаза и осматриваюсь вокруг, застав перед собой трёх парней, что яростно буравят нас взглядом и выпускают злой рык. Их кожа полна черно-синих трещин, глаза налиты кровью, а огромная пасть снабжена двумя громадными клыками. Боже правый, это ведь… вампиры. Я пристально изучаю каждого из них, и правда даёт мне смачную пощёчину. Перед носом стоит тот самый взрослый мужчина, который заходил сегодня в «Старый гном»: ирландец с акцентом и ямочками на щеках. О мой Бог! Значит, он приходил обо всем разведать…

Воздух свернулся в легких, а глаза начали гореть. Ирландец выпустил злую улыбку, видимо, понял, что я его узнала. Подонок!

Затем моё внимание привлекает четвёртая фигура, которая стоит позади трёх вампиров.

Парень в чёрном, вытянув руки к земле, выпускает агатовый дым из кончиков пальцев и читает шепотом заклинание. Происходящее ошарашивает меня. Откуда он здесь взялся? Боже, ну и денек!

Оборотень с рычанием прикрывает меня массивной лапой и шипит то ли на врагов, то ли на Балдуина Блэка, который своим чёрным туманом (или дымом, черт его знает) отравляет организм вампиров. Один упырь стал громко орать, упав на колени, сдирая с себя кожу. Это выглядело… жутко и мерзко. Его кожа словно горит или чешется, а он всеми силами пытается избавиться от этого чувства. Крики и стоны были такими мощными, что я испугалась излишнего любопытства людей, но нас никто не слышал и не замечал. Прохожие проходили мимо, ни о чем не подозревая. Смотря на этот смоляной туман, творящий с вампиром непонятно что, я подумала про себя: «Так вот оно какое, темное колдовство».

Выражение лица Балдуина бесчувственное, он даже не косится в сторону умирающего в мучениях вампира. Двое остальных бессмертных с шоком наблюдали за смертью товарища, нахмурив то ли от страха, то ли от жалости брови. Все были заворожены данным зрелищем, не в силах что-нибудь произнести. Это феноменально…

Моргаю несколько раз и выхожу вперёд, выставив руку на кровососов.

— Кто вы такие? — дерзко выплюнула я, сверкнув глазами.

Тепло разлилось по моим рукам, поступая к пальцам. Давно я не дралась с вампирами, с тех самых пор, как превратила Амелию Элизабет Крамер в ничто.

Оборотень хищно оскалил морду и угрожающего посмотрел своими жёлтыми глазами на одного из гостей. Но те молчали. Так сильно испугались? Маг за спинами вампиров сделал шаг ко мне навстречу, довольно хмыкая.

— Кажется, вам задали вопрос. Будете и дальше молчать? Первый уже получил своё, теперь черёд второго? Ладно… — щупальца чёрного тумана подобно змеям ползут к другому монстру.

— Стой! — выпалил упырь с рванными джинсами и короткой стрижкой.

Стало тихо. Крики прекратились, и бездыханный вампир упал на бордюр, с разодранным до черепа лицом. От такого месива я мигом отвернула голову, пытаясь избивать свою память от изображения увиденного. Кошмар!

Туман под ногами мага исчез, и вампиры немного успокоились.

— Говорите, — повелительно кивнул Блэк.

Смотрю на него и чувствую… страх. Неужели он способен на такие страшные вещи? Темная магия и вправду отвратительна.

Меж тем, Билл превращается в человека и выпрямляет плечи, сверля взглядом собравшихся, кроме меня, конечно.

— Мы пришли за ней, — указал взглядом на меня второй вампир, ирландец с карими глазами и длинными рыжими волосами.

Вот мерзавец!

На удивление, я отреагировала на этакое заявление спокойно, наверное, из-за того, что подобное — обычное дело. Я знала, что рано или поздно, но за мной придут. Ничего не могу произнести. Мой словарный запас исчерпался, я будто разучилась говорить.

— Зачем? Кто вас послал? — слегка занервничал Хофер, и это заметила не только я.

Вампиры заткнули рты и опустили глаза. Как же чешутся руки поотрывать им головы.

— Что, языки проглотили? — крикнула я, теряя самообладание.

— Мы не какие-то псы, чтобы нас посылали… — обижено и раздраженно ответил парень в джинсах. — За неё дают награду.

С ума сойти. Ушам своим не верю.

— Кто?

Снова тишина. Чародей нетерпеливо выдохнул, и вены на его шее раздулись.

— Нам надоело ждать! Я спрашиваю, кто?! — рявкает черноволосый, отчего все аж встрепенулись.

Теперь мне открылась иная сторона Балдуина, а именно — темная. Он правда бывает таким холодным и жутким?

— Охотники. Они устроили ловлю на некую Марго Ван де Шмидт, известную, как ведьму из рода Мэнтл. Тот, кто найдёт её, будет щедро вознаграждён — охотники пощадят того человека, и его род не станут убивать.

На слова упыря Балдуин громко и звонко рассмеялся. Это был чистый смех, не злой, но никто недоумевал, чем он вызван.

И вправду, как Блэк может смеяться, когда на меня устроили охоту?! Черт возьми, я сейчас в обморок упаду! Чувствую себя крохотным зайчиком, которого пытаются догнать безжалостные гончие псы. Билл стоит столбом, взвешивая каждое слово. Его глаза панически бегают туда-сюда, поскольку он переживает за мою жизнь. Черт возьми…

Не желая верить в происходящее, хватаюсь за свои красные волосы и шумно выдыхаю через рот. На меня. Ведут. Охоту. Мы что, в XVIII веке? Что происходит?

— Глупцы! — продолжает смеяться Балдуин. — Охотники никогда не даруют вам жизни. Как только вы приведёте к ним Марго, они сразу же вас прикончат. Такие, как они, не оставляют нас в живых. Они не держат своё слово.

И невооружённым глазом видно, как сильно слова мага повиляли на вампиров. Они потемнели в лице и больше не горели желанием напасть на нас. Их надежда угасла на наших глазах.

Я верю Балдуину. Судя по выдрессированной Жизель Коггери, охотники те ещё сволочи.

— Откуда вы узнали, где живет Марго? — вдруг громко спросил Хофер, слегка прищурив глаза.

Ха, точно. До этой секунды вообще не думала об этом. Откуда? Я пристально слежу за движениями отчаявшихся упырей и играюсь со своими пальцами, потому что нервничаю.

Ирландец покосился в мою сторону, после чего поднял взгляд на сына мэра.

— Мы знали Феникса Олсона. Тогда он ещё был проездом в Лос-Анджелесе, там мы и познакомились. Часто вместе напивались. Он и рассказал, что направляется в городок под названием Салли Хилл, чтобы поквитаться с ведьмой Марго, чьи предки отняли его «сокровище». А когда поползли слухи, что охотники щедро вознаграждают за какую-то Марго, мы сразу поняли что к чему.

Слушая их, я каждую миллисекунду то бледнела, то краснела, то зеленела. Чёртовый Феникс, всегда много трепал своим долбанным языком. Даже сдохнув, все равно досаждает мне.

Балдуин хмыкнул и облизал сухие губы, скрестив руки на груди.

— Что ж, вы знаете, где Феникс Олсон находится сейчас? — фальшиво улыбнулся Билл, немедленно продолжив: — В могиле.

— И что же нам с вами делать? — выдохнув, обратился к вампирам Блэк, глядя в пустоту.

Мертвая тишина. Думаю, это был риторический вопрос.

— Дайте нам уйти и вы больше никогда нас не увидите. Честное слово! — взвыл упырь в рванных джинсах, а рыжеволосый его поддержал.

Чернокнижник долго молчит, Хофер искренне смеётся над простодушием кровососов. Одна я молчу в тряпочку и мечтаю об отпуске.

— К сожалению, отпустить мы вас не можем… Вы слишком много знаете, — хищно улыбнулся маг.

Под его ногами повторно появился туман, после чего «змеи» поползли в сторону рыжего вампира, который пытался убежать, но я остановила его, разжижая мозги. Мое любимое заклинание. Второй, видя это страшное зрелище, пытался дать деру, бросив друга, однако, к его несчастью, Хофер, высоко прыгнув, приземляется прямо перед ним и спокойно хватает кровососа за шею.

— Стойте, не надо, мы вам можем помочь! — хрипит вампир в хватке Билла, но никто его и слышать не желает.

Туман Балдуина потихоньку охватывает ноги упырей, и те ещё больше начинают молить о пощаде.

Затем наступила стадия отчаяния.

— Они найдут её! Все равно найдут и прихлопнут! Думаете, вы такие умные? Охотники убьют вас всех, а её они будут убивать медленно, высасывая всю силу! Вам не спастись!.. — орет во все горло ирландец.

Брюнет закатил глаза и сильно пнул его ногой по рёбрам:

— Закрой свою пасть, ублюдок. Так ты только растягиваешь свою смерть.

Я стою и наблюдаю над этим судом, выслушивая проклятия в свою сторону, разные ужасы, от которых хотелось испустить дух.

Чёрный густой туман поедает вампиров, и крики наконец-то прекратились, однако на сердце все ещё неспокойно.

Они правы — смерть придёт за мной, захватив под руку моих друзей и родных. Боже, что же делать? Подобное слишком ужасно…

Видя мой отстранённый вид, Билл немедля подходит ко мне и обнимает, положив свой подбородок на мою макушку головы. Только не плакать. Я сильная. Один. Два. Три. Три. Два. Один.

— Охотники найдут меня… — севшим голосом прохрипела я, смотря на тлеющие от огня тела сумеречных существ.

Странно, что до сих пор ни один человек нас не заметил. Полагаю, здесь не обошлось без вмешательства мага.

Двухметровый Хофер прижал меня плотнее, чмокнув мою макушку.

— Они тебя не получат, — он так уверенно это произнёс, что на секунду я ему поверила.

— Марго, — окликнул меня Балдуин, и я обернулась, — есть только один способ спастись. Нужно найти лекарство.

Слова мага с трудом доходят до меня. Лекарство?

— Но разве оно существует? Ты сам говорил… — фыркает в негодовании Билл.

— Я знаю, что говорил, парень, — отрезал тот, — но везде и всегда есть лазейка. Возможно, оно и не существует в нашем представлении, а что насчёт самих охотников? Многие ни один раз задумывались об этом. Несколько столетий назад ходили слухи, что противоядие существует, просто его хорошо прячут.

Безумие! Почему в сумеречном мире так много противоречий?

— То есть, хочешь сказать, что лекарство существует? — с недоверием прищурился брюнет.

— Престо! Да, именно так.

Значит, нам нужно найти информацию о противоядии? Но где и как? Это тоже самое, что пальцем в небо тукнуть — нет сто процентных гарантий хорошего результата.

Мы молчим. Каждый думает о своём и никто не хочет что-либо произносить. Во всяком случае, мне так казалось…

— Откуда ты вообще здесь взялся? Ты следил за нами? — выпалил оборотень.

Поднимаю глаза на мага и замираю. Мне и самой, если честно, любопытно.

— Не совсем. Я правда приходил в «Старый гном», но Марго там не было, затем я увидел ваши силуэты и решил догнать. Думаю, я появился весьма кстати.

Послышалось фырканье. Вдали доносятся сирены скорой помощи, голоса людей. Господи, я и забыла, что нахожусь в центре Салли Хилл.

— Мы бы и без тебя справились, Мерлин.

— Зачту это за «спасибо», Билл.

Они отвели свои взгляды, и напряжение спало, однако я чувствовала себя использованной салфеткой.